Библия » Кальвин Комментарии Жана Кальвина

Римлянам 6 К Римлянам 6 глава

Глава 6

1. Что же скажем? Оставаться ли нам во грехе, чтобы умножилась благодать? Никак. 2. Мы умерли для греха: как же нам жить в нем?

(1. Что же скажем? Будем оставаться во грехе, чтобы умножилась благодать? Никак. 2. Будучи мертвыми для греха, как же еще будем в нем жить?)

1) Что же скажем? На протяжении всей этой главы апостол рассуждает о превратном отношении ко Христу со стороны тех, кто думает, что незаслуженная праведность даруется нам от Него без обновления жизни. Хотя он идет и дальше, приводя возражение, что благодать умножается тогда, когда люди пребывают во грехе. Ибо знаем мы: ни к чему так не склонна наша плоть, как к тому, чтобы потворствовать себе под любым предлогом. Кроме того, сатана измышляет всякие козни, коими бесславит учение о благодати, что для него вовсе не трудно. Ибо, потому что* уму человеческому παραδοξωτατον все, что проповедуется о Христе, не должно казаться необычным, если, услышав об оправдании по вере, плоть претыкается о столькие подводные камни. Однако же следует смириться с этим, и Христа не следует подавлять потому, что для многих Он стал камнем преткновения и скалой соблазна. Ибо по какой причине Он служит погибели нечестивых, по той же самой будет воскресением для набожных. Хотя на неудобные вопросы всегда следует отвечать, чтобы учение христианское не казалось вовлеченным в таковой абсурд. Далее, апостол говорит о том, что чаще всего приводилось в возражение против проповеди божественной благодати. А именно: если истинно то, что благодать Божия помогает нам тем милосерднее и щедрее, чем больше отягощаемся мы грехом, то, значит, для нас полезнее всего, погрузившись (Утонув) в греховную бездну, все новыми и новыми преступлениями вызывать на себя гнев Божий. Ибо тогда мы еще больше почувствуем (Благодать Божию), что нет ничего ее желаннее. Как опровергнуть это возражение, мы увидим после.

2) Никак. Кажется, что апостол хотел лишь κατα δεινωσιν обругать некоторых за столь неуемное безумие. Однако из других мест явствует (Можем узнать), сколь привычен ему этот ответ даже в процессе длительного рассуждения. И здесь также, немного спустя, он подробно опровергнет эту клевету, но вначале хочет отбросить ее сей уничтожающей фразой, чтобы научить читателя: нет ничего более лживого, чем благодать Христову, восстановительницу нашей праведности, использовать для потворства своим порокам.

Мы умерли для греха. Здесь имеется доказательство от противного. Ибо тот, кто грешит, безусловно живет для греха. Мы же умерли для греха по благодати Христовой. Итак, ложно будет придавать силу упраздненному греху (Это вовсе не повод для греха). Ибо дело обстоит таким образом, что верные (Через возрождение принимают благодать оправдания) никогда не примиряются с Богом без дара возрождения. Более того, мы и оправдываемся для того, чтобы (Возрожденные … прославили мы Господа) затем почитать Бога чистотою жизни. И Христос не иначе омыл нам Своею кровью и умилостивил к нам Бога Своею жертвой, нежели как сделав нас причастниками Своего же Духа, обновляющего нас к святой жизни. Итак, более чем гнусно было бы (Является) выворачивать наизнанку дела Божии, если под предлогом благодати, предлагаемой нам во Христе (Принятой нами во Христе), усиливался (Усиливался в нас грех, хотя благодать Христова царствует лишь для того, чтобы этот грех умер) бы наш грех. Ибо врачевство — это не лелеяние врачуемой им же болезни. Далее, здесь речь идет не о том, какими нас находит Бог, призывая в общение со Своим Сыном, но о том, какими нам надлежит быть после того, как, помиловав нас, Он даром нас же усыновляет. Ибо будущее время показывает, какая перемена должна следовать за оправданием.

3. Неужели не знаете, что все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились? 4. Итак мы погреблись с Ним крещением в смерть, чтобы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни.

(3. Неужели не знаете, что все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились? 4. Итак мы погреблись с Ним крещением в смерть, чтобы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновлении жизни.)

3) Неужели не знаете. (От воздействия крещения, которое вначале вводит нас в христианскую жизнь, доказывает он свое положение, что мы мертвы для греха. Явствует, что мы крещаемся для участия во Христе, чтобы в Него облечься. Поскольку же главное участие во Христе относится к Его смерти, отсюда явствует: как только принимаемся мы в Христову благодать, сразу же становимся причастниками Его смерти. Далее…) Апостол доказывает предыдущее положение, что Христос истребил грех в Своих людях, и доказывает из воздействия крещения, с которого мы начинаем путь веры. Ибо бесспорно, что во время крещения мы облекаемся во Христа, и крещаемся для того, чтобы быть с Ним одно целое. Второй принцип был уже установлен Павлом, принцип, что мы тогда воистину прививаемся ко Христову телу, когда Его смерть приносит в нас свой плод. Более того, апостол учит, что общение с этой смертью следует прежде всего искать в крещении. Ибо там предлагается не только омовение, но и умерщвление, и гибель ветхого человека, откуда явствует: как только принимаемся мы в благодать Христову, сразу же проявляется действенность Его смерти. Что же именно означает общение со смертью Христовой — об этом читай дальше.

4) Мы погреблись с Ним. (От общение в смерти апостол переходит к общению в жизни. И сей вывод полностью обоснован, учитывая служение Христово, Который пришел не для погубления своих людей, но для их воскрешения. Ибо в Нем всегда должны явствовать жизнь и спасение.) Апостол уже начал объяснять, что означает наше крещение в Христову смерть, хотя еще не сказал ясно: оно значит, что мы, умерев для себя, должны стать новыми людьми. Ибо заслуженно от общения в смерти переходит он к участию в жизни, потому что* эти две вещи связаны друг с другом: гибель ветхого человека через Христову смерть, чтобы воскресение Его восстановило праведность и сделало нас новыми тварями. Безусловно, поскольку Христос был дан нам для жизни, к чему еще относится наша с Ним смерть, если не к тому, чтобы воскреснуть к лучшей жизни? Поэтому (Одновременно он начинает объяснять, какова природа сей смерти и воскресения, хотя еще ясно не сказал об этом. Вначале, чтобы не думали мы …) Он убивает в нас смертное не для чего иного как для того, чтобы воистину нас оживить. Далее, пусть мы знаем, что апостол не просто увещевает нас здесь к подражанию Христу, как бы говоря: смерть Христова служит примером, которому надлежит подражать всем христианам. Ибо апостол, безусловно, поднимается выше: он предлагает нам учение, из которого затем, как явствует, извлечет и ободрение. Учение же сие состоит в том, что смерть Христова действенна для истребления неправедности нашей плоти, воскресение же Его — для восставления новой и лучшей природы, и что через крещение мы принимаемся к участию в Его благодати. Положив сей фундамент, можно будет надлежащим образом увещевать христиан, чтобы стремились они соответствовать своему призванию. И не важно, что сия добродетель не явствует во всех крещеных. Ибо (Ибо, поскольку крещение принимается законно только тогда, когда соединяется с обетованиями Божиими и их содержанием, то апостол, когда речь его обращена к верным, имеет привычку соединять символ с означаемой им истиной.), поскольку речь его обращена к верным, Павел по своему обыкновению связывает сущность и следствие с внешним знаком. Ведь мы знаем, что верою удостоверяется и утверждается все то, что Господь предлагает нам в видимом знаке. В итоге, апостол учит нас, какова природа правильно принятого крещения. Так в послании к Галатам он свидетельствует, что все крещеные во Христа, во Христа облеклись. И не удивительно, что он так говорит: ведь здесь сходятся (Когда рассматривается) вместе установление Господне и вера благочестивых. Ибо символы никогда не станут для нас голыми и пустыми, если наша неблагодарность и злоба не будут препятствовать (Мы мешаем) действию благостыни Божией.

Славою Отца. То есть, с великою силою, коей прославил Себя и как бы явил величие Своей славы. Поэтому часто в Писаниях (Всегда) сила Божия, проявленная (Писание хочет, столь явно упомянув о божественной силе, утвердить веру в воскресение, которую плоть иначе приняла бы с трудом.) в воскресении Христовом, украшается знаменательными эпитетами — и не напрасно. Ибо столь явное упоминание несравненной силы Божией чрезвычайно способствует тому, чтобы возвеличить в наших глазах не только веру в последнее воскресение, превосходящую плотской разум, но и другие плоды, которые получаем мы от Христова воскресения.

5. Ибо если мы соединены с Ним подобием смерти Его, то должны быть соединены и подобием воскресения, 6. зная, что ветхий наш человек распят с Ним, чтобы упразднено было тело греховное, чтобы нам не быть уже рабами греху.

(5. Ибо если мы привиты к подобию смерти Его, то будем и участниками Его воскресения, 6. зная, что ветхий наш человек распят с Ним, чтобы упразднено было тело греховное, чтобы нам уже не служить греху.)

5) Ибо если мы соединены. Апостол подтверждает ясными доводами уже приведенный им аргумент (Ибо через привитие мы соединяемся со Христом. Во-первых, ...). Ибо подобие, о котором он упомянул, уже не оставляет никакой двусмысленности: потому что* привитие означает не только подражание примеру, но и тайный союз, через который мы соединяемся со Христом, так что Он, напитывая нас Своим Духом, передает нам Свою силу. Следовательно, как ветвь имеет общую жизнь и смерть с тем деревом, к которому привита, так и (Подобает. Хотя более надежен довод) мы не меньше участвуем в жизни Христовой, чем в Его смерти. Ибо ежели мы привиты к подобию Христовой смерти, то смерть эта не лишена и воскресения. Следовательно она не будет нашей без этого воскресения. Впрочем, слова сии могут истолковываться двойственно (Можно прочесть): или, что мы привиты ко Христу в подобие Его смерти, или, что мы просто привиты к подобию. Первое чтение требует, чтобы греческий дательный падеж ομοιωματι имел вышеозначенное толкование. Я не возражаю, что смысл тогда будет более полным, однако, поскольку второе чтение больше подходит простоте данного высказывания, его, кажется, и следует предпочесть. Хотя различие небольшое, потому что* и то, и другое имеет одинаковый смысл. Златоуст считает, что Павел «подобием смерти» означает саму смерть, как в другом месте он говорит: сделавшись подобным человекам. Я же вижу в этом слове нечто более знаменательное. Кроме того, что апостол намекает на воскресение, он, кажется, хочет дать понять, что не умираем мы как Христос естественной смертью, но что в том заключается подобие (Соответствие) Его смерти и нашей, что, как Сам Он умер во плоти, воспринятой от нас, так и мы умираем в нас самих, чтобы жить в Нем. Итак, это не та же самая смерть, а похожая: потому что* надобно рассматривать ее как нечто среднее между окончанием настоящей жизни и аналогией духовного обновления.

Соединены (насаждены). В этой фразе кроется огромная энергия, ясно показывающая, что апостол не только ободряет, но также и учит о Христовом благодеянии. Ибо не требует он от нас ничего, что следовало бы достичь собственным упорством и прилежанием, но проповедует насаждение наше, совершенное десницею Божией. Нет причины, почему бы не попытаться тебе применить сие сравнение к каждой отдельной части. Ибо между насаждением деревьев и этим нашим духовным насаждением очевидно следующее различие: в первом черенок черпает питание от корня, сохраняя за собой природную способность производить плод, во втором же — мы не только черпаем от Христа силу и жизнь, но и из природы нашей переходим в Его природу. Так что апостол хотел лишь отметить действенность смерти Христовой, проявившейся в гибели воспринятой от нас плоти, а также действенность воскресения ради обновления в нас лучшей и духовной природы.

6) Зная, что ветхий человек. Ветхий человек, как и ветхий завет, зовется так по отношению к новому. Ибо начинает быть ветхим тогда, когда упраздняется (Начинает упраздняться) с началом возрождения. Означает же он всю ту природу, которую наследуем мы от чрева матери, которая до такой степени не способна быть в царствии Божием, что умирает настолько, насколько восстановляемся мы к истинной жизни. И сего ветхого человека называет сораспятым на кресте Христовом, потому что* происходит это силою крестной жертвы. И конкретно указывает на крест, чтобы яснее сказать, что умерщвляемся мы не иначе как от участия в Его же смерти. Ибо я не согласен с теми, кто толкует, что грех назван распятым а не умершим потому, что еще живет отчасти и процветает. Так что, это мнение хоть и является истинным, но мало подходит настоящему месту. Тело же греха, о котором апостол говорит немного спустя, означает не плоть и кости, а всю греховную массу. Ибо человек, оставленный своей природе, является как бы выплавленной из греха массой. Говорит он и о цели отпущения грехов, когда добавляет: чтобы нам не быть уже рабами греха. Откуда следует, что мы, покуда остаемся сынами Адама и простыми людьми, так порабощены греху, что можем только грешить.

Привившись же ко Христу, избавляемся от сей бедственной необходимости не потому, что тут же прекращаем грешить, но потому, что в битве начинаем одолевать грех.

7. Ибо умерший освободился от греха. 8 Если же мы умерли со Христом, то веруем, что и жить будем с Ним, 9. зная, что Христос, воскреснув из мертвых, уже не умирает: смерть не имеет над Ним власти. 10. Ибо, что Он умер, то умер однажды для греха; а что живет, то живет для Бога. 11. Так и вы почитайте себя мертвыми для греха, живыми же для Бога во Христе Иисусе Господе нашем.

(7. Ибо умерший оправдался от греха. 8 Если же мы умерли со Христом, то веруем, что и жить будем с Ним, 9. зная, что Христос, воскреснув из мертвых, уже не умирает: смерть не имеет над Ним власти. 10. Ибо, что Он умер, то умер однажды для греха; а что живет, то живет для Бога. 11. Так и вы почитайте себя мертвыми для греха, живыми же для Бога во Христе Иисусе Господе нашем.)

7) Ибо умерший. Доказательство исходит из свойств или последствий смерти. Ибо ежели смерть уничтожает все действия жизни, мы, умерши для греха, должны прекратить греховные действия, которые исполняли при жизни. Слово же «оправдался» понимай как «разрешился» или «избавился» от рабства. Ибо как освобождается от уз обвинения тот, кто исполняет приговор судьи, так и смерть, освобождая нас от сей жизни, избавляет также от всех ее обязанностей. Далее, хотя среди людей нигде не встречается такого примера, нет причины считать напрасным и пустым приводимое здесь рассуждение, и нет причин отчаиваться от того, что не можешь ты найти себя среди тех, которые полностью распяли свою плоть. Ибо сие дело Божие усовершается не в тот же день, в который начинается в нас, но понемногу продвигается к своей цели. Итак, знай в итоге, что, ежели ты христианин, надобно, чтобы в тебе был явлен знак привития к смерти Христовой, плод которого состоит в том, что плоть твоя становится распятой со всеми ее похотями. Впрочем, сие привитие не сводится на нет, если ощущаешь ты в себе до сих пор остатки плоти. Но размышляй старательно над аргументом Павла, покуда не достигнешь поставленной цели. Ибо лучше, ежели плоть наша будет постоянно умерщвляться, и не малая выгода бывает оттого что ее царство прекращается, уступая Святому Духу. Есть и другое привитие ко Христовой смерти, о котором апостол говорит и во 2Кор 4, и в других местах, а именно: претерпевание креста, за коим следует и участие в вечной жизни.

8) Если же мы умерли для греха. Это повторяет он лишь с той целью, чтобы добавить следующее за этим утверждение: Христос, однажды воскреснув, более не умирает. Этим он хочет научить нас тому, что христианам всю свою жизнь надлежит стремиться к сему обновлению. Ибо ежели должны они являть собою образ Христов в умерщвлении плоти и духе жизни (Через оживотворение), а первое продолжается бесконечно, то и второе с необходимостью должно длиться вечно. Не потому, что плоть в нас умирает в один миг, как было сказано выше, но потому, что не позволительно пятиться назад в ее умерщвлении. Ибо ежели возвращаемся мы к своим мерзостям, то отрицаемся Христа, участвовать в Котором не можем кроме как через обновление жизни, подобно тому, как и Сам Он ведет нетленную жизнь.

9) Смерть уже не имеет над Ним власти. Кажется, апостол намекает: смерть только однажды возымела власть над Христом. Конечно, когда Он предал Себя за нас смерти, то некоторым образом попустил Себе покориться ее власти, однако с тем условием, чтобы ее скорбям невозможно было удержать Его в узах, подчинить и поглотить. Поэтому, покорившись на миг ее господству, Он на веки поглотил ее саму. Хотя, говоря проще, господство смерти относится здесь к добровольному согласию на смерть, конец которому положило воскресение. Итог таков: Христос, ныне оживляющий верных Своим Духом и тайною силой дающий им с небес новую жизнь, исхитился из власти смерти в момент воскресения, чтобы сделать своих людей неподверженными ее власти.

10) Умер однажды для греха. Сказав, что мы по примеру Христову навечно избавлены от ига смерти, апостол ныне приспосабливает к своему положению тот факт, что мы больше не подвержены тирании греха, и доказывает это от целевой причины Христовой смерти, потому что* Он умер, чтобы истребить грех. Далее, из манеры его речи следует отметить, что именно подобает думать о Христе. Ибо не сказано, что Он умер для греха (Не), чтобы перестать грешить, как надо думать, когда речь заходит (Разумеется, но чтобы уничтожить грех. Однажды Он умер.) о нас. Но сказано так потому, что пошел Он на смерть из-за греха, чтобы предлагая Себя в αντΐλυτρον [выкуп; — прим. пер.], свести на нет его силу и власть. Апостол говорит, что Христос умер однажды не только потому, что, соделав (Приобретя) вечное искупление единократным приношением и совершив очищение грехов Своею кровью, Он навеки освятил верующих, но и потому, что в нас также имеется подобие этой единократности. Ибо если духовная смерть и действует в нас постоянно, говорится, что в собственном смысле мы умираем лишь однажды, когда Христос, кровью Своей примирив нас с Отцом, одновременно возрождает нас силою Своего Духа.

А что живет. Будешь ли понимать это, как живет с Богом, или живет в Боге, смысл один и тот же. Ибо апостол хочет сказать, что жить в царстве Божием нетленном и нескончаемом означает жизнь неподверженную никакой смертности, и образ сей жизни явствует в возрождении благочестивых. Здесь следует вспомнить о слове «подобие». Ведь апостол не говорит, что мы будем жить на небесах подобно тому, как там живет Христос, но уподобляет Его небесной жизни ту новую жизнь, которую мы с момента возрождения ведем на земле. И то, что он учит: нам надлежит умереть для греха по Его примеру, не следует понимать так, что смерть в обоих случаях одна и та же. Ибо мы умираем для греха, когда грех умирает в нас. Но со Христом было иначе: Он Своею смертью уничтожил грех. Сказав же ранее (Сказав, что мы веруем, что будем жить), что мы верим в общую с Ним жизнь, словом «верим» он показывает, что говорит о благодати Христовой. Ибо если бы он говорил лишь о нашем долге, то смысл был бы такой: Поелику мы умерли со Христом, то и жить должны подобным Ему образом. Слово же «верим» означает, что речь здесь идет о вероучении, которое основано на обетовании, как если бы апостол сказал: (В том смысле) верные должны знать, что они по Христову благодеянию так мертвы по плоти, что Тот же Христос будет до конца продлевать в них новую жизнь. Будущее же время глагола «жить» относится не к последнему воскресению, а просто означает постоянное течение новой жизни, покуда странствуем мы в мире сем.

11) Так и вы почитайте. Здесь добавлена та аналогия, о которой я уже говорил. Ибо сказав, что Христос однажды умер для греха и (Ныне) вечно живет для Бога, он применяет и то, и другое к нам (Приспосабливает. А именно, если верою мы принимаем благодать Христову, умерщвление нашей плоти будет навеки утверждено, так что его не надо будет начинать заново. Затем, что духовная жизнь, являясь божественной, будет длиться вечно. Ибо иначе в ней было бы мало надежности. Поэтому Павел всегда отсылает нас к ранее приведенному подобию) и увещевает нас, говоря, что мы, живя, одновременно должны и умирать именно путем отречения от греха. Однако не упускает апостол и то, что, хотя умерщвление плоти только начинается в нас, мы, однажды приняв верою благодать Христову, тем самым истребили уже жизнь греха, чтобы духовное обновление, даруемое нам Богом, вечно в нас продолжалось. Ибо если бы Христос не уничтожил в нас грех раз и навсегда, благодать Его была бы нестойкой и нетвердой. Итак, смысл слов следующий: почитайте, что дело (Говорит) обстоит в вас таким образом, что, как Христос однажды умер (То есть, в наказание за грех) для изничтожения (Чтобы умереть для греха) греха, так и вы однажды умерли, чтобы перестать впредь грешить; более того, надо постоянно пребывать в том умерщвлении, которое в вас начато, покуда грех полностью в вас не истребится. Как Христос воскрес к нетленной жизни, так и вы по благодати Божией возрождены, чтобы проводить всю жизнь в святости и праведности (Вечной силою Божией), потому что* вечна и постоянно действенна та сила Святого Духа, которой вы возрождены. Впрочем, я предпочел бы сохранить слова самого Павла: «во Христе Иисусе», нежели перевести с Эразмом: «через Христа», ибо тем самым лучше будет выражено то привитие, которое делает нас со Христом единым целым.

12. Итак, да не царствует грех в смертном вашем теле, чтобы вам повиноваться ему в похотях его; 13. и не предавайте членов ваших греху в орудия неправды, но предавайте себя Богу, как оживших из мертвых, и члены ваши Богу в орудия праведности.

(12. Итак, да не царствует грех в смертном вашем теле, чтобы вам повиноваться ему в похотях его; 13. и не предавайте членов ваших греху в орудия неправедности, но предавайте себя Богу, как оживших из мертвых, и члены ваши Богу в орудия праведности.)

12) Итак, да не царствует. Теперь приводит он увещевание, непосредственно следующее из его учения о нашем со Христом общении (Во Христе участии). То есть, что, хотя грех и остается в нас, было бы абсурдом, если бы он процветал (Не должен процветать он.) и осуществлял над нами власть. Поелику над ним должна господствовать сила освящения, чтобы жизнь наша сама засвидетельствовала, что мы воистину члены [тела] Христова. До этого (Тело презрительно называет он смертным, чтобы научить, что вся человеческая природа склонна к смерти. Ибо думаю я.) я уже говорил, что слово «тело» не следует понимать как плоть, кожу и кости, но как всю (так сказать) (Употребил это слово, потому что* согласно) человеческую массу. И это можно определеннее установить из настоящего места: потому что* вторая часть предложения, о частях тела, распространяется также и на душу. Павел так ярко описывает мирского человека, ибо порча нашей природы не оставляет нам надежду на что-либо достойное в нас самих. Так и Бог, Быт 6:3, жалуясь, что человек сделался такой же плотью, как и бессловесные скоты, не оставил ему ничего, кроме земного. На это же направлено и изречение Христа: Рожденное от плоти есть плоть. Ибо, ежели кто возразит, что природа души все же иная, ответ готов: потому что* ныне мы полностью выродились, души наши привязаны к земному и так привержены телам, что уже не ведают о своем превосходстве. Наконец, природа человеческая зовется здесь телесной, потому что*, лишенная небесной благодати, является лишь некой лживой тенью. Добавь к этому, что Павел презрительно зовет тело сие смертным, чтобы научить, что вся человеческая природа склонна ко смерти и погибели. Называет же он грехом ту первую внедренную в души испорченность, которая подталкивает нас ко греху и от которой в собственном смысле проистекают все злодеяния и пороки. Между этим грехом и нами в середине поставляет он похоть, чтобы грех занимал место царя, а похоть была как бы его указами и велениями.

13) И не предавайте членов ваших. Там, где грех однажды воцарился в душе, все наши части постоянно употребляются ему на службу. Поэтому здесь апостол описывает царство греха, исходя из его последствий, чтобы лучше показать, что надлежит нам делать, ежели хотим сбросить с себя его иго. Использует же сравнение, взятой из военного дела, называя члены наши оружием. Как бы говорит: подобно тому, как воин всегда готовит свое вооружение, чтобы использовать его всякий раз, когда прикажет ему военачальник (и пользуется им лишь по его приказу), так и христиане должны почитать члены свои оружием духовной брани. Итак, если каким-либо членом они злоупотребляют, то совершают грех. Ведь поступили они на службу (Служение … и обязываются) Богу и Христу, чем и обязали самих себя. Итак, подобает им удаляться от всякого общения с греховным лагерем. И пусть увидят некоторые, как вредят они христианскому имени, те, члены которых, словно служки сатаны, всегда готовы на всякую гнусность. Вопреки сему апостол велит нам всецело предавать себя Богу. А именно: чтобы, удерживая помыслы свои от всякого блуждания, в которое нас вовлекают похоти плоти, взирали мы на одну лишь волю Божию, внимая Его приказам и исполнившись готовности исполнять Его заповеди. Чтобы члены наши были посвящены и отданы в Его распоряжение, и все наши душевные и телесные способности не стремились не к чему иному, кроме Его славы. И приводится причина: ведь не напрасно Господь, упразднив прежнюю жизнь, создал нас для новой, которую должны сопровождать и новые дела.

14. Грех не должен над вами господствовать, ибо вы не под законом, но под благодатью. 15. Что же? станем ли грешить, потому что мы не под законом, а под благодатью? Никак. 16. Неужели вы не знаете, что, кому вы отдаете себя в рабы для послушания, того вы и рабы, кому повинуетесь, или рабы греха к смерти, или послушания к праведности? 17. Благодарение Богу, что вы, быв прежде рабами греха, от сердца стали послушны тому образу учения, которому предали себя. 18. Освободившись же от греха, вы стали рабами праведности.

(14. Грех не будет над вами господствовать. Ибо вы не под законом, но под благодатью. 15. Что же? станем ли грешить, потому что мы не под законом, а под благодатью? Никак. 16. Неужели вы не знаете, что, кому вы отдаете себя в рабы для послушания, того вы и рабы, кому повинуетесь, или греха к смерти, или послушания к праведности? 17. Благодарение же Богу, что вы, быв прежде рабами греха, от души стали послушны тому образу учения, которому предали себя. 18. Освободившись же от греха, вы стали рабами праведности.)

14) Грех не должен над вами господствовать. Здесь не надо останавливаться на том, чтобы приводить и опровергать те толкования, которые не содержат в себе даже малейшей толики истины. Но одно может считаться более вероятным, чем все остальные: оно полагает, что фраза «под законом» означает пребывание под буквою закона, не обновляющей душу. Так что быть под благодатью означает (Обозначает) освободиться Духом благодати от порочных вожделений. Однако я не вижу доказательств подобного толкования. Ибо ежели мы примем этот смысл, на что направлен тогда следующий за этим вопрос? Будем ли грешить, потому что мы не под законом? Ведь апостол никогда бы не добавил этого вопроса, если бы не понимал, что мы избавлены от строгости закона, так что Бог уже не обращается с нами по полной справедливости. Поэтому несомненно, что хочет он здесь обозначить некое освобождение от Господнего закона. Опустив же пререкания, кратко скажу, что думаю по этому вопросу.

Кажется мне, что здесь имеется утешение, коим верные укрепляются, чтобы не устали они стремиться к святости из-за ощущения своего бессилия. Апостол ободряет всех употреблять способности свои на службу праведности. И потому что* несут они в себе также остатки плоти, то с необходимостью должны несколько хромать. Поэтому, чтобы не сломались (Затронулись) они от осознания своей немощи и не пришли в отчаяние, апостол своевременно спешит им на помощь и приводит на вид утешение, почерпнутое из того, что уже не требуются от них дела, отвечающие суровой проверке закона, но Бог принимает эти дела благосклонно и милостиво, забыв про их нечистоту. Иго закона невозможно нести так, чтобы оно не сломало и не сокрушило того, кто его несет. Итак, остается, чтобы верные прибегли ко Христу и умолили Его, как защитника их свободы. Он Сам и выставляет Себя в таковом качестве. Ибо потому и покорился рабству закона, которому не был ничего должен, чтобы искупить тех, кто находился под законом, как апостол и говорит в Послании к Галатам (Гал 4:5).

Итак, не быть под законом означает не только то, что уже не повелевает нами его мертвая буква, навлекающая на нас вину, потому что* не можем мы ее исполнить, но также и то, что мы уже не подвержены закону как требующему совершенной праведности и угрожающему смертью всем, кто хоть на малую толику от нее отступит. Таким же образом под благодатью разумеем мы обе части искупления, то есть: отпущение грехов, коим Бог вменяет (Вменяется праведность от Бога.) нам праведность, и освящение духа, которым приготовляет (Возрождает) нас к добрым делам. Противительная же частица [αλλά — но; — прим. пер.], думаю (Принимаю), помещено здесь как означающее причину, что бывает довольно часто. Апостол как бы говорит: Поелику находимся мы под благодатью, то не находимся под законом.

Теперь смысл весьма ясен. Ибо он хочет утешить нас, чтобы не унывали (Ослабли) мы в доброделании, потому что* еще чувствуем в себе множество недостатков. Как бы не мучались мы от жала греха, не может он покорить нас, потому что побеждаем мы его Духом Божиим, и, кроме того, находясь под благодатью, мы освобождены от строгих требований закона. Здесь надобно уразуметь, что именно апостол считает за данное, а именно, что все, кто лишен благодати Божией, удерживаются под ярмом закона и подлежат осуждению. Поэтому вполне допустимо рассуждать здесь от противного: что люди, покуда пребывают под законом, покорны владычеству греха.

15) Что же? Поелику мудрость плоти постоянно искажает тайны Божии, по необходимости апостол добавляет (Чтобы упредить возможное абсурдное возражение) сей вопрос. Ибо, поскольку закон (Плоть думает, что закон упорядочивает жизнь) является правилом доброй жизни и дан людям для руководства, мы думаем, что по его отмене уничтожается всякая дисциплина, упраздняются все запреты, и уже не остается никакого различения между добром и злом. Но ошибаемся мы в том, что по упразднении закона отменяется также та праведность (Поелику упраздняется одно лишь проклятие. Итак, апостол отвечает) , которую Бог устанавливает в законе. Ибо сие не относится к заповедям правой жизни, которые Христос не только не отменяет, но скорее подтверждает и узаконивает. И решение сего вопроса следующее: устраняется одно только проклятие, которому подвержены были все смертные, лишенные благодати. Павел же, хотя и не говорит этого открыто, однако косвенно на сие намекает.

16) Никак. Неужели вы не знаете. И это не только отвержение самой постановки вопроса, как думают некоторые, словно апостол хотел скорее упрекнуть за сей вопрос, нежели на него ответить. Ведь сразу же после следует (Добавляется) опровержение, исходящее из природы противоположных вещей, в таком вот смысле: между игом Христовым и игом греха столь много различий, что никто не может нести их одновременно. Ежели мы грешим, порабощаем себя греху. И наоборот, верные искуплены от тирании греха, чтобы служить (Да служат. Итак, грех следует избегать) Христу. Итак, невозможно им пребывать побежденными грехом. Однако нить рассуждения сего, насколько Павел ей следует, у нас еще будет время обсудить подробнее (Увидим подробнее).

Кому повинуетесь. Сие относительное местоимение равнозначно здесь слову, обозначающему причину, как можно увидеть и в других местах. Как если бы (Чтобы) кто сказал: Нет такого рода преступления, который бы не совершил отцеубийца, тот, кто не усомнился соделать сие самое тяжкое преступление и безумство, приводящее в ужас даже зверей. И довод Павла частично проистекает из следствий, а частично из природы соотнесенных вещей. Ибо, во-первых, (Ведь, говорит, кому повинуетесь, того вы и рабы.) ежели они повинуются, отсюда следует, что они рабы, потому что* послушание их свидетельствует (Говорит) о том, что обладает правом приказывать тот, кто заставляет их себе повиноваться. Сей довод исходит из последствий рабства, а из него рождается второй довод: Ежели вы рабы, то грех, наоборот, является вашим господином.

Или послушания. Здесь апостол выражается не вполне точно. Ибо, ежели хотел бы он согласовать одну часть с другой, должен был бы сказать: или послушания в жизнь. Однако, поскольку перемена слов никак не мешала уразумению сути, он предпочел именем послушания выразить сущность праведности. В чем, однако, имеется метонимия, потому что* послушание обозначает здесь заповеди Божии. Поместив же слово сие без всяких прилагательных, он дал понять, что один лишь Бог и есть Тот Господин, власти Которого покоряется наша совесть. Поэтому послушание, даже без упоминания об имени Божием, относится здесь к Богу. Ведь ни к кому другому оно не может относиться.

17) Благодарение Богу. Здесь мы видим, как апостол использует сравнение для подкрепления своего довода. Во-первых, — потому что* надобно было наставить верующих в том, что они уже не рабы греху, — приводит он благодарение, коим учит, что принадлежит сие не их заслуге, а особому божественному милосердию. И одновременно: чтобы научились они самим этим благодарением, сколь великое благодеяние оказал им Бог, и еще больше воодушевились (Еще ревностнее отвергали грех) им к отвержению греха. Ибо он воздает благодарение не за то время (Не за то, что были, а за то, что перестали быть), когда еще были они рабами греха, но за последующее избавление их, когда перестали они быть теми, кем были прежде. Об этом и говорит подразумеваемое им сравнение предыдущего состояния с состоянием теперешним. Ибо апостол обуздывает клеветников благодати Христовой, показывая, что по ее устранении весь человеческий род был бы пленником греха. Когда же явила себя благодать сия, прекратилось царство греха. Отсюда можно заключить, что мы не для того избавляемся от рабства греху, чтобы и далее грешить. Поелику закон не прежде лишается своей власти, чем овладевает нами благодать Божия, чтобы восстановить в нас праведность. Поэтому (Ибо) невозможно нам покоряться греху, когда царствует в нас благодать Божия. Ибо мы уже сказали ранее, что именем благодати означается здесь Дух возрождения.

Стали послушны. Здесь Павел противопоставляет сухой букве таинственную силу Духа, словно говорит: Христос лучше преображает душу изнутри, чем закон понуждает ее угрозами и страхом. Так рассыпается та клевета, которая гласит: ежели Христос избавляет нас от покорности закону, значит дается нам дозволение грешить. Ведь искупает Он своих не для необузданной вседозволенности, чтобы без стеснения взыграли они, словно отпущенные на волю кони, но приводит их к законному образу жизни. Хотя Эразм и предпочел привести здесь текст согласно древнему переводу, я вынужден был сохранить слова, употребляемые Павлом, если только кто-нибудь не захочет разуметь их как образ. Ибо мне кажется, что здесь означается (Захотел предписание слова Божия) яркий образ праведности, которую Христос начертывает на наших сердцах. И она отвечает предписанию закона, с которым надлежит нам сообразовывать наши поступки, чтобы не отклонялись мы от него ни в право, ни в лево (Да не уклоняемся).

18) Освободившись же от греха. Смысл таков: абсурдно, чтобы после освобождения кто-нибудь оставался бы в рабстве. Ибо должен он блюсти воспринятый им статус свободного человека. Итак, не подобает возвращаться нам под власть греха, от которой избавлены мы Христовым отпущением. Доказательство исходит здесь от производящей причины. А за ним следует и другое, исходящее из целевой причины. Для того искуплены вы от рабства греху, чтобы перейти в царство справедливости. Так подобает вам совершенно забыть о грехе и всей душою обратиться к праведности, к повиновению которой привел вас Христос. Следует также отметить, что никто не может служить праведности, если Бог прежде не освободит его силою и благодатью (Милостью) от тирании греха. Как свидетельствует и Сам Христос (Ин 8:36): Если Сын освободит вас, воистину свободны будете. Где же тогда то приготовление силою свободной воли, ежели начало добра проистекает из избавления, совершаемого лишь по благодати Божией?

19. Говорю по рассуждению человеческому, ради немощи плоти вашей. Как предавали вы члены ваши в рабы нечистоте и беззаконию на дела беззаконные, так ныне представьте члены ваши в рабы праведности на дела святые.

(19. Говорю по-человечески, ради немощи плоти вашей. Как предавали вы члены ваши в рабы нечистоте и беззаконию, для беззакония, так ныне представьте члены ваши в рабы праведности, для освящения.)

19) Говорю по рассуждению человеческому. Апостол говорит по-человечески не в отношении сути сказанного, а в отношение его формы. Как и Христос в Ин 3:12 говорит, что преподает им земное, хотя рассуждает при этом о небесных тайнах. Однако делает это не так торжественно, как требовало достоинство самой вещи, чтобы приспособиться к восприятию неученого и тугодумного народа. Апостол говорит так, чтобы лучше показать, сколь груба и нелепа та клевета, которая воображает, что свобода, порожденная Христом, дает дозволение грешить. И одновременно увещевает верных, что ничто так не абсурдно и не постыдно, как духовную благодать Христову ценить меньше, чем земное избавление. Как бы говорит: Я мог бы из сравнения греха и праведности показать вам, насколько ревностнее должны вы покоряться второй, чем покорялись первому. Но чтобы как-то снизойти до вашей немощи, опускаю я это сравнение. Однако же, чтоб обойтись мне с вами с высочайшим снисхождением, я должен, по крайней мере, потребовать то, чтобы служили вы праведности не с большей леностью и прохладой, чем повиновались греху. Здесь имеется некий вид умолчания, когда мы подразумеваем нечто большее, чем выражаем словами. Апостол увещевает слушателей, что их послушание праведности должно быть тем ревностнее, чем достойнее она греха, хотя на словах он и не говорит это прямо.

Как предавали вы. То есть, поскольку ранее все члены (С великой окрыленностью предоставляли себя) ваши были готовы повиноваться греху (Так же и ныне предоставьте себя на служение Богу), то отсюда легко можно заключить, в сколь бедственном положении держала вас порочность вашей плоти. Ныне же окрылитесь и воспряньте для повиновения Богу. И пусть ныне сила к деланию добра не будет меньшей той, которая была раньше к деланию зла. Здесь апостол не соблюдает порядок противопоставления и не согласует его отдельные части, как поступает он и в 1Фес 4:7, противопоставляя святости нечистоту. Однако же смысл вполне ясен. Во-первых, являет он нам два образа: нечистоты и неправедности, из которых первый противопоставляет чистоте и святости, а второй — относится к тому вреду, который им наносится. Затем дважды повторяет имя неправедности, но в разном смысле. Вначале означает им хищения, обман, клятвопреступления и всякий род беззакония. Потом всеобщую порочность жизни, как если бы было сказано: осквернили вы ваши члены, совершая неправедные дела, так что процветает в вас царство неправедности. Праведность я толкую, как закон и правило праведной жизни, цель которой состоит в освящении, чтобы верные в чистоте посвящали себя божественному поклонению.

20. Ибо, когда вы были рабами греха, тогда были свободны от праведности. 21. Какой же плод вы имели тогда? Такие дела, каких ныне сами стыдитесь, потому что конец их смерть. 22. Но ныне, когда вы освободились от греха и стали рабами Богу, плод ваш есть святость, а конец — жизнь вечная. 23. Ибо возмездие за грех — смерть, а дар Божий — жизнь вечная во Христе Иисусе, Господе нашем.

(20. Ибо, когда вы были рабами греха, тогда были свободны от праведности. 21. Какой же плод вы имели тогда в том, чего ныне сами стыдитесь? Потому что конец этого смерть. 22. Но ныне, когда вы освободились от греха и стали рабами Богу, имеете плод в святость, а конец — жизнь вечную. 23. Ибо плата за грех — смерть, а дар Божий — жизнь вечная во Христе Иисусе, Господе нашем.)

20) Когда вы были рабами греха. Апостол еще раз говорит о несогласии между праведностью и ярмом греха, о котором упомянул ранее. Ибо грех и праведность суть вещи настолько противоположные, что тот, кто посвящает себя одной из них, с необходимостью отходит от второй. (Отвергнуть общение с другой) А из этого вытекает, что ежели рассматривать их по отдельности, будет яснее видно, что следует от них ожидать. Ибо различение проливает больший свет на рассмотрение природы каждой из вещей. Итак, в одном месте поставляет он грех, а в другом — праведность. И, установив между ними различие, показывает, что следует с той и другой стороны. Поэтому будем помнить, что апостол следующим образом доказывает здесь от противного: покуда были вы рабами греха, то были свободны от праведности, ныне же, по выпавшему вам жребию, надлежит вам служить праведности, потому что* избавлены вы от ярма греха. Называет же свободными от праведности тех, кто никакой уздою послушанию не вынуждается к почитанию праведности. Такова вседозволенность плоти, которая так избавляет нас от повиновения Богу, что подчиняет одновременно дьяволу. Итак, несчастна и проклята та свобода, которая с разнузданным, или скорее безумным упорством толкает нас на погибель.

21) Какой же плод. Апостол не мог сильнее выразить желаемую им мысль, нежели воззвав к совести слушателей, как бы исповедав от их лица свой позор. Ибо благочестивые, как только начинают просвещаться Духом Христовым и проповедью Евангелия, с готовностью осуждают свою предыдущую жизнь, которую прожили вне Христа, и, не пытаясь как-либо оправдываться, скорее стыдятся самих себя.

Более того, они постоянно вспоминают о сем позоре, чтобы, пристыженные таким образом, лучше и охотнее могли смиряться перед Богом. Для них не ненавистны слова апостола, когда он говорит «ныне стыдитесь», ибо намекает на то, сколь больны мы были слепой любовью к себе, когда пребывали во тьме греха и не замечали в себе толикую грязь. И только свет Господень может открыть нам очи, чтобы могли они узреть таящуюся в нашей плоти нечистоту. Итак, начала христианской философии усвоил тот, кто воистину научился не нравиться самому себе и стыдиться своего несчастья. Наконец, апостол, исходя из последствий, еще яснее показывает, насколько сильно должны стыдиться те, кто понимает, что был у самого края смертной и гибельной пропасти, более того, уже вошел бы во врата смерти, если бы не был исхищен из них по милосердию Божию.

22) Плод ваш есть святость. Подобно тому, как ранее апостол установил двойственную цель греха, так же теперь он говорит о двойственной цели праведности. Грех приносит в сей жизни мучения порочной совести, а затем вечную смерть. Настоящий же плод праведности, освящение, мы собираем [уже в этой жизни], а в будущем надеемся и на жизнь вечную. Все это, ежели не глупы мы сверх меры, должно вызывать в наших душах ненависть и ужас ко греху, а также любовь и желание праведности. То же, что некоторые переводят τελος как «плата«, я считаю не соответствующим мысли апостола. Ибо даже если и истинно, что платим мы за грех сметной карой, однако сей глагол не будет отвечать второму члену предложения, добавленному Павлом. Ибо жизнь не называется платой за праведность.

23) Ибо возмездие за грех. (Итак, я никак не согласен с теми, кто считает, что апостол использовал это слово для обозначения скудости платы, назвав ее οψωνια..) Есть такие, кто думает, что Павел, сравнивая смерть с приварком, хотел сказать, сколь скудная палата полагается грешникам. Ибо у греков слово сие иногда означает продовольствие, выдаваемое солдатам (Ибо что касается величины награды, то она вполне достаточна. Поэтому я понимаю это слово в общем смысле, как означающее плату). Но кажется, что апостол скорее обуздывает слепые желания тех, кто гибельно ловит всякий повод ко греху, как человек ловит рыбу. Однако еще проще будет понимать сие слово как «воздаяние«, ибо смерть для отверженных есть более, чем достойное вознаграждение. Это — заключение и как бы эпилог предыдущего предложения (Которое следует непосредственно перед ним). Однако апостол не напрасно повторяет разными словами одну и ту же мысль: но, удвоив наш страх, хочет сделать грех еще более отвратительным.

А дар Божий. Заблуждаются те, кто понимает сие предложение так: жизнь вечная есть дар Божий, словно праведность здесь является субъектом, а дар Божий — предикатом, ведь смысл здесь никак не связан с предикацией. Однако апостол, научив уже, что грех не порождает ничего, кроме смерти, теперь добавляет, что дар Божий, то есть наше оправдание и освящение, приносит нам блаженство вечной жизни. Или если тебе угодно, подобно тому как смерть является причиной греха, праведность, которая даруется нам через Христа, восстанавливает для нас вечную жизнь. Однако отсюда также следует надежнейший вывод: все наше спасение принадлежит благодати Божией и Его чистому благоволению. Ибо иначе апостол мог бы сказать, что плата за праведность — жизнь вечная, чтобы одна часть предложения соответствовала другой. Однако он знал, что даром Божиим, а не нашей заслугой является то, что обретаем мы праведность. И сие вовсе не обычный дар, ибо примиряемся мы с Богом, облеченные в праведность Его Сына, и возрождаемся к святости силою Духа. Поэтому и добавил он — «во Иисусе Христе», чтобы отвлечь нас от всякого рассмотрения собственного достоинства.

Нашли в тексте ошибку? Выделите её и нажмите: Ctrl + Enter

Комментарии Жана Кальвина на послание К Римлянам, 6 глава. Комментарии Жана Кальвина.


Публикуется с разрешения издателя.
© 2007−2013.

ПОДДЕРЖАТЬ ДЕНЬГАМИ

Римлянам 6 глава в переводах:
Римлянам 6 глава, комментарии:
  1. Новой Женевской Библии
  2. Толкование Мэтью Генри
  3. Комментарии МакДональда
  4. Толковая Библия Лопухина
  5. Комментарии Баркли
  6. Комментарии Жана Кальвина
  7. Комментарии Мартина Лютера
  8. Толкования Августина
  9. Толкование Иоанна Златоуста
  10. Толкование Феофилакта Болгарского
  11. Новый Библейский Комментарий
  12. Лингвистический. Роджерс
  13. Комментарии Давида Стерна
  14. Библия говорит сегодня
  15. Комментарии Скоуфилда


2007–2024. Сделано с любовью для любящих и ищущих Бога. Если у вас есть вопросы или пожелания, то пишите нам: bible-man@mail.ru.