Внимайте, старейшины,
и все, кто живет в этой стране, слушайте!
Бывало ли такое в дни ваши
или в дни отцов ваших?
Расскажите об этом своим детям,
а они пусть поведают, в свой черед, это внукам вашим,
чтобы и те эту весть передали другим поколениям.
Полчища саранчи — одно за другим —
нападали на урожай,
что оставалось после одного полчища,
доедало другое,
а что саранча оставила, гусеница пожрала.2
Пробудитесь же вы, пьяницы, и плачьте,
и все вы, упивающиеся вином,
рыдайте о вине молодом:
вам ныне даже губ своих не омочить в нем!
«Вторгся в землю Мою
могучий, неисчислимый народ;
зубы у него, как у льва,
и клыки, как у львицы.3
Виноградную лозу Мою он сгубил,
изломал смоковницу Мою,4
ободрал кору ее и бросил,
так что белыми стали ветви у ней».
Плачь же, земля,
как дева в рубище жалком рыдает
о смерти юного своего жениха!5
Прекратились в Доме ГОСПОДНЕМ
приношения хлебные и возлияния,
в скорби глубокой священники, слуги ГОСПОДНИ.
В пепле поля, в золе земля:6
извели весь хлеб, засохли виноградники,
оливы совсем увяли.
Оставьте надежды свои,7 пахари,
и вы, виноградари, рыдайте,
о ячмене и пшенице рыдайте, люди:
погибло всё на полях!
Засохли лозы виноградные,
и смоковницы поникли;
погибли и гранат, и пальма финиковая, и яблоня,
повсюду8 пропали деревья —
все стоят как мертвые;
всякой радости человеческой наступил конец.9
В рубище облачитесь
и плачьте, священники!
Рыдайте все, кто службу несет у жертвенника!
Ночи в рубище проводите, слуги Бога моего!
Ибо в Доме, где вам должно Богу поклоняться,
нет ни приношений хлебных, ни возлияний.
Объявите пост,
к воздержанию во всем призовите
на тот день, когда все вместе сойдетесь!
Соберите старейшин и всех жителей страны
к Дому ГОСПОДА, Бога вашего,
и смиренно к Нему взывайте.
О, какой это будет День!10
Близок День ГОСПОДЕНЬ!
Он придет как разорение,
Всесильным11 ниспосланное.
Не на глазах ли у вас пища ваша исчезла?
И нет более радости и ликования в Доме Божием.
Погибли под глыбами иссохшими зёрна посевов,12
опустели амбары,
житницы развалились,
ибо не взошли семена.
Стонет скот!
Стада коров разбрелись,
ибо пастбищ не стало для них,
даже овцы и козы — и те от бескормицы гибнут.13
К Тебе я, ГОСПОДИ, взываю!
Огонь14 пожрал все пастбища равнинные,
деревья повсюду пламенем15 сожжены.
Даже звери дикие — и они к Тебе вопиют,
потому что потоки вод высохли
и равнинные пастбища огонь пожрал.
Толкование Далласской семинарии
1. Вступление (1:1)
Иоиль 1:1. Как уже было сказано во Вступлении (к книге), об Иоиле известно лишь то, что он был сыном Вафуила. В первом стихе книги пророк указывает только на то, что Слово, сообщаемое им далее, было к нему от Господа. Он, однако, не упоминает о времени получения его и не называет имени царя (Иудеи или Израиля), при котором это произошло.
II. Нашествие саранчи (1:2−20)
В первой главе описываются последствия страшного нашествия саранчи; она словно бы смела с лица земли всю растительность, поставив под угрозу самую возможность выжить — как для людей, так и для животных. В устах Иоиля описание этого бедствия звучит, однако, как сигнал о бедствии грядущем, которое будет еще страшнее, — о дне разрушительного гнева Господнего.
А. Вступительное слово пророка (1:2−4)
Иоиль 1:2−3. К тому, что имеет сказать, пророк хочет привлечь внимание всех жителей земли израильской, во главе со «старцами», т. е. старейшинами ее (гражданскими начальниками и управителями); в правительственной и правовой системах Израиля (Иудеи) они играли выдающуюся роль (1Цар 30:26−31; 2Цар 19:11−15; 4Цар 23:1; Притч 31:23; Иер 26:17; Плач 5:12, 14). Риторический вопрос в 1:26 предполагает подчеркнуто негативный ответ: бедствия, подобного по своим масштабам этому нашествию саранчи, ни современники Иоиля ни жившие до них не знали.
Иоиль 1:4. В русском переводе этого стиха отражены, как полагают некоторые, четыре стадии развития саранчи (от гусеницы до «жука»). Но правильнее, по-видимому, читать эти четыре названия как синонимические обозначения одной и той же саранчи; здесь, вероятно, литературный прием, призванный красочно передать последовательность «волн» попущенного свыше «нашествия».
Б. Призыв к плачу (1:5−13)
Иоиль 1:5−7. Об опустошительных «набегах» саранчи — «народа сильного и бесчисленного» — засвидетельствовано еще писателями древности, например, римским историком Тацитом. Виноградная лоза и смоковница составляли основу благосостояния Израиля — поэтому в первую очередь пророк говорил об их гибели от «львиных зубов» саранчи; она действительно способна обгрызать деревья догола и обдирать кору с них и с виноградных лоз «добела» (даже и косяки дверей обгрызает саранча, имеющая челюсти крепкие, как у львицы); не случаен и глагол бросил в стихе 7: молодые ветки, перегрызанные саранчою, падают на землю.
Иоиль 1:8. «Приглашение» земли израильской к «плачу»: под «молодой женой» здесь понимается именно она (сравните со схожими аллегориями в 4Цар 19:21 и в Плач 2:15). Плачь горько, рыдай, как плачет молодая жена, узнавшая о внезапной смерти суженого своего или мужа. В знак траура (скорби) облачались в одежду из грубой темного цвета пряжи (препоясывались вретищем; Быт 37:34; 3Цар 21:27; Неем 9:1; Плач 2:10; Дан 9:3; Иона 3:8).
Иоиль 1:9−10. Гибель полей, садов и виноградников привела к острой нехватке муки, вина и елея (оливкового масла), что не могло не сказаться на ежедневных жертвоприношениях в храме. Высказывают предположение, что в первую очередь это сказалось на жертвоприношениях добровольных («по усердию»), значительная часть которых шла в пользу священников (плачут священники, служители Господни).
Иоиль 1:11−12. Продолжение эмоционального описания бедствия: все, что было в поле, в садах и виноградниках, погибло, засохло и завяло; потому и веселье у сынов человеческих прекратилось.
Иоиль 1:13. Повторяется мысль, выраженная в стихе 9. Но обращает на себя внимание такая подробность: священникам предлагается и ночью не снимать с себя «одежд скорби» — вретищ.
В. Призыв к покаянию (1:14)
Иоиль 1:14. Пост в древнем Израиле часто ассоциировался с покаянием, нередко, видимо, объявлялись и посты для «всего сообщества» (1Цар 7:6; Неем 9:1−2; сравните с Иона 3:5). Иоиль призывает по случаю постигшего страну бедствия к общественному посту и к покаянному молитвенному собранию (торжественному) «всей» страны.
Г. О масштабах бедствия (1:15−20)
Иоиль 1:15. Фраза, с которой начинается стих, не просто восклицание, влагаемое Иоилем в уста священников, она в сущности относится к предыдущему стиху, как бы обосновывая необходимость поста не столько нынешним бедствием (нашествием саранчи), сколько тем, грядущим, которого нынешнее является лишь прообразом и предвестником. День Господень близок! — возвещает Иоиль. И, подобно нынешнему «дню» опустошения… он… придет как день гибели от Всемогущего (евр. эль шаддай; толкование на Быт 17:1).
Бедствия его дней пророку естественно было рассматривать как зловещий знак чрезвычайных событий в будущем. Ведь в числе «десяти казней египетских» одной из последних было «наказание саранчей» (Исх 10:1−20). Оно же было и в числе «проклятий», записанных в книге Второзаконие (Втор 28:38, 42), наряду с изгнанием из земли обетованной и гибелью (Втор 28:41, 48−57, 64−68).
Иоиль 1:16−20. В глазах пророка «день следует за днем» как бы непосредственно; происходящее сегодня (Не пред нашими ли глазами отнимается пища?) есть начало «дня завтрашнего», страшного «дня Господня». Можно предположить, что в стихе 17 Иоилю видится и бедствие засухи (как «компонент» грядущего бедствия?). Об этом, не исключено, говорят «истлевшие зерна» в стихе 17. Во второй своей части (под глыбами своими) фраза с трудом поддается пониманию (переводу с еврейского).
Интересно предположительное объяснение ее, основанное на сельскохозяйственной практике. Может быть, тут следует читать «под лопатами»; имеется в виду следующее: крестьяне при нужде вскапывают землю с целью проверить, есть ли на глубине «живые» ростки; в ситуации, описываемой пророком, они обнаруживали, что зерна не проросли, а истлели.
Огонь и пламя в стихе 19 и 20 могут быть образами упомянутой засухи. Но некоторые склонны видеть здесь сравнение саранчи с огнем: и та и этот «пожирают» все вокруг.
Пророк призывает к плачу народ, с которым отождествляет себя, плачущего (обратите внимание на грамматическую категорию 1-го лица в стихах 7, 19 и 20).