От Марка 6 Евангелие от Марка 6 глава

2  [49] — Многие. Это обычное слово может, разумеется, иметь самое обычное значение; интересно, однако, что оно точно соответствует одному из самоназваний ессейской общины в текстах Кумрана ([hараббим]).

3  [50] — Плотник. Мы не стали менять традиционного перевода греческого τέκτων однако слово это имеет исходное значение «строитель» и вполне может означать «каменщик», что применительно к галилейским условиям даже вероятнее (ср. Н. С. Кее, Early Christianity in the Galilee, p. 15, in: The Galilee in Late Antiquity, ed. by L. I. Levine, The Jewish Theological Seminary of America, Cambridge, Mass., 1992, pp. 3–22). Еще Д. С. Мережковский резюмировал возможности перевода: «…""Плотник"", и ""столяр"", и ""каменщик"" вместе: ""строительных дел мастер"", по-нашему» (Иисус Неизвестный, т. I, Белград, б. г., с. 152); ср. предложение переводить лексему по-немецки «Baumeister», см. J. Gnilka, Das Evangelium nach Markus, I, 3. Aufl., Zurich u. a., 1989, S. 231. В апокрифическом Первоевангелии Иакова о Иосифе говорится: «…И вот, пришел Иосиф от строительных работ своих (άπο τών οικοδομών αύτου)…» (13:1); если это не свидетельство о том, что было на самом деле, это свидетельство о том, какие ассоциации вызывало слово τέκτων. Нет необходимости представлять себе мастерскую Иосифа так, как она изображена на известной картине английского «прерафаэлита» Дж. Э. Миллэ «Христос в родительском доме» в лондонской Tate Gallery. С другой стороны, по преданию, сохраненному у св. Юстина Мученика, Христос «делал плуги и ярма» (Dial. с. Tryph. Iud., 88). — Надо сказать, что такое прямое, без обиняков и вербальных смягчений, как это обычно для Мк, указание на социальный статус Иисуса и на труды Его юности могло быть для некоторых язычников (и даже христиан из язычников!) трудно приемлемым; если Юстин в этой связи подчеркивает поучительность трудового примера, поданного Христом (цит. место), то Ориген в полемике с язычником Кельсом, отвечая на колкое замечание последнего, что-де христианская символика древа жизни объясняется тем, «что учитель их […] был ремеслом τέκτων», странным образом утверждает, будто «в Евангелиях, принятых Церковью, Христос нигде не предстает как τέκτων» (Contra Celsum 6, 34–36, PG 11, 1351–1352). Это утверждение тем более удивительно, что данное место Мк не вызывает никаких текстологических сомнений (ср. Marco. Versione, introduzione, note di A. Sisti, 4 ediz., Roma, 1984, p. 245, n. 3). Относительно другого раннехристианского автора мы могли бы в крайнем случае предположить, что в его распоряжении по случайности оказалась рукопись Мк, где этого слова в силу какого-либо дефекта не было; но как раз многоученый Ориген, составитель Гексаплы и предшественник критики библейского текста, занимался сличением различных рукописей и не должен был бы оказаться в такой зависимости от попавшейся ему на глаза версии текста. Что касается еврейского отношения к этому ремеслу, в Иерусалимском Талмуде имеется не вполне ясный эпизод, когда человек, придя в деревню, оказывается перед некоей галахической проблемой, однако узнает, что раввина в деревне не имеется, и тогда спрашивает: «Нет ли у вас плотника или сына плотника, который мог бы меня наставить?» (Jebamoth 8 [9. b], cf. J. Levy, Wurterbuch ubег die Talmudim und Midraschim III, Berlin, 1924, S. 338). В этом эпизоде сложная дозировка иронии и серьезности: с одной стороны, предполагается, по-видимому, что ситуация, когда плотник или его сын выступают в функции раввина, характеризует деревенское захолустье, с другой стороны, хотя бы в локальном масштабе это лица авторитетные, их ремесло все-таки ставит их выше прочих деревенских жителей. Попытку серьезного понимания предлагает Б. Пикснер (В. Pixner, Wege des Messias und Statten der Urkirche, S. 336). Нам не встречалась в научной литературе постановка вопроса, который решаемся поставить мы: не может ли упоминание «сына плотника» в Иерусалимском Талмуде представлять собой глухой и амбивалентный (но не однозначно негативный) отголосок слухов о Иисусе? Как известно, подобные отголоски (наряду с сознательными полемическими версиями) в Талмуде встречаются.

Сын Марии. Именование не по отцу необычно и обращает на себя внимание; за ним угадываются и разговоры пока еще вполголоса о девственном зачатии Иисуса, и полемически пародирующие их версии о каком-то внебрачном отцовстве, которым предстояло создать традицию, отразившуюся и в репликах оппонента в сочинении св. Юстина Мученика «Диалог с Трифоном иудеем», в некоторых местах Талмуда и в «Толедот Иешу».

Брат Иакова, Иосии, Иуды, Симона… Его сестры. См. выше примечание к 3:31.

7  [51] — Двенадцать. Особенно характерное для Мк обозначение апостолов. Символическая важность числа, тождественного числу колен Израилевых, подчеркивается в Деян 1:15-26 необходимостью избрать Матфия на место предавшего и умертвившего себя Иуды Искариота.

По двое. Святоотеческая экзегеза иногда вспоминала в этой связи слова Еккл 4:9: «Двоим лучше, нежели одному». Впоследствии подобное обыкновение практиковалось в обиходе православного (и католического) монашества. — Что касается самого по себе лексического обыкновения употреблять числительное для обозначения самого исчисляемого множества, то оно, разумеется, не представляет собой большой редкости в различных языках, однако, как кажется особенно характерно для еврейского и вообще семитского узуса (ср. название знаменитой иудаистской молитвы [шмонэ эсрэ], т. е. просто «восемнадцать», что характерным образом переводится на другие языки «восемнадцать благословений», однако по-еврейски обходится без существительных).

8  [52] — И велел им ничего не брать в дорогу. Ближайший смысл этого запрета — семиотическая артикуляция роли апостолов как вестников, более того, спешащих гонцов «Благовестия» о наступлении мессианского времени. За этим следует моральный урок самим апостолам, а через них — слушателям их проповеди. «Заповедует им ничего не брать […], чтобы таким образом научить их нестяжательности и чтобы другие, взирая на них, умилялись, когда они будут научать нестяжательности тем, что сами ничего не имеют» (Благовестник. Толкование на святые Евангелия блаж. Феофилакта, архиеп. Болгарского, СПб.. б. г.. с. 205). Мистическое истолкование предложено уже Оригеном с оглядкой на слово Христа «Я есмь путь» (Ио 14:6): «Сам Он есть путь, вступая на который, не должно ничего брать с собой…, ибо путь сам по себе самодостаточен для каждого, кто им идет» (Orig. In Ioannem I, 27, ср. у него же: De principiis IV, 18).

11  [53] — Отряхните прах с ваших ног. Именно так, согласно Деян 13:51, поступили Павел и Варнава, когда были отвергнуты иудеями Антиохии Писидийской. Такой жест, по-видимому, означал низведение извергших до уровня язычников, у которых, по иудейскому учению, самая пыль нечиста.

13  [54] — Исцеляли через помазание елеем. Ср. Иак 5:14: «Болен ли кто из вас, пусть призовет пресвитеров Церкви, и пусть помолятся над ним, помазав его елеем во имя Господне». К этому обыкновению исходит христианское таинство соборования, сохраненное православной (и католической) традициями.

14  [55] — Царь Ирод. Речь идет о тетрархе («четвертовластнике») Ироде Антипе, сыне Ирода Великого, правившем Галилеей и Переей в 4–37 гг.; окончил жизнь в ссылке в Галлии. Термин «тетрарх» буквально означает «властитель четвертой части страны»; он употреблялся в уничижительном значении, примерно как «царек», прилагаясь, в частности, к двум из трех сыновей Ирода Великого, между которыми была разделена территория Палестины: Архелаю досталась более важная доля и его называли «этнархом», доли остальных двух были более периферийными (и все они, разумеется, являли собой марионеток римской власти). Если чуткость к этимологическому значению слова «тетрарх» требовала довести число таких «царьков» до четырех, можно было включить в их число Лисания как правителя Авилены (ср. Лк 3:1: «В пятнадцатый же год правления Тиверия кесаря, когда Понтий Пилат начальствовал в Иудее, Ирод был четвертовластником в Галилее, Филипп, брат его, четвертовластником в Итурее и Трахонитской области, а Лисаний четвертовластником в Авилинее»). Но обозначение тетрарха как «царя», встречаемое у Мк, также было в повседневной речи совершенно нормальным, хотя титул «царя» в строгом смысле слова Ирод Антипа как раз пытался — и не смог добыть в Риме (Jos. Flav. Antiq. Jud. 18, 240–256).

15  [56] — Другие говорили, что это Илия. Еврейская традиция с незапамятных времен воспринимает пророка Илию, который, согласно 4 Цар 2:11-12, был живым взят на небо в «колеснице огненной» («11 Когда они шли и дорогою разговаривали, вдруг явилась колесница огненная и кони огненные, и разлучили их обоих, и понесся Илия в вихре на небо. 12 Елисей же смотрел и воскликнул: отец мой, отец мой, колесница Израиля и конница его! И не видел его более. И схватил он одежды свои и разодрал их на две части»), как неизменно живого современника всех поколений; при обрезании мальчика для него каждый раз ставят особое кресло, на пасхальном седере — чашу с вином, его встречают в различных обличиях евреи, нуждающиеся в его помощи, совете или наставлении. Как Илйас, вечно живой странник по свету и покровитель путешествующих, он вошел и в исламские предания. Вместе с тем, его ожидали как вестника Мессии (с чем, между прочим, связано символическое сближение Иоанна Крестителя с образом Илии, ср. Мк 9:11-12 и комментарий к этому месту); позднее еврейские миниатюристы будут изображать Илию бегущим и трубящим на бегу в шофар перед Мессией, сидящим на коне.

Пророк, как прежде бывали пророки. Для эпохи характерна, во-1-х, вера в то, что времена пророческого дара окончились, во-2-х, надежда на обновленное возвращение пророчества.

17  [57] — Иродиада — внучка Ирода Великого; ее первым мужем был Филипп (не смешивать с одноименным тетрархом!), еще один из сыновей Ирода Великого, на этот раз от Мариамны, а потому единокровный, хотя и не единоутробный брат Ирода Антипы. Ее роль в расправе над Иоанном Крестителем напоминает умысел злой царицы Иезавели против Илии (3 Цар 19:2: «И послала Иезавель посланца к Илии сказать: пусть то и то сделают мне боги, и еще больше сделают, если я завтра к этому времени не сделаю с твоею душею того, что [сделано] с душею каждого из них»), усиливая символическое сближение Иоанна с Илией (ср. ниже к 9:13). Повествование Иосифа Флавия (Antiquitates Judaicae XVIII, 116–119) подчеркивает политические мотивы, заставлявшие Ирода Антипу бояться популярности Крестителя как возможного главы повстанцев: «Уважение к оному мужу, чьему совету, как казалось, все готовы были следовать, могло подвигнуть народ к восстанию». В сущности, обе версии не безусловно противоречат друг другу, если иметь в виду черту слабовольной нерешительности, как кажется, присущую тетрарху Галилеи: если политические резоны (в число коих, естественно, входил и вопрос о канонически недопустимом браке!) побуждают его арестовать Иоанна, он вполне может затем решиться на его казнь под действием толчка извне. Интересно, что у Иосифа Иродиада позднее интерпретирует поражение ее мужа в войне с Аретой как кару Божью за казнь Иоанна.

18  [58] — Не должно тебе жить с женой брата твоего! Такой брак был строго воспрещен, пока жив брат. Ср. Лев 18:16: «Наготы жены брата твоего не открывай, это нагота брата твоего» и особенно 20:21: «Если кто возьмет жену брата своего, это мерзость — он открыл наготу брата своего, быть им бездетными».

22  [59] — Дочь этой Иродиады. По сообщению Иосифа Флавия (Antiquitates Judaicae XVIII, 5, 4), ее звали Саломея; позднее она вышла замуж за тетрарха Ирода Филиппа, а после его смерти — за Аристобула.

Проплясала танец. Для юной девицы из столь высокой семьи — довольно необычное, если не прямо скандалезное поведение в присутствии пирующих мужчин, объяснимое только распущенностью нравов при дворе Ирода Антипы. Не только в Библии мы встречаем предостережения против певичек и плясуний, напр., Сир 9:4: «Неоставайся долго с плясуньей (μετά ψαλλούσης), чтобы не попасть в плен художества ее»; известно изречение Цицерона, Pro Murena 14: «Никто не пляшет в трезвом виде, ежели по случайности не свихнется» (речь идет, разумеется, о поведении лиц свободнорожденных, что же касается возможности плясать в виде нетрезвом, то она резервирована для лиц мужского пола и уж никак не вообразима для юных особ женского пола). У Иосифа Флавия рассказывается, как Антипатр (сын Саломеи!) ставил в вину Архелаю пьянство и непристойные пляски на ночных пирах (Bellum Judaicum II, 2, 5); это позволяет представить себе и реальность, и отношение к этой реальности общественного мнения. Ср. G. Dalman, Der Tanz der Tochter des Herodias, Palflstinajahrbuch 14, 1918, S. 44–46.

Девочке. Употребляемое здесь и ниже в применении к Саломее слово κοράσιον обозначает девушку-подростка, по древневосточным понятиям — раннего брачного возраста.

26  [60] — Из-за своей клятвы. Для святоотеческой экзегезы казус Ирода предоставлял возможность рассуждать об опасностях клятвы, а также о том, что в некоторых случаях нарушение клятвы является меньшим злом сравнительно с ее исполнением. Бл. Иероним обращается к Ироду с риторическим вопросом: «Если бы она потребовала умертвить отца, умертвить мать, стал бы ты это исполнять или нет?» (ad loa). «Исполнять клятву (εύορκείν) не везде хорошо» (Благовестник. Толкование на святые Евангелия Феофилакта, архиеп. Болгарского, СПб., б. г., с. 207). На языке другой эпохи ту же тему подхватывает Лютер, тоже обращающийся к тетрарху: «Ишь ты, прямо святой человек Ирод, какое затеял дело благочестия!» (цит. по кн.: J. Gnilka, Das Evangelium nach Markus, I, Мк 1–8, 26, 3. Aufl., Zurich, 1989, S. 253).

27  [61] — Стражник. В подлиннике употреблено латинское слово «спекулятор» (speculator), вошедшее на пространствах Римской империи и в греческий, и в еврейский языки (σπεκουλάτωρ). Оно обозначало различные воинские функции, в число которых входило, между прочим, приведение в исполнение смертных приговоров.

37  [62] — Что же нам, пойти накупить хлебов? Тон вопроса довольно неучтив и в подлиннике.

Двести динариев — примерно годовой заработок работника; едва ли подобная сумма была в распоряжении учеников Христа, так что ее упоминание звучит как ирония, усиливающая резкую, грубоватую интонацию. В то же время сама резкость заставляет вспомнить тон ответа Моисея Господу: «…Для чего Ты мучишь раба Твоего? […] Откуда мне взять мяса, чтобы дать всему народу этому? […] Или вся рыба морская соберется, чтобы насытить их?» (Чис 11:11, 13, 22).

39  [63] — Пиршественными содружествами… рядами — перевод по смыслу. В подлиннике — идиоматическое повторение лексем: συμπόσια συμπόσια (соответствует еврейскому [хавурот хавурот]), затем πρασιαι πρασιαι. Повторы особенно восхищали впечатлительного Мережковского: «Всем велит возлечь на траву, ""застольными ложами — ложами, грядками — грядками""». В этой музыке повторяемых слов […] — как бы хрустальная музыка сфер» (Д. Мережковский, Иисус Неизвестный, т. 2, ч. 1, Белград, б. г., с. 186).

На зеленой траве. В упоминании этой детали, как кажется, указывающей на весеннее время (ср. Ио 6:4: «Приближалась же Пасха, праздник Иудейский», а для контраста — Мк 8:6: «Тогда велел народу возлечь на землю…»), может наряду с совершенно конкретным воспоминанием присутствовать мысль о ветхозаветных текстах, связывающих образность свежих пастбищ и плодородной земли с заботой Бога о человеке (Пс 22/23:2: «Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим») и специально с благим обетованием мессианского времени (Иез 34:26-29: «26 Дарую им и окрестностям холма Моего благословение, и дождь буду ниспосылать в свое время; это будут дожди благословения. 27 И полевое дерево будет давать плод свой, и земля будет давать произведения свои; и будут они безопасны на земле своей, и узнают, что Я Господь, когда сокрушу связи ярма их и освобожу их из руки поработителей их. 28 Они не будут уже добычею для народов, и полевые звери не будут пожирать их; они будут жить безопасно, и никто не будет устрашать [их]. 29 И произведу у них насаждение славное, и не будут уже погибать от голода на земле и терпеть посрамления от народов»).

По сту и по пятидесяти человек. Такое деление вызывает ассоциации со странствиями Израиля в пустыне во времена Моисея, когда народ был разделен именно на такие множества, состоящие под властью «сотников» ([сарей мэот], в Синодальном переводе «стоначальников») и «пятидесятников» («пятидесятиначальников»); ср. повеление Бога Моисею: «Ты же найди из всего народа людей способных, богобоязненных, людей правдивых, ненавидящих корысть, и поставь над народом тысяченачальниками, стоначальниками, и пятидесятиначальниками…» (Исх 18:21). Аналогичная числовая упорядоченность, но уже с более ощутимой мистико-символической функцией, предполагается Кумранским текстом, который принято называть «Война сынов света против сынов тьмы»: «…Для исчисленных в них по десяткам тысяч, тысячам, сотням, пятидесяткам» (1 QM II, 16–17, пер. А. М. Газова-Гинзберга по изданию: Тексты Кумрана, «Памятники культуры Востока» VII, СПб., 1996, с. 286) «А на значке сотни напишут… На значке пятидесятка напишут» (III, 16/17, там же, с. 288) и др. К параллели с Мк. 6:40 ср. И. Д. Амусин, Кумранская община, М., 1983, с. 120; К. Berger, Qumran. Funde — Texte — Geschichte, Stuttgart, 1998, S. 72. Ситуация мессианской трапезы и ситуация эсхатологической битвы, разумеется, сами по себе весьма различны, но мотив стройной числовой упорядоченности народа Божия вполне содержательно объединяет их.

48  [64] — Выбиваются из сил из-за встречного ветра. Направление, в котором нужно было плыть к Вифсаиде, — восточное; встречный ветер с востока, легко приобретающий ураганную силу, весьма характерен для зимне-весеннего сезона на Генисаретском озере и называется у местных арабов «шаркийе». Ср. М. Nun, Der See Gennesaret und seine Fischer im Neuen Testament, Еn Gev, 1990, S. 52–57.

52  [65] — Ибо они не извлекли урока из того, что было с хлебами; сердца их были нечувствительны. И совершив переправу, они добрались до Геннисарета и пристали к берегу. И когда вышли они из лодки… Именно с этим местом Мк пытаются отождествить знаменитый кумранский фрагмент 7 Q5 (J. O'Calaghan, Papiros neotestamentarios еn la cueva 7 de Qumran? Biblica 53, 1972, pp. 91–93; M. Bailet, Les manuscrits de la Grotte 7 de Qumran et le Nouveaux Testament, ibid., pp. 514–515; К. Aland, Neue neutestamentliche Papyri III, New Testament Studies 20, 1974, pp. 361–362, 375–376; С. P. Thiede, 7 Q — Eine Ruckkehr zu den neutestamentlichen Papyrusfragmenten in der siebten Huhle von Qumran, Biblica 65, 1984, pp. 538–539 — 66, 1985, p. 261; id., Die idteste Evangelien-Handschrift? Ein Qumran-Fragment wird entschlusselt, 4. Aufl., Wuppertal, 1994). Проблема в том, что степень, так сказать, фрагментарности фрагмента чрезвычайно велика: в нем отчетливо читается не более 20 букв. Попытки защитить идентификацию фрагмента основываются на нормах построения греко-язычной рукописи этого времени. Если принять эту идентификацию, датировка Мк должна быть перенесена на значительно более раннее время (не позднее 50 года).

56  [66] — Чтобы им дотронуться до кистей (τού κρασπέδου) плаща его. Ср. Чис 15:38-39: «Объяви сынам Израилевым и скажи им, чтобы они делали себе кисти на краях одежд своих […] и в кисти, которые на краях, вставляли нити из голубой шерсти. И будут они в кистях у вас для того, чтобы вы, смотря на них, вспоминали все заповеди Господни…»

Такого рода кисти ([цицит]) на плаще навсегда вошли в употребление верующих евреев. Порицая книжников и фарисеев за склонность к тому, чтобы делать их чересчур заметными в качестве внешнего знака благочестия своего носителя (Мт 23:5), Иисус Сам соблюдал благочестивый обычай (ср. Мт 14:36 и др.).