Даниил 10 Даниил 10 глава

10. «Я — Даниил». 10:1−21

Неожиданная встреча

Эта глава рассказывает, как Даниил получил видение, или «откровение», о том, что в будущем народу Божьему предстоит период ужасных страданий. Это было последним откровением, которое он получил о том, что должно было случиться в будущем. Когда оно пришло, он был готов принять его, поскольку глубоко осознавал собственные грехи и грехи своих соплеменников. Чтобы подготовить себя к молитве, он постился: «Вкусного хлеба я не ел; мясо и вино не входило в уста мои, и мастями я не умащал себя до исполнения трех седмиц дней» (10:3). Этот трехнедельный пост включал неделю Пасхи, во время которой народу Израиля напоминали об опресноках, хлебах бедствия (см.: Втор 16:3; Исх 12), которые они вкушали в воспоминание об освобождении из плена египетского, где они горько страдали. Видение, к восприятию которого Даниил был приготовлен долгим постом и молитвами, пришло к нему, когда он был на берегу большой реки Тигра (10:4).

Там неожиданно случилось то, что было больше чем просто сон или видение. Когда апостол Павел был обращен по дороге в Дамаск (см.: Деян 9:1−9), Христос, Который говорил с ним, был не просто неясным видением. Господь был там таким же, каким видели Его ученики в горнице: распятым человеком, вышедшим из могилы, воскресшим, но, тем не менее, вполне реальным, таким же реальным, как прежде, когда Он пребывал с учениками во плоти (ср.: Лк 24:28−31). Павел настаивает на этом (см.: 1Кор 15:3−8). Он свидетельствует, что его спутники слышали голос, говоривший с ним, но никого не видели (см.: Деян 9:7). Когда Даниил рассказывает здесь о том, что произошло на берегу Тигра, он настаивает не менее упорно, что ангел, которого он видел, не был плодом его воображения, поскольку люди, сопровождавшие Даниила, каким-то образом воспринимали его присутствие, и сильный страх напал на них и они убежали, чтобы скрыться (10:7). На самого Даниила эта встреча подействовала сильнее, чем все предыдущие видения. В оцепенении пал я на лице мое и лежал лицем к земле (10:9). Но сияющий ангел коснулся его и поставил... на колени мои и на длани рук моих и назвал его муж желаний (10:10, 11). Ангел уверил Даниила, что с самого начала его поста и молитв сердце Господа Бога наполнилось к нему особой благосклонностью и этот визит — результат смирения и открытости Даниила перед Истиной и его молитв.

Но, даже после такого ободрения, Даниил припал лицем [своим] к земле и онемел (10:15), силы покинули его (10:17). Другое небесное существо — некто по виду похожий на сынов человеческих (10:16) — помогло ему преодолеть оцепенение. Следует отметить, что в какой-то момент присутствия небесного, великолепного, сияющего существа (очи его — как горящие светильники) Даниил осознал, что оно использует этого ангела для передачи послания и служения ему, действуя при этом с абсолютной властью. Отчет о событии вызывает смущение, поскольку Даниил не мог различить, рука ли ангела или другого божественного существа подняла его с земли, а также был ли это голос другого небесного визитера или ангела, говорившего с ним. Только когда мы доходим до ст. 20, становится ясным, что первая фигура исчезла и остался один ангел. Это был ангел, который вместе с архангелом Михаилом опекал людей Божьих, и он был готов рассказать Даниилу в деталях будущее его народа.

Сотрясающее и возвышающее присутствие

И поднял глаза мои и увидел: вот один муж, облеченный в льняную одежду, и чресла его опоясаны золотом из Уфаза. Тело его — как топаз, лице его — как вид молнии; очи его — как горящие светильники, руки его и ноги его по виду — как блестящая медь, и глас речей его — как голос множества людей (10:5−6).

У Даниила уже был опыт общения с небесами через видения и ангелов, но этот потряс его физически и эмоционально до невероятной степени. Но к концу встречи он оказался возрожденным, сильным и с миром в душе. Испытанное им хорошо передается библейским текстом: И остался я один и смотрел на это великое видение, но во мне не осталось крепости и вид лица моего чрезвычайно изменился, не стало во мне бодрости. <... > Когда он говорил мне такие слова, я припал лицем моим к земле и онемел. Но вот, некто по виду похожий на сынов человеческих, коснулся уст моих, и я открыл уста мои, стал говорить и сказал стоящему предо мною: «господин мой! от этого видения внутренности мои повернулись во мне, и не стало во мне силы. И как может говорить раб такого господина моего с таким господином моим? ибо во мне нет силы, и дыхание замерло во мне» (10:8, 15−17). Но Даниил подчеркивает способность небесного существа восстановить его силы и утешить: Тогда снова прикоснулся ко мне тот человеческий облик и укрепил меня и сказал: «не бойся, муж желаний! мир тебе; мужайся, мужайся!» И когда он говорил со мною, я укрепился и сказал: «говори, господин мой; ибо ты укрепил меня»(10:18−19).

Точно идентифицировать эту фигуру затруднительно. Здесь тот же подход, те же слова, что и у архангела Гавриила. Хотя вся Библия свидетельствует, что только присутствие Самого Бога приводит к такому смирению и потрясению и что только Бог один может так утешить и укрепить. Пророки имели такой опыт, когда были в присутствии Самого Бога (см.: Ис 6:4−8; Иер 1:6−10; Иез 2:1−2).

Более того, такое же полное смирение, и даже обновление, происходило с учениками в присутствии Христа. В гл 1 Книги Откровение Иоанна Богослова есть описание явления вознесенного Христа Иоанну на острове Патмос. В том случае Христос принял ту же форму, как тот небесный визитер Даниила. Оба имели сияющий облик, горящие очи и золотой пояс (см.: Откр 1:13−16). Комментаторы часто полагают поэтому, что Даниилу явился Сам Христос.

Подобное толкование предполагает, что перед тем как Христос пришел во плоти на землю в новозаветное время, он появлялся на земле в ветхозаветные времена, действуя среди народа Божьего, который был и Его народом, ведя его, принося ему прощение, укрепляя его веру и вызывая его покаяние, очищая его так же, как Он делал в период Своего земного служения и делает в современной Церкви. Отличие в том, что Он не был во плоти и Его работа не была столь впечатляющей и очевидной, как это было в новозаветные времена. Но то, что было и что есть сейчас, — одно и то же: тогда (в ветхозаветные времена) в старой, преходящей форме, теперь в новой и лучшей. Мы подтверждаем это, когда говорим о непрерывной связи Нового Завета с Ветхим Заветом, и рассматриваем ветхозаветных Божьих людей как людей, уже составлявших Церковь, уже имевших живое общение с Главой Церкви. Мы подтверждаем это, когда поем ветхозаветные псалмы, вкладывая в это пение наше христианское понимание псалмов, веря даже, что когда их складывали и исполняли в ветхозаветные времена, они имели точно такой же смысл. Иисус Сам стимулировал такое толкование Ветхого Завета, утверждая, что перед тем, как Авраам был послан в Ур халдейский, Он был там и что Авраам радовался встрече с Ним (см.: Ин 8:56−58).

Кульминация духовного опыта Даниила описана в конце его книги, подобно тому, как в Книге Иова кульминационное видение Бога дано лишь в самом конце (Иов 38:1 — 42:6). Исаия и Иеремия встретились с Богом в самом начале их пути, и Он привлек их к служению Себе (Ис 6:1; Иер 1:1). Они напоминают человека, о котором рассказывал Иисус, который неожиданно наткнулся на сокровище, скрытое на поле: они вошли в Царствие Небесное благодаря единственному опыту восприятия Его славы и власти (см.: Мф 13:44). Даниил, скорее, подобен купцу, ищущему хороших жемчужин (Мф 13:45−46), и только после длинной серии находок, одна лучше другой, он нашел подлинное сокровище.

Цена вовлечения и дара понимания

Примечательно, что на этом этапе его карьеры, когда слово Божье, казалось, стало доступно ему больше, чем когда-либо перед этим, и четко заявило права на его жизнь и преданность, Даниилу потребовались огромные усилия, чтобы пытаться понять послание. Его ум и сердце, безусловно, испытывали великое смятение, когда он получал и обдумывал откровение. Новый английский перевод Библии точно отражает суть всей главы в первом стихе: Хотя это слово было истинным, от него потребовалось очень много труда, чтобы понять его; тем не менее понимание пришло во время откровения. Так или иначе, суть того, что было сказано в откровении, не была полностью очевидной: и глас речей его — как голос множества людей (ст. 6). После получения видения сознание Даниила находилось в полном оцепенении (10:9), и требовалась помощь свыше, чтобы он смог прийти в себя и понять истинное значение откровения.

Небесное существо перед ним, казалось, призывало Даниила полностью отказаться от собственной воли и ума. Не могло быть никакого диспута с Тем, Кто стоял перед Даниилом, невозможно было отгородиться от воздействия этой личности, которая вторгалась в его существование, нельзя было уйти от вовлечения в служение, которое он ощущал тяжелым и славным одновременно. Можем ли мы удивляться тому, что он страшился уступить?

Цена тесного контакта с Богом и Его Словом ярко представлена в сцене призвания Моисея к служению около горящего куста (см.: Исх 3:2). Моисей высказывал одно возражение за другим (см.: Исх 3:11; Исх 4:1, 10), отказываясь от поставленной перед ним задачи, что превосходно показывало, насколько хорошо он знал с самого начала, какие страдания, тяжелый труд и риск его ожидают, если он согласится. Он действительно немало страдал из-за людей, веселившихся вокруг золотого идола. Облегчение пришло к нему, когда в сердцах он разбил каменные скрижали, но его заставили пойти за ними опять. После этого Моисей долго и с болью в сердце молился Богу о прощении Его народа и восстановлении отношений Бога с теми, с кем ему самому трудно было общаться (Исх. 32−34). Те же тревоги перед неизбежным вовлечением в служение Богу выражены пророком Иеремией:

«Ты влек меня, Господи, — и я увлечен; Ты сильнее меня — и превозмог, и я каждый день в посмеянии, всякий издевается надо мною. Ибо лишь только начну говорить я, — кричу о насилии, вопию о разорении, потому что слово Господне обратилось в поношение мне и в повседневное посмеяние. И подумал я: не буду я напоминать о Нем и не буду более говорить во имя Его; но было в сердце моем, как бы горящий огонь, заключенный в костях моих, и я истомился, удерживая его, и — не мог» (Иер 20:7−9).

И Моисей и Иеремия, уступив Богу, обнаружили себя выносливыми, странно свободными, уверенными и даже радостными, и они оставались такими до самого конца своей жизни благодаря божественной силе и любви, которые вначале так напугали их (см.: Исх 34:1−8; Исх 29−35; Иер 15:16; Иер 16:19; Иер 20:11). И Даниилу также освобождение, и свет, и радость были даны в момент принятия им обязательств. Мы уже упомянули важные стихи в этом отрывке (ст. 10, 16, 18), которые говорят нам о том, как Даниил был выведен из оцепенения и поднят из пыли мягким прикосновением небесного существа, как его немота была излечена и его губы были открыты тем же существом, и Тот самый, Кто напугал Даниила и Чье сияние ослепило его, объявил, что Он пришел ответить на его молитву о разгадке тайны.

Цена должна быть той же и сегодня

Рассказ о реакции Даниила на слово от Бога ведется не только для того, чтобы помочь нам понять процесс принятия решения пророком, но также чтобы заставить нас задуматься о цене принятия такого слова и жизни по нему сегодня. Ведя комфортабельную и безопасную жизнь в цивилизованном современном обществе, имея Новый Завет, нам легко обсуждать, где и когда следующий зверь появится на сцене истории; как скоро и где разразится Армагеддон (битва, в которой лошади будут плавать в крови!) — и это будет стоить нам единственного мучения — расшифровки загадочных чисел. Далеко не так было во времена пророка Даниила.

Даниил постигал слово через долгий пост и молитву. В ветхозаветные времена люди серьезно относились к посту, считая, что пост помогает им получить от Бога откровение и руководство (см.: Езд 8:21). Приступая к изучению Библии, нам, возможно, придется оставить в стороне множество вещей, в противном случае мы беспомощно отклонимся от нашей задачи. Хотя понимание Библии — это до некоторой степени дар Божий, но это также и тяжелый труд, так же как и толкование других древних текстов или любые другие виды исследований. Мы должны быть учеными настолько, насколько это возможно. Это значит, что нам, видимо, даже следует учить библейские языки, чтобы делать более точные выводы. Также необходимо знание философии, истории и литературы тех давних времен.

Но как изучать Библию людям, не обладающим глубокими специальными знаниями? Если мы хотим сделать Библию главной книгой нашей жизни и позволить ей формировать наше мышление; если мы решимся часто читать ее, отнимая время от других занятий, чтобы проникнуться ее великими стихами и многие из них знать наизусть; если мы твердо решим пройти путь вместе с библейскими героями; если мы будем настойчиво размышлять над «трудными» отрывками, сравнивая их с другими текстами, смысл которых для нас более ясен, — то мы обнаружим, что Библия раскрывает нам себя. Ища, мы находим, так же как когда мы стучимся, нам открывают (см.: Лк 11:9). Дверь может казаться закрытой долгое время, но, в конечном счете, сокровища Библии открываются для нас. Наш труд может быть эффективнее, если мы изучаем книгу с такими же, как мы сами, или с хорошими интерпретаторами, или с духовными наставниками.

Обратите внимание, что, пытаясь понять откровение, Даниил смирил себя перед Богом (10:12). Он чувствовал, что истина может быть воспринята только тем, кто смирился в сердце своем перед Дающим откровение. Такое глубокое смирение перед истиной означает, что мы искренне хотим полностью подчинить наше мышление этой истине, что мы позволяем ей формировать наше сознание. Мы должны позволить Богу определять направление наших мыслей. Мы должны отказаться от своеволия во всех сферах нашей жизни, когда подчиняем себя Истине и таким образом Богу, Который Сам находится перед нами в этой Истине. Это — та реакция на истину, которую имел в виду Джон Кальвин, когда сказал, что «истинное знание Бога рождается из послушания» [Institutes. I.6.2.].

Связь Небес и земли во вселенском конфликте

В конце главы Даниилу дается замечательное откровение о том, как и ангелы и люди вовлечены в один и тот же конфликт и борются на одной стороне с одними врагами. Более того, небесные духи нуждаются в поддержке земных ходатаев, а Божий народ нуждается в помощи небесных воинов. Нам, несомненно, дано поразительное откровение о сотрудничестве Небес и земли во вселенском конфликте.

Являясь посланниками, ангелы, кроме того, исполняют роль покровителей и защитников народов и, возможно, отдельных личностей на земле. Мы уже заметили, что архангел Гавриил заботился о Данииле. Мы также помним «Бодрствующего», Который беспокоился о судьбе Навуходоносора (4:10). Архангел Михаил, очевидно, выполняет роль защитника народа Израиля. Среди противников ангелов-хранителей названы князь Персии и князь Греции (10:20).

Наиболее важный аспект этого откровения в том, что конфликты между земными властями и Божьим народом отражены в небесных сферах, где происходят параллельные сражения. Напряженность между Персией и народом Божьим отражена в конфликте между князем царства Персидского и архангелом Михаилом (10:13). Наступающая угроза народу Божьему со стороны Греческой империи перекликается с приближающимся небесным конфликтом между архангелом Михаилом и князем Греции (10:20−21). Примечательно, что душевная мука Даниила во время его поста и молитвы совпала с великой борьбой в небесных сферах между архангелом Михаилом и князем Персии (10:13). Конфликт завершился победой архангела Михаила. Таким образом, сам Даниил с его восприимчивостью к тому, что происходит в другой реальности, был вовлечен в этот конфликт, смог участвовать в нем через свои молитвы и тем способствовать скорейшему и успешному его завершению. Небесные силы были так благодарны Даниилу за его молитвенную помощь, что небесный посланник сошел на землю поблагодарить и укрепить его и призвать продолжать молиться о том же: «Знаешь ли, для чего я пришел к тебе? Теперь я возвращусь, чтобы бороться с князем Персидским; а когда я выйду, то вот, придет князь Греции» (10:20). Это выглядело так, будто он хотел, чтобы Даниил заключил с ним договор о продолжении молитв, пока длится небесный конфликт, потому что нет никого, кто поддерживал бы меня в том, кроме Михаила, князя вашего (10:21).

Таким образом, в небесной сфере есть те, кто принимает участие в земных бедах и конфликтах; и люди, через свое ходатайство, могут влиять на судьбу мира в гораздо большей степени, чем кажется.

Нам нужно определиться относительно этой замечательной функции ангелов и взаимодействия между небесными и земными сферами. Некоторые ученые предупреждают нас, что учение об ангелах — особенность поздних иудейских писаний, когда, возможно, иудеи несколько отдалились от Бога, пророчества прекратились и многие странные идеи, не имевшие отношения к великим библейским истинам, стали возникать в иудаизме. Но перед тем, как отклонить мысль об ангелах как несущественное развитие библейского учения, мы должны вспомнить, что Новый Завет не только принял эту доктрину, но она необходима для понимания искупительного труда Христа. Новый Завет предупреждает нас, что конфликт, в котором мы участвуем, когда живем по-христиански, «не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных» (см.: Еф 6:10−12). И в этой брани мы на стороне ангелов.

Решающая небесная война

Концепция небесных конфликтов, — которые сильно воздействуют на земные дела и на которые в свою очередь воздействует то, что происходит на земле, — рассматривается в гл. 12 Книги Откровение Иоанна Богослова. «И произошла на небе война: Михаил и Ангелы его воевали против дракона, и дракон и ангелы его воевали против них, но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе» (Откр 12:7, 8). Эта решающая небесная война, по мнению автора, происходила в небесной сфере именно в то время, когда Иисус Сам, через Свою смерть и воскрешение, победил все силы зла на земной арене. Иоанн в своем видении наблюдал за войной на небесах, закончившейся триумфально как раз в то время, когда Иисус свершил Свою работу на кресте и предал Себя в руки Отца Своего. Триумф состоял в том, что «низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним» (Откр 12:9). Иисус, через Свою искупительную жертву на голгофском кресте, принес очищение небесам и примирение между Богом и людьми. Его смерть означала решительную победу над всеми силами зла повсеместно. Именно этого Он должен был достичь и этому Он радовался заранее, когда, слыша об успехе Своих учеников, Он сказал: «Я видел сатану, спадшего с неба, как молнию» (Лк 10:18).

Это видение в Книге Откровение Иоанна Богослова заканчивается описанием того, как дьявол низвержен, сброшен на землю побежденным, но еще способен беспокоить людей и скрывать деяния Бога от народа Божьего (см.: Откр 12:12). До второго пришествия Христа и Его окончательного триумфа мы будем, поэтому, бороться на земле против, как говорит Павел, «начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных» (Еф 6:12). Очень важны слова Павла о том, что для победы в этой борьбе, помимо использования доспехов истины, праведности и веры в Слово, мы должны молиться «во всякое время духом» (Еф 6:18).