По Иоанну 20 глава

Под редакцией Кулаковых

Комментарии Джона Райла

ЕВАНГЕЛИЕ ОТ ИОАННА 20:1−10

1 В первый же день недели Мария Магдалина приходит ко гробу рано, когда было еще темно, и видит, что камень отвален от гроба.
2 Итак, бежит и приходит к Симону Петру и к другому ученику, которого любил Иисус, и говорит им: унесли Господа из гроба, и не знаем, где положили Его.
3 Тотчас вышел Петр и другой ученик, и пошли ко гробу.
4 Они побежали оба вместе; но другой ученик бежал скорее Петра, и пришел ко гробу первый.
5 И, наклонившись, увидел лежащие пелены; но не вошел во гроб.
6 Вслед за ним приходит Симон Петр, и входит во гроб, и видит одни пелены лежащие,
7 и плат, который был на главе Его, не с пеленами лежащий, но особо свитый на другом месте.
8 Тогда вошел и другой ученик, прежде пришедший ко гробу, и увидел, и уверовал.
9 Ибо они еще не знали из Писания, что Ему надлежало воскреснуть из мертвых.
10 Итак ученики опять возвратились к себе.

Мы начинаем рассматривать главу, которая переносит нас от событий, связанных со смертью Христовой, к Его воскресению. Так же как Матфей, Марк и Лука, Иоанн описывает вышеупомянутые события подробно и с особой тщательностью. Да это и не удивительно, учитывая, что спасение в христианстве основывается исключительно на этих двух фактах: Христос умер за наши грехи и восстал из мертвых для нашего оправдания. Поэтому данная глава и заслуживает нашего пристального внимания. Ведь ни один из всех четырех евангелистов не приводит таких чрезвычайно интересных доказательств воскресения Господа, как возлюбленный ученик Иисуса.

Во-первых, отрывок, который мы рассмотрим, учит нас тому, что любовь ко Христу пропорциональна чувству ответственности перед Ним.

Первая из пришедших к гробнице, о ком упоминает св. Иоанн, была Мария Магдалина. В истории этой преданной женщины, без сомнения, еще много не проясненных моментов. О ней ходит масса неоправданных слухов, обвиняющих ее в том, что якобы она являлась нарушительницей седьмой заповеди. Но в подтверждение этому не существует никаких доказательств! Однако нам совершенно определенно сообщается, что она была той женщиной, из которой Господь изгнал «семь бесов» (Мф 15:9; Лк 8:2). Итак, она когда-то находилась под властью сатаны и ее признательность Господу, освободившему ее, была поистине безграничной. Если говорить вкратце, то складывается впечатление, что ни один из последователей Христа на то время не был ему настолько признателен, как Мария Магдалина. Ни один из них не чувствовал, что он стольким обязан Христу. Ни один из них не ощущал настолько сильно, что нет ничего такого, чего бы он не сделал для Христа. Вот как епископ Эндрюс чудесно пишет об этом: «Она была последней, кто уходил от креста, и первой, кто пришел к Его гробнице. У креста она простояла дольше всех и скорее всех пришла к гробнице. Она не могла найти себе места, пока не отправилась искать его. Она отправилась на поиски еще затемно, еще до того как рассвело». Если быть кратким, она чувствовала признательность Христу за то, что Он так много сделал для нее, и поступки ее свидетельствуют о реальности этой любви.

Здесь достаточно ясно прослеживается ответ на вопрос, интересующий каждого истинного служителя Христа. Каким же образом те, кто называют себя христианами и исповедуют христианство, вносят столь малую лепту в служение Спасителю, чьим именем они себя именуют? Как же это получается, что те, в чьей вере и благости нельзя усомниться, трудятся так мало для расширения Царства Божия и для прославления Христа в мире? Эти вопросы имеют лишь один ответ. У всех этих людей нет осознания, чем и насколько они обязаны Христу, а если оно и есть, то в небольшой мере. Там, где нет осознания греховности, нет и какой-либо деятельности. И там, где осознание собственной греховности невелико, невелика и признательность. Но тот, кто глубоко осознает свою греховность, испытывает за нее чувство вины и твердо убежден, что если бы не ходатайство крови Христовой, то быть ему в аду, он отдаст и себя за Иисуса и все, что у него есть, и даже после этого будет считать, что он все-таки не в состоянии выразить всю свою благодарность Спасителю. Так будем же ежедневно молиться, чтобы нам более ясно и отчетливо осознавать греховность греха и удивительную благодать Христа. Тогда, и только тогда, мы перестанем быть «теплыми» и бесплодными в нашем служении для Иисуса. Тогда и только тогда мы будем в состоянии понять рвение, которое было проявлено Марией Магдалиной и слова апостола Павла о том, что «любовь Христова объемлет нас, рассуждающих так: если один умер за всех, то все умерли. А Христос за всех умер, чтобы живущие уже не для себя жили, но для умершего за них и воскресшего» (2Кор 5:14, 15).

Во-вторых, данный отрывок учит нас тому, что верующие имеют различный темперамент.

Об этом можно судить, исходя из поведения Петра и Иоанна после того, как Мария Магдалина рассказала им об исчезновении тела Господня. Мы знаем, что оба они тот час побежали к гробнице. Но Иоанн, ученик, которого любил Иисус, обогнал Петра и прибежал первым к пустой гробнице. И вот, начиная с этого момента, мы и можем проследить, в чем проявилась разница между этими двумя учениками. Иоанн, более чуткий, более сдержанный и уравновешенный, более спокойный и вдумчивый, только лишь наклонился и заглянул в гробницу, но не вошел вовнутрь. А Петр, более порывистый и импульсивный, проявляющий больше рвения и напористости, не мог удержаться и не войти в гробницу, чтобы увидеть все своими собственными глазами. Однако и тот, и другой, без сомнения, испытывали чувство глубокой привязанности к нашему Господу.

Сердца обоих в этот переломный момент были наполнены надеждой и страхом, переживаниями, ожиданиями и беспокойством. Однако, несмотря на это, каждый из них вел себя по-разному. Итак, несомненно, что все происходившее описано с той целью, чтобы мы смогли извлечь для себя урок.

Давайте же на примере происходившего проникнемся пониманием того, что все верующие разные по характеру. И осознав это, мы сможем намного упростить свой жизненный путь и уберечься от осуждающих мыслей. Не будем же с поспешностью осуждать наших братьев и считать их ниже себя только из-за того, что они не воспринимают вещи так же, как мы, и не реагируют на них подобным же образом. Не все цветы в цветнике Господнем одинаковы по запаху и цвету, хотя и все они посажены одним и тем же Духом.

Также и подданные Его Царства разнятся в характере и темпераментах, хотя все они любят одного и того же Спасителя и их имена записаны в одной и той же книге жизни. В церкви Христовой есть и те, кто подобен Петру, есть и те, кто подобен Иоанну. И для каждого из них есть соответствующее место, и работы в Царствии достаточно на всех. Давайте же будем проявлять любовь ко всем, кто искренне любит Христа, и просто благодарить Бога за то, что эти люди любят Его. Любить Иисуса — великая добродетель.

И в заключение, данный отрывок учит нас тому, что даже истинные верующие могут быть несведущими во многих вопросах.

Это довольно ясно и отчетливо показано на примере данного отрывка. Ведь сам Иоанн, автор Евангелия отмечает, что «они еще не знали из Писания, что Ему надлежало воскреснуть из мертвых», подразумевая этим и себя и Петра. Насколько же это удивительно! На протяжении трех долгих лет эти апостолы слушали, как Господь говорил о своем воскресении как о том, чему надлежит произойти и, по сути, так и не поняли Его. Снова и снова Он сплетал в одну канву истину о том, что Его Мессианство покоится на том, что в будущем Он воскреснет из мертвых, и они так и не поняли Его учение. Нужно признать, что мы совсем мало осознаем, какую власть над нашим мировоззрением имеют ложные идеи, привитые нам еще в детстве, и ранние предрассудки юности. И поэтому не стоит христианскому служителю сетовать на неосведомленность и необразованность своих слушателей, помня о невежестве и незнании, проявленном Петром и Иоанном, у которых учителем был сам Христос.

Как бы там ни было, мы все же должны помнить, что на самом деле мы нуждаемся в первую очередь в истинной благодати, а не в теоретических знаниях. Ведь мы покоимся в руках милостивого и исполненного сострадания Спасителя, который снисходит к нам не взирая даже на наше невежество, если Он видит «сердце, правое пред Господом». Без сомнения, есть вещи, которые мы обязаны знать, так как, не зная таковых, нельзя обрести спасение. Мы должны знать о нашей греховности и вине пред Богом, понимать роль Христа как Спасителя и осознавать необходимость покаяния и веры, — все это является необходимыми условиями спасения. Но тот, кто твердо знает все это, может быть совершенно несведущ в каких-то других вопросах. По правде говоря, то, каким образом одному удается сочетать в своем сердце обилие благодати с недостатком знания, а другому иметь много знаний и не иметь благодати — остается одной из величайших тайн веры, скрывающейся за завесой до последнего дня. Так будем же всегда стремиться к знанию и избегать невежества, не отчаиваясь из-за того, что порою наше знание несовершенно. А более всего давайте удостоверимся, что, как и сердце Петра и Иоанна, наше сердце «право в очах Божиих» и исполнено благодати.

ПРИМЕЧАНИЯ ИН 20:1−10

Две последние главы Евангелия от Иоанна неразрывно связаны с описанием явлений Господа после Его воскресения. Св. Иоанн, равно как Матфей, Марк и Лука, достаточно подробно излагает события, произошедшие при распятии и последующем воскресении. Однако, так же как и в других главах своего Евангелия, он, помимо этого, приводит еще множество различных интересных для рассмотрения деталей, которые умалчиваются другими евангелистами из определенных соображений. Но прежде чем приступить к их рассмотрению, я хотел бы изложить некоторые предварительные соображения о вопросах, которые хотя и могут показаться не столь интересными, но должны быть предельно ясны и понятны каждому христианину.

1. Что касается важности воскресения Христа из мертвых, то значение этого события невозможно переоценить. На этом основании покоится христианская вера, и важнее этого ничего нет. Воскресение Христа послужило самым примечательным доказательством того, что Он и был обещанным Мессией, о котором предсказывали пророки. Его воскресение — это одно из знамений, которых требовали от Него иудеи в подтверждение правомочий Его божественной миссии. И Он пообещал исполнение этого знамения, знамения пророка Ионы, перефразируя его в обещании воздвигнуть в три дня разрушенный храм (Мф 12:39; Ин 2:19−21). Если бы Он не воскрес на третий день, они должны были бы верить Ему. Воскресение Христово — это завершение Его искупительной миссии, ради которой Он и пришел на землю. Это воскресение послужило доказательством того, что выкуп за грех был принят и над ним, равно как и над смертью, была одержана победа. Христос был «предан за грехи наши и воскрес для оправдания нашего» и «Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, по великой Своей милости возродивший нас воскресением Иисуса Христа из мертвых к упованию живому» (Рим 4:25; 1Пет 1:3). Если бы Христос не воскрес, наше упование было бы весьма шатким. Ведь факт Христова воскресения неразрывно связан с духовной жизнью и положением каждого верующего перед Богом. Бог каждого из нас считает «совоскресшим со Христом», и мы, соответственно, должны считать себя сопричастными к полноте жизни Христова воскресения и «посаженными на небесах». И последнее, но немаловажное, это то, что мы имеем обещание и уверенность в том, что также воскреснем в последний день. Нам не нужно бояться смерти и смотреть с отчаянием на могилу, потому что Христос воскрес в Своем теле. И как воскрес Глава тела, так же воскреснет и все тело Христово. Давайте никогда не забывать обо всем этом. Когда мы снова и снова будем размышлять на эту тему, то поймем, почему апостолы в своих проповедях и посланиях посвящали столько внимания именно воскресению. Было бы очень неплохо, если бы современные христиане почаще задумывались над этим. Тысячи и тысячи из них видят в Евангелии только лишь жертву Христову и Его смерть, совершенно упуская из вида благую весть о Его воскресении.

2. А теперь, что касается доказательств воскресения Христова, доказательств того, что Он действительно воскрес из мертвых в Своем теле — их очень много и просто удивительно настолько они убедительны и неоспоримы. После Своего воскресения Иисус являлся по меньшей мере одиннадцать раз, в различное время дня, различным образом и об этом свидетельствовали различные свидетели. В первую очередь Он явился одной женщине, затем нескольким женщинам, затем Его видел один мужчина, а потом он явился двоим, и все это происходило под открытым небом. Потом Он явился сразу десяти ученикам в комнате, затем — одиннадцати. И впоследствии являлся еще пять раз в связи с различными обстоятельствами, причем однажды это видели не менее пятисот людей. Те, кому он являлся, касались Его, разговаривали с Ним и видели как Он ел и пил (Мф 28:9; Ин 20:27; Лк 24:42). Не следует также упускать из виду тот факт, что те, кому Он явился в первую очередь, вначале не очень хотели в это поверить и с трудом, медленно воспринимали новость о Его воскресении от других. И все же в итоге они все в этом убедились! И если и есть в христианстве какой-либо факт, который действительно хорошо подкреплен доказательствами, то это факт воскресения Христова. И это тот факт, который не может отрицать ни один сомневающийся. Ведь сами апостолы уже через несколько недель после воскресения нашего Господа стали как бы совершенно другими людьми: и по своему поведению и по характеру, и совершенно отличались от того, кем они были перед Его распятием. Они стали более дерзновенными, решительными, без колебаний следующими за Иисусом из Назарета. И даже такие немецкие богословы-рационалисты как Паулюс и Штраусс, по словам Толака, были вынуждены сделать следующее любопытное замечание: «Должно быть, действительно случилось что-то из ряда вон выходящее!»

3. Теперь относительно того, как лучше всего согласовать последовательность явлений нашего Господа после Его воскресения из мертвых в соответствии с рассказами четырех евангелистов. Конечно же, в этом вопросе мы сталкиваемся с определенными трудностями. Однако это более кажущиеся трудности, чем настоящие. Матфей, Марк, Лука и Иоанн рассказывают каждый свою историю. И это в первую очередь указывает на то, что между ними не существовало никакого предварительного договора или соглашения относительного того, как излагать последовательность событий. А то, каким все-таки образом согласовать кажущиеся разногласия в их повествовании, нам демонстрировали комментаторы практически в каждом столетии. Альфорд как-то сказал, что он «не находит никакой гармонии в данных повествованиях, а все попытки ее найти считает безуспешными». Я же с ним совершенно не согласен и думаю, что его высказывание не достойно такого человека, как он. Я думаю, что повествования всех четырех евангелистов о воскресении Господа могут быть согласованы без особых натяжек и подгонок этих текстов под друг друга.

Я считаю, что последовательность явлений нашего Господа после его воскресения и перед Его вознесением была следующей:

1. Он явился одной Марии Магдалине (Мк 16:9; Ин 20:14);

2. нескольким женщинам, возвращавшимся от гробницы (Мф 28:9, 10);

3. одному Симону Петру (Лк 24:34);

4. двоим ученикам, следующим в Еммаус (Лк 24:13);

5. десяти апостолам в Иерусалиме и еще нескольким ученикам в отсутствие Фомы (Ин 20:19);

6. одиннадцати апостолам в Иерусалиме, когда Фома присутствовал (Ин 20:26−29);

7. семи ученикам, ловившим рыбу на берегу Тивериадского моря (Ин 21:1);

8. одиннадцати апостолам на горе в Галилее и, по-видимому, еще нескольким ученикам, присутствовавшим вместе с ними (Мф 28:16);

9. более пятистам братьям сразу (1Кор 15:6);

10. одному Иакову (1Кор 15:7);

11. всем апостолам и, скорее всего, еще и тем, кто был с ними на горе Елеонской при вознесении.

Большинство этих явлений нашего Господа не требуют особых пояснений. Девятое и десятое по счету описаны только апостолом Павлом и еще некоторые считают, что явление нашего Господа пятистам последователям и явление одиннадцати в Галилее — это одно и то же, хотя я сомневаюсь в этом. О подробностях явления Иисуса Петру нам ничего не известно, мы просто знаем это как факт и, по моему мнению, это не одно и то же, когда Иисус явился двум путешественникам в Еммаус. Однако действительные сложности вызывают первые два явления в списке и их объяснение весьма затруднительно. Вот в чем суть проблемы. Св. Марк делает ударение на том, что наш Господь первой явился Марии Магдалине (Мк 16:9). В свою очередь, св. Иоанн также описывает это явление и, согласно его мнению, очевидно, что кроме Марии Магдалины там никого больше не было (Ин 20:11−13). Но св. Матфей утверждает, что Мария Магдалина и другая Мария пришли к гробнице вместе и вместе же увидели ангела и услышали от него о воскресении нашего Господа, затем побежали, чтобы принести эту весть ученикам и на пути были встречены Иисусом, соответственно увидели и Его одновременно. Каким же образом это можно объяснить и как привести к единому знаменателю повествования этих трех свидетелей? Я постараюсь это объяснить.

1. Я считаю, что тем утром не только Мария Магдалина и другая Мария отправились к гробнице. Сравнивая Мк 16:1; Лк 23:55; Лк 24:1 с Мф 28:1, можно отметить, что с ними были еще и другие женщины.

2. Я считаю, что подойдя поближе к гробнице, женщины увидели камень, отваленный от входа. И в ту же секунду в уме Марии Магдалины пронеслась мысль о том, что тело Иисуса было вынесено из гробницы, и она тотчас побежала к Петру и Иоанну, чтобы сообщить им об этом. Так написано в Ин 20:1, 2, и таково мнение Иоанна Златоуста и Кирилла.

3. Я считаю, что в то время, пока Мария Магдалина мчалась, чтобы сообщить об известии Петру и Иоанну, другие женщины вошли в гробницу. Они удостоверились в том, что тело исчезло, увидели ангела, который сообщил им о том, что Иисус воскрес и велел пойти и рассказать об этом ученикам. Итак, они отправились делиться этой новостью. Некоторые отправились в одном направлении, некоторые в другом. Мария и Саломея пошли с одной группой, Иоанна с другой.

4. Я считаю, что в то время, как все это происходило, Мария Магдалина, отправившись на поиски Петра и Иоанна, нашла их, и они втроем, вскоре после того, как группа женщин удалилась, пришли к гробнице. Но то, что Мария пришла туда раньше Петра и Иоанна, вызывает у меня сомнения.

5. Я считаю, что Петр и Иоанн, увидев пустую гробницу, ушли, оставив там одну плачущую Марию.

6. Я считаю, что как только Петр и Иоанн удалились, Мария увидела двух ангелов и сразу же после этого и самого Господа, и ей было велено сообщить об этом Его ученикам (Ин 20:17).

7. Я считаю, что как раз в это же время остальные женщины разошлись в различных направлениях, чтобы сообщить о случившемся и другим ученикам, жившим в Иерусалиме, однако в других кварталах, не там, где Петр и Иоанн. Мария, жена Клеопы, и Саломея как раз находились в пути, когда им явился Иисус, а вскоре после этого Он явился и Марии Магдалине.

8. Я также считаю, что одна из групп женщин во главе с Иоанной не повстречала на пути Иисуса, однако же донесла до учеников весть, сообщенную им ангелами.

9. Я считаю, что вскоре после этого наш Господь явился Симону Петру, который, по-видимому, снова вернулся к гробнице, услышав весть, которую принесла Мария Магдалина.

10. Я считаю, что в тот же самый день наш Господь явился двум ученикам по дороге в Еммаус, отправившимся в путь после того, как Иоанна и остальные женщины сообщили им о видении ангелов, но до того, как наш Господь явился Петру.

11. В завершение, я считаю, что вечером того же дня наш Господь явился апостолам и тем, кто был с ними, за исключением Фомы. Лука отмечает: «Одиннадцать апостолов собрались вместе». Однако, Лука, скорее всего, не имел в виду, что собралось ровно одиннадцать апостолов, а хотел сказать, что собралась группа апостолов (см. мое примечание Лк 24:34). Это было пятое явление нашего Господа в день Его воскресения.

Не знаю, удовлетворит ли мой подход к этой проблеме и предложенная мною схема моих читателей, но я бы предпочел как комментатор обсуждать эту тему со смирением и скромностью, так как в ней действительно много сложностей. Тем не менее я вижу в этой схеме гораздо меньше трудностей, чем в остальных, с которыми мне приходилось сталкиваться. Более того, я не вижу в ней каких-либо противоречий или несогласованности, по крайней мере их не больше, чем следует ожидать от рассказов четырех свидетелей, которые не имели перед этим предварительной договоренности.

1 В первый же день недели

Здесь и без особых комментариев понятно, что имеется в виду воскресенье, Господень день, первый из дней, который следовал за иудейской субботой. Итак, следует предполагать, что промежуток между последними действиями, упомянутыми в девятнадцатой главе и данными событиями, составлял тридцать шесть часов. Все это время тело нашего благословенного Господа пролежало в гробнице, а душа Его пребывала в раю. Ученики же Его проводили это время каждый в своем доме, исполняя четвертую заповедь, как и подобало. Основными же нарушителями субботы выступили священники и фарисеи, которые пришли к Пилату и потребовали, чтобы вокруг гробницы была выставлена стража, а к ее входу привален огромный валун. Таким образом те, кто всегда прикрывались законом, нарушили его, не почтив таким образом Бога и навлекши позор на себя. Последователи же Иисуса, которых всегда обвиняли в небрежении к закону, исполнили его со всей тщательностью.

Мария Магдалина приходит ко гробу рано, когда было еще темно

Итак, св. Иоанн упоминает только о Марии. Однако ясно, учитывая свидетельства трех других евангелистов, что она пришла не одна. С ней было еще несколько женщин из Галилеи и среди них была Мария, жена Клеопы или Алфея, Саломея, мать Иоанна и Иакова, и Иоанна, жена Хузы, домоправителя Иродова. Все они находились неподалеку, когда римляне распинали нашего Господа и погребали Его, хотя, возможно, и не принимали в приготовлении к погребению активного участия. Затем, они, скорее всего, согласились прийти к гробнице рано утром после субботы, чтобы возложить на тело Господа еще больше благовоний, потому что в пятницу для этого было недостаточно времени. А в субботу, почитая заповедь, они оставались в покое. И вот, они пришли настолько рано, насколько смогли, до того, как взошло солнце, чтобы к их приходу начало светать и они смогли заняться своим благочестивым занятием. А самой первой на место добралась Мария Магдалина.

Руперт и Фер придерживаются того мнения, что Мария Магдалина жила в Вифании и поэтому добиралась до гробницы одна, другою дорогой, чем все остальные женщины. Но это выглядит чистым домыслом, который, по-видимому, возник из-за того, что Марию Магдалину принимают за Марию, сестру Лазаря.

и видит, что камень отвален от гроба

Мне кажется, что Мария Магдалина была первой, кто заметил в предрассветных сумерках, что камень отвален от гроба. Предположительно, она шла впереди остальных женщин, поэтому и заметила это первой. А возможно, что в результате овладевших ею эмоций и внутреннего беспокойства ее восприятие обострилось и она раньше других заметила произошедшее. На самом же деле мы не можем судить с уверенностью, пришли ли все женщины вместе. Суд по всему, они все-таки пришли по отдельности, по двое или по трое, и Мария из них пришла первой. Это вполне соответствует ее характеру. Но как бы там ни было, ее поведение тем знаменательным утром было настолько отличным от других женщин, что св. Иоанн говорит только о ней одной.

Конечно же, как бы отмечает он, все женщины проявили и веру, и мужество, и любовь, но Мария Магдалина была в этом отношении непревзойденной. Она первой пришла ко гробу, первой обнаружила, что камень был отвален, первой осознала, что произошло что-то необычайное и первой отреагировала соответствующим образом.

Следует также отметить рвение Марии Магдалины и проявленное ею мужество в желании почтить погребенного Господа. Ведь не каждая женщина осмелилась бы покинуть пределы города, когда на улице еще не начало светать, направившись к гробнице, учитывая, что это была пасхальная неделя, когда обычно в город стекалось тысячи паломников, ночным пристанищем которым служили стены, окружавшие Иерусалим.

Складывается впечатление, что ни Мария Магдалина, ни те женщины, которые договорились прийти вместе с ней к гробнице, не догадывались, что там была выставлена охрана из римских солдат. Маловероятно, что они отважились бы направиться к гробнице еще до восхода солнца, зная, что там их ожидают вооруженные римские воины. Это еще раз указывает на то, что благочестивые женщины провели святой субботний день, как и полагалось, в своих домах, пребывая в покое, и, по-видимому, абсолютно ничего не знали о том, что именно в этот день вокруг гробницы была выставлена охрана.

Эндрюс отмечает, что Мария в один день удостоилась чести: 1) увидеть ангелов; 2) увидеть самого Христа; 3) увидеть Его самой первой; 4) принять поручение от самого Христа донести радостную весть до остальных. Так почему же? Потому что она возлюбила больше всех. И далее Эндрюс добавляет: «Мы не можем полагать, что она верила больше остальных. Суд по тому, что она троекратно повторила фразу: Унесли моего Господа и не знаю где положили (стихи 2, 13, 15), веры у нее было не больше, чем у первосвященника, который также пытался убедить мир в том, что тело Иисуса вынесли ночью».

Итак, бежит

Я считаю, что данное выражение подразумевает то, что, как только Мария Магдалина увидела камень, отваленный от гроба, она сразу же побежала одна, чтобы сообщить об этом Петру и Иоанну. Она не приблизилась к гробнице больше ни на шаг, и предоставила другим женщинам возможность подойти к гробнице поближе и, заглянув вовнутрь, увидеть ангела. Она же не ждала и секунды. Камень был отодвинут. Сразу же она сделала вывод, что тело унесли, поэтому она развернулась и немедля направилась, чтобы сообщить эту новость двум главным апостолам. Оставшиеся женщины, по-видимому, с опаской приблизились к гробнице, не зная, чего ожидать, а Мария к тому времени, когда они наконец были готовы покинуть гробницу, была уже далеко, на пути к жилищу Петра и Иоанна. Я со всей определенностью полагаю, что в поведении Марии Магдалины тем удивительным утром было что-то настолько поразительное, что св. Иоанн как бы пытается привлечь наше внимание к этому. Он как бы говорит, что «Мария первой пришла к гробнице, первой заметила, что камень был отвален, и была первой и единственной, кто побежал, чтобы рассказать об этом мне и Петру. Многие галилейские женщины проявили тем утром любовь и веру и рвение, но ни одна из них не проявила их настолько, как Мария».

приходит к Симону Петру и к другому ученику, которого любил Иисус

Под другим учеником, несомненно, подразумевается Иоанн. И Мария решила оповестить Петра и Иоанна в первую очередь, исходя, скорее всего, из следующего: 1) они были главными апостолами; 2) они были наиболее близки к Иисусу до последнего и проявили больше всего веры и любви, и естественно, что были больше всего заинтересованы в том, чтобы узнать, куда же исчезло Его тело; 3) где бы ни находился Иоанн, рядом с ним находилась Мария, мать Иисуса. Можем ли мы усомниться в том, что Мария Магдалина подумала о ней в первую очередь, когда намеревалась сообщить новость о том, что камень был отвален от гробницы? Более того, вероятно, хотя это просто предположение, жилище Петра и Иоанна находилось где-то неподалеку от гробницы. Скорее всего, что остальные апостолы «рассеялись», согласно пророчеству нашего Господа, по разным частям Иерусалима, и никто из них не находился ближе к гробнице, чем Петр и Иоанн.

Достойно внимания также и то, что во всех Евангелиях и в Деяниях Петр и Иоанн предстают перед нами как бы в «одной связке», будучи особо близкими друзьями и соратниками. В Евангелии от Луки 5:10 сказано, что Петр вместе с Иаковом и Иоанном был рыбаком. И также мы можем отметить, что имя Иакова трижды упоминается вместе с их именами: на горе Фаворе, при Преображении, в доме Иаира и в Гефсиманском саду. Но особая атмосфера дружбы, царившая между Петром и Иоанном, видна, во-первых, на последней вечере, затем, в доме первосвященника, в рассматриваемом нами сейчас событии, и потом на море Тивериадском, о чем идет речь в заключительной главе Евангелия от Иоанна. А также в третьей главе Деяний, рассказывающей об исцелении хромого. Все это указывает нам на то таинственное родство душ этих двух людей, с абсолютно противоположными характерами, что иногда встречается в мире и может быть подмечено наблюдательными людьми. Иоанн, единственный из всех апостолов, стал свидетелем прискорбного падения Петра в доме первосвященника и видел его горькие рыдания после этого. Так стоит ли сомневаться, что с вечера пятницы и до воскресного утра Иоанн был рядом с Петром и с любовью поддерживал его, напоминая о последних словах Иисуса? И можем ли мы сомневаться, что в то утро, когда Мария Магдалина поспешила к ним с радостной вестью, они как раз беседовали именно о своем Учителе?

Итак, мы видим, с какой любовью и радушием Иоанн проявляет свою заботу о Петре даже после того, как тот отверг Христа. А ведь сколько современных христиан после такого падения отвергли бы его и перестали бы с ним общаться на долгие месяцы. Иоанн же, наоборот, входит в общение с Петром и радушно размещает его под своим кровом. А ведь когда Иуда отрекся от Христа, у него не было друга, чтобы поддержать его. В случае же с Петром мы видим, что у него нашелся «друг в беде», который не отверг его, а, наоборот, поддержал.

Бенгель полагает, что двойное повторение предлога «к» в греческом тексте, «к Симону Петру и к другому ученику», указывает на то, что они не были вместе, но я совершенно не разделяю это мнение.

говорит им: унесли Господа из гроба, и не знаем, где положили Его

Известие Марии было достаточно кратким. Однако, мы наверняка не знаем, заглядывала ли она на самом деле в гробницу, чтобы удостовериться пуста ли она. Сравнивая все четыре Евангелия, скорее можно прийти к мнению, что она видела только лишь то, что камень был отвален от гроба. Однако этого для нее было уже достаточно. Она сразу же сделала вывод, что тело Господа унесли, поэтому и сказала об этом в первую очередь. И я считаю, что ее доводы были весьма разумны. Ведь кому бы понадобилось отодвигать камень от входа в гробницу, как не тому, кто хотел вынести тело? Поэтому она весьма справедливо предположила, что если камень отвален, то значит и тела уже там нет.

Тот, кто внимательно сопоставляет Евангелие от Иоанна с другими тремя Евангелиями, не может не отметить еще одной интересной особенности. Очевидно, что Мария Магдалина не видела «явления ангелов», которое видели другие женщины, иначе она наверняка бы упомянула об этом в разговоре с Петром и Иоанном. Однако она об этом и словом не обмолвилась. Она еще не слышала чудесной вести о «воскресении Господнем», иначе упомянула бы об этом. Поэтому сам собою напрашивается вывод, что, как только она увидела отваленный от гроба камень, то тут же, никого не дожидаясь, помчалась, чтобы рассказать об этом.

Следует так же обратить внимание на еще один факт, который открывает перед нами данный стих из Евангелия от Иоанна. Очевидно, что Мария Магдалина пришла к гробнице не одна. Как она об этом говорит? Она употребляет множественное число « Мы не знаем, где положили Его». Это «мы», может только подразумевать под собою ее и других женщин, пришедших вместе с ней к гробнице.

Отметим и то, что исполненное скорби и смятения известие Марии Магдалины, практически слово в слово было повторено ею ангелам, когда они спросили ее почему она плачет (стих 13). В связи с этим обратим внимание и на то, что она как бы всецело поглощена мыслями о том, что тело унесли, и желает больше всего знать, где его «положили». Так не будем же подвергать сомнению то, что эта святая женщина, со всей ее верой и любовью, к этому времени еще не осознала великой истины, что Иисус воскрес. Она все еще говорит о Его теле как об охладевшем, бесчувственном трупе и желает знать, где его положили, чтобы продолжить незавершенный процесс приготовления к погребению. Но при всем этом она абсолютно забывает о том, что Он неоднократно говорил о Своем воскресении! Увы, даже лучшие из нас воспринимают так мало из Христова учения! Как много мы пропускаем мимо ушей!

Под словом «они» скорее всего Мария Магдалина имела в виду врагов нашего Господа — первосвященника или римских солдат. Однако нам не стоит заострять слишком на этом внимание. Ведь в смятении чувств эта благочестивая женщина могла просто употребить это местоимение, не имея при этом кого-либо в виду конкретно и лишь подразумевая, что «кто-то» унес его. Вряд ли она имела в виду, что первосвященники унесли тело, чтобы предать его публичному позору, как тело побежденного и бесчестного самозванца.

Эколампадий считает, что на самом деле Мария все же видела ангелов, говорила с ними и от них услышала о том, что Христос воскрес, чтобы рассказать эту новость ученикам, но к тому времени напрочь забыла об этом! Однако для меня это мнение абсолютно неприемлемо!

Тотчас вышел Петр и другой ученик, и пошли ко гробу

Новость Марии Магдалины была настолько необычайной, что оба ученика тотчас отправились к гробнице, чтобы выяснить каким образом камень оказался отваленным и что все это значит, а также удостовериться в том, что тело Господа действительно унесли. Не вызывает, конечно же, сомнений и то, что они тотчас спросили у Марии: «Откуда ты знаешь, что тело унесли?», и она ответила: «Так ведь камень отвален от входа». Однако узнав, что на самом деле она не входила вовнутрь гробницы и не видела собственными глазами, что та пуста, ученики рассудили, что лучше всего будет пойти и увидеть все собственными глазами. Когда в придачу к этому мы вспомним, что Мария, мать нашего Господа, вероятно, также находилась в это время под одной крышей с Петром и Иоанном, то при этом не трудно представить себе, с каким нетерпением она ожидала немедленного прояснения этого вопроса.

Следует отметить, что св. Лука упоминает только о Петре, который направился к гробнице, а данный стих как бы дополняет его и отмечает также, что с ним пошел и Иоанн. Двое свидетелей всегда лучше, чем один.

Они побежали оба вместе

Одно уже их поведение указывает на то, насколько апостолы были преисполнены беспокойством. Конечно же, мы с уверенностью можем предположить, что внезапное известие Марии Магдалины поразило их до такой степени, что они даже не знали, что и подумать. Кто знает, может быть в то время, когда они бежали к гробнице, им в голову и приходили мысли о том, что Иисус предрекал Свое воскресение? А правда ли это? Может, надо радоваться, а не горевать? Однако все это, без сомнения, остается лишь нашими предположениями. Но так или иначе, во время кризиса в голове человека обычно проносится целый вихрь мыслей за считанные мгновения. Тот, кто хоть однажды в жизни тонул и был впоследствии спасен, без сомнения, знает, о чем идет речь.

Нам не известно, по какой причине Иоанн обогнал Петра. Общераспространенное мнение гласит, что Иоанн был младше, как его обычно изображали живописцы во все времена. Однако единственное подтверждение данной разницы в возрасте основывается лишь на том факте, что существует упоминание о том, что отец Иоанна был все еще жив к тому времени и рыбачил вместе с сыновьями. А в случае с Петром, мы не находим этого упоминания об его отце, Ионе. Более того, Иоанн надолго пережил всех остальных апостолов. Итак, исходя из этого, мы можем судить, что тогда, когда Иисус призвал его на апостольство, он все еще был сравнительно юн.

Это не столь уж и важно. Наличие физической силы и молодости отнюдь не свидетельствует о большей мере благодати, которая дается человеку. Самые благочестивые святые зачастую не обладали крепким здоровьем и физическим совершенством. Однако, учитывая святость и рвение Иоанна, мы не можем оспаривать то, что, по-видимому, у него было больше рвения чем у подавленного и сломленного духом Петра, когда он обогнал его тем памятным утром.

Лэмп считает, что совесть Петра была все еще обеспокоена тем падением, которое с ним произошло, поэтому он направился к гробнице медленным и неуверенным шагом. Однако я подвергаю эту мысль сомнению.

И, наклонившись, увидел лежащие пелены; но не вошел во гроб

Согласно мнению экспертов, которые видели гробницы близ Иерусалима, гробница нашего Господа представляла собою как бы пещеру, выдолбленную в горном склоне. Это было либо углубление, с выдолбленным входом для того, чтобы поместить туда тело, либо пещера, уходящая немного вниз, и тогда тело располагалось в ее отдаленной части.

В любом случае, человек, подошедший к отверстию входа (которое, судя по всему, было невелико, если всего лишь один камень мог закрыть его), мог увидеть что-либо внутри только «наклонившись», что, как здесь сказано, Иоанн и сделал.

Когда Иоанн заглянул вовнутрь, он не увидел ничего, кроме как пустой гробницы и лежащих там свитых пелен, в которые был обернут Господь. Однако, учитывая то, что он не зашел вовнутрь, вполне понятно, что ему не удалось через небольшое отверстие в подробностях разглядеть, как именно выглядела темная пещера. Ему достаточно было одного взгляда, чтобы определить все, что ему нужно было знать: тела Христа там не было, а вместо этого он увидел пелены, которыми оно было когда-то обвито.

Почему же возлюбленный апостол «не вошел», мы с точность не знаем, и нам остается лишь строить предположения. Возможно, он был вполне удовлетворен тем, что не увидел тела своего Учителя в гробнице, и это все, что ему нужно было знать. А возможно, он испытывал святой трепет по отношению к месту погребения Иисуса, и именно это удержало его от того, чтобы войти вовнутрь. Возможно, он испытывал определенный страх и не знал, чего ожидать, так как в его памяти были еще свежи воспоминания о землетрясении и «отвержении гробниц» в минувшую пятницу. А, возможно, будучи более молодым, он просто ожидал пока подойдет его старший брат, чтобы пропустить его из уважения вперед, и до этого момента ничего не трогать, ни к чему не прикасаться и не продвигаться более ни на один шаг, не имея при себе еще одного свидетеля. Да, мы не можем с уверенностью остановиться на какой-либо одной версии. Произошедшее, скорее всего, относится к разряду тех событий, которые лучше всего раскрывают естественную разницу в темпераменте разных людей.

Следует обратить внимание на то, что Иоанн, являясь автором Евангелия, о себе же и написал, что он «не вошел во гроб». Мы вполне можем предположить, что он сделал это из искреннего уважения к Петру, предоставив ему почетное право войти первым и проверить обстановку со всей тщательностью.

Не следует также забывать, что уже одно наличие там «лежащих пелен» говорит пытливому наблюдателю о том, что случилось нечто из ряда вон выходящее. Ведь ни враг, ни вор, которому вздумалось бы унести тело Господне, не стал бы утруждать себя разматыванием «пелен», в которые оно было обернуто. Логичнее всего было бы предположить, что он, экономя время и усилия, скорее всего, забрал бы тело так, как оно было, вместе с пеленами.

Лэмп допускает, что Иоанн не вошел из-за страха оскверниться мертвым телом. Однако я с этим не согласен.

Вслед за ним приходит Симон Петр, и входит во гроб, и видит одни пелены лежащие

Этот стих раскрывает нам то, как по разному могут вести себя люди очутившись в одинаковых обстоятельствах. Ведь когда благодать изменяет сердце человека, она не изменяет автоматически его природный темперамент. То, чего по определенным причинам не сделал Иоанн, сделал Петр. Подойдя к гробнице, он сразу же вошел вовнутрь. Затем он, так же, как и Иоанн, увидел, что тела нет, а вместо этого там лежат свитые пелены, в которые оно было обернуто. Мы не можем с точностью сказать, сколько именно пелен было использовано Никодимом и Иосифом. Однако, учитывая то, что при его обертывании было израсходовано сто литров ароматической смеси, вполне естественно предположить, что и пелен при этом понадобилось очень много. Ведь нам известно, что при мумифицировании египетских мумий использовалось огромное количество полотна. Поэтому вполне вероятно, что когда мы говорим о свернутых пеленах, которые увидел Петр, то имеем в виду довольно большое их количество.

Важно также отметить, что и в этом, и в предыдущем стихе для обозначения одного и того же глагола «видеть» использованы два разных греческих глагола. Первый из них указывает на то, что Иоанн «взглянул мельком», поверхностно, а второй на то, что Петр «осматривал» внимательно, разглядывая и оценивая каждую деталь.

7 и плат

Данный стих указывает нам на то, что Петр обнаружил в пустой гробнице самые ясные доказательства того, что произошло преднамеренное, целенаправленное перемещение тела. Полотна, которыми было обвито тело нашего Господа, лежали свитыми поодаль от плата. А тот в свою очередь был свернут и лежал отдельно от пелен. Итак, нигде не наблюдалось никаких признаков спешки, суматохи или страха. Все было сделано «в надлежащем порядке». Увиденное Петром противоречило предположению, что тело украли. Никакому вору и в голову не пришло бы утруждать себя разматыванием многих метров полотна и аккуратным сворачиванием платка. Наоборот, тот, кто унес тело, кем бы он ни был, возложил бы на себя тяжелое бремя, разматывая пелены, в которые был обернут труп. Легче всего было бы вынести тело вместе с полотном, в которое оно было обернуто. Почему же тогда полотна и плат были сняты и остались лежать в гробнице? Почему те, которые якобы унесли тело, не взяли с собой больше ничего? Эти и подобные им вопросы, без сомнения, то и дело приходили на ум Петру. Он ясно видел, что самого тела не было, но было что-то такое во всем порядке вещей, окружавших его, чего он не мог понять.

Иоанн Златоуст отмечает: «Свитые пелены были явным знаком воскресения. Если бы кто-то и решился похитить тело, то стал ли бы он при этом утруждать себя предварительным разматыванием, и, помимо всего прочего, еще и снимать плат, сворачивать его и класть отдельно от пелен? Похитители просто забрали бы тело так, как оно лежало. Вот поэтому Иоанн предварительно и оповещает нас о том, что в подготовке к погребению использовалось много мирра, которое имеет свойство склеивать тело с полотнами не хуже свинца. И когда в данном стихе он сообщает о том, что плат лежал поодаль, то всякое предположение о том, что тело могли похитить, просто разбивается в пух и прах. Ведь похититель не мог быть настолько неразумным, чтобы тратить драгоценное время на то, чтобы в придачу ко всему еще и аккуратно раскладывать по гробнице отдельные элементы погребения. И с чего бы ему вообще разматывать полотна? Ведь из-за этого его могли поймать: он потратил бы на разматывание полотна огромное количество времени и не смог бы вовремя скрыться. Так для чего же полотна лежали сами по себе, а плат поодаль, «особо свитый»? А для того, чтобы мы могли понять, что произошедшее не было результатом человеческой спешки и торопливости».

Феофилакт, как обычно вторя Иоанну Златоусту, добавляет, что полотна, свитые вокруг тела и пропитанные мирром, имели свойство слипаться и приставать к телу как смола.

Слово, переведенное как «плат», используется в Новом Завете только четыре раза. И только в одном случае употребляется в значении «платок» (Деян 19:12).

8 Тогда вошел и другой ученик

Здесь идет речь о том, как Иоанн наконец последовал за Петром и вошел в гробницу. Суд по всему, он не сразу вошел вместе с Петром, но ожидал некоторое время, стоя во вне, пока его брат-апостол тщательно рассматривал и изучал обстановку. Затем, по-видимому, услышав его комментарии, Иоанн все же решился войти вовнутрь и увидеть все своими глазами. Нам остается только догадываться, почему же он все-таки не отважился войти сначала. Возможно, его, равно как и Марию Магдалину, настолько потрясло исчезновение тела, что он уже не мог обращать внимание на мелкие обстоятельства произошедшего перемещения тела. Но когда он все же вошел во внутрь гробницы и своими собственными глазами увидел, что тело Иисуса исчезло и что полотна остались лежать нетронутыми, скорее всего, в его разуме промелькнула мысль о том, что, должно быть, Господь воскрес, так как здесь сказано, что он «уверовал».

Относительно истолкования истинного значения этого слова «уверовал», употребленного в данном стихе, возникают некоторые разногласия, однако безо всякой на то причины. Конечно же, данное слово не может обозначать в этом случае, что Иоанн только к этому моменту стал истинным верующим. Такое мнение просто абсурдно. И так же, по-моему, оно не может обозначать, что только во второй раз увидев, что тела нет, Иоанн наконец поверил в это. Такие истолкования кажутся мне безосновательными, пустыми и надуманными. Я считаю, что в данном случае подразумевается только одно значение: когда Иоанн своими глазами увидел в каком состоянии находиться гробница, он уверовал в то, что Христос действительно воскрес из мертвых. Говоря вкратце, он был первым последователем Господа, который поверил в Его воскресение.

Ибо они еще не знали из Писания, что Ему надлежало воскреснуть

Перефразировав данный стих, мы получим следующее толкование: «До данного времени эти два ученика, равно как и остальные последователи Господа, еще полностью не осознали значение Писаний, которые гласили, что Христу надлежит воскреснуть из мертвых после смерти за наши грехи».

Августин предполагает, что одной из причин, по которой ученики не поняли предсказания Господа о Своем воскресении, возможно, была Его манера учить притчами. «Они привыкли к тому, что Иисус обращался к ним в притчах и посчитали, что Он имеет в виду что-то другое». Однако, отец Церкви как будто забывает о том, что хотя к народу Иисус и обращался в притчах, но «ученикам наедине изъяснял все» (Мк 4:34). И все-таки данное предположение заслуживает нашего внимания. Ведь жители прозаического и холодного севера довольно смутно представляют себе, насколько яркой, метафоричной, образной является речь жителей Востока. Англичанин, впервые попавший в восточную культуру обычно испытывает затруднения, пытаясь понять в прямом или переносном смысле надо понимать слова своих собеседников..

Я поставлю под сомнение то, что Иоанн подразумевает в рассматриваемом нами стихе какой-то определенный текст, используя выражение «Писания». Я больше склонен считать, что под данным выражением он имеет в виду общее учение Ветхого Завета, содержащееся как в образах, так и в прямых пророчествах. По-моему, он подразумевает и чудесное возвращение Аврааму Исаака, после того, как он был предложен в жертву на горе Мориа, и избавление Ионы из чрева кита, и то, как в знак очищения от проказы на волю отпускали одну из птиц, а раз в году выпускали в пустыню «козла отпущения», не принося его в жертву, а также многое другое, написанное для нашего назидания.

Должен признаться, что это довольно глубокий вопрос, ведь бесполезно было бы отрицать, что иногда цитаты из Ветхого Завета, приводимые в Новом Завете, довольно сложны для истолкования. Исходя из этого, наиболее правильным было бы считать, что Писаниям присуща такая полнота, о которой мы даже и не подозреваем, и это особенно касается текстов о жизни, смерти и воскресении Христа.

Слова «Ему надлежало воскреснуть» означает, что воскресение было необходимо для того, чтобы завершить искупление человечества и чтобы Иисус мог стать для нас совершенной Заместительной жертвой и Ходатаем. Второй Адам должен был умереть и воскреснуть, чтобы отвоевать потерянное Адамом первым.

Произошедшее с апостолами является ярким примером того, до какой степени человек может пребывать в духовном неведении, даже если сердце его право перед Богом. Да и кто бы стал ставить под сомнение тот факт, что Петр с Иоанном на тот момент были истинными верующими, любили Христа и конечно же после своей смерти попали на небеса? И все же в рассматриваемом нами отрывке ясно сказано, что на то время они еще не знали из Писания, что Иисусу надлежит воскреснуть на третий день после смерти на кресте за наши грехи! Поэтому — то нам следует быть чрезвычайно осторожными, чтобы в поспешности не впадать в осуждение и не называть людей еретиками и безбожниками только лишь из-за того, что им не хватает теоретических знаний. Ведь сколько христиан и в наши дни, постоянно твердя о смерти и крови Христовой, находятся в полном неведении относительно Его воскресения и с трудом умещают это событие в систему своих верований, воспринимая его, как не связанный с жизнью факт истории.

Важно также отметить и то, что несмотря на забывчивость Петра и Иоанна, а также остальных учеников относительно воскресения Господня на третий день, нашлись некоторые иудеи, которые не упустили это из вида. И кто же они? Те, от кого меньше всего следовало бы этого ожидать, — первосвященники и фарисеи! У Матфея написано (27:62−64), что они пошли к Пилату и сказали: «Мы вспомнили, что тот обманщик, еще будучи в живых, сказал: после трех дней воскресну». Не правда ли любопытный факт! В то время как Петр и Иоанн позабыли о предсказании своего Господа, Каиафа вместе со своими приспешниками, наоборот, помнили о нем!

Бергон цитирует из Айнсворта комментарий какого-то иудея на Бытие 22:4, который пишет следующее: «Многое в Святом Писании связано с цифрой три, например, воскресение Мессии». Я могу только добавить к вышесказанному, что каждый, кто обратится к изучению комментариев Айнсворта на этот стих обнаружит, что там собрано не менее пятнадцати цитат из Ветхого Завета, в которых о цифре «три» говорится как о чем-то мистическом.

10 ученики опять возвратились к себе

Данный стих сообщает, чем завершилось посещение гробницы Петром и Иоанном. Они сами убедились в том, что новость Марии Магдалины действительно была верной. Гробница оказалась пустой, и тело их Учителя исчезло. И тот и другой не видели больше никакой необходимости в том, чтобы караулить пустую гробницу, и поэтому вернулись к себе домой. От этого все-таки было больше пользы, чем от того, что они бы остались у гробницы. Итак, Петр возвратился домой потрясенным и растерянным, с трудом пытаясь дать себе отчет в том, что он увидел. Иоанн же, наоборот, после всего им увиденного обрел уверенность в том, что его Учитель воскрес из мертвых. Он, конечно же, не мог пока этого доказать, ведь он еще не видел Его воскресшим, и не мог убедить в этом Петра. Но, как бы там ни было, он все же верил в это.

Слова «возвратились к себе», по моему мнению, в данном случае указывают на то, что у них был дом в Иерусалиме. И хотя Иоанн был знаком с первосвященником и, вероятно, не раз приезжал в Иерусалим по вопросам торговли, так как он был раньше рыбаком, у меня возникают большие сомнения относительно того, что у него был свой дом в Иерусалиме. Однако где бы он на то время ни находился, важно отметить, рассматривая все удивительные события, произошедшие тем воскресным утром, что Мария, мать нашего Господа, также находилась с ним под одной крышей, следуя последним Его словам. И почему бы нам не предположить, что одной из причин, по которой ученики не остались дольше у гробницы, как Мария Магдалина, было их искреннее желание возвратиться домой и рассказать матери нашего Господа об увиденном. Мне кажется, что это предположение звучит вполне логично и оправданно

Кирилл также предполагает, что, возможно, Петр и Иоанн так быстро ушли от гробницы из-за страха перед иудеями. Вполне возможно, что они опасались навлечь на себя гнев Каиафы, оставаясь дольше у гробницы, ведь если бы он также обнаружил пустую гробницу и исчезновение тела Иисуса, то, скорее всего, обратил бы свою ярость против беспомощных учеников. Начинало светать, и поэтому чем раньше бы они возвратились домой, тем лучше. А Марии Магдалине было не так опасно оставаться у гробницы.

Беза считает, что данный стих как бы подводит черту под разным душевным настроем Петра, Иоанна и Марии Магдалины. Иоанн был убежден и поверил в то, что Иисус воскрес из мертвых. Петр был неуверен, потрясен и находился в недоумении. Мария же вообще не верила в то, что Иисус воскрес.

ЕВАНГЕЛИЕ ОТ ИОАННА 20:11−18

11 А Мария стояла у гроба и плакала. И, когда плакала, наклонилась во гроб,
12 и видит двух Ангелов, в белом одеянии сидящих, одного у главы и другого у ног, где лежало тело Иисуса.
13 И они говорят ей: жена! что ты плачешь? Говорит им: унесли Господа моего, и не знаю, где положили Его.
14 Сказав сие, обратилась назад и увидела Иисуса стоящего; но не узнала, что это Иисус.
15 Иисус говорит ей: жена! что ты плачешь? кого ищешь? Она, думая, что это садовник, говорит Ему: господин! если ты вынес Его, скажи мне, где ты положил Его, и я возьму Его.
16 Иисус говорит ей: Мария! Она, обратившись, говорит Ему: Раввуни! — что значит: Учитель!
17 Иисус говорит ей: не прикасайся ко Мне, ибо Я еще не восшел к Отцу Моему; а иди к братьям Моим и скажи им: восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему.
18 Мария Магдалина идет и возвещает ученикам, что видела Господа и что Он это сказал ей.

Тот разговор, который состоялся между Марией Магдалиной и Иисусом сразу же после Его воскресения, приведен только в Евангелии от Иоанна. Иоанн один из всех четырех евангелистов быт вдохновлен Богом передать его. Отметим также, что среди всех описаний явлений нашего Господа после того, как Он воскрес из мертвых, это описание является самым проникновенным и драматичным. Поэтому тот, кто читает эту простую историю без проявления глубокого интереса, должно быть, имеет очень холодное и бесчувственное сердце.

В первую очередь мы обнаруживаем в этих стихах что возлюбивших Христа от всего сердца и всеми силами своей души Господь одаривает наибольшими благами. Следует особо отметить то, что Мария Магдалина осталась возле гробницы, тогда как Петр и Иоанн вернулись обратно к себе домой. Именно чувство любви и признательности к своему благословенному Учителю не позволили ей покинуть то место, где Он был погребен. Однако где же Он был теперь? Этого она не могла сказать. Она не знала, что случилось с Ним. Но именно любовь удержала ее у пустой гробницы, там, куда только недавно опустили Его Иосиф и Никодим. Именно любовь вызывала в ней чувство глубокого почтения к тому месту, где она в последний раз своими глазами видела, как Его погребали. И ее любовь была щедро вознаграждена. Она удостоилась видеть ангелов, которых так и не увидели Петр с Иоанном. И более того, она не только их видела, но и удостоилась услышать от них утешительные слова. Она была первой, кто увидел нашего Господа после того, как Он воскрес из мертвых, первой, кто услышал Его голос, первой, кто заговорил с Ним. Так можем ли мы сомневаться, что все это было написано для нашего же назидания? По всему миру, где бы ни проповедовалось Евангелие, этот маленький эпизод всегда будет свидетельствовать о том, что Христос почтит тех, кто почитает Его.

И как это произошло утром первого пасхального дня, так же будет происходить во все века существования Церкви. Тот неизменный принцип, который отображен в рассматриваемых нами стихах, будет действовать вплоть до второго пришествия Господа. Конечно же, не все верующие в одинаковом степени проявляют веру, надежду, знание, смелость или мудрость, да и бесполезно было бы от них этого ожидать. Однако несомненным является то, что любящие Христа от всего сердца и старающиеся приблизиться к Нему всегда испытывают полноту общения с Ним и больше других ощущают то, как Дух свидетельствует в их сердцах. А это именно те, кто, подобно Марии Магдалине, ждут Господа, и им Он в полноте открывает Себя, научает и дает им соприкоснуться с Собою более, чем другим. Благо знать Христа, но «знать, что мы познали Его» куда лучше (1Ин 2:3).

Во-вторых, рассматриваемые нами стихи демонстрируют то, что страхи и переживания верующих зачастую оказываются бесполезными. В данных стихах говорится о том, что Мария стояла возле гробницы и плакала, плакала так, как будто никто и ничто не могло утешить ее. Она плакала, когда ангелы спрашивали ее: «Жена! Что плачешь?» Она продолжала плакать, когда сам Господь сказал ей: «Жена! Что ты плачешь?» И всякий раз она с плачем говорила об одном: «Унесли Господа моего, и не знаю, где положили Его». Однако все это время ее воскресший Господь физически находился рядом с ней. Слезы и переживания Марии оказались ненужными. Она, так же, как и Агарь в пустыне, имела колодец прямо рядом с собой, но была не в состоянии увидеть это.

Кто не согласится с тем, что так бывает со многими верующими? Как часто мы поддаемся панике, хотя серьезных причин для этого нет! Как часто горюем над тем, что нам чего-либо недостает, в то время как недостающее находится на расстоянии протянутой руки! Две трети того, чего мы боимся, так никогда и не случается в нашей жизни, и две трети проливаемых нами слез пролиты напрасно. Так будем же молится о том, чтобы у нас было больше веры и терпения дожидаться той полноты времени, когда перед нами откроется вся картина Божьих целей в нашей жизни. Будем верить в то, что все в конечном итоге обернется нам на благо и будет поводом к радости и умиротворению, даже то, что на данный момент наполняет нас горечью и служит поводом к печали. Старый Иаков, думая, что Иосиф умер, сетовал, что все обстоятельства сложились против него. Однако он все же дожил до того времени, когда увидел Иосифа вновь богатым и преуспевающим, и возблагодарил Господа за все. И если бы Мария обнаружила гробницу закрытой, и тело Господа покоилось бы внутри, тогда, возможно, это быт бы повод к печали и рыданиям! Однако пропажа тела быта добрым предзнаменованием и послужила поводом к радости как для нее, так и для всего человечества.

В-третьих, данный отрывок демонстрирует нам пример того, как приземленно может думать о Христе даже истинный верующий. Просто невозможно извлечь иной урок из исполненных серьезности слов Господа, обращенных к Марии: «Не прикасайся ко Мне, ибо Я еще не восшел к Отцу Моему». Без сомнения, употребленные здесь выражения исполнены некой тайны, поэтому толковать их следует осторожно. И все же можно предположить, что первоначальное удивление, а также резкая смена скорби радостью, ошеломили Марию. Ведь она быта обычной женщиной, хоть и благочестивой и исполненной веры. Скорее всего, в порыве радости она бросилась к ногам нашего Господа, и эмоции просто захлестнули ее. Ей не нужно было ничего, кроме присутствия Господа, а Его отсутствие было для нее полной катастрофой. А это, конечно, не является проявлением веры. Она вела себя так, словно совсем забыта, что Он является как Богом, так и человеком, слишком много думала о Его человечности и слишком мало — о Его божественности. Вот такое ее поведение и вызвало ласковый упрек нашего Господа: «Не касайся Меня! Нет никакой необходимости в проявлении излишних эмоций. Я буду с вами на протяжении еще 40 дней, а только потом взойду к Отцу, и в данный момент твоя непосредственная обязанность — пойти и рассказать Моим братьям о Моем воскресении. Думай о чувствах других, а не только о своих».

Однако как бы там ни было, мы должны признать, что эта благочестивая женщина допустила ошибку, распространенную среди христиан даже в наши дни. В каждом столетии существовала тенденция придавать слишком большое значение физическому присутствию Христа и забывать о том, что Он не только человек, но и «сущий над всем Бог, благословенный во веки» (Рим 9:5). То упрямство, с которым приверженцы римо-католицизма придерживаются доктрины о пресуществлении, то есть реальном присутствии Христа во время причастия, является еще одним примером чувств Марии, которой нужен был Христос в теле, и только в теле. Так давайте же будем молиться о том, чтобы иметь правильное суждение как в этом вопросе, так и относительно всего остального, что касается личности нашего Господа. Будем довольствоваться тем, что Христос обитает в наших сердцах по вере и присутствует с нами, когда двое или трое соберутся во имя Его, и ожидать Его реального физического присутствия в день Его второго пришествия. А в чем мы действительно нуждаемся, так это не в Его физическом присутствии, а в присутствии Его Духа в нас. Ведь не зря же написано: «Дух животворит; плоть не пользует нимало», а также: «Если же и знали Христа по плоти, то ныне уже не знаем» (Ин 6:63; 2Кор 5:16).

И последнее, что мы можем почерпнуть из данного отрывка, это то, как замечательно наш Господь называет Своих учеников. Он просит, чтобы Мария Магдалина принесла им известие как «Его братьям». Он поручает ей передать, что Его Отец — их Отец и Его Бог — их Бог. Не прошло и трех дней, как они все оставили Его и позорно разбежались. Однако сейчас мы видим, что их милостивый Учитель обращается к ним так, словно ничего не было. В первую очередь Он хочет возвратить заблудших, перевязать раны их совести, возродить в них прежнюю смелость и вернуть их к служению. Такая любовь поистине превосходит всякое разумение. Иисус доверяет предателям и отступникам: на это способно только божественное снисхождение. На ум приходят слова Давида: «Как отец милует сынов, так милует Господь боящихся Его. Ибо Он знает состав наш, помнит, что мы — персть» (Пс 102:13, 14).

Давайте же завершим наш обзор данного отрывка с радостным осознанием того, что Иисус Христос неизменен. Он всегда тот же: сегодня, вчера и всегда. И как Он обращался к Своим оступившимся ученикам утром Своего воскресения, точно так же Он будет обращаться со всеми, кто верит в Него и любит Его, вплоть до Своего второго пришествия. Когда мы сворачиваем с правильного пути, Он привлекает нас к себе обратно, когда мы падаем — поднимает, но Он никогда не нарушит Своего царского слова: «Приходящего ко Мне не изгоню вон» (Ин 6:37). И все святые во славе единодушно и от всего сердца воскликнут: «Не по беззакониям нашим сотворил нам, и не по грехам нашим воздал нам» (Пс 102:10).

ПРИМЕЧАНИЯ ИН 20:11−18

11 Мария стояла у гроба и плакала

Возникает совершенно естественный вопрос: почему же Мария не ушла от гробницы вместе с Петром и Иоанном? Ответ на этот вопрос, по-видимому, кроется в весьма любопытной разнице между мужским и женским характером. Мария вела себя как женщина, а Петр и Иоанн вели себя как мужчины. Мужчины в большей мере руководствуются разумом, а женщины — сердцем. В данном случае мы видим, что в сердце Марии осталось полно вопросов, она не была настолько же убеждена, как и Иоанн, что Господь воскрес из мертвых. Для нее было недостаточно знать, что тела нет, что гробница пуста и произошло что-то неординарное, как этого было достаточно для

Петра. Ее сильная привязанность и чувство любви к нашему Господу побудили ее остаться у гробницы со слабой надеждой на то, что еще что-то прояснится и она поймет, куда же исчезло тело. Как бы там ни было, она не могла уйти с того места, где в последний раз видела тело своего учителя, поэтому, когда Петр и Иоанн ушли, она осталась, как этого и следовало ожидать от великодушной, сильной чувствами женщины, и дала волю слезам. У нее было такое ощущение, что она должна была что-то увидеть, что удовлетворило бы ее чувства, сама не вполне осознавая, что бы это могло быть, поэтому она продолжала сидеть у гробницы. И Господь сжалился над ней. Ее глубокое чувство привязанности было щедро вознаграждено.

По поводу того, что Мария осталась у гробницы, епископ Эндрюс отмечает: «То, что Петр и Иоанн ушли, еще более подчеркивает заслугу того, что Мария осталась. Она первой пришла ко гробнице, сообщила апостолам об увиденном, вернулась вместе с ними ко гробу и осталась там после их ухода. Оставаться пока другие остаются — мирская любовь. Но Мария осталась, хотя и Петр, и Иоанн ушли.

Таким образом, то, что она осталась, являлось проявлением настоящей любви».

Епифаний, древний писатель (390 г. н. э.), согласно Гейнсию, придерживался довольно невероятной теории, что в данном случае речь идет не о Марии Магдалине, а о Марии, матери нашего Господа! И в связи с этим следует всегда иметь в виду, что древние отцы Церкви не всегда проявляли надлежащую мудрость и непогрешимость в исследовании Писания.

Толак же считает, что Мария Магдалина вернулась к гробнице не вместе с Петром и Иоанном, а в одиночестве, так как медленно следовала за ними по дороге. Это допустимое предположение, однако, как мне кажется, оно неверно.

когда плакала, наклонилась во гроб

Нам остается только догадываться, сколько времени проплакала Мария после того, как осталась одна у гробницы. Однако наверняка не очень долго. Как бы там ни было, ей пришла мысль о том, чтобы заглянуть во внутрь гробницы через небольшое отверстие, от которого был отвален камень. Следует отметить, что нигде не упоминается о том, что она прежде заглядывала или входила в гробницу. До этого времени она лишь слышала описания того, что видели Петр и Иоанн. Но сейчас, когда она осталась одна, ею, возможно, овладело природное любопытство, и она решила посмотреть собственными глазами на то, о чем слышала от них. Итак, плача, она наклонилась и заглянула в гробницу, сразу же увидев чудесное знамение.

Я считаю, что в данном примере с Марией мы можем увидеть, насколько в Божьих глазах наше сердце ценнее интеллекта. Те, кто проникнуты чувствами и любовью, как правило, обретают большую благосклонность в глазах Божьих. Чем больше в нас любви, тем больше мы уподобляемся Христу.

12 видит двух Ангелов, в белом одеянии сидящих

Событие, описанное в данном стихе, весьма примечательно. Итак, Мария увидела что кто-то в белом сидит внутри гробницы. По виду сидевшие напоминали людей, но на самом деле были ангелами, то есть теми загадочными «служебными духами», которых, как учит нас Библия, Бог посылает для исполнения Своих поручений в особо важных случаях. Так, о рождении Иоанна Крестителя и Самого Иисуса Христа было объявлено через ангела. Ангелы приступили к нашему Господу после искушения в пустыне и служили Ему, и написано также, что ангел укреплял Его в Гефсиманском саду. Так и сейчас, день воскресения Господня был ознаменован явлением ангелов. Ангелы были первыми, кто объявил о рождении Христа, и ангелы же после тридцати трех лет Его жизни на земле объявляют о Его воскресении.

Относительно ангелов можно сказать, что это одна из самых загадочных и глубинных тем, однако нам не следует углубляться в нее более, чем это нам дозволено. Что же касается нашего отрывка, то нам следует хорошенько запомнить несколько вещей. Совершенно очевидно, что эти ангелы приходили и уходили, являлись и исчезали, оставаясь невидимыми, неким сверхъестественным образом, необъяснимым для нашего рассудка. Мы точно знаем, что ангелы были возле гробницы, когда туда пришли женщины после того, как Мария Магдалина побежала рассказать о случившемся Петру и Иоанну. Также совершенно ясно, что, когда к гробнице пришли Петр и Иоанн, услышав новости Марии, ангелы были невидимы. Мы не находим ни единого слова, свидетельствующего о том, что они видели ангелов. И в то же время очевидно и то, что после ухода Петра и Иоанна Мария Магдалина, наклонившись в гробницу, увидела там ангелов и говорила с ними. Все это свидетельствует о том, что ангелы Божьи являются и исчезают, становясь видимыми или невидимыми, внезапно и сверхъестественно, в зависимости от повеления Господня. Одним словом, они являются существами, природа которых абсолютно отлична от нашей, человеческой, и по сути, и по форме существования. Ведь по всему видно, что ангелы присутствовали во время того, как Петр и Иоанн исследовали гробницу, однако оставались невидимыми. Насколько нам известно, ангелы постоянно и повсеместно находятся рядом с нами, исполняя волю Божию относительно нас, однако мы, как правило, об этом даже не подозреваем. Все это, без сомнения, очень загадочно и выходит за рамки человеческого понимания. Однако одно ясно. Ни в данном отрывке, ни где-либо еще в Писании мы не находим даже намека на то, что ангелам, равно как и почившим святым, нужно молиться или поклоняться как божественным существам. Они, как и мы, являются всего лишь творениями Божьими.

Относительно же «белых одеяний», можно отметить, что Дух Святой благоразумно воздерживается от детального описания покроя и вида одежды, в которую были облачены ангелы. У Марка также упоминается, что ангел, явившийся возвестить о воскресении, был облачен в белое одеяние (Мк 16:5). В связи с этим важно отметить, что во время преображения одежда нашего Господа также засияла ослепительной белизной и что ангелы обычно являются облаченными в одеяние именно белого цвета. При этом совершенно очевидно, что данный цвет несет в себе символическое значение и является выражением совершенной чистоты и свободы, которая присуща обитателям небес. Таким же будет и облачение спасенных душ в славе (Откр 3:4; Откр 7:9).

Следует также обратить внимание на то, как располагались увиденные Марией ангелы. «Один (сидел) у главы, другой у ног Иисуса», то есть там, где было положено Его тело. Это подчеркивает то, что они были посланы Богом, дабы охранять священное тело нашего Господа в то время, пока Он находился в гробнице. Ибо написано: «Ангелам Своим заповедует охранять Тебя» (Пс 90:11).

Некоторые придерживаются мнения, что положение, в котором сидели ангелы, то есть лицами к друг другу, сходно с положением херувимов, о которых сказано, что они находились по обе стороны крышки ковчега и были повернуты лицами к друг другу (Ис 25:20; 2Пар 3:13).

Бенгель считает, что сам факт, что они сидели, указывает на завершенность порученного им задания. Мне же данная точка зрения кажется сомнительной, так как ангелы не нуждаются в отдыхе.

Кирилл считает, что само размещение ангелов указывало Марии на то, насколько тщательно охранялось тело нашего Господа и что никому не под силу было украсть Его. И если учитывать, что один ангел поразил 180 тысячную армию Сеннахирима, то на что же были способны два ангела?!

Эндрюс отмечает: «Мы видим, что между ангелами не возникает спора по поводу того, какое место занимать. Тот, который сидел в ногах, был доволен своим положением, равно как и тот, который сидел у изголовья. И нам следует учиться на этом примере. Ведь если бы на месте ангелов были мы, то ни один из нас, наверное, не захотел бы сидеть в ногах, а все захотели бы сидеть у изголовья: мы ведь так стараемся всегда стоять «во главе»!»

13 они говорят ей:жена! что ты плачешь?

Здесь мы видим, как ангелы мягко и с участием спрашивают Марию о причине ее слез. Однако нам не стоит сомневаться в том, что они на самом деле хорошо знали, почему она плачет. Они задали этот вопрос лишь для того, чтобы Мария задумалась, а есть ли у нее действительно основания для того, чтобы плакать. «Мария, в чем причина твоих рыданий? Загляни поглубже в свое сердце. А может, эта пустая гробница на самом деле повод для радости?»

унесли Господа моего, и не знаю, где положили Его

Ответ Марии ангелам практически слово в слово совпадает с тем, что она сказала Петру и Иоанну; разница лишь в том, что здесь она употребляет единственное число, говоря только о себе. Это указывает на то, что единственной мыслью, поглотившей ее рассудок, было исчезновение нашего Господа, и то, что она не знала, что стало с Его телом. Конечно же, в тот момент она даже и не помышляла о воскресении! Все ее мысли вращались только вокруг того, что Иисус был мертв и тело Его унесли, и все, что она хотела знать, это то, где Его положили. Она думала лишь об этом, и даже появление ангелов не изменило ход ее мыслей. А ведь эта благочестивая женщина часто слышала, как Господь предсказывал Свою смерть и воскресение. Насколько же медленно мы отказываемся от устоявшихся предрассудков! Как противимся истине, которая вступает в противоречие нашей системе религиозных воззрений!

Следует отметить, что Петру и Иоанну Мария сказала, что «Господа» унесли из гробницы, а, обращаясь к ангелам, она употребляет словосочетание «Господа моего». В обоих случаях она говорит «они», не объясняя, кого она имеет в виду.

То спокойствие, с которым Мария отвечает ангелам, не может не поразить нас. Ведь не могла же она предположить, что это были всего-навсего люди, будь они врагами или друзьями. Уже один тот факт, что при осмотре гробницы Петр и Иоанн никого там не обнаружили, должен был дать ей понять, что это были ангелы. Однако она без промедления отвечает на их вопрос, показывая тем самым, что ее не заботит ничего, кроме исчезновения ее Господа. Возможно, ее поведение можно объяснить тем, что иудеи того времени больше верили в ангелов и их присутствие, чем современные христиане. Они, наверное, даже слишком верили в них. Но не впадаем ли мы в другую крайность сейчас, когда верим слишком мало?

Эндрюс комментирует бесполезность слез Марии так:

«Скорбь и слезы Марии были ошибкой. Она думала, что умер Тот, кто был на самом деле жив. Она плачет из-за того, что гробница пуста, хотя если бы Христос все еще оставался бы в ней, то не было бы никакого воскресения. И мы часто поступаем подобным образом. Мы также ошибочно скорбим тогда, когда нет повода для скорби, и радуемся тому, чему не стоит радоваться. Наша жизнь изобилует скорбью без причин и напрасной радостью, напрасными слезами и нереальными ожиданиями. О Боже, помоги нам!»

14 обратилась назад и увидела Иисуса стоящего

Нам не сказано, почему Мария обернулась именно в этот момент. Но я подозреваю, что на это, несомненно, была какая-то причина. В дословном переводе с греческого эти слова звучат следующим образом: «Она обернулась по направлению к тому, что было позади ее».

1. Возможно, она отвернулась от спрашивающих, тем самым показывая, что не имеет намерения больше общаться с ними.

2. Возможно, она услышала позади себя звук шагов и обернулась посмотреть, кто бы это мог быть.

3. Возможно, она увидела падающую тень того, кто стоял позади нее у входа в гробницу. Солнце как раз поднималось с востока в такой ранний час, и если вход в гробницу был расположен с восточной стороны, то лучи восходящего солнца освещали ее таким образом, что фигура любого человека, заслонившего собою вход, отбрасывала тень.

4. Возможно, ангелы, с которыми она разговаривала, подали ей какой-то знак или жестом дали ей понять, что кто-то стоит позади ее. И кто может сомневаться в том, что эти святые существа, сразу же узнав в стоящем Господа, почтительно поднялись со своих мест?! Я нахожу, что это предположение вполне уместно, так как я даже на минуту не могу себе представить, что ангелы продолжали неподвижно сидеть тогда, когда появился Иисус. И я убежден, что по изменившейся манере их поведения во время разговора с ней она и поняла, что кто-то стоит позади нее. Это, по-видимому, и было причиной того, что она обернулась. Вот такие небольшие детали повествования, по-моему, и придают ему потрясающую живость и достоверность.

Иоанн Златоуст отмечает: «В то время как Мария еще продолжала говорить с ангелами, Христос внезапно появился позади нее, и ангелы сразу же застыли в благоговении и, признав своего Властителя, они мгновенно всем своим видом и поведением дали понять, что увидели Господа. Это привлекло внимание женщины и побудило ее обернуться».

Такого же мнения придерживаются Феофилакт, Брентий, Герхард и Эндрюс.

но не узнала, что это Иисус

То, что Мария не сразу узнала Христа, можно объяснить одной из трех причин:

1. Из-за того, что она горько плакала, ее глаза были затуманены слезами. Однако это маловероятно.

2. Еще не рассвело, и в предрассветных сумерках было трудно различить вошедшего. Так считает Кирилл. Но снова, это кажется маловероятным, если учитывать все те события, которые уже произошли тем воскресным утром.

3. Глаза Марии были удержаны сверхъестественным образом, как и глаза учеников, направлявшихся в Еммаус, чтобы она не смогла узнать в стоявшем перед ней своего Господа. Это объяснение кажется мне наиболее вероятным и соответствующим таинственности того момента. Однако вид нашего воскресшего Господа, конечно же, отличался от того, каким Он был при распятии. Мы не в состоянии объяснить, где Он находился и что делал в промежутках между Своими различными явлениями на протяжении 40-ка дней перед вознесением. Поэтому не следует сомневаться, что Он мог принять такой облик, что даже Мария не смогла Его узнать, или что Он намеренно удержал ее глаза, чтобы она не смогла распознать Его даже вблизи.

Как бы там ни было, этот небольшой эпизод отображает духовный опыт многих христиан даже до сего дня. Многие из них скорбят и не находят утешения в вере, хотя Христос находится рядом с ними. Однако они не знают этого и, подобно Марии, продолжают скорбеть.

15 жена! что ты плачешь? кого ищешь?

Первый вопрос, заданный Иисусом Марии, был тем же, который задавали и ангелы. «Женщина, из-за чего ты плачешь? Уверена ли ты в том, что тебе следует плакать над этой пустой гробницей, а не радоваться?» Второй вопрос должен был заставить ее задуматься. «Кого ты ищешь? Кого ты ищешь среди мертвых? Не позабыла ли ты, что Тот, кого ты ищешь, имеет власть снова принять жизнь, и Он предсказал Свое воскресение?» Я склоняюсь к той мысли, что в обоих вопросах звучит скрытый, мягкий упрек. Несмотря на всю свою преданность и любовь, Мария совершенно позабыла о том, что Иисус предсказывал Свои смерть и воскресение. Эти вопросы были предназначены для того, чтобы заставить ее задуматься и вспомнить то, о чем она так часто раньше слышала. Конечно же, Господь знал абсолютно точно, почему она плакала и кого она искала. Ему не нужно было об этом спрашивать. Он задал эти вопросы ради ее блага, а не для выяснения какой-либо информации.

Но, к сожалению, чрезмерная скорбь помрачает рассудок и ослабляет память. Мария не могла думать ни о чем другом, как только о том, что тело ее Господа исчезло.

Она, думая, что это садовник, говорит Ему: господин!

Данный стих открывает нам то, какие мысли пришли в голову Марии, когда она услышала незнакомый голос и увидела незнакомца. Она решает, что этот незнакомец, должно быть, садовник в саду, где находилась гробница Иосифа, и он, продежурив там целую ночь, мог знать, что стало с телом ее Учителя, или даже, возможно, сам вынес Его. «Господин, — обращается она к нему. — Если ты тот, кто вынес тело моего Господа из гробницы, тогда скажи мне, где ты положил его, и я возьму его». И снова мы можем убедиться, что эта благочестивая женщина думает о своем Учителе только как об умершем. Единственная мысль, которая полностью овладевает ею, — это желание найти Его тело и воздать Ему последние почести. Что же касается Его воскресения и победы над смертью, то она напрочь забывает об этом в данный момент. А ведь Христос столько раз говорил об этом! Поэтому те служители, которые жалуются на невежество своих прихожан, на этом примере должны научиться терпению, понимая, что даже последователи Христа не отличались совершенным знанием.

Греческое слово, переведенное как «господин» в этом стихе, можно также перевести и как «Господь». В четвертой главе Евангелия от Иоанна, где описана беседа у колодца Иисуса с самарянкой, это слово тоже переведено как «господин». В обоих случаях данное выражение подразумевает почтение и является обычным обращением еврейской женщины к мужчине.

если ты вынес Его, скажи мне, где ты положил Его

Важно отметить, что Мария не называет предполагаемому садовнику имя своего Учителя. Она просто говорит «Его»: «если ты вынес Его... я возьму Его». Все это указывает на то, что она настолько поглощена мыслями о своем Господе, что даже не считает нужным называть Его, так как, с ее точки зрения, само собой разумеется, что садовник знает, о ком она говорит.

Обратим также наше внимание на слова Марии о том, что она «заберет Его». Как слабая женщина собиралась одна поднять и перенести тело покойного мужчины трудно себе представить. Поэтому вполне можно предположить, что или она собиралась позвать друзей, которые помогли бы ей справиться с этим, или она сказала это поспешно, не подумав, в порыве чувств. Я полагаю, что второе предположение более вероятно.

Бессер цитирует в связи с этим Лютера: «Сердце Марии было настолько преисполнено Христом и мыслями о Христе, что она ни о чем не может слышать и никого не в состоянии увидеть. Она остается одна у гробницы, ее не пугает явление ангелов, она обращается ко Христу, принимая Его за садовника, и, если этот садовник вынес тело ее Господа, она готова принести его обратно».

Эндрюс отмечает: «Если говорить с любовью, то достаточно просто сказать «Он», и тогда сразу всем станет понятно, о ком идет речь».

16 Иисус говорит ей: Мария!

Данный стих повествует, как Господь открывается Своей верной ученице после того, как она вполне доказала свою любовь, дерзновение и терпение. Пусть даже она была не в состоянии воспринять великую истину о воскресении своего Спасителя, зато она проявила самоотверженную любовь и привязанность как никто другой! И она была достойно вознаграждена за это! Одного единственного слова было достаточно, чтобы ее глаза открылись и ее разум озарился истиной: ее Спаситель жив и одержал победу над смертью! Господь проговорил к ней хорошо знакомым ей голосом, назвав ее по имени, что, без сомнения, Он делал много раз до этого. Одно это тронуло ее до глубины души, открыв мгновенно ее глаза. И сразу же мир перевернулся вверх дном для этой изумленной женщины, и под влиянием нахлынувших на нее чувств, которые пробудил в ней этот дорогой ей голос, она только лишь промолвила: «Раввуни!», или «Учитель!»

Она, обратившись

Довольно примечательно выражение «она, обратившись...», употребленное в данном стихе. Мы знаем из 14-го стиха, что Мария уже обернулась в сторону, противоположную гробнице, когда Иисус явился позади нее. И вот здесь снова сказано, что она обернулась. Скорее всего, Мария, не узнав человека, который разговаривал с ней, и приняв Его за садовника, несколько отвернулась в сторону, что было в то время нормально для женщины, разговаривающей с незнакомым человеком, и едва глядела в его сторону, когда спрашивала его о том, куда он унес тело. Но как только голос Иисуса дошел до ее слуха, она вновь повернулась к Нему и с возгласом «Раввуни!» попыталась приблизиться к Нему. Итак, как мне кажется, вначале Мария обернулась, чтобы посмотреть, кто стоит позади нее, затем она отвернулась, услышав незнакомый ей голос, и только когда прекрасно знакомый ей голос Учителя позвал ее по имени, она снова обернулась к говорящему.

Иоанн Златоуст отмечает: «Мне кажется, что после того как она спросила у предполагаемого садовника «Где Ты положил его?», она снова повернулась к ангелам, чтобы спросить у них о причине их изумленного вида, и тогда Христос, назвав ее по имени, побудил ее повернуться обратно к Нему и открыл себя ей посредством Своего голоса».

В этом стихе мы видим безграничное сострадание, проявленное Иисусом к Своим ученикам. Наше несовершенство способно вызвать в Нем сочувствие. Он знает, насколько слаба наша плоть и как чрезмерная скорбь туманит рассудок и притупляет восприятие. Поэтому, видя искреннее, дерзновенное и горячее сердце, пылающее любовью к Нему, Он просто не придает значения нашей непонятливости и невосприимчивости. И это отчетливо видно на примере того, как Иисус ведет Себя с Марией Магдалиной, открываясь ей. Он снисходительно прощает ее за то, что она забыла так часто повторяемое наставление о Его смерти и воскресении, сочувствует ее глубокой скорби и с избытком вознаграждает ее за проявленную любовь. Все это написано для нашего назидания. Ведь Иисус никогда не меняется. И таким, каким Он открылся Марии Магдалине, Он остается по сей день.

говорит Ему: Раввуни!

«Раввуни», согласно Паркхурсту, означает «практически то же, что и «равви», и св. Иоанн, приводя объяснение и тому, и другому слову, переводит его как «Учитель»». Но Лайтфут и другие считают, что данное слово обозначает выражение более глубокого почтения. Паркхурст считает, что это слово происходит от халдейского выражения «мой учитель».

17 не прикасайся ко Мне, ибо Я еще не восшел к Отцу

Без сомнения, высказывание нашего Господа несет в себе глубокий смысл, однако комментаторы так и не могут прийти к согласию относительно того, что значат эти слова. Я подозреваю, что истинное значение данных слов в полноте откроется только после второго пришествия Господа. А пока мы можем лишь довольствоваться догадками. Важно с самого начала прояснить, что Господь, говоря Марии «не прикасайся ко Мне», вряд ли имел в виду, что прикосновение к Нему является грехом или чем-то недозволенным. И это совершенно очевидно, учитывая то, что через несколько минут после разговора с Марией Он позволил другим женщинам, которые шли от гробницы, прикоснуться к Нему (Мф 28:9). Более того, ровно через неделю Он сказал Фоме: «Подай руку твою и вложи в ребра Мои» (Ин 20:27). Уже один этот факт опровергает предположение, что к телу нашего Господа нельзя было прикасаться до Его вознесения. Однако теперь, выяснив, что не имел в виду Господь, зададимся вопросом, что же Он имел в виду.

Для того чтобы понять значение слов «не прикасайся ко Мне», мы должны осознать, в каком состоянии находилась Мария Магдалина, когда Господь открылся ей. Даже имея весьма отдаленное представление о человеческой природе, а в особенности о женском характере, мы можем предположить, что один лишь вид Иисуса, внезапно представшего перед ней живым и невредимым, поверг ее в состояние неописуемого восторга, произвел переворот в ее чувствах: глубокая скорбь сменилась бурной радостью. Неудивительно, что эта чистосердечная и благочестивая, но импульсивная иудейка под влиянием чувств упала к ногам Иисуса, крепко обнимая их и целуя их, подобно женщине в доме Симона. И разве не становится очевидной для нас безграничная мудрость нашего Учителя, знающего каждое сердце, который предпочел остановить ее в этом порыве ради ее же душевного блага, с мягкостью сказав: «Не прикасайся ко Мне». Ведь ничто другое не привело бы эту благочестивую женщину так быстро в чувства, как запрет прикасаться, напомнивший ей о том, как она должна вести себя в присутствии своего Господа. Я рассматриваю это удивительное высказывание именно с такой точки зрения. Эти слова должны наводить на размышления служителей, занимающихся душепопечительством верующих противоположного пола. Не следует упускать из виду тот факт (я постараюсь в данном случае говорить с особой деликатностью и благоговением), что когда Господь позволил женщинам, упомянутым в Мф 28:9, прикоснуться к Нему, то, во-первых, женщин было несколько, а, во-вторых, некоторые из них были уже матерями, следовательно, не были юными. Слова же «не прикасайся ко Мне» Он сказал Марии Магдалине, которая, скорее всего, была молодой женщиной, а кроме того, она была наедине с Иисусом.

Греческое слово, переведенное здесь как «касаться», согласно лексикону Лиделла и Скотта, обычно означает «хватать, держаться». Гомер часто использует данное слово именно в этом смысле. Шлойснер и Паркхурст согласны с мнением Лиделла и Скотта.

Слова «ибо Я еще не восшел к Отцу Моему» еще более сложно истолковать, чем «не прикасайся ко Мне». Но наибольшая сложность в истолковании этого предложения состоит в том, чтобы объяснить связь между этими двумя высказываниями.

1. Одни вкладывают в данное выражение следующий смысл: «Я еще не восшел к Отцу Моему. И пока Я не вознесся к Нему и не воссел по правую руку Его, Я все еще не могу быть твоим совершенным Спасителем. И поэтому теперь, когда Я воскрес, не касайся Меня и не пытайся удержать, надеясь, что Я теперь навечно останусь с тобой на земле. Помни, что Мое вознесение к Отцу — это такая же важная часть Моей искупительной миссии, как распятие и воскресение. Итак, Я еще не вознесся, поэтому не веди себя так, как будто ты хочешь удержать Меня здесь, чтобы никогда уже не расставаться со Мной».

2. Другие истолковывают данное предложение следующим образом: «Я еще не восхожу к Отцу Моему и буду на земле еще на протяжении сорока дней. У тебя будет еще достаточно времени для того, чтобы прикоснуться ко Мне и побыть со Мною, поэтому не трать попусту драгоценное время в это знаменательное утро, обнимая Мои ноги и тем самым проявляя свою любовь. Встань и быстрее оповести братьев Моих о том, что Я воскрес. Подумай о других и не сосредотачивайся только на своих чувствах. Тебе есть чем заняться, так иди же и делай это без промедления. Не прикасайся ко Мне». Так считают Беза, Брентий и епископ Холл.

3. Некоторые, например, Меланхтон, считают, что Господь имел в виду Свое второе пришествие и царствование, когда все, кто знает и любит Его здесь на земле, будут пребывать с Ним в близком общении, и Он никогда уже не покинет их. В частности, Меланхтон отмечает: «Это как если бы Христос сказал: «Тогда только ты прикоснешься ко Мне, когда Я вознесусь к Отцу Моему. И это произойдет тогда, когда Я заберу тебя и всю Мою Церковь в присутствие Отца в последний день. Вас ожидает впереди другое царство и другая жизнь, в которой вы сполна насладитесь общением со Мной и Моим Отцом»».

Мне трудно выбрать какое-то одно из этих толкований. Тем не менее второе выглядит предпочтительнее.

Иоанн Златоуст отмечает: «Похоже, Мария, желая возобновить прежнее общение с Иисусом, в радости своей не заметила, какое величие Он обрел после воскресения. Иисус побуждает ее более внимательно посмотреть на Него и осознать, что теперь она должна с особым благоговением относиться к Нему. Ведь даже с апостолами Он не так близок, как раньше. Скажи Он: «Не обращайся ко Мне так, как раньше, потому что многое изменилось, и Я уже не могу поддерживать с тобою прежние отношения», это, без сомнения, прозвучало бы резко и высокомерно. Но слова «Я еще не восшел к Отцу Моему» были менее болезненны, хотя означали, по сути, то же самое. Иисус сказал: «Я еще не восшел», показывая, что Он стремится к Отцу, с нетерпением ждет вознесения, а к Тому, кто уже не будет общаться с людьми, нельзя относиться по-старому».

Августин говорит: «В этом отрывке присутствует скрытый духовный смысл. Возможно, Мария, услышавшая «не касайся Меня, ибо Я еще не восшел», является символом языческой Церкви, которая не уверует во Христа, пока Он не вознесется к Отцу. Или, быть может, Иисус хотел, чтобы люди уверовали в Него, то есть коснулись Его духовно, осознавая, что Он и Отец одно. Мария же могла поверить в Него, считая, что Он не равен Отцу, что было непозволительно для нее. «Не касайся Меня» означает «в Меня нельзя верить так, как это делаешь сейчас ты. Пусть твой взор не останавливается на том, чем Я был сделан для тебя, но пусть он обратится к Тому, кем ты была сотворена. Я еще не восшел к Отцу Моему. Тогда только ты коснешься Меня, когда уверуешь, что Я равен Отцу»».

Мнение Кальвина таково: «Значение этих слов заключается в том, что воскресение Господне не было завершено до тех пор, пока Он не вознесся и не воссел на небесах по правую руку Отца. Поэтому со стороны Марии было весьма неверно довольствоваться лишь половиной Его воскресения, радуясь всего лишь Его присутствию в мире».

Лайтфут говорит: «Эти слова связаны с тем, что Христос ранее говорил об Утешителе. Он обещал, что не оставит их безутешными, но вернется к ним. Теперь Христос объясняет Марии: «Сначала Я должен взойти к Отцу, и только потом Я дарую вам все то, что обещал. Поэтому не касайся Меня и не удерживай. Лучше жди Моего вознесения, а сейчас пойди скажи все это Моим братьям, чтобы они утешились»».

Пул утверждает: «Правы те, кто считает, что Христос увидел в Марии слишком много восторга. Она думала, что, воскреснув, Он вернется к прежней жизни вместе с ними. Он исправляет эту ошибку, но при этом запрещает Марии касаться Его, чтобы удостовериться в реальности Его воскресения. Он напоминает ей, что Он восходит к Своему Отцу, хотя еще не восшел, поэтому они уже не смогут быть с Ним в таком близком общении, как раньше».

Епископ Холл говорит: «Приземленность — недостаток нашего духовного восприятия. «Если я и знал Иисуса по плоти, то отныне не знаю». Я хочу знать все о Твоей жизни на земле: как Ты был сложен, какого цвета носил одежду, какого был роста, какой была Твоя походка — любое знание о Тебе полезно. И если я смогу припомнить те места, где Ты ходил, где возлежал, где был распят и погребен, я с радостью буду вспоминать эти события, связанные с Твоим присутствием. Но если я настолько в мыслях привяжусь к ним, что не буду взирать на духовную часть того, что произошло, на силу и значимость Твоего воскресения, то нет мне от этого никакой пользы».

Роллок отмечает: «Значение этих слов таково: «Сейчас не время касаться Меня. Когда Я облекусь славой, тогда ты сможешь прикасаться ко Мне рукою веры, сколько захочешь». Мария придавала слишком большое значение телесному присутствию Христа. Она ожидала, что Он останется и продолжит земную жизнь. Поэтому Он не позволил ей подойти к себе, пока не разъяснил ей сущность духовного прикосновения и не напомнил, что Он не останется с ними, но вернется к Своему Отцу Небесному. Возьмите это на заметку. Некоторые беззаветно любят Господа, но когда дело доходит до служения, они не могут устоять, ибо мы настолько земные существа, что зачастую не можем служить Ему духовно, как Он этого желает. Католики прикованы к земному. Они не в состоянии что-либо делать, не имея рядом признаков Его физического присутствия, будь то в дереве, камне или ломте хлеба, поэтому они и выдумали учение о присутствии тела Христа в таинстве. Вся их религия земная: в ней нет ни благодати, ни духа. Но посмотрите, принял ли такое плотское поклонение Марии Иисус? А я уверен, что Он относился к Марии более благосклонно, чем к католическому священству и папе римскому. Увы, несмотря на Свою благосклонность к Марии, Он отверг ее поклонение. Он говорит ей: «Не касайся Меня!» Господь, удержи нас от плотского служения и дай нам касаться Тебя верой!»

Епископ Эндрюс говорит: «Мы не можем пойти дальше утверждения, что Мария поступила не совсем верно. Она не сделала ничего неприличного или непристойного. Упаси Господь! Никогда и не думайте об этом. Но она зашла немного дальше, чем следовало, и не оказала Господу должного почтения... Откровенно говоря, мне не по душе ее приветствие: «Раввуни!» Не таким должно быть приветствие в пасхальное утро; ей следовало использовать более почтительное выражение... Ее прикосновению не хватало почтительности: не то что бы его совсем не было, но его не было в достаточной мере... Марию нельзя оправдать тем, что ею двигала любовь. Подлинная любовь не делает ничего некрасивого, соблюдает приличия, не забывает о достойных манерах, всегда держится на высоте... Существует довольно странный вид любви, когда из-за самой любви ко Христу мы перестаем замечать, как мы обращаемся со Христом и ведем себя при Нем».

Сиббс отмечает: «Мария слишком зависела от физического присутствия Христа. С начала творения люди все больше привязывались к преходящему и чувственному. Они поклонятся Христу, но только имея перед собой Его изображения. Они будут благоговеть перед Ним, но только при условии, что Его тело находится в хлебе. Им нужно Его присутствие. Вместо того чтобы вознести свои сердца к Богу и ко Христу, они стремятся низвести Бога и Христа с небес на землю. И поэтому Христос говорит: «Не касайтесь Меня — отныне со Мной следует обращаться по-другому». Мы должны остерегаться недостойных и гнусных представлений о Христе».

Шерлок говорит: «Естественным объяснением данного места можно считать следующее. Мария, увидев Иисуса, припала к Его ногам с таким видом, что ни за что теперь не отпустит Его. И тогда Христос сказал ей: «Не касайся Меня, не удерживай Меня. У тебя еще будет возможность увидеть Меня, потому что Я еще не восшел к Отцу Моему. Однако сейчас не теряй времени и отправляйся побыстрее с посланием к братьям Моим»».

Уэст говорит: «Я воспринимаю запрет Христа, обращенный к Марии, как указание на то, что Он желает увидеть ее снова, равно как и учеников. Так и в жизни, когда один человек говорит другому: «Не прощайся со мною, потому что я еще не ухожу», он дает этим понять, что собирается снова увидеться перед тем, как отправиться в путь».

Лэмп упоминает странную точку зрения относительно рассматриваемого нами выражения, которой придерживается Балдри, немецкий профессор. Он ставит частицу «не» в начале предложения и трактует его следующим образом:

«Нет! Я не садовник. Прикоснись ко Мне и убедись, что Я воскресший Спаситель». Он также упоминает и ту точку зрения, которой придерживаются многие другие: «Не нужно проверять, что Я воскрес, прикасаясь ко Мне. Это действительно Я». Оба толкования весьма сомнительны.

Паулюс, немецкий теолог, придерживается весьма странной теории, утверждающей, что наш Господь имел в виду:

«Не касайся Меня, так как Мои раны все еще болят». Над этой теорией мы можем только посмеяться.

Хенгстенберг считает, что «причина запрета, по-видимому, кроется в характере Марии и в том страстном прикосновении, на которое толкнул ее характер. Она считала, что ограничения, существовавшие ранее в отношениях между ней и ее Спасителем, исчезли теперь, когда ее Спаситель перешел в другую форму существования, поэтому она может дать волю своим чувствам, не обращая внимания на то, что в них слишком много человеческого. Однако Господь остановил ее: «Не касайся Меня!»»

Уордсворт считает: «Греческий глагол, судя по его грамматической форме, запрещает не столько однократное прикосновение, сколько образ действий — физическое прикосновение к Иисусу. А слова «Я еще не восшел» содержат указание на время, когда к Нему действительно можно будет прикасаться. После того как Он вознесется, после того как Он окажется вне досягаемости наших рук, тогда к Нему можно будет прикоснуться. Ведь одной из целей Его вознесения и отсутствия является развитие в нас способности особого прикосновения — прикосновения веры».

а иди к братьям Моим и скажи им

Здесь мы видим мудрость, заботливость и доброту нашего Господа. В мудрости Своей наш Господь призывает Марию вспомнить о ее долге перед остальными, не тратить время на проявление своих чувств, но успокоиться и заняться делом. Естественно, что в первую очередь наш Господь думает и заботится о Своих несчастных и напуганных учениках. Какими бы слабыми и заблудшими они ни показали себя, Он все же продолжает любить их и первым делом посылает Марию с известием к ним. Он не отвергает их, не забывает о них. В доброте Своей Он называет их «братьями Своими», давая понять, что Он простил их и по-прежнему считает их Своими дорогими братьями.

И теперь уже воскресший и победивший смерть, Он призывает их видеть в Нем своего старшего брата. В данном месте наш Господь, говоря об учениках, впервые употребляет обращение «братья».

Буцер считает, что выражение «Мои братья» на самом деле обозначает «братья по плоти», имея в виду Иакова и остальных, чья вера оказалась слабее, чем у других апостолов. Но все же большинство комментаторов не поддерживают эту точку зрения и усматривают в данном выражении проявление сердечного расположения ко всем апостолам. Кальвин справедливо обращает наше внимание на псалом 21:22: «Буду возвещать имя Твое братьям моим» (см. также Евр 2:11).

Эндрюс отмечает, что ученики должны были положиться на слова Христа «Мои братья» подобно тому, как слуги Венадада положились на слова израильского царя: «Он (Венадад) брат мой» (3Цар 20:32, 33). Он также добавляет, что такое обращение Иисуса подразумевает, что после воскресения Его отношение и любовь к ученикам остались прежними.

Эти слова Христа доказывают, что на каждом верующем лежит обязанность возвещать Евангелие другим людям. Ведь, как мы видим, самое первое поручение, которое дает воскресший Мессия женщине, которой Он Себя явил в первую очередь, заключается в том, чтобы рассказывать другим о происшедшем. В данном случае уместно будет привести в пример мудрые слова четырех прокаженных из 4 книги Царств: «День сей — день радостной вести, если мы замедлим и будем дожидаться утреннего света, то падет на нас вина» (4Цар 7:9).

Кирилл отмечает ту честь, которая была оказана женщине, когда именно ей первой было поручено возвестить новость о воскресении.

восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему

То послание, с которым Иисус отправляет Марию к Своим ученикам, заслуживает нашего пристального внимания. В данном случае Он просит, чтобы она сказала не «Я воскрес», а «Я восхожу». Несомненно, этим Он дает им понять, что Его воскресение является лишь очередным шагом на пути к вознесению. И воскрес Он не для того, чтобы пребывать далее со Своими учениками на земле, а для того, чтобы быть вознесенным на небеса и воссесть по правую руку Божью, став в очах Божиих их заступником, священником и другом.

Когда наш Господь ставит большее ударение на Своем вознесении, чем на воскресении, у меня создается такое впечатление, что Он рассматривает вознесение как итог и завершающий этап Своей миссии здесь, на земле, а также как нечто естественно следующее за самим воскресением.

Это как если бы Он сказал: «Я выполнил порученное Мне дело, Я выиграл битву, и Мне уже не долго оставаться с вами на этой земле. Приготовьтесь к тому, чтобы выслушать Мои последние указания».

Кальвин по этому поводу отмечает: «Христос воспрещает апостолам сосредотачивать внимание всецело на воскресении, но побуждает их к тому, чтобы они устремили свой взор далее: к царству духовному, небесной славе и самому Богу».

Епископ Эндрюс, в свою очередь, считает, что «лучше бы нам остаться лежать в своих могилах и не увидеть воскресения вовек, чем, воскреснув, не вознестись».

Флавел отмечает: «Если бы Христос не вознесся, Он не смог бы ходатайствовать за нас, как ходатайствует сейчас на небесах. А без ходатайства Христова нет и упования святых».

Когда наш Господь говорит о Боге как о «Моем Боге и Моем Отце», то, как обычно, подчеркивает этим Свое близкое общение и единение с первым лицом Троицы, о котором Он всегда говорил. В 1Пет 1:3 употребляется похожее выражение: «Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа». Однако следует заметить, что, упоминая о восхождении, Он говорит, что восходит не к «нашему Отцу», а к «Моему Отцу и вашему Отцу». Он таким образом дает нам понять, что существует определенное различие между Его отношениями с Богом и нашими. Верующие по природе своей не являются детьми Божьими: они становятся ими по благодати, по усыновлению и через союз со Христом. Христос же, вечнорождаемый Отцом, является Сыном Божьим по Своей природе.

Когда наш Господь говорит о «вашем Отце и вашем Боге», у меня складывается впечатление, что Он тем самым желает утешить Своих учеников. Это как если бы Он сказал: «Не печальтесь из-за того, что Я покидаю вас. Тот, к кому Я направляюсь, является как Моим, так и вашим Отцом и Богом. И всем, чем Он является для Меня как для главы, Он является и для вас как для членов тела Моего».

Когда мы читаем данный стих, возникает вопрос, а отводим ли мы, христиане, подобающее место вознесению Христову на небеса? Давайте же никогда не будем забывать, что если бы наш Господь не восшел на небеса и не воссел по правую руку Божию, то Его воскресение не играло бы, по сути, такой важной роли. Ведь именно в том, что Он восшел на небеса и находится в присутствии Божьем, и заключается самый главный секрет нашего христианского утешения. Не зря ведь св. Павел на вопрос «кто осуждает?» отвечает: «Христос Иисус умер, но и воскрес: Он и одесную Бога, Он и ходатайствует за нас». Поэтому никогда не следует разделять четыре важных факта: смерть, воскресение, вознесение и ходатайство Христа.

Также важно помнить о той нераздельной связи, которая существует между вознесением Христа и излитием Духа Святого. О ней говорит Павел, цитируя псалом 67:19: «Восшед на высоту, пленил плен и дал дары человекам» (Еф 4:8).

Мария Магдалина идет и возвещает ученикам

В этом стихе мы видим, какое действие произвели слова нашего Господа на Его последовательницу, которой Он явился первым. Она безропотно соглашается с Его замечанием относительно своего чрезмерного рвения и не тратит время на излишние слова. Как и подобает каждому хорошему слуге, она сразу же приступает к выполнению порученного ей задания. Настоящее время, употребленное в этом стихе, только подчеркивает ее незамедлительное послушание. В данном случае можно истолковать греческий перевод следующим образом: «Мария Магдалина идет, рассказывая, или провозглашая, ученикам, что она видела Господа, и передает сказанные Им слова, а также то, что Он назвал их братьями». В данном случае использование настоящего времени создает такое впечатление, словно она идет и безостановочно рассказывает новость каждому из учеников, нигде не задерживаясь, и не останавливается до тех пор, пока не обходит всех тех, кто был в Иерусалиме. Без сомнения, первый дом, куда она направляется, это дом, где остановились Петр и Иоанн, и первой, кому она сообщает эту новость, по-видимому, является Мария, мать Иисуса. А несколькими минутами позже, поле того как она поспешила выполнить приятное поручение, — буквально побежала, как незадолго до этого, — наш Господь явился другим женщинам, как сказано у св. Матфея (28:9).

Брентий отмечает, что данный отрывок раскрывает перед нами, какое почетное место отводится женщине. Грех пришел в мир через Еву, женщину, однако Господь по Своей милости оказал женщине честь выносить и родить Христа, а также соблаговолил именно женщине явиться первым после Своего воскресения из мертвых, и именно женщина первой разнесла весть об этом. Он также остроумно добавляет: «Иисус соделал Марию апостолом для апостолов».

Сесил в свою очередь отмечает: «Исключительный почет оказан уникальной в своем роде вере. После Своего воскресения Христос является Марии первой. Она же становится и первым свидетелем этого важного и удивительного события, и первым посланником к Его ученикам».

ЕВАНГЕЛИЕ ОТ ИОАННА 20:19−23

19 В тот же первый день недели вечером, когда двери дома, где собирались ученики Его, были заперты из опасения от Иудеев, пришел Иисус, и стал посреди, и говорит им: мир вам!
20 Сказав это, Он показал им руки и ноги и ребра Свои. Ученики обрадовались, увидев Господа.
21 Иисус же сказал им вторично: мир вам! как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас.
22 Сказав это, дунул, и говорит им: примите Духа Святаго.
23 Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся.

Данный отрывок представляет некоторые трудности в истолковании. Как и все события, последовавшие за воскресением нашего Господа, события, описанные в рассматриваемые стихах, носят отпечаток таинственности и должны быть истолкованы соответственно. Такие действия нашего Господа, как появление посреди учеников в запертой комнате, Его дуновение на них в ознаменование принятия Духа Святого, будучи неправильно истолкованными, могут завести неискушенного читателя в дебри бесполезный измышлений. Мы легко можем поддаться искушению «омрачать проведение словами без смысла». Поэтому более благоразумно и мудро сосредоточить наше внимание на том, что доступно и понятно.

Во-первых, обратите внимание на удивительные слова, с которыми Господь обратился к Своим ученикам после Своего воскресения. Дважды Он обращается к ним со словами «мир вам!» Нам следует сразу же оставить мысль, что данное приветствие является обыкновенным проявлением вежливости. Тот, кто говорил, как «не говорил ни один человек», не мог произнести ничего не значащих слов. И поэтому мы можем с уверенностью сказать, что Он произносил данное приветствие, имея в виду внутреннее состояние апостолов, события, произошедшие в недавнем прошлом, а также их предстоящее служение. «Мир», а не обвинение, «мир», а не выяснение того, кто прав, а кто виноват, «мир», а не упреки — вот каким было первое слово, услышанное ими из уст их воскресшего Учителя.

Так тому и следовало быть, ведь это приветствие полностью соответствовало духу происходящего и происходившего прежде. «На земле мир!» — пели ангелы при рождении Иисуса. И проповедь Его все три года была именно о мире и об отдохновении души. Именно мир, а не богатства и власть Он завещал ученикам перед распятием. И поэтому приветствие, обращенное к небольшой группе из одиннадцати учеников, было созвучно всему, что совершал Мессия. Именно такое обращение было способно успокоить апостолов и благотворно подействовать на их внутреннее душевное состояние.

Мы со всей уверенностью можем считать, что именно мир лежит в основе христианского служения. Тот же мир, о котором непрестанно проповедовал Учитель, в последствии должен был стать неотъемлемой частью учения Его последователей. Мир между Богом и человеком, установленный посредством драгоценной жертвенной крови, мир между человеком и человеком, возникающий посредством проявления взаимной доброты — вот что должна распространять Церковь. Ведь любая религия, например, ислам, которая приобретала последователей с помощью меча, происходит не от вышних, а от нижних. Любая форма христианства, утверждающая себя кострами и плахами, является отступничеством от веры. Самой истинной является та религия, которая более всего способствует миротворчеству.

Во-вторых, обратим внимание на бесспорные доказательства воскресения, которые Господь предоставил ученикам. Он снисходителен к Своим перепуганным ученикам, и, показывая им «руки и ноги и ребра свои», предоставляет им возможность удостовериться в том, что тело Его материально и Он не является духом или привидением. «Осяжите Меня и рассмотрите, — как сказано у Луки, — ибо дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня». Насколько же велик наш Учитель в проявленном Им снисхождении к шаткой вере Своих одиннадцати апостолов! И настолько же величественно правило, которое Он заложил этим в основу существования всей Церкви вплоть до второго пришествия. Это правило состоит в следующем: верить только в то, что не противоречит здравому смыслу. Истина, открытая Богом, может превосходить наш разум, но не может противоречить ему.

Давайте же будем неуклонно придерживаться данного правила и не забывать применять его. Особенно это касается действия таинств и Духа Святого. Требовать веры в то, что человек оживлен силой Святого Духа, несмотря на то, что он без сожаления предается греху, или в то, что хлеб и вино в Вечере Господней являются настоящими телом и кровью Господа, хотя все наши ощущения говорят нам, что это не так, — значит требовать большего, чем требовал Христос от Своих учеников. Такое требование равносильно принуждению верить в то, что противоречит разуму и здравому смыслу. Христос никогда не выдвигал подобных требований. Так не будем же мудрее нашего Господа!

И наконец, обратим внимание на великое поручение, которое Господь дает одиннадцати апостолам Здесь сказано: «Как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас.

Сказав это, дунул, и говорит им: примите Духа Святого.

Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся». Напрасно отрицать, что истинный смысл этих загадочных слов на протяжении веков оставался яблоком раздора для толкователей, и бесполезно ожидать, что эти споры когда-нибудь утихнут. Пожалуй, единственное, что мы можем сделать в данном случае, — это предоставить читателю приблизительное объяснение данного отрывка.

Итак, скорее всего, в данном отрывке наш Господь торжественно поручает апостолам проповедовать Евангелия по всему миру. Он также наделяет их властью провозглашать, чьи грехи прощены, а чьи нет. Именно этим и занимались апостолы, в чем не трудно удостовериться, прочитав книгу Деяний. Когда Петр призвал иудеев: «Покайтесь и обратитесь», и когда Павел провозглашал в Антиохии Писидийской: «Ибо к вам ныне послано слово спасения сего... и ради Его возвещается вам прощение грехов» — они делали именно то, что и поручено было делать апостолам в рассматриваемом нами отрывке. Со властью, данной им Господом, они открывали двери спасения и с той же властью приглашали грешников войти и обрести спасение (Деян 3:19; Деян 13:26−38).

С другой стороны, кажется весьма неправдоподобным, чтобы наш Господь данным стихом учреждал таинство отпущения грехов. И что бы ни заблагорассудилось утверждать некоторым людям, нигде в Деяниях не упомянуто о том, чтобы какой-либо из апостолов отпускал грехи после исповеди. Более того, даже в посланиях к Тимофею и Титу, которые являются наставлением в служении, нет ни малейшего намека на подобную традицию. Как бы люди ни настаивали на сохранении традиции отпускать грехи, в Слове Божьем мы не находим никакого основания для этого.

Давайте завершим рассмотрение данного отрывка, осознав важность служения как такового, когда это служение действительно соответствует воле Христа. Ведь нет ничего более важного и почетного на земле, чем быть служителем Христовым и возвещать прощение грехов заблудшему миру. Но при всем этом да не осмелимся мы прибавлять к этому служению сверх того, что заповедано Христом. Рассматривать служителей как посредников между Богом и человеком — значит лишать Христа именно той роли, которая по праву принадлежит только Ему, значит скрывать спасительную истину от грешников и превозносить служителя до таких высот, на которые ему не дано взойти.

ПРИМЕЧАНИЯ ИН 20:19−23

19 В тот же первый день недели вечером

В данном стихе идет речь о первом явлении нашего Господа Иисуса Христа апостолам после воскресения из мертвых. Это случилось вечером того же воскресного дня, утром которого Он явился Марии Магдалине. Между этими двумя явлениями Он являлся еще трижды: нескольким женщинам, которые возвращались от гробницы, что описано у св. Матфея, затем Симону Петру, как повествует св. Лука и св. Павел, и, наконец, двоим ученикам, шедшим в Еммаус (Мф 28:9; Лк 24:34; 1Кор 15:5; Лк 24:13). Таким образом, рассматриваемое нами явление было пятым. Следует обратить внимание, что каждое из пяти явлений было особенным, не похожим на предыдущие, и происходило при различных обстоятельствах. Поэтому стоит ли удивляться тому, что с первых же веков существования Церковь особенно чтила это первое воскресение?

Мы знаем, что это произошло вечером в первый день недели, но точное время нам не известно. Однако учитывая некоторые факты, мы можем предположить, что это было после захода солнца, в темноте, чтобы не привлекать излишнее внимание. Можно также предположить, что причина, по которой собрались ученики, — это полученная ими весть из четырех различных источников о том, что Иисус жив, что Он воскрес из мертвых. Было бы странно, если бы, услышав такое известие, они не собрались. Также не указывается и место, где собрались ученики. Во время проведения иудейской пасхи было не трудно найти какую-нибудь горницу, которая вместила бы десятерых учеников. Лично я не вижу причин, по которым нельзя считать, что ученики собрались именно в той горнице, где в четверг вечером была учреждена Вечеря Господня. Более того, слова св. Марка наводят меня на мысль о том, что человек, которому принадлежала эта горница, втайне был на стороне Христа, однако боялся исповедовать Его открыто (Мк 14:13−15).

двери дома, где собирались ученики Его, были заперты из опасения от Иудеев

Не следует также удивляться тому обстоятельству, что «двери дома, где собирались ученики Его, были заперты из опасения от Иудеев». Конечно же, апостолы опасались за свою жизнь, помня о том, как поступили с их Учителем. Более того, просьба иудеев о том, чтобы у гробницы была поставлена стража, «чтобы ученики Его, пришедши ночью, не украли Его», подтверждала их опасения и давала повод ожидать дальнейших гонений. Поэтому, укрываясь от посторонних глаз, они собрались с наступлением темноты и при этом держали дверь на замке.

пришел Иисус, и стал посреди

Что же касается того, как именно Господь явился ученикам, то существуют несколько мнений.

1. Некоторые, например, Кальвин и многие другие богословы XVII века, придерживаются мнения, что Иисус таинственным образом отворил запертую дверь и внезапно предстал перед собравшимися.

2. Иоанн Златоуст, Кирилл, Августин и римские католики, а также практически все лютеране считают, что дверь оставалась запертой, в то время как наш Господь таинственным образом явился перед апостолами в мгновение ока. Мне кажется, что неважно, какой точки зрения мы придерживаемся. В любом случае, произошло чудо. Тело нашего воскресшего Господа, несомненно, обладало способностью перемещаться в пространстве, становиться видимым и невидимым тогда, когда Он считал это необходимым. Однако как это происходило, для нас остается тайной. Важно помнить, что тело Господа было материальным: к нему можно было прикоснуться, видеть его, осязать, но при этом оно оставалось сверхъестественным и особым. Для нашего Господа не представляло никакого труда явиться внезапно перед апостолами при закрытых дверях, равно как и отворить эти двери (так, как Он сделал это в темнице с Петром), и войти в комнату, как это делают люди. Так что читатель может сам выбирать, какой именно точки зрения ему придерживаться. Единственное, что при этом нам нужно помнить, так это то, что факт явления нашего Господа в комнате при закрытых дверях не означает, что Он незримо присутствует в хлебе и вине Вечери Господней. Более того, тот факт, что Он мог по-особому перемещаться в пространстве, отнюдь не означает, что Он мог быть в нескольких местах одновременно. Когда Он воскрес из мертвых, то тело Его стало куда более духовным, чем до этого, однако оно оставалось человеческим телом, а не бесформенным и призрачным, как у привидения или духа.

и говорит им: мир вам!

Первые слова, которыми Господь приветствовал апостолов, являются доказательством Его любящего, милостивого, заботливого и снисходительного отношения к ним. Он сказал: «Мир вам!» По-моему, данное приветствие никоим образом нельзя рассматривать как обычное проявление вежливости. Ведь смысл его заключался в том, чтобы ободрить апостолов. Ни одного упрека, никаких обвинений, выискиваний правых и виноватых, никаких укоров по поводу того, что апостолы оставили Его в четверг вечером и, смалодушничав, разбежались. Все прощено и забыто. Первое обращение к ним: «Мир!» И именно это слово Он произнес последним в четверг вечером перед молитвой: «Сие сказал Я вам, чтобы вы имели во Мне мир» (Ин 16:33). Именно мир Свой Он завещал ученикам: «Мир оставляю вам, мир Мой даю вам... Да не смущается сердце ваше и да не устрашается» (Ин 14:27) Так можем ли мы усомниться в том, что это приветствие ободрило апостолов и принесло мир их душам? «И снова Я с вами, снова провозглашаю мир. Я не отлучаю, не лишаю вас Своей дружбы, даже не укоряю, а даю вам мир». Мы не сможем в полноте осознать то утешение, которое принесли эти несколько слов ученикам, если не учтем события нескольких минувших дней и особенно поведение апостолов в ночь перед распятием, когда после столь громогласного уверения в своей преданности Учителю, все они, «оставивши Его, бежали».

Принимая во внимание повествование Луки, мы можем предположить, что в горнице в тот момент собрались не только апостолы, так как он говорит о тех, «кто был с ними» (см. Лк 24:33).

20 Сказав это, Он показал им руки и ноги и ребра Свои

Поприветствовав апостолов, наш Господь предоставил им весомые доказательства того, что Он действительно воскрес из мертвых и тело Его — человеческое и материальное. Когда здесь говорится, что Он «показал им руки и ноги, и ребра Свои», мы, без сомнения, можем считать, что Он дал апостолам возможность прикоснуться к Себе. Св. Лука, описывая тот же разговор, сообщает, что Иисус предложил прикоснуться к Нему: «Посмотрите на руки Мои и на ноги Мои; это Я сам; осяжите Меня и рассмотрите; ибо дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня» (Лк 24:39).

Выражение «руки и ребра» напоминает о ранах от гвоздей и копья. Эти раны, без сомнения, были осязаемы и видны на Его воскресшем теле, и наш благословенный Мессия не стыдился их. Даже во славе небесной, согласно Откровению, Иоанн видел Его подобно «Агнцу закланному» (Откр 5:6). Я считаю, что когда Он вознесся на небеса, то раны Его были на Нем как свидетельство ангелам о том, что Он действительно пострадал за грехи людей. И когда мы увидим Его в день Его второго пришествия, то Он перед нами предстанет как человек со следами распятия на теле.

Однако следует признать, что это мое собственное мнение, и справедливости ради следует отметить, что многие богословы придерживаются других точек зрения. Например,

Кальвин считает, что «раны на теле Господнем были всего лишь временным явлением и предназначались для того, чтобы убедить апостолов, а впоследствии их не будет». Я же не могу с ним согласиться, так как шрамы победителя всегда вызывают уважение.

Что же касается состояния ран нашего Господа, то об этом мы будем говорить с особым почтением. Даже поверхностное знакомство с хирургией дает нам основание утверждать, что глубокая рана на руке или ноге, а тем более на боку, нанесенная в пятницу, в воскресенье к вечеру будет находиться, по меньшей мере, в критическом состоянии и будет весьма болезненна. Но при этом не следует забывать, что воскресшее тело нашего Господа, будучи реальным и материальным, обладало уже иными свойствами, чем наши тела и даже чем Его собственное тело до Его смерти. Такие тела и мы с вами будем иметь после нашего воскресения. Таким образом, мы можем предположить, что раны от гвоздей и копья не были болезненны или воспалены, скорее всего, они зажили — остались лишь шрамы.

мир вам!

На вопрос, почему двое учеников Господних, шедших в Еммаус, не узнали нашего Господа по ранам на Его ногах и руках, мы можем дать два ответа. Во-первых, мы можем предположить, что «глаза их были удержаны» и они чудесным образом были не в состоянии распознать идущего рядом с ними и даже узнать Его по голосу. Во-вторых, мы можем предположить, что руки и ноги нашего Господа были закрыты во время ходьбы, и они увидели Его раны только тогда, когда Он преломлял хлеб. Повествование св. Марка даже наводит на мысль, что идущим в Еммаус Господь пожелал «явиться в ином образе», то есть в другом теле (Мк 16:12).

Ученики обрадовались, увидевши Господа

Далее мы читаем, что «ученики обрадовались, увидевши Господа». Но в данном случае, мне кажется, не идет речь об исполнении обещания, данного Иисусом: «Но Я увижу вас опять, и возрадуется сердце ваше» (Ин 16:22). Та радость, о которой говорится в вышеупомянутом обещании, относится ко всей Церкви и ко времени Его второго пришествия, и час ее еще не пришел. Это та радость, о которой Господь говорит, что «никто не отнимет (ее) у вас». В данном же случае ученики, можно сказать, просто успокоились, их страхи улеглись, надежды возродились. «Наш Господь снова жив, Он превозмог смерть. Теперь все будет хорошо».

Нелишним при этом будет обратить внимание и на то, что Господь и после Своего воскресения учитывал потребности Своих учеников: им нужно было осязать и видеть.

И если бы их зрение и осязание не подтвердили материальность Его тела, то Он бы не заставлял их поверить в то, что Его тело вернулось к жизни. Евангелие часто побуждает нас верить в то, что превыше нашего разума и здравого смысла, но никогда не заставляет верить в то, что им противоречит.

И об этом нам следует помнить, когда католики призывают нас верить в то, что вино и хлеб Вечери Господней на самом деле являются Его плотью и кровью. Зрение, осязание, вкус и химический анализ убеждают нас в том, что хлеб является хлебом. Поэтому католики не имеют никакого права требовать от нас, чтобы мы поверили этому.

Роллок отмечает: «Когда я размышляю над этим отрывком, то на его примере вижу, каково будет состояние богобоязненных мужей Божиих при первой встрече с Иисусом. Вид Его повергнет их в изумление: «Да неужели может быть такое величие и слава!»».

21 Иисус же сказал им вторично: мир вам!

Данный стих повествует в общих чертах о том поручении, выполнение которого Иисус доверяет Своим ученикам. Он посылает их в мир, чтобы они несли весть о Нем, стали Его свидетелями и служителями, как Отец послал Его в мир свидетельствовать и возвещать о Нем (Евр 3:1; Ин 18:37). И как Он проходил милю за милей, проповедуя Евангелие, обличая зло мира сего и провозглашая успокоение для обремененных, так же Он заповедовал поступать и им после Его вознесения на небеса. Он внутренне настроил их на выполнение этого поручения. Им следовало отбросить помышления о том, что теперь, когда Иисус воскрес и снова с ними, их ожидает умиротворенная жизнь в тишине и покое. Нет, впереди их ожидает кипучая деятельность. И перед тем как покинуть этот мир, Иисус дает им понять, что они займут Его место. Одна из причин, по которой Он явился им, — это облечь их полномочиями свыше.

Повторение приветствия «мир вам!» заслуживает внимания. Такое повторение специально предназначалось для того, чтобы ободрить апостолов, утешить и приподнять их дух. Ведь несмотря на всю их радость при виде Господа, они все еще были испуганы, и их одолевали противоречивые чувства, особенно когда они вспоминали о своем поведении перед распятием Господним. Иисус увидел их внутреннее состояние и по милости Своей вновь уверил их в Своем расположении к ним, дважды повторив приветствие «мир вам!» Когда-то Иосиф объяснял фараону, что тот видел два сна, чтобы правильно понять послание от Бога и не сомневаться в нем.

Августин отмечает: «В повторении — подтверждение. «Мир, мир дальнему и ближнему...», — обещал древний пророк (Ис 57:19)».

22 Сказав это, дунул, и говорит им: примете Духа Святого

В данном стихе повествуется о том, как наш Господь передает апостолам особый дар, который уполномочит их впоследствии совершать великое служение, заповеданное им. Передает Он этот дар в особой форме, сопровождая не менее примечательным высказыванием.

Итак, то, что Иисус «дунул на Них», является совершенно уникальным явлением и нигде больше не повторяется в Новом Завете, равно как и греческое слово, отображающее данное действие. Мы больше нигде не встречаем, чтобы Господь «дунул» на кого-либо. Конечно, это было символическое действие. Возникает вопрос: что же оно символизировало? И почему именно это действие было использовано? Лично я считаю, что объяснение кроется в том, каким способом Господь сотворил человека. В Бытие мы читаем: «И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою» (Быт 2:7). В человеке не было жизни до тех пор, пока Бог не вдохнул в его лицо дыхание жизни, так и наш Господь показал апостолам, что началом всякого служения является принятие Духа Святого и Его дыхание в нас. Поэтому до тех пор, пока Святой Дух не поселится в наших сердцах, у нас нет достаточных полномочий, чтобы нести служение.

Я думаю, этим не исчерпывается смысл символического дуновения на учеников. Следует также вспомнить, что ученики предали Иисуса в тот вечер, когда Его взяли под стражу, и тем самым лишись права нести почетное звание апостолов. Так не справедливо ли предположить, что данное действие Иисуса символизировало обновление жизни в сердцах апостолов и возвращение им звания посланников Божиих после предательства? Я уверен, что эта идея также содержится в символическом действии Иисуса. Поэтому дуновение Иисуса на апостолов символизировало не только наделение их впервые особыми полномочиями и дарами для служения, но также и возобновляло доверие Иисуса к ним и их силу, после того как их вера почти угасла. Ведь что в первую очередь делают, когда вытаскивают утопающего? Стараются, чтобы он вновь задышал. Именно восстановление дыхания является первоочередной задачей в этом случае.

Если же мы вспомним, что ветер является символом Духа Святого (Ин 3:8; Иез 37:9; Деян 2:2), то просто не сможем не увидеть чудесное соответствие этого символа тому, что сделал Иисус.

Лэмп считает, что наш Господь дунул сразу на всех апостолов, а не на каждого по отдельности. Наверное, так оно и было.

Хукер отмечает: «Причина, по которой мы не совершаем таких же символических действий, как Христос, наделивший учеников силой, заключается в том, что ни Дух Божий, ни духовная власть не исходят от нас. Мы являемся всего лишь посланниками, которые открывают людям доступ к благодати Христовой».

Слова Иисуса «примите Духа Святого» так же глубоки и загадочны, как и само дуновение. Они могут обозначать лишь одно: «Я дарую вам Духа Святого». Но возникает вопрос: в каком смысле был дарован Святой Дух? Здесь мы должны быть осторожными, чтобы не впасть в заблуждение.

1. Наш Господь не мог иметь в виду, что ученики «приняли Духа Святого» впервые. Они, без сомнения, уже приняли Его в тот день, когда обратились и поверили Господу. Уже тогда, осознавали они это или нет, Дух Святой был в их сердцах. «Никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым» (1Кор 12:3).

2. Наш Господь не мог иметь в виду, что наделение апостолов Духом Святым предназначалось для того, чтобы они начали творить чудеса и говорить языками. Чудеса они творили уже задолго до этого, а дар говорения на языках был передан им впоследствии, в день Пятидесятницы, когда сошла на них сила свыше.

3. По-моему, наш Господь имел в виду: «Примите Духа Святого как Духа знания и понимания». Он, должно быть, наделял их более глубоким познанием божественной истины, которым они ранее не располагали. До этого времени их понимание божественной истины было весьма ограничено. И несмотря на всю их любовь и веру, им недоставало истинного понимания многих вещей: настоящей цели Его прихода, а также абсолютной необходимости Его смерти и воскресения. «Ныне, — говорит Господь, — Я наделяю вас Духом ведения. Пусть останется позади время неполного знания. Примите Духа Святого, откройте очи ваши, и пусть все теперь будет открыто для вашего понимания». Я считаю, что эти слова перекликаются со свидетельством св. Луки, который пишет, что Господь «отверз им ум к уразумению Писаний» (Лк 24:45). Именно со света, с просвещения было начато творение, и именно с просвещения сердца начинается истинное обращение к Богу. Именно просвещенность требуется от человека в первую очередь, для того чтобы он мог стать истинным служителем Нового Завета. Наш Господь, поставляя Своих первых служителей и посылая их продолжать Его дело, начинает с их просвещения и наделения знанием: «Примите Духа Святого. Я поручаю вам служение и наделяю полномочиями служителей. И первый Мой дар вам — прозрение от Духа». Таким был истинный смысл слов Господа, что подтверждается тем знанием, которым с того дня владели апостолы.

Феофилакт считает, что наш Господь всего лишь имел в виду: «Приготовьтесь к получению Духа Святого», но данная точка зрения кажется мне необоснованной.

Рассматриваемые нами слова также косвенно свидетельствуют в пользу учения о том, что Святой Дух исходит как от Отца, так и от Сына. Если наш Господь Иисус Христос мог с уверенностью провозгласить: «Примите Духа Святого», было бы весьма странным считать, что Дух Святой не может исходить и от Него. Однако Православная церковь не признает этого.

Также мы с уверенностью можем считать, что рассматриваемые нами слова могли быть произнесены только лишь Господом Иисусом Христом. Очевидно, что ни один смертный не обладает достаточными полномочиями для наделения другого смертного Духом Святым. Это является исключительным правом Бога. И когда в церемонии рукоположения пресвитеров в Англиканской церкви, согласно молитвенной книге, епископ произносит: «Примите Духа Святого», у меня не возникает сомнений, что составители данной литургии подразумевали молитву: «Я молюсь, чтобы вы приняли Духа Святого». Однако, несмотря на все это, я не могу не сожалеть по поводу включения данных слов составителями литургии. Меня лично использование этих слов не задевает, но я считаю, что для многих они служат камнем преткновения, и было бы гораздо благоразумнее придать им форму молитвы. Не следует забывать и того исторического факта, что на протяжении тысячи лет после вознесения Христа мы не находим использования данных слов в какой бы то ни было формуле посвящения на служение.

В любом случае, мы можем извлечь один бесспорный урок из этого стиха. Только тот может быть истинным служителем Слова, в ком обитает Святой Дух. Епископы и пресвитеры, без сомнения, могут возлагать руки на человека и посвящать его в служители, но только Дух Божий может сделать из этого человека «мужа Божия» и служителя Божьего слова.

Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся

В данном стихе наш Господь продолжает и завершает наделение полномочиями Своих служителей. Свое служение Учителя Он завершил. Его дело должны продолжать апостолы. Слова, которые Иисус произносит в данном стихе, требуют нашего особого внимания. Значение этих слов, по-моему, можно перефразировать следующим образом: «Я даю вам право объявлять, чьи грехи прощены, а чьи — нет, подобно тому, как иудейские священники объявляли, кто чист, а кто нечист в случае проказы». Таким образом, я верю, что апостолы были наделены лишь властью возвещать о прощении грехов, и полностью отвергаю нелепое предположение, что Господь наделил апостолов властью прощать и не прощать грехи, очищать и не очищать душу. Причины, по которым я так считаю, следующие:

1. Писание учит, что прощать грехи властен лишь Бог. Иудеи сами признавали этот факт, говоря: «Кто может прощать грехи кроме одного Бога?» (Мк 2:7; Лк 5:21). Было бы полнейшей нелепицей предположить, что наш Господь, отправляя учеников на служение, намеревался нарушить и изменить этот основополагающий принцип.

2. В тексте Ветхого Завета мы находим обороты речи, где пророкам повелевают «делать» что-либо, хотя на самом деле имеется в виду, что они должны «возвещать об этом». Так, например, Господь повелевает Иеремии: «Я поставил тебя в сей день над народами и царствами, чтобы искоренять и разорять, губить и разрушать, созидать и насаждать» (Иер 1:10). На самом деле это значит возвещать об искоренении, разорении и т. д. Апостолы, без сомнения, были знакомы с такими оборотами речи в языке пророков, поэтому соответственно восприняли обращенные к ним слова Господа.

3. Ни в Деяниях, ни в посланиях мы не находим ни единого случая, когда бы апостолы взяли на себя ответственность прощать или отпускать чьи-либо грехи. Апостолы и проповедники Нового Завета лишь возвещали, чьи грехи прощены, а чьи — нет, но они никогда не присваивали себе право отпускать или прощать грехи. Когда Петр говорил Корнилию и его друзьям, что «всякий верующий в Него получит прощение грехов именем Его» (Деян 10:43), когда Павел в Антиохии Писидийской говорил, что «ради Его имени возвещается вам прощение грехов» (Деян 13:32, 38), и стражнику в Филиппах: «Веруй в Господа Иисуса Христа и спасешься ты» (Деян 16:31) — они исполняли поручение, данное им в этом стихе. В каждом из этих случаев они просто исполняли порученное им служение. Они «возвещали о том, чьи грехи прощены, а чьи — нет».

4. Во всех трех пасторских посланиях, которые Павел написал Тимофею и Титу, мы не встречаем ни единого слова о том, что отпущение грехов должно являться частью пасторского служения. Если бы люди могли отпускать грехи, то Павел, без сомнения, упомянул бы об этом и посоветовал бы молодым служителям внедрить данное служение, дабы облегчить бремя душ человеческих.

5. Человеческая природа настолько слаба, что ни одному смертному нельзя дать абсолютную власть прощать и отпускать грехи. Подобная власть принесла бы только вред человеку, которому она дана, и постоянно искушала бы его взять на себя роль посредника между Богом и человеком.

6. То, что происходит в Римско-католической церкви, где священники будто бы наделены властью отпускать грехи и затворять двери рая перед теми, кому они грехи не отпустили, дает нам косвенное свидетельство того, что наш Господь в данном случае дал апостолам лишь право «возвещать» прощение. Католическая система покаяния и отпущения грехов нанесла невообразимый вред и священникам, и прихожанам. Эта система унижала прихожан, порождала губительное высокомерие среди духовенства, отвращала людей от Христа и держала их в духовной темноте и в рабстве.

Рассмотрим еще один немаловажный вопрос, который непосредственно связан с данным текстом. Могли ли апостолы передать своим преемникам полномочия, данные им здесь нашим Господом Иисусом Христом?

Без колебаний я отвечу, что служение, порученное апостолам, никому не передавалось. Данные полномочия принадлежали лишь им и св. Павлу. Я призываю всех, кто считает, что полномочия апостолов и их служение могли быть переданы, отказаться от своей точки зрения.

1. Апостолы обладали даром безошибочно и непогрешимо возвещать Евангелие. После них ни у кого не было такого дара.

2. Они подтверждали свое учение чудесами.

3. Некоторые из них были вдохновлены Духом Святым для написания непогрешимых книг Нового Завета.

4. Апостолы могли различать духов и видеть сердце человека, как никто после них. Столкновение Петра с Ананией и Сапфирой, Симоном-волхвом служит тому примером. Служение апостолов было уникальным и не имело себе подобных. Оно не было передано никому из преемников во всей полноте, поэтому апостольской преемственности не существует. Современные служители не являются преемниками апостолов. Они преемники Тимофея и Тита. Сами же апостолы были наделены определенными дарами и определенными полномочиями для определенного служения, которое им предстояло выполнить как основателям Церкви Христовой. Но во всей полноте данное служение никому не передавалось. С апостолов оно началось и ими же было завершено.

Однако я согласен с тем, что данный стих в определенном смысле относится и ко всем христианским служителям и что их служение похоже на служение апостолов. Каждый служитель Христа должен открыто, смело и со властью, основываясь на слове Божьем, провозглашать, каким людям Бог прощает грехи, а каким — нет. Это то служение, для которого предназначен каждый служитель и на которое он рукоположен. Каждый раз, когда он провозглашает полное Евангелие Христово с кафедры, он верно несет служение, которое в рассматриваемом нами стихе Господь заповедовал апостолам, и может утешить себя мыслью, что его ожидает Божье благословение. Он, конечно же, не может совершать данное служение так, как это делали апостолы, но в некотором смысле, он, несомненно, является их преемником.

Затронутая нами тема настолько актуальна в наше время, что я не могу не процитировать мнение епископа Джуэлла, который достаточно ясно раскрывает эту тему. «Говоря о власти «связывать и разрешать узы» и полномочиях «отворять и затворять», данных Христом Своим служителям, мы подразумеваем следующее. Служитель, проповедуя Евангелие, тем самым разрешает узы, предлагая тем, кто истинно раскается, получить надежду на вечное спасение и прощение их грехов благодаря жертве Христовой, или восстанавливает в общении искренне раскаявшихся братьев и сестер, которые в определенном смысле были отчуждены от общества Христова из-за какого-либо греха или непристойного поведения. Говоря о полномочиях «связывать и затворять», мы подразумеваем затворение служителем дверей рая перед неверующими и упорствующими в своем неверии, и возвещение им вести о суде Божием и вечном наказании, или имеем в виду отлучение от Церкви тех, кто отрекается от нее. Говоря об этом, мы подразумеваем, что сам Господь одобряет то решение, которое выносят Его служители, и связанное или разрешенное ими на земле, Он таким же образом свяжет или разрешит на небе. Ключом, при помощи которого служитель открывает и закрывает двери небес, является, по мнению Иоанна Златоуста, «знание Писания», по мнению Тертуллиана — «толкование закона», по мнению Евсевия — «Слово Божие». Мы также подразумеваем, что ученики Христовы получили эти полномочия от Христа не для того, чтобы выслушивать невнятное бормотание кающихся на личной исповеди, как это делают католические священники, утверждая, что именно в выслушивании исповеди заключена власть ключей, а для того, чтобы они могли проповедовать Евангелие, являясь для спасаемых как бы «запахом живительным на жизнь», а для погибающих — «смертоносным на смерть»; для того, чтобы открыть небо словом Божьим, как ключом, для тех, кто был просвещен Евангелием и уверовал в Христа, и закрыть от тех, кто упорствует в грехе и неверии и, как сказал св. Павел, «преуспевает во зле» (2Тим 3:13). Именно это мы подразумеваем, говоря о ключах, которые Иисус вручил служителям, ключах, которые связывают и освобождают совесть человека».

Кальвин говорит: «Когда Христос призывает апостолов прощать грехи, Он тем самым не передает им Свои полномочия. Ведь только Он один может прощать грехи. Это почетное право, принадлежащее Ему одному, Он не передает апостолам. Он дает им право во имя Его возвещать о прощении грехов, чтобы посредством этого примирить людей с Богом».

Мнение Брентия таково: «Вот истинное отпущение грехов: проповедь Евангелия Иисуса Христа. Те, кто не проповедуют это Евангелие, не имеют полномочий ни отпускать грехи, ни оставлять их».

Буллингер говорит: «Апостолы отпускали грехи людей тогда, когда, проповедуя Евангелие, учили, что верующим прощены грехи и дарована вечная жизнь благодаря смерти и воскресению Христа. И они оставляли грехи, провозглашая, что гнев Божий пребывает на неуверовавших».

Гольтер считает: «В наши дни служители отпускают грехи тогда, когда обещают их отпущение покаявшимся и уверовавшим, и оставляют грехи, когда возвещают гибель не уверовавших и упорствующих грешников».

Мускул считает, что обещание «дано не всем служителям, но лишь тем из них, кто является настоящим служителем Евангелия, учит лишь тому, что покаявшиеся и уверовавшие в Христа имеют прощение грехов и жизнь вечную, а те, кто не раскается и не уверует, пребудут во грехах своих и погибнут».

Лайтфут считает, что, истолковывая эти слова, мы должны помнить, что они, возможно, были сказаны после слов

Господа о том, что «проповедану быть во имя Его покаянию и прощению грехов во всех народах, начиная с Иерусалима» (Лк 24:47). Он считает, что, услышав эти слова, апостолы были весьма удивлены и про себя подумали: «Неужели на самом деле отпущение грехов будет проповедано в Иерусалиме тем, кто повинен в пролитии крови Господней?» И тогда, как он считает, Господь промолвил эти слова, чтобы утвердить их в этой мысли: «Да, начиная с Иерусалима. Итак, чьи грехи вы отпустите, те и будут отпущены». И в заключение Лайтфут задается важным вопросом: «Как бы иначе апостолы решились с такой убежденностью и уверенностью проповедовать об отпущении грехов тем, кто был повинен в смерти Христовой, если бы они не обладали полномочиями, данными им самим Господом?»

Пул говорит: «Среди верующих возникают разногласия по поводу того, была ли служителям Христовым дана власть действительно снимать с покаявшегося вину за совершенный им грех или же только право возвещать людям о том, что если их вера и раскаяние являются истинными, то им даруется прощение грехов. При этом многие придерживаются первого мнения. Однако мне кажется неправдоподобным, во-первых, то, что Бог стал бы наделять человека божественной властью, а, во-вторых, то, что Бог, зная испорченность человеческого сердца и неспособность даже самого лучшего служителя определить искренность покаяния и веры, полагаясь на их внешние проявления, наделил бы кого-либо из сынов человеческих абсолютной властью снимать вину за содеянные прегрешения. Без истинного покаяния и обращения ко Христу невозможно получить прощение грехов; однако ни один из служителей не может с определенностью сказать, что грехи данного человека прощены, не видя настоящего состояния его сердца. Мы не знаем точно, в какой мере апостолы обладали даром видеть сокрытое. Ясно одно: на сегодняшний день никто из живущих не обладает такой способностью, которой обладали они. Никому Христос не дал большего права, чем право возвещать, что Бог прощает всех верующих и раскаявшихся. Однако служители Христовы, являясь посланниками и представителями Христа на земле, могут выносить более зрелое суждение об истинности покаяния и веры (хотя не всегда безошибочно), чем кто-либо другой. Именно таково мое мнение по данному вопросу».

Итак, мы завершаем рассмотрение данного отрывка предостережением. Какой бы смысл мы ни вкладывали в эти слова, не стоит наделять служителей Христовых теми полномочиями и властью, которых Он никогда им не давал, какой бы сан они ни имели и к какой бы деноминации ни принадлежали. Возведение служителей на пьедестал является причиной многих суеверий и упадка Церкви Христовой. Вся система почитания служителей как посредников между Христом и душой человеческой, практика тайной исповеди и отпущения грехов не имеют ни одного подтверждения в Новом Завете и ведут ко всяческим заблуждениям. Эта система губительна как для самих служителей, так и для прихожан, она извращает смысл Благой вести и сводит на нет священническое служение Христа.

В литургии Англиканской церкви трижды упоминается отпущение грехов: в утренней и вечерней молитвах, в тексте для причастия при посещении больных. Я считаю, что во всех трех случаях подразумевается возвещение прощения грехов. Однако я не могу удержаться, чтобы не сказать, что формулировка отпущения грехов при посещении больных весьма неудачна и ее смысл может быть легко искажен.

Шеперд, комментируя «Богослужебную книгу», отмечает: «Англиканская церковь не поддерживает того мнения, что священник в силу своего сана имеет безусловное право прощать грехи. Полномочия, которыми облечено священство, являются полномочиями служителей, которые строго руководствуются словом Божиим, непосредственно указующим на то, чьи грехи прощаются, а чьи — нет. Само предположение о том, что какой-то служитель Христов со времен апостолов имеет власть отпускать или не отпускать грехи, противоречит всему духу Писания и здравому смыслу».

ЕВАНГЕЛИЕ ОТ ИОАННА 20:24−31

24 Фома же, один из двенадцати, называемый Близнец, не был тут с ними, когда приходил Иисус.
25 Другие ученики сказали ему: мы видели Господа. Но он сказал им: если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю.
26 После восьми дней опять были в доме ученики Его, и Фома с ними. Пришел Иисус, когда двери были заперты, стал посреди них и сказал: мир вам!
27 Потом говорит Фоме: подай перст твой сюда и посмотри руки Мои; подай руку твою и вложи в ребра Мои; и не будь неверующим, но верующим.
28 Фома сказал Ему в ответ: Господь мой и Бог мой!
29 Иисус говорит ему: ты поверил, потому что увидел Меня; блаженны невидевшие и уверовавшие.
30 Много сотворил Иисус пред учениками Своими и других чудес, о которых не писано в книге сей.
31 Сие же написано, дабы вы уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его.

Только в Евангелии от Иоанна мы находим рассказ о неверии Фомы. Другие евангелисты обходят молчанием это событие, скорее всего, из-за того, что во время написания первых трех Евангелий Фома быт еще жив.

Это именно тот рассказ, который является достоверным свидетельством богодухновенности Евангелий. Если бы мошенники и лгуны вздумали составлять Библию ради собственной выгоды, они никогда бы не решились поведать человечеству о том, что один из первых основателей новой религии показал себя с такой незавидной стороны.

Итак, в первую очередь обратим наше внимание на то, что христиане, которые нерегулярно посещают собрания людей Божиих, многое теряют. Когда Иисус явился апостолам впервые после Своего воскресения, Фомы с ними не было, следовательно и благословение Божие он упустил. Конечно же, у нас нет конкретного доказательства тому, что он отсутствовал по какой-то малозначительной причине. Однако в такой критический момент жизни апостолов вряд ли могла бы найтись достаточно значительная причина, оправдывающая его отсутствие.

Отсюда мы можем сделать вывод, что в произошедшем отчасти быта и его вина. Как бы там ни быто, ясно одно: всю последующую неделю, пока остальные апостолы пребывали в радости от мысли о воскресшем Господе, Фома пребывал в сомнении и неверии именно по причине своего отсутствия. Сложно избежать вывода, что Фома мог быть со всеми, если бы захотел.

В связи с этим нам следует помнить предупреждение апостола Павла: «Не будем оставлять собрания своего» (Евр 10:25). Не будем же отсутствовать в доме

Божием на воскресных служениях по каким-либо малозначительным причинам, не будем пропускать причастия Господня, не будем позволять, чтобы наше место пустовало, когда благословение Божие приготовлено для нас. Поступая так, мы будем возрастать и преуспевать духовно. Ведь именно то служение, на которое мы не являемся по какой-либо неуважительной причине, может нести драгоценный елей слова Божия, сказанного именно для нас. И то молитвенное собрание, которое мы пропускаем, может ободрить, вдохновить и принести долгожданное облегчение душе нашей. Нам так мало известно, насколько наше духовное здоровье зависит от таких, на первый взгляд, привычных мероприятий и как сильно оно страдает, если мы не уделяем этому достаточно времени. Не стоит оправдывать себя тем, что многие посещая служения не изменяются при этом в лучшую сторону. Такой аргумент приемлем лишь для невежд, которые равнодушны к своему духовному состоянию, но для настоящего служителя Христова он не имеет силы. Нам следует хорошенько запомнить слова Соломона: «Блажен человек, который слушает меня, бодрствуя каждый день у ворот моих и стоя на страже у дверей моих» (Притч 8:34). И более всего нам следует хранить в сердцах наших обещание Мессии: «Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф 18:20). Поступая таким образом, мы вряд ли окажемся на месте Фомы, за глухой стеной неверия, лишающей нас радости.

Во-вторых, нам следует отметить, что Христос проявляет доброту и милость по отношению к медлительным сердцем верующим. Наверное, ни в одном из всех четырех Евангелий мы не найдем лучшего примера, чем данная история. Трудно даже представить более упрямое и вызывающее поведение, чем поведение Фомы, которому даже свидетельства десяти верных апостолов было недостаточно. Он упрямо настаивал, что, пока не увидит Иисуса своими собственными глазами и не коснется Его, не поверит. Невозможно себе представить, чтобы кто-либо вел себя с таким немощным учеником так снисходительно и терпеливо, как это делал наш Господь Иисус. Он не отверг Фому, не исключил его из числа апостолов, не прервал с ним общение. Иисус просто вернулся к ученикам снова к концу недели, очевидно, специально для Фомы. Он снизошел к слабому Фоме, подобно заботливой нянюшке, уговаривающей капризного ребенка. «Подай перст твой сюда и посмотри руки Мои; подай руку твою и вложи в ребра Мои». Если уже ничто, кроме самого очевидного, не могло убедить Фому, Иисус предоставил ему это очевидное. Несомненно, Он сделал это из любви, превосходящей всякое понимание, и с терпением, превосходящим всякое разумение.

Не стоит подвергать сомнению тот факт, что данный отрывок написан для ободрения всех истинно верующих. Дух Святой знал, что большинство учеников в этом порочном мире будут полны сомнений, будут упрямы и несообразительны. Именно поэтому нам и предоставлено самое яркое свидетельство того, как терпелив Иисус, как Он милосерден и снисходителен к немощам Своего народа. Так будем же следовать Его примеру и проникнемся духом Господним. Не следует пренебрежительно относиться к людям и считать их безбожниками только из-за того, что их вера слаба, а сердце не пылает любовью к Господу. Вспоминайте Фому и проявляйте снисходительность и милость к ним. У нашего Господа много немощных детей в семье, много нерадивых учеников в Его школе, неопытных солдат в армии, хромающих ягнят в стаде. Однако ко всем Он находит подход и не изгоняет ни одного прочь. Счастлив тот христианин, который научился вести себя подобным образом со своими братьями. Ведь в церкви много таких, как Фома, медлительных в вере и несообразительных, однако все они, как и Фома, являются истинными верующими.

И наконец, обратите внимание на то, что Фома назвал Христа Богом, а Христос воспринял это как должное. Почтительный возглас «Господь мой и Бог мой!», сорвавшийся с уст Фомы, убедившегося в том, что Господь действительно воскрес из мертвых, может иметь только один смысл. Перед нами неоспоримое доказательство божественности нашего Господа. В тот день Фома истинно уверовал, что Тот, кого он увидел и коснулся, является не только человеком, но и Богом. Господь не возмутился и не опротестовал его свидетельство. Когда Корнилий упал к ногам Петра и пытался поклониться ему, апостол сразу же отверг это поклонение: «Встань, я тоже человек» (Деян 10:26). Когда люди в Листре попытались принести жертвоприношение Павлу и Варнаве, те «разодрали свои одежды и, бросившись в народ, громогласно говорили: мужи! что вы это делаете? И мы — подобные вам человеки» (Деян 14:14). Но когда Фома обращается к Иисусу «мой Господь и мой Бог», слова его не вызывают ни малейшего упрека со стороны нашего святого и правдолюбивого Мессии. Так стоит ли сомневаться, что все это написано для нашего же с вами назидания?

Будем же твердо верить в божественность Христа, ибо это один из основополагающих принципов христианства. Если мы не будем считать Христа Богом, то все Его посредничество, заступничество, священство и весь труд искупления — бесполезны. Благословим же Господа за то, что все Писание пронизано доказательствами божественности Иисуса. Так вручим же наши грешные души Христу и будем делать это день за днем в непоколебимой уверенности, что Тот, кто совершенен как Бог, совершенен и как человек. Поскольку Он человек, то может снизойти к нашим чувствам и немощам. Поскольку Он Бог, то в Его власти спасти «всех, кто приведен к нему Богом». Поэтому тот, кто, подобно Фоме, взирает на Иисуса и вместе с Ним произносит «Господь мой и Бог мой!», не должен ничего бояться.

С таким Спасителем мы можем уверенно начать жизнь веры и так же уверенно ее продолжать.

ПРИМЕЧАНИЯ ИН 20:24−31

24 Фома же, один из двенадцати, называемый Близнец

Данный рассказ о повторном явлении Христа всем апостолам специально ради Фомы мы находим лишь в Евангелии от Иоанна. Нам следует быть весь признательными автору за то, что он записал эту историю. Именно такие истории косвенно подтверждают истинность и богодухновенность Писания, а также искренность и честность авторов Евангелий. Человек, не будучи вдохновлен свыше, никогда бы не стал рассказывать всему миру о неверии, проявленном избранным апостолом. Более того, это одна из тех историй, которые проливают свет на весьма интересную тему о разнообразии характеров, которое вы можете обнаружить среди истинных христиан.

Иоанн Златоуст отмечает: «Обратите внимание на искренность учеников. Они не скрывают свои ошибки, равно как и ошибки других, но записывают их со всей тщательностью».

Кардинал Белармин, по словам Герхарда, пошел дальше и заявил, что из-за истории Фомы, равно как и рассказов об опьянении Ноя, прелюбодеянии Давида и отречении Петра, прихожанам не следует читать Библию, иначе они могут навредить своей душе. Досточтимый кардинал забывает, что нам всегда нужны маяки на опасном пути и примеры милости Христа к грешным и упрямым людям, которые помогли бы нам раскаяться.

Что же касается самого апостола Фомы, то нам известно о нем немного. Дважды в Евангелии от Иоанна мы обнаруживаем его высказывания, и дважды он проявляет себя с одной и той же стороны. Господь, намереваясь идти в Вифанию, прямо сказал, что Лазарь мертв. Тогда Фома заявил своим друзьям-апостолам: «Пойдем и мы умрем вместе с Ним» (Ин 11:16). И второй раз, когда, прощаясь с апостолами, Господь обращается к ним, говоря: «А куда Я иду, вы знаете, и путь знаете», Фома отвечает Ему: «Господи! не знаем, куда идешь; и как можем знать путь?» (Ин 14:4, 5). Фома — это угрюмый христианин, боязливый и ворчливый, который во всем видит только плохое и не может за тучами рассмотреть голубого неба. Он действительно христианин, и ему уготованы небеса, но в сердце его столько сомнений и страхов, что он всегда несчастлив. Он омрачает жизнь себе и другим. Таким, как мне кажется, был Фома. Я не приемлю, как совершенно необоснованное, современное представление о Фоме как об образованном и свободомыслящем человеке, который благоразумно требовал оснований для веры и ничего не принимал без убедительных доказательств. Мне кажется, что Фома был хорошим человеком, которого мучили сомнения и уныние. Он по-настоящему любил Иисуса и готов был умереть за Него, но во всем видел одни лишь сложности и опасности. И таких, как он, и сейчас немало. Очень полезно иногда вспомнить о Фоме. Персонажи из книги Джона Буньяна «Путешествие Пилигрима»: Боязливый, Уныние, Испуганный — описывают многих христиан — преемников апостола Фомы.

не был тут с ними, когда приходил Иисус

Нам совершенно не известны те причины, по которым Фома отсутствовал в тот воскресный вечер, когда приходил Иисус. Большинство комментаторов считают, что он не пришел по своей вине и поэтому лишился большого благословения на целую неделю. Я допускаю такую точку зрения и считаю, что пример Фомы указывает нам на то, как неблагоразумно пропускать собрания народа Божьего без уважительных причин. Однако мне не хотелось бы далее углубляться в эту тему и обвинять апостола в том, о чем Писание умалчивает. Он мог бы задержаться в пути, так как, например, жил дальше всех остальных апостолов, или какие-то неотложные дела могли задержать его. Но как бы там ни было, сами апостолы не обвиняют Фому в его отсутствии, когда говорят, что видели Господа. Более того, наш Господь, явившись апостолам, также не обвиняет Фому в том, что его не было, и единственное, в чем Он его упрекает, так это в неверии. Отсутствие Фомы, на мой взгляд, объясняется его характером: Он все делает медленно и не может быстро принимать решения. Поэтому я считаю, что он все-таки намеревался прийти и присоединиться к остальным десяти апостолам, но, скорее всего, немного запоздал, шел медленно, погрузившись в мысли об участи учеников Христовых, раздумывая над своими страхами, волнениями и беспокойством, а когда наконец дошел до места встречи, Христос уже покинул учеников.

Многие задают вопрос, вытекающий из сложившихся обстоятельств: а не был ли апостол из-за своего отсутствия лишен даров и полномочий, которыми были наделены остальные апостолы? Лайтфут отвечает: «Конечно же, нет. У него сохранились все те же привилегии, что и у других апостолов. Так, св. Павел на то время был далек как от апостольства, так и от христианской веры в целом, однако, став апостолом, он сразу же получил полномочия и дары, которыми были наделены все апостолы». Некоторые считают, что случай с Фомой схож с историей с Елдада и Медада, которые все же получили помазание Духа, хотя и не были рядом с семидесятью старейшинами (Числ 11:27).

Другие ученики сказали ему: мы видели Господа

В тексте не указано, когда именно ученики сказали это. Я склонен считать, что они сказали это тем же вечером, когда Господь впервые явился им, и что Фома пришел вскоре после того, как Христос покинул это место. Мне представляется такая картина: десять апостолов, переполненные радостью и счастьем от увиденного и услышанного, вместе восклицают: «Фома, мы только что видели нашего Господа и Учителя! Если бы ты пришел немного раньше, ты бы также увидел Его». Я так считаю по двум причинам: 1) слова 26-го стиха «после восьми дней» указывают на то, что между первым и вторым явлениями нашего Господа прошло восемь дней. Ровно столько же времени прошло между полным неверия восклицанием Фомы и его уверованием; 2) мне кажется весьма неправдоподобным, что после того как по всему Иерусалиму пронесся слух о том, что тело исчезло из гробницы, Фома мог пробыть в неведении еще сутки и не попытался связаться с апостолами и выяснить, что это значит. Хотя он и был медлительным и несообразительным, вряд ли он смог бы заснуть в тот вечер, не расспросив прежде о произошедшем. Все это наталкивает меня на мысль, что Фома вошел в комнату, едва только наш Господь покинул учеников. И тогда же они сказали ему, что видели Господа. Тогда же Фома произнес свои полные неверия слова.

25 но он сказал им: если не увижу... не поверю

Здесь мы видим достойное сожаления неверие хорошего человека; его проступок скрыть невозможно. Он отказался — поверить свидетельству тех, кто действительно своими глазами видел Христа в теле. Он отверг свидетельство десяти братьев и друзей, у которых не было никакого повода обманывать его. Он с жаром заявляет, что не поверит до тех пор, пока сам не прикоснется к телу Господа и не увидит Его своими глазами. Он выдвигает определенные требования и, пока эти требования не будут удовлетворены, отказывается полагаться на одно лишь свидетельство братьев. При этом он использует весьма красноречивые выражения, исполненные скептицизма: «Другие могут верить, если им так этого хочется. А я не поверю до тех пор, пока не увижу собственными глазами и сам не прикоснусь к Нему». Эти греховные слова достойны сожаления. Фома, должно быть, вспомнил, что в таких случаях нельзя полагаться на свидетелей, и он сам, как учитель, понимал, что ему в подобной ситуации тоже вряд ли бы поверили Пример Фомы учит нас тому, что иногда верующие могут говорить очень глупые и недостойные вещи, о которых позже горько сожалеют.

Но как бы там ни было, не только Фома проявляет неверие. Некоторые люди так уж странно устроены, что они не доверяют никому, считая всех вокруг лжецами и обманщиками. Они не поверят чему-либо, пока не увидят своими глазами и не убедятся в этом на собственном опыте. Часто такими людьми подсознательно движет гордыня и самомнение. Иногда трудно сдержаться, чтобы не напомнить им о том, что, будь все такими, как они, трудно было бы жить, ведь в реальной жизни мы многое принимаем на веру, не пытаясь убедиться лично в услышанном. Такие люди есть и всегда будут в Церкви, а пример Фомы показывает нам, какие беды они могут навлечь на себя.

Два факта если не оправдывают, то, по крайней мере, объясняют неверие Фомы. Во-первых, до самого распятия апостолы не верили, что Христос будет распят, погребен и снова воскреснет. Какими бы очевидными эти факты ни были для нас сейчас, они были закрыты для восприятия апостолов на то время, пока Господь был с ними. Для нас это кажется невероятным, но это так. Они верили в то, что Иисус был Мессией, но не понимали, как Мессия может быть распят. Именно таким апостолом, как и все остальные, был Фома. Не кажется ли вам, что это в некоторой степени проливает свет на тот необычный для нас скептицизм, проявленный Фомой относительно воскресения Господа? Во-вторых, Фома, как и все иудеи, твердо верил в существование духов и привидений, а также в то, что они могут являться людям. Даже после того как Петр был освобожден из темницы и пришел в дом Иоанна, называемого Марком, ученики сказали: «Это Его ангел» (Деян 12:15). Почему бы нам не допустить, что Фома, удивленный и сбитый с толку новостью о том, что апостолы видели Господа, учитывая присущую ему склонность все подвергать сомнению, решил, что они видели Его дух? То, что они кого-то видели, он не отрицал, но он просто не мог поверить в то, что они видели реальное материальное тело своего Господа. Вышеизложенные соображения надо принимать в расчет, оценивая неверие Фомы. Конечно, я ни на минуту не защищаю и не оправдываю его, но все же осмелюсь напомнить тем, кто только обвиняет его и у кого не находится в его оправдание ни одного слова, что набожному иудею было не так уж и просто принять весть о воскресении Господа, как это может показаться на первый взгляд современному англичанину.

Мускул отмечает, насколько необычным было неверие Фомы, учитывая то, что он не только неоднократно слышал, как Господь предсказывал Свое воскресение, но и был свидетелем воскресения Лазаря, произошедшего буквально несколько недель назад в Вифании.

Бенгель отмечает: «Без сомнения, Фома казался себе рассудительным и здравомыслящим человеком, но, не веря другим и считая, что они заблуждаются, он ожесточил свое сердце и не мог сразу поверить».

26 После восьми дней опять были в доме ученики Его

В этом стихе идет речь о том, как Иисус снова явился апостолам для того, чтобы убедить Фому и предоставить ему желаемые доказательства.

Иисус явился «после восьми дней». Восемь дней в иудейском исчислении времени — это неделя, при этом учитываются первый и последний дни недели, даже если при этом прошла всего половина дня. Отсюда, несмотря на то, что Иисус был погребен в пятницу после обеда, воскрес в воскресенье утром и был в гробнице всего 36 часов, о Нем сказано, что Он был погребен на «три дня». Из этого мы можем сделать вывод, что оба раза Господь явился апостолам в воскресенье. Пул отмечает, что именно отсюда пошла традиция соблюдения первого дня недели как святого дня.

Иисус явился, когда «ученики были в доме». Это значит, что они все собрались в комнате, возможно, той самой, что и неделю назад. Иисус милостиво обличил и укорил немощного ученика в кругу друзей, а не прилюдно. Ученики и не могли собраться под открытым небом, на улице, потому что слух о том, что они украли тело Господа, по-прежнему ходил по Иерусалиму.

Фома с ними

Иисус пришел, когда «Фома (был) с ними». Это значит, что Он намеренно явился тогда, когда все были в сборе. Он в точности знал, в каком месте и в каком количестве соберутся ученики. Это должно стать большим ободрением для верующих, ведь око Господне всегда над ними, и Господь точно знает, где они и с кем.

Пришел Иисус, когда двери были заперты, стал посреди них и сказал: мир вам!

Он пришел, когда «двери были заперты». Это значит, что Он явился при тех же обстоятельствах, что и неделю назад, когда двери были заперты из страха перед иудеями. И вот снова Он в мгновение ока предстал перед собравшимися учениками.

Он пришел с тем же приветствием, что и прежде. Снова первыми словами, слетевшими с Его губ, были «мир вам!». Фома также был среди них. Ученик, проявивший такое неверие, вполне мог ожидать от Господа слова упрека, но наш Господь не делает исключений. Он прекрасно знал, что Фома говорил, но обратился к нему, как и ко всем остальным, со словами «мир вам!».

Нам следует отметить удивительную доброту, проявленную нашим Господом Иисусом Христом к немощному ученику, и усилия, приложенные Им, ради одной единственной души. Неверие Фомы было вызывающим и непростительным, и если бы за него он был изгнан из общества апостолов, мы не смогли бы сказать, что это наказание было незаслуженным. Но наш Господь печется о Своем немощном ученике и является специально для того, чтобы исцелить и восстановить его в общении с остальными. Какой замечательный пример Он подает всему народу Божьему! Так и нам следует с добротой относиться к немощным в вере братьям нашим, проявляя всяческое стремление быть им полезными, поступаясь при этом своими удобствами! Современные же христиане готовы отречься от общения со всяким, кто не разделяет целиком и полностью их взглядов на служение и учение. Они готовы отвернуться от немощного брата по вере, считая его погрязшим в заблуждении безбожником и необращенным. Они, возможно, почитают себя ревностными и преданными Богу, однако на самом деле не имеют ума Христова. И так, как Христос поступил с Фомой, так и нам следует поступать с другими.

Также нам не следует забывать о том, что Фома провел в неверии и сомнениях практически целую неделю, в то время как Его братья по вере были преисполнены радости. Конечно, эта неделя была не самой радостной для Фомы. Тот, кто на минуту поддается сомнениям, затем страдает долгое время.

Только Руперт придерживается того мнения, что второе явление Господа ученикам произошло в Галилее: в Назарете, в доме Марии. Большинство комментаторов считают, что это было в Иерусалиме.

Мускул отмечает, каким дружелюбным было отношение десяти апостолов к Фоме. Они не отвернулись от него и не прервали с ним общения, несмотря на проявленное им неверие. Апостолы продолжали поддерживать с ним отношения, как и раньше.

Роллок отмечает: «Отношение апостолов к Фоме, полное доброты и любви, преподносит нам хороший урок. Господь смотрит не только на наши недостатки. Он видит в нас не только нашу слабую веру, а в наших молитвах — не одни только несовершенства, хотя они и полны ими. Он закрывает глаза на наши слабости и ошибки и поощряет наше маловерие, если только мы проявляем свою малую веру в молитвах и желаниях».

27 Потом говорит Фоме: подай перст твой сюда и посмотри руки Мои

Рассматриваемый нами стих представляет собой замечательный пример снисходительности и милости Христа, проявленных к Своему ученику. Его приход в мир и воплощение в человеческое тело, то, что Он, претерпев над Собою поругание, позволил распять Себя и быть погребенным, уже само по себе являет пример изумительного снисхождения. Но когда Иисус победил смерть и воскрес, то, что Он явился скептически настроенному ученику и предложил ему коснуться Своих ран и вложить руку свою в Его ребра, — такое снисхождение мы никогда по достоинству не сможем оценить. Оно просто не имеет равных себе.

не будь неверующим, но верующим

Последнее предложение в рассматриваемом нами стихе представляет собою укор и ободрение одновременно. Слова Иисуса, обращенные к Фоме: «Не будь неверующим, но верующим», — это не просто укор, а, скорее, совет проявлять в последующем больше веры. Иисус как бы говорит: «Отбрось привычку все подвергать сомнению и подозревать всех и каждого. Отринь свое неверие. Открой свое сердце для веры, доверяй свидетельству других». Несомненно, в первую очередь данным предложением Господь хотел укорить Фому за скептицизм, проявленный им в воскресенье, однако я склонен считать, что Господь также хотел обратить внимание Фомы на его характер и его излюбленный грех. Сколько же среди нас таких христиан, которые могут с успехом отнести эти слова к себе! Какими же мы зачастую оказываемся маловерами! Как медлительны в вере!

Следует еще раз отметить, что раны на теле нашего Господа, по-видимому, еще не зажили, так как Господь предлагает Фоме вложить свою руку в Его ребра. Из этого также следует, что рана на Его боку была довольно велика.

Еще одна немаловажная деталь достойна нашего внимания. Господь знал все то, что говорил Фома и другие апостолы прошлым воскресеньем. Такое сверхъестественное знание ясно указывает на божественность Иисуса. Он слышит и каждое наше слово, каждый наш разговор.

Заметим еще и то, что Господь прекрасно знает и все наши ошибки, и преследующие нас грехи. Он видел, что слабым местом Фомы было неверие, поэтому сказал: «Не будь неверующим, но верующим».

Фома сказал Ему в ответ: Господь мой и Бог мой!

Знаменитый ответ Фомы Иисусу — это восклицание человека, вдруг осознавшего свою ошибку. Он был настолько переполнен внутренними переживаниями, что более сказать был не в силах. В этих словах звучит и удивление, и радость, и покаяние, и вера, и восторг.

Рассматриваемое нами предложение часто приводится в виде одного из бесспорных доказательств божественности нашего Господа Иисуса Христа. Здесь Он назван Богом в присутствии десяти свидетелей. Он не упрекает Фому за то, что тот так назвал Его. И только тот, кто отрицает богодухновенность Евангелия от Иоанна и достоверность данного предложения, может не увидеть, насколько здесь ясно и недвусмысленно указано на божественность Христа. Так, предположение Теодора из Мопсуэстии и современных социан, согласно которому сказанное Фомой было всего лишь восклицанием с использованием имени Бога, которое вовсе не относилось ко Христу, ниже всякой критики и граничит с богохульством. У нас нет никаких оснований полагать, что набожный иудей, коим без сомнения являлся Фома, стал бы употреблять имя Бога напрасно и тем самым нарушать третью заповедь. Более того, мы нигде не находим доказательства тому, что данное выражение было в обиходе у иудеев, хотя беспечный англичанин, грек или римлянин вполне мог бы себе позволить изумленно произнести «Боже мой!». Одним словом, я считаю, что если мы будем рассматривать данный текст непредвзято, то, без сомнения, придем к выводу, что Фома обращается к Иисусу как к Богу, а наш Господь не опротестовывает данного обращения.

Буллингер отмечает, что порывистость и эмоциональность, с которой Фома произнес «Господь Мой и Бог Мой», указывает на искренность его веры.

Роллок считает, что если мы сравним Фому с другими десятью апостолами, то увидим, что он превзошел их всех в проявленном неверии, но он и превзошел их всех в проявлении веры в Господа». Однако он прибавляет: «Иисус не хвалит Фому за проявленную им веру, так как эта вера возникла в результате увиденного им. Он не называет Фому благословенным, а зовет благословенными тех, кто уверует, не увидев».

И в заключение, отметим, что вопрос о том, коснулся ли Фома ран Господа или нет, как это было предложено ему

Иисусом, остается открытым, и у нас нет достаточно сведений, чтобы сказать что-либо определенное по этому поводу. Нет никакого подтверждения тому, что он действительно коснулся ран Господа, как отмечает св. Августин, а его восклицание, скорее, похоже на восклицание человека, немедленно отреагировавшего на увиденное, и мало напоминает суждение, сделанное в результате размышления. Вероятно, Фому убедило то, что Господь знал о словах, сказанных им неделю назад, и то, что он своими глазами увидел тело Господа. Однако вопрос остается открытым, и читатель должен сам выбрать одну из точек зрения. Нам не сказано, что Фома касался Господа, но не сказано, что он и не касался Его. Ясно одно: наш Господь в следующем стихе говорит, что «он поверил, потому что увидел Его».

Данный стих представляет собою упрек и предостережение, адресованные Фоме, а также каждому, кто пожелает удостовериться и увидеть прежде, чем уверовать. Иисус как бы говорит: «Фома, ты наконец-то поверил в Мое воскресение, потому что увидел Меня своими собственными глазами и коснулся Меня руками. Это хорошо. Но было бы гораздо лучше, если бы ты уверовал неделю назад, полагаясь на свидетельство своих десяти братьев и не ожидая того, чтобы удостовериться, увидев Меня. Итак, помни, что в Моем царстве будут более благословенными и почитаемыми те, кто доверился верному свидетельству, не требуя доказательств, а не те, кто вначале настаивал на том, чтобы увидеть, а затем уверовал».

блаженны невидевшие и уверовавшие

Выражение «блаженны невидевшие и уверовавшие» можно дословно перевести следующим образом: «Благословенны те, кто не видел, а уверовал. При этом идея, выдвигаемая некоторыми, что наш Господь имел в виду определенных людей, таких как Авраам, Моисей, Давид, пророков и вообще святых Ветхого Завета, кажется мне совершенно неуместной. Я считаю, что наш Господь не имел в виду кого-либо конкретно, а напомнил общий принцип, который Фома напрочь позабыл и который остается в силе для всей Церкви.

29 Иисус говорит ему: ты поверил, потому что увидел Меня

Григорий правильно отметил: «Недоверие Фомы принесло нам больше назидания, нежели вера Марии». Этим он хотел сказать, что, если бы Фома не засомневался, у нас бы не было такого веского доказательства воскресения Иисуса из мертвых.

Заложенный в данном предложении принцип важен в любые времена, а особенно в нынешние. В нашу эпоху скептицизма и рационализма, когда сотни людей постоянно восстают против «символов веры, догматизма духовенства», нам следует уделить особое внимание словам Христа. «Мы отказываемся верить в то, что выше нашего разума. Мы не можем верить в то, чего не понимаем. Сначала мы должны увидеть, а только потом поверить». Подобные речи звучат красиво и привлекают молодых, а также плохо образованных людей, так как оправдывают их неверие. Но на самом деле за такими высказываниями прячется гордость и безрассудство.

Возьмем, к примеру, научные изыскания. Любой здравомыслящий ученый скажет вам, что осваивая азы науки, приходится многое принимать на веру, доверять тому, чего вы вначале не понимаете, принимать многие постулаты, полагаясь на исследования, проведенные другими в этой области. Даже самые точные науки строятся на аксиомах и постулатах. Доверие учителям — первое условие познания. Того, кто начинает учебу со слов: «Я не приму ничего на веру, пока не удостоверюсь в этом на опыте», — ожидает поражение в постижении избранного им предмета.

А взять, к примеру, повседневную жизнь. Любой рассудительный человек ответит вам, что в жизни нам приходиться принимать многое на веру, основываясь на свидетельстве других людей. Родители отправляют детей в Австралию, Новую Зеландию, Китай, Индию, хотя они сами никогда не были в этих странах, а полагаются на свидетельство других людей и верят их рассказам. Мы руководствуемся вероятностью во многих областях своей жизни.

Где же здравый смысл рационалистов и скептиков, которые многое принимают на веру в этих сферах жизни, но отказываются верить, когда речь заходит о такой таинственной сфере нашей жизни, как душа? Христианство не отвергает разум и не требует слепой веры. В христианстве нужно начинать с принятия на веру многих истин, которые выше нашего разума, но это позволяет позже постичь многое другое, недоступное нашему пониманию без веры. Если так называемый «здравомыслящий» человек нашего времени скажет, что ему не нравится религия, в которой есть тайна, что он не поверит, пока не увидит, то мы ответим ему так: «Тайн не будет только в мире ином. Единственное, что от вас требуется, — это поступать в религии так же, как и науке. Сначала принять на веру, затем удостовериться на собственном опыте». Если скептик говорит вам, что поверил бы, если бы увидел, скажите ему, что прежде нужно поверить и смиренно попросить понимания свыше.

Свободомыслящие люди похожи на иудеев, которые постоянно требовали знамений, чтобы удостовериться в том, что наш Господь — Мессия, и притворялись, что уверуют, как только увидят знамение. Так и сегодня многие говорят, что верят только в то, что не выходит за границы их понимания, и хотели бы более веских аргументов, доказывающих истинность христианства. Как и Фома, они должны сначала удостовериться, а потом уверовать. Но вот парадокс: эти люди строят свою жизнь, основываясь на вероятности! Все, что они предпринимают, делается ими на основе сказанного кем-то другим, с верою в то, что это, вероятно, правда. На основе этого принципа они действуют день за днем во всем, что касается их самих, их денег и семьи, но при этом почему-то отказываются применять его по отношению к своей душе! В том, что касается этого мира, они верят практически всему, чего не видели своими собственными глазами, но коснитесь религии, и они заявят вам, что ни за что не поверят, пока сами не увидят. Есть ли что либо более бессмысленное и несостоятельное, чем так называемый рационализм? Вот для чего наш Господь дал такой важный принцип Фоме и всей Церкви: «Блаженны не видевшие и уверовавшие».

Здесь уместно привести высказывание Ричарда Сесила:

«Когда человек сомневается, имея перед собою очевидные доказательства, — Бог называет это глупостью. Когда человек жалуется, требуя при этом больших доказательств, — проблема кроется в нем самом, а не в Божьем откровении. Человек, смиренный духом, рад и пламени свечи и не отказывается идти из-за того, что свеча не так ярка, как полуденное солнце. Недоверие к божественной истине вызвано гордостью и самоуверенностью, невежеством и нерассудительностью. При этом человек делает вид, что одинаково хорошо разбирается в любом вопросе, который ему предлагают для рассмотрения. Недоверчивый человек требует явных доказательств. Жалкое создание, не умея объяснить даже самого себя, он желает, чтобы все было просто, как дважды два четыре. А истинный верующий принимает правоту Библии и Царство Небесное с простотой ребенка.

Опасно потворствовать своим предубеждениям. Человек может выдвигать одно требование за другим, пока ничто виденное им уже не будет удовлетворять его, и тогда Господь оставит его во тьме и смятении разума. Задумаемся о сущности веры. Вера не похожа на убежденность в том, что дважды два четыре. Разве люди не принимают многое на веру? Бог даровал человеку все необходимое, чтобы уверовать и, будучи в здравом уме, мы должны быть благодарны Богу за дарованный свет и жить верой, а не видением. Мы познаем так и никак иначе. Божественное правосудие наказывает неверие легковерием: Бог повергает тех, кто не верует, в пучину заблуждения. Когда человек становится высокомерным и впадает в неверие, отвергая истину, Бог карает его, позволяя ему верить лжи. Будем же осмотрительны, чтобы не уподобиться Фоме, и удержим ногу свою от того пути, на котором нет божественного света».

Мнение декана Стэнли, который видит в Фоме пример «пытливости и пылкой веры», я привожу только для того, чтобы выразить свое полное несогласие с ним. Я не вижу в Фоме ничего похожего на пытливость. В тексте мы не находим ни единого вопроса, который он задал другим апостолам, не видим никакого желания рассмотреть, взвесить, обсудить свидетельство других апостолов. Он не идет к гробнице для дальнейшего расследования, не осматривает льняные полотна, не расспрашивает Марию Магдалину и тех двух учеников, которые шли в Еммаус. Все это можно было бы назвать пытливостью. Однако я не замечаю чего-либо подобного. Все, что я вижу в данном случае, это полное упрямства и уныния заявление: «Что бы вы мне ни говорили, не поверю, пока не увижу сам». Что же касается «пылкой веры», проявленной Фомой, то, конечно, когда милостивый Спаситель, снисходя и проявляя сочувствие, явился ему и развеял его сомнения, тогда он и произнес прекрасное исповедание своей веры. Но будем при этом помнить, что это исповедание прозвучало только в последний момент и стало результатом чуда доброты. И более всего, как бы прекрасно оно ни было, это исповедание не удержало Господа от того, чтобы упрекнуть Фому. Несомненно, что тем вечером Фома покинул гостиную прощенным человеком, человеком обращенным от неверия к истинной вере. Но не следует забывать, что он не получил похвалы, хотя и был прощен, убежден и обращен. Он получил заслуженный упрек. Как можно видеть в Фоме «пытливость и пылкую веру», я не знаю. Такое толкование искажает и характер Фомы, и смысл этой истории.

Если св. Марк повествует об этом явлении Господа (а я считаю, что это так), то Его слова, обращенные к Фоме, нельзя воспринимать иначе, как упрек. Св. Марк повествует: «Наконец, явился самим одиннадцати, возлежавшим на вечери, и упрекал их за неверие и жестокосердие, что видевшим Его воскресшего не поверили» (Мк 16:14). Большинство комментаторов придерживаются такого же мнения, а Иоанн Златоуст пишет, что Фома получил «строгий выговор».

30, 31 Много сотворил Иисус пред учениками Своими и других чудес

Два последних стиха в этой главе являются комментарием, или примечанием, которыми так изобилует Евангелие от Иоанна. Они прерывают цепь повествования и как бы внезапно предстают пред нашим взором. Поэтому стоит ли сомневаться, что на тему этих двух стихов постоянно ведется дискуссия?

1. Одни, например, Кальвин, Эколампадий, Брентий, Пул, Роллок, Лэмп, Хенгстенберг, Пирс и Альфорд считают, что св. Иоанн имеет в виду все служения Христа и сравнивает свое Евангелие с книгами Матфея, Марка и Луки. Они придают данным стихам такой смысл: «Иисус сотворил много иных чудес во время Своего служения перед учениками Своими, которые, однако, не описаны в моем Евангелии, хотя записаны в трех других. Однако те немногие, которые упомянуты в моем Евангелии, записаны для того, чтобы вы, читатели, были твердо убеждены в том, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя в Него, могли иметь жизнь вечную через имя Его». Однако подобные толкования совершенно не объясняют, почему эти слова Иоанна так внезапно появляются в этом месте и что значит «перед учениками Своими», ведь многие чудеса Господа были совершены перед людьми, не являвшимися Его учениками. И что еще более важно, в таком случае не совсем ясно, что Иоанн имел в виду под выражением «других чудес». Это слово «других» относится к чудесам, которые были сотворены в этой же главе, — в данное время Господь не сотворял никаких чудес, за исключением, конечно, Его сверхъестественного появления посреди учеников.

2. Другие, такие как Иоанн Златоуст, Феофилакт, Руперт, Беза, Буллингер, Калловий, Мускул, Герхард, Фер, Толет, Мальдонат, Генри, Толак, Скотт, Блумфилд и Ольсгаузен, считают, что данные стихи относятся к тем чудесам и знамениям, которые Господь явил после воскресения из мертвых. Они придают этим стихам следующий смысл: «Господь явил апостолам еще много различных доказательств Своего воскресения, которые не описаны в этом Евангелии, однако о них упомянуто в Евангелиях Матфея, Марка и Луки. Те три явления Господа, о которых я поведал вам, записаны для того, чтобы убедить вас в том, что Иисус действительно является Мессией, Сыном Божьим, и чтобы, веруя, вы имели жизнь вечную через имя Его». Согласно этому мнению, данные стихи относятся только к двадцатой главе и представляют собой примечание к ней. Иоанн как бы говорит: «Не думайте, что эти три явления Господа — единственное доказательство Его воскресения. Существуют и другие, о которых вы сможете прочесть в остальных трех Евангелиях. Но я привел эти три для утверждения вашей веры, чтобы убедить вас, что, веруя в воскресшего Спасителя, вы поступаете правильно».

Из двух приведенных точек зрения я предпочитаю вторую как вызывающую наименьшие сложности в истолковании. Учитывая особый стиль Евангелия от Иоанна, лучше предположить, что в конце главы дано краткое подытоживающее пояснение к этой главе, чем считать, что это комментарий ко всему Евангелию. Более того, второе толкование избегает затруднения, состоящего в том, что после заключительного комментария, относящегося ко всему Евангелию, Иоанн в двадцать первой главе продолжает повествование. Другими словами, если считать, что данные два стиха относятся ко всему Евангелию, то создается впечатление, будто св. Иоанн завершил свое повествование, отложил перо и бумагу в сторону, а затем вдруг снова схватил перо и дописал двадцать первую главу, о которой совсем забыл. Мягко говоря, такое предположение выставляет в смешном виде писателя, вдохновленного Богом! Вторая же теория, состоящая в том, что заключительные стихи двадцатой главы относятся только к этой главе, т.е. указывают на предоставленные Господом доказательства Своего воскресения, хорошо согласуется со стилем Евангелия от Иоанна. Согласно ей, Иоанн между прочим сообщает, что есть и другие свидетельства воскресения Христа, которые можно найти в других Евангелиях, и что он записал только те из них, которые под водительством Духа посчитал самыми лучшими для утверждения своих читателей в вере.

Должен признать, что, какой бы теории мы ни придерживались, эти стихи появляются в этом месте довольно неожиданно, поэтому я не ожидаю, что все согласятся в мои толкованием. Если бы Евангелие от Иоанна заканчивалось на двадцатой главе, то я бы, пожалуй, согласился с тем, что эти заключительные стихи, в которых он признает, что описал не все чудеса Христа, упомянутые Матфеем, Марком и Лукой, относятся ко всему Евангелию. Но поскольку Иоанн написал двадцать первую главу, такое объяснение меня не удовлетворяет, и я вынужденно прихожу к выводу, что Иоанн имеет в виду не все чудеса Христа, а только свидетельства Его воскресения. Как правило, примечания Иоанна относятся непосредственно к тому, что он только что описал: он прерывает повествование, чтобы что-то пояснить, а затем продолжает его. Рассматриваемые нами стихи подчиняются этому правилу. Святой Дух, вдохновляя авторов Библии писать непогрешимые книги, сохранял их индивидуальный литературный стиль.

Какую бы точку зрения мы ни выбрали, мы должны увидеть в этих стихах то, что совершенно ясно. Во-первых, св. Иоанн признает существование других книг, помимо написанной им, тем самым отвергая мысль, что его Евангелие — единственно истинное. Блажен тот писатель, которые может сказать: «Моя книга не раскрывает затронутую тему во всей полноте. Есть и другие хорошие книги на эту тему. Читайте их». Во-вторых, нам следует обратить внимание на великую цель, ради которой были написаны все книги Нового Завета. Они предназначены для того, чтобы прославлять Христа, учить нас вере в Него как в единственного Спасителя грешников и вести нас к вечной жизни через веру в Его имя.

Интересно отметить, что церковная традиция отдает должное Фоме и сообщает нам, что он был первым миссионером в Индии, где претерпел мученическую смерть. Христианская община в Малабаре по-прежнему носит его имя. К сожалению, традиция не всегда сообщает нам достоверные факты, и ей едва ли можно доверять.