От Луки 5 От Луки 5 глава

5:1−11 Призвание учеников (ср.: Мф 4:18−22; Мк 1:16−20). Евангелист Марк гораздо более кратко повествует о призвании Иисусом учеников, делая упор на то, что единственно правильный ответ на весть о Царстве Божьем — это немедленное повиновение и последование за Господом. Лука говорит об этом гораздо подробнее, подчеркивая, что призвание учеников произошло только после того, как Иисус завоевал дружбу Симона и показал ему Свою силу. Симон был опытным рыбаком и знал, что лучше всего ловить рыбу ночью в глубокой воде. (В дневное время они обычно ловили рыбу на мелководье.) Во всяком случае, он был уже в достаточной степени впечатлен Иисусом, поэтому повиновался Его приказу. Однако же, когда власть и святость Иисуса открылись ему полнее, его охватил благоговейный страх, он почувствовал себя недостойным находиться в присутствии Того, Кто выказал неземную силу и таким образом проявил Свою Святость. Симон вовсе не был законченным грешником, но он испытал благоговейный страх, который следует испытывать в присутствии Божественной святости (ср.: Суд 13:21, 22). Однако Иисус велел Симону не бояться (ср.: 1:13, 30) и призвал его стать учеником, используя выражения, которые соответствовали данному занятию Симона. Все внимание здесь сосредоточено на Симоне как главном из Двенадцати: о присутствии Андрея мы можем лишь догадываться по стиху 6.

Примечания. Ст. 1 Озеро Геннисаретское — это другое название озера (или моря) Галилейского. Геннисарет — название равнины к югу от Капернаума.

Ст. 3 О том, как Иисус учил иудеев из лодки, см.: Мк 4:1, 2.

Ст. 11 Рассуждения о том, что колоссальный улов рыбы был нужен, исключительно чтобы обеспечить провиантом родственников учеников, находящихся у последних на содержании, или о том, что улов символизирует «ловлю душ» будущих последователей Христа (ср.: Ин 21:1−14), представляются спекулятивными.

5:12 — 6:11 Начало противостояния Иисуса и фарисеев

В данном отрывке Лука описывает пять различных случаев, когда фарисеи расценили действия Иисуса и Его учеников как нарушение закона Моисеева (исключая первый случай). Кроме того, на этих при мерах Лука показывает, насколько отличны законы Царства Божьего от сухого буквализма фарисеев.

5:12−16 Исцеление прокаженного (см.: Мф 8:1−4; Мк 1:40−45). В первой истории (в отличие от остальных) у фарисеев не было повода усмотреть в действиях Иисуса нарушение законов Моисеевых. Словом проказа могли обозначаться самые разные кожные заболевания, не обязательно заразные. Если люди, которых ранее считали прокаженными, каким-то образом исцелялись от своего недуга, им следовало обязательно отправиться к священнику для проведения специального ритуала и засвидетельствования их выздоровления (Лев 14:1−32). И только после этого можно было возвращаться к нормальной жизни в общине. Исцелив прокаженного, Иисус велел ему поступить в соответствии с законом. Из этого эпизода видно, что Иисус совершал исцеления людей в ответ на их искреннюю веру, хотя прямо об этом не говорится. Кроме того, история с исцелением прокаженного наглядно демонстрирует, насколько возрос авторитет Иисуса как Учителя и как Целителя.

5:17−26 Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи (см.: Мф 9:1−8; Мк 2:1−12). Упоминание о присутствии фарисеев и законоучителей в самом начале этого рассказа сразу подготавливает читателей к неизбежной конфронтации их с Иисусом. Фарисеи были одной из двух главных религиозно-политических партий, главный упор они делали на строгом выполнении всех пунктов закона; законоучители должны были поучать иудеев, как правильно следовать тому или иному требованию закона. Существовал целый класс профессионально обученных законоучителей, которые в основном были фарисеями. У евангелиста Луки сказано, что расслабленного спустили в комнату сквозь кровлю, то есть через отверстие в кровле (такой тип плоской крыши был хорошо знаком греческим читателям). У Марка кровлю дома «раскрыли... проковав ее». Иисус не стал сразу же исцелять расслабленного, но вначале сказал, что прощаются (там и тогда) все его грехи. Очевидно, это было вызвано тем, что расслабленный считал свою болезнь наказанием от Господа за какие-то особые прегрешения; это, конечно, не означает, что болезнь или несчастье — всегда наказание за грех (13:1−5). Пророк или священник могли отпускать грехи именем Бога. Весь вопрос заключался в том, имел ли Иисус пророческую власть поступать таким образом; если же нет, то Он обманывал людей, приписывая Себе способность действовать во имя Бога. На самом деле Иисус заявлял о Своих правах Сына Человеческого, Который станет осуществлять последний Божий Суд над человечеством (ср.: Дан 7:9−22; Лк 9:26; Лк 12:8, 9). В ответ Он дал косвенное доказательство Своей власти, показав, что обладает также Божественной способностью исцеления (ст. 17). Это должно было наглядно продемонстрировать зрителям Его власть совершать невидимые (а потому недоказуемые) действия.

5:27−32 Отношение Иисуса к грешникам (см.: Мф 9:9−13; Мк 2:13−17). В отличие от 5:1−11, этот отрывок только косвенно упоминает основы учения. Главная цель этой истории — показать, каких людей призвал Иисус, и объяснить Его действия. Он с радостью благовествовал мытарю Левию и его товарищам, и Его объяснение этому — вне всякой критики. Ожидать от Него, что Он станет избегать больных, — все равно, что ожидать подобного от врача. Его долг — быть с нуждающимися, которых Он призывает к покаянию; те же, кто считает себя праведными, не нуждаются в Его попечении. Мытари, то есть сборщики налогов, считались религиозно «нечистыми», потому что они работали на римлян. Их ненавидели за то, что они обогащались за счет своих собратьев-иудеев. Грешники, упоминаемые здесь наряду с мытарями, — это изгои, проститутки, представители преступного мира и прочие люди с сомнительной репутацией.

5:33−39 Отношение Иисуса к посту (см.: Мф 9:14−17; Мк 2:18−22). В соответствии с ветхозаветными установлениями иудеям следовало поститься только раз в году в Судный день (Йом Киппур). Фарисеям же предписывалось поститься дважды в неделю, однако евангельский дух несовместим с формально-юридическим толкованием закона. Иисус сказал, что сейчас Его ученикам было бы так же неуместно поститься, как неуместно удерживаться от пищи и веселья друзьям жениха во время брачного пира. Наступила новая эра спасения, и печальные обряды прошлого несовместимы с ней. Только когда наступят скорбные дни между смертью Иисуса Христа и Его воскресением, пост и плач вновь станут необходимы.

Кроме того, невозможно совместить евангельское учение со старыми традициями, установленными в свое время людьми. Новое миросозерцание может утратить свою цельность, и в любом случае невозможно совмещать два разных пути, как невозможно пришивать к ветхой одежде заплату из новой и крепкой ткани или вливать молодое вино в старые мехи, от времени утратившие прочность и эластичность. В стихе 39, вероятно, содержится ироничный намек на иудеев, которые отказываются от молодого вина Евангелия, полагая, что старые традиции лучше.