ПАСТЫРИ ЦЕРКВИ (СТАРЕЙШИНЫ И ПРЕСВИТЕРЫ) (1Пет 5:1−4)
Лишь в немногих местах Нового Завета так ясно показана важная роль, которую играли в ранней Церкви пастыри (пресвитеры). Петр обращается к пресвитерам (пастырям) и, будучи первым среди апостолов, не колеблясь, называет себя сопастырем. Стоит несколько задержаться здесь и посмотреть на корни и на историю самой древней и самой важной церковной должности.
1. Она имеет корни в жизни и истории иудеев. У иудеев старейшины были в эпоху, когда дети Израиля странствовали по пустыне в землю обетованную. Когда бремя руководства стало слишком тяжелым для Моисея, Господь велел ему отобрать семьдесят старейшин, чтобы они разделили с ним это бремя, и возложил на них от Духа, который был на Моисее (Чис 11:16−30). И с тех пор старейшины стали неизменным элементом жизни иудеев. Мы находим их среди пророков (4Цар 6:32); советников царей (3Цар 20:8; 3Цар 21:11); помощников князей и начальствующих в управлении народом (Езд 10:8). В каждом городе и в каждой деревне были свои старейшины, они собирались у ворот и отправляли правосудие (Втор 25:7). Старейшины были администраторами в синагогах; они не проповедовали, а наблюдали за надлежащим порядком в синагоге и следили за дисциплиной среди ее членов. Старейшины составляли большую часть синедриона, верховного суда иудеев, и они всегда упоминаются наряду с первосвященниками, начальниками, книжниками и фарисеями (Мф 16:21; Мф 21:23; Мф 26:3, 57; Мф 27:1, 3; Лк 7:3; Деян 4:5; Деян 6:12; Деян 24:1). В видении в Откровении на небесах вокруг престола восседали двадцать четыре старца. Старейшины были неотъемлемой составной частью самого иудаизма, его религиозной и мирской стороны.
2. Старейшины имели место и в греческой системе. Мы находим, особенно в греческих колониях в Египте, старейшин в качестве руководителей общин и отвечающих за ведение общественных дел, подобно членам городского совета в наше время. Одна женщина обращалась к старейшинам за правосудием в деле об оскорблении действием. Когда по случаю приезда губернатора собирали зерно, этим занимались «старейшины землевладельцев». Их связывают с изданием общественных указов, арендой пастбищ, сбором налогов. В Малой Азии старейшинами назывались члены городских советов. «Старейшины-жрецы» были даже в религиозных советах языческого мира; они отвечали за дисциплину. В одном храме были жрецы-старейшины, расследовавшие дело жреца, отпустившего слишком длинные волосы и носившего шерстяные одежды — предметы комфорта и роскоши, запрещенные жрецам.
Как мы видим, еще задолго до того, как христианство приняло титул старейшины (пастыря, пресвитера), он был уже почетным титулом в иудейском и греко-римском мире.
ХРИСТИАНСКОЕ ПАСТЫРСТВО (1Пет 5:1−4 (продолжение))
Один взгляд на христианскую Церковь показывает, какое важное место в ней занимают пастыри (пресвитеры). Павел имел обычай рукополагать пресвитеров в каждой общине, в которой он проповедовал и в каждой церкви, которую он основывал. Во время первого миссионерского путешествия он рукополагал пресвитеров в каждой церкви (Деян 14:23). Павел оставил Тита на Крите поставить всем городам пресвитеров (Тит 1:5). Пресвитеры заведовали финансовыми делами Церкви. Это им послали Павел и Варнава деньги, собранные для бедных в Иерусалиме во время голода (Деян 11:30). Пресвитеры и старейшины управляли Церковью и заседали в церковных советах. Мы видим, что пресвитеры занимали важное место в Иерусалимском церковном совете, на котором было решено раскрыть двери Церкви язычникам: в этом совете пресвитеры занимали, наряду с апостолами, руководящее положение (Деян 15:2; Деян 16:4). Во время своего последнего посещения Иерусалима Павел подробно рассказывал пресвитерам о том, что сотворил Бог через него у язычников, и они дали ему инструкции на дальнейшее (Деян 21:18−25). Одно из самых трогательных мест в Новом Завете — прощание Павла с пресвитерами ефесской церкви. Павел видит в них блюстителей стада Божия и защитников веры (Деян 20:28−29). Из Иак 5:14 мы знаем, что пресвитеры исцеляли больных молитвами и помазанием елеем. Из пастырских посланий мы знаем, что они были начальниками и учителями и в то время уже получали жалование (1Тим 5:17); выражение сугубую честь лучше перевести как достойное жалование.
Человеку, вступающему на пресвитерское служение, оказывается немалая честь, потому что он вступает на самую первую церковную должность в мире, которая может быть прослежена на тысячи лет на протяжении всей истории и христианства и иудаизма; и ответственность ложится на него немалая, ибо он рукополагается быть блюстителем (пастырем) стада Божия и защитником веры.
ОПАСНОСТИ И ПРИВИЛЕГИИ, СВЯЗАННЫЕ С ПРЕСВИТЕРСТВОМ (1Пет 5:1−4 (продолжение))
Петр приводит ряд привилегий и опасностей, связанных со званием пресвитера; все сказанное им относится не только к служению пресвитеров, но и ко всякому христианскому служению внутри и вне Церкви.
Пресвитеры должны добровольно, а не по принуждению, принимать это звание. Христианин должен проявить осторожность, прежде чем принять такое высокое служение, потому что хорошо сознает свою недостойность и некомпетентность. Но человек, в некотором смысле, и по принуждению принимает такое служение, когда встает на путь христианского сужения. «Это необходимая обязанность моя, — говорит Павел, — и горе мне, если не благовествую» (1Кор 9:16). «Любовь Христова объемлет нас» (2Кор 5:14). Но некоторые принимают звание пресвитера и выполняют служение так, как будто это мрачный и неприятный долг. Некоторые люди имеют обыкновение давать согласие принять это звание в таком неприличном тоне, что портят все. Петр вовсе не говорит, чтобы человек тщеславно или безответственно стремился получить это звание, он просто требует, чтобы христианин стремился к выполнению такого служения, на которое он способен, даже будучи совершенно уверенным в своей недостойности.
Пресвитер должен принимать звание не ради гнусной корысти, а из усердия. При этом Петр употребляет наречие айсхрокердес, переведенное как ради гнусной корысти (соответствующее существительное айсхрокердейа). Греки презирали такое свойство человеческого характера. У греческого философа и ритора Теофраста, мастера типов человеческих характеров, есть и краткая характеристика такого айсхрокердейа. Это слово можно еще перевести как низость, подлость — это страсть к низкой наживе, корысти. Низкий скряга — это человек, который никогда не поставит своим гостям на стол достаточно еды, а себе всегда отхватывает двойную порцию; он разбавляет вино водой, он ходит в театр лишь тогда, когда может получить бесплатный билет. У него всегда не хватает денег на то, чтобы уплатить за проезд, и он занимает у соседей. Продавая зерно, он пользуется мерой с выпуклым дном и даже тогда тщательно разравнивает верх. Он считает оставшийся от обеда нарезанный редис, чтобы прислуга не съела чего. Когда он знает, что где-то будет свадьба, он лучше уйдет из дому, чтобы не сделать свадебного подарка.
Гнусная корысть — отвратительный порок. Совершенно очевидно, что в ранней Церкви были люди, обвинявшие проповедников и миссионеров в том, что они взялись за это дело ради связанной с ним выгоды. Павел неоднократно заявлял, что он не пользовался ничьим добром и своими руками зарабатывал себе на жизнь и потому не был никому в тягость (Деян 20:33; 1Фес 2:9; 1Кор 9:12; 2Кор 12:14). Совершенно очевидно также, что плата, получаемая должностным лицом в раннехристианской Церкви, была ничтожна, и неоднократные предостережения таким должностным лицам не быть жадными на наживу, указывают на то, что были и такие, что брали сверх того (1Тим 3:3, 8; Тит 1:7, 11). Петр указывает на то, что остается в силе и сегодня, чтобы никто не смел принимать сан или должность, либо служить, ради того, что он может за это получить. У него должно быть только желание давать, а не брать.
Пресвитер должен принимать свое звание не для того, чтобы притеснять паству, а для того, чтобы быть пастырем стаду и подавать пример. Такова уж человеческая природа, что для многих престиж и власть значат гораздо больше, чем деньги. Иные любят почет и власть, даже и в маленьком кругу людей. Дьявол у Мильтона предпочел царствовать в аду, нежели служить на небесах. Шекспир говорит о гордецах, облаченных небольшой властью и разыгрывавших пред высшими небесами такие фантастические трюки, которые могли вызвать слезы у ангелов. У пастыря есть одна величайшая особенность — беззаветная любовь к овцам и жертвенное служение им. Человек, принимающий должность в стремлении добиться высокого положения и преимуществ, имеет извращенное представление о жизни. Иисус сказал Своим честолюбивым ученикам: «Вы знаете, что почитающиеся князьями народов господствуют над ними, и вельможи их властвуют ими. Но между вами да не будет так: а кто хочет быть большим между вами, да будет вам слугою; и кто хочет быть первым между вами, да будет всем рабом (Мк 10:42−44)
ИДЕАЛ ПРЕСВИТЕРСКОГО СЛУЖЕНИЯ (1Пет 5:1−4 (продолжение))
Слова в этом отрывке, переведенные в Библии как «не господствуя над наследием Божиим», не только чрезвычайно трудно переводимы, но и представляют чрезвычайную важность и ценность. Выражение наследие Божие, в греческом оригинале: тон клерон — это Форма родительного падежа множественного числа слова клерос; история этого слова очень интересна:
1. Его первоначальное значение игра в кости или жребий, судьба. В этом значении оно употреблено в Мф 27:35, где говорится о том, что воины бросали в тени креста жребий, клерой, деля между собой цельнотканую одежду Иисуса.
2. Оно значило также должность, полученную по жребию. Так оно употреблено в Деян 1:26, где говорится о том, как ученики бросали жребий, выбирая на место предателя Иуды одного из своей среды для служения Христу.
3. Потом это слово приобрело значение наследования кому-то; так оно употреблено в Кол 1:12 в значении наследия святых.
4. В классическом греческом языке этим словом называли публичное распределение правительственными чиновниками имущества или земли среди граждан; выделенные для распределения участки часто распределялись по жребию.
Если принять это значение, то это значит, что звание пресвитера (старейшины), как и всякая должность, дается не за заслуги и достоинства, а возлагается на нас Богом. Он дается нам не за наши заслуги, а по милости Божией.
Но мы можем пойти и дальше. Клерос означает нечто данное в удел (в наследство) человеку. Мы читаем во Втор 9:29, что Израиль — это удел (клерос) Бога; церковная община — это удел (наследие) пресвитера (старейшины). Точно так же как Израиль есть удел Бога, так и обязанности пресвитера в общине даны ему в удел. Это значит, что пресвитеры должны относиться к своей общине так же, как Бог относится к своему народу.
Это другая великая идея. В ст. 2 в некоторых греческих списках есть слово (его нет в английском переводе Библии), переведенное в русской Библии как богоугодно: «Пасите Божье стадо, какое у вас, надзирая за ним не принужденно, но охотно и богоугодно. Богоугодно — в греческом ката феон, — это вполне может иметь значение как Бог (подобно Богу). Петр говорит пресвитерам (старейшинам): «Пасите стадо свое как Бог». Точно так как Израиль — это особый удел Бога, так и люди, которым мы служим в церкви и в других местах — это наш удел, и мы должны относиться к ним, как относится к своим людям Бог.
Какой идеал! На нас возложена задача показать людям терпимость Бога, Его прощение, Его ищущую любовь, Его безграничное служение. Бог возложил на нас задачу, которую мы должны выполнять так, как бы ее выполнял Он. И в этом величайший идеал служения в христианской Церкви.
СВИДЕТЕЛЬСТВО ОБ ИИСУСЕ (1Пет 5:1−4 (продолжение))
Примечательно само отношение Петра к себе и ко всему окружающему, получившее отражение в этом отрывке. Сперва он как бы ставит себя рядом с теми, к кому он обращается. «Сопастырь ваш», — говорит он о себе. Он не отделяется от них, а идет к ним, чтобы разделить с ними их христианские проблемы, христианские испытания и радости. Но в одном он отличается от них: он свидетель страданий Христовых и эти воспоминания дают окраску всему этому отрывку. Он начинает говорить, и эти воспоминания теснятся в его голове:
1. Он говорит, что он свидетель страданий Христовых. Сперва у нас может возникнуть сомнение в справедливости этого утверждения, потому что, как нам известно, после взятия Иисуса в Гефсиманском саду, «все ученики, оставивши Его, бежали (Мф 26:56). Но если всмотреться глубже, поймем, что Петр был свидетелем более мучительных страданий Христа, чем кто-либо другой из людей. Он последовал за Иисусом во двор первосвященника и там, в минуту слабости, отрекся от своего Господа и Учителя. Когда суд закончился, Иисуса увели, и за этим следует, может быть, самая трагическая фраза в Новом Завете: «Тогда Господь, обратившись, взглянул на Петра; и Петр... выйдя вон, горько заплакал (Лк 22:61−62). В этом взгляде Петр увидел страдание Господа, в час горькой нужды покинутого всеми Его учениками. Петр воистину был свидетелем страданий, которые переносил Христос, когда от него отрекаются люди, и потому он так хочет, чтобы его паства была стойкой в верности и преданной в служении.
2. Петр называет себя соучастником славы, которая должна открыться. Эти слова с одной стороны — констатация прошлого опыта, а с другой стороны — предсказание будущего: Петр уже видел Его славу на горе Преображения. Три ученика Его, заснувшие было там, проснулись, и по словам евангелиста Луки «пробудившись, увидели славу Его» (Лк 9:32). Петр видел славу, но он знал также, что слава еще должна открыться, потому что Иисус обещал Своим ученикам, что они примут участие в Его славе, когда Он воссядет на престоле славы Своей (Мф 19:28). Петр помнил и виденную и обещанную им славу.
3. Не может быть никакого сомнения в том, что говоря о стаде Божием, Петр помнил возложенную на него Иисусом задачу, пасти агнцев Его (Ин 21:15−17). В награду за любовь Иисус назначил его пастырем и Петр помнил об этом.
4. Говоря об Иисусе как о Пастыреначальнике, Петр, должно быть, думал о многом. Иисус Сам сравнивал Себя с пастухом, с риском для жизни ищущим заблудшую овцу (Мф 18:12−14; Лк 15:4−7). Иисус послал учеников к погибшим овцам дома Израилева (Мф 10:6); вид изнуренной и рассеянной толпы, которая была подобна овцам, не имеющим пастыря, вызвал в нем жалость (Мф 9:36; Мк 6:34). Себя Иисус сравнивал с добрым пастырем, готовым положить жизнь свою за овец (Ин 10:1−18). Образ Иисуса, как пастыря, был дорог Петру, и он почитал за высшую привилегию быть пастырем стада Христова.
ОБЛЕКИТЕСЬ СМИРЕННОМУДРИЕМ (1Пет 5:5)
Петр возвращается к мысли о том, что самоотречение есть отличительная особенность христианина. Он подкрепляет свой аргумент цитатой из Ветхого Завета: «Если над кощунниками Он посмеивается, то смиренным дает благодать» (Притч 3:34).
И здесь, возможно, воспоминания об Иисусе наполняют сердце Петра и отражаются на его мыслях и языке. Он призывает своих читателей облечься смиренномудрием; при этом он употребляет для слова облекитесь очень необычное греческое слово егкомбоустфай, образованное от комбос, что значит привязанное узлом. С этим словом связано слово егкомбома — одежда, закрепленная узлом. Обычно этим словом называли верхнюю защитную одежду: накидку, которую надевали поверх одежды и завязывали за спиной, на шее, или фартук раба. Однажды Иисус надел на Себя как раз такой передник: Иоанн рассказывает, что во время Последней вечери Иисус, взяв полотенце, препоясался, влил воды в умывальницу и стал мыть ноги ученикам и отирать их полотенцем, которым был препоясан (Ин 13:4−5). Иисус препоясался передником смирения; Его последователи должны делать то же.
Но греческое слово егкомбоустфай употребляется и по отношению к другому виду одежды: длинного, подобного тоге одеяния — служившего знаком почета и превосходства. Чтобы правильно понять мысль Петра, надо наложить одну картину на другую. Иисус однажды надел фартук раба и выполнил самую простую работу, умыв ноги Своим ученикам; так же и мы должны надевать фартук смирения в служении Христу и нашим собратьям; но однажды этот фартук смирения станет для нас почетным одеянием, ибо величайшим в Царствии Божием станет тот, кто был слугой всем.
ЗАКОН ХРИСТИАНСКОЙ ЖИЗНИ (1) (1Пет 5:6−11)
Петр говорит здесь в повелительном наклонении, излагая определенные законы христианской жизни:
1. Закон смирения перед Богом: христианин должен смириться под крепкую руку Божию. Выражение крепкая рука Божия типично для Ветхого Завета, и оно часто употребляется в связи с избавлением Израиля, совершенного Богом, когда Он вывел Свой народ из Египта. «Рукою крепкою вывел тебя Господь из Египта» (Исх 13:9). «Ты начал показывать Рабу Твоему величие Твое и крепкую руку Твою (Втор 3:24). Бог вывел свой народ из Египта рукою сильною (Втор 9:26). Идея заключается в том, что Бог держит Свою крепкую руку на судьбе Своего народа, если народ со смирением и в вере принимает Его руководство. После богатой событиями жизни Иосиф мог сказать попытавшемся когда-то убить его братьям: «Вот вы умышляли против меня зло; но Бог обратил это в добро» (Быт 50:20). Христианин никогда не проклинает выпавшие на его долю жизненные испытания: он знает, что рука Божия направляет его жизнь и что Он управит его судьбу.
2. Закон безмятежности в Боге. Христианин должен возложить все свои заботы на Бога: «Возложи на Господа заботы твои», — говорил псалмопевец (Пс 54:23). «Не заботьтесь о завтрашнем дне», — сказал Иисус (Мф 6:25−34). Мы можем сделать это, потому что можем быть уверены в том, что Бог заботится о нас. Как выразился Павел, мы можем быть уверены в том, что Тот, Кто предал за всех нас Сына Своего, дарует нам с Ним и все другое (Рим 8:32). Мы можем быть уверены в том, что пока Бог заботится о нас, жизненные испытания должны укрепить нас, а не сломить; будучи уверены в том, мы можем спокойно принимать выпадающие нам испытания, зная, что Бог все свершает ко благу тех, кто любит Его (Рим 8:28).
3. Закон христианского радения и христианской бдительности. Мы должны быть трезвыми и бодрствующими. Если мы возлагаем свои заботы на Бога, это вовсе не значит, что мы должны сидеть сложа руки. Оливер Кромвель советовал своим войскам: «Верьте в Бога и держите порох сухим». Петр понимал, что эта бдительность должна быть неусыпной, потому что помнил, как он и его друзья спали в Гефсиманском саду, когда должны были бодрствовать вместе с Христом (Мф 26:38, 46). Христианин — человек верующий, и он вкладывает все свои усилия и проявляет крайнюю бдительность, чтобы жить для Христа.
4. Закон христианской стойкости. Дьявол всегда находится в поисках людей, которых он мог бы погубить. И опять же, наверное, Петр думал о том, как дьявол овладел им, и он отрекся от своего Господа. Вера человека должна быть подобна прочной стене, о которую разобьются тщетные усилия дьявола. Дьявол, как хулиган, который отступает всегда, когда встречает смелое сопротивление в силе Иисуса Христа.
ЗАКОН ХРИСТИАНСКОЙ ЖИЗНИ (2) (1Пет 5:6−11 (продолжение))
5. Наконец, Петр говорит о законе христианского страдания. Бог, говорит Петр, совершит, укрепит, утвердит и сделает непоколебимым человека, прошедшего через кратковременные страдания. Каждое из употребленных здесь Петром слов наполнено ярким содержанием: они показывают, какое воздействие оказывает на человека ниспосланное ему Богом страдание:
а) Страданием Бог усовершенствует человека. Употребленное Петром греческое слово картарицей, переведенное в Библии как совершит, трудно переводимо в этом контексте. Обычно это слово употреблялось в смысле вставить, пригнать осколок; в Мк 1:19 это слово употреблено в значении чинить сети. Оно значит также обеспечить недостающим, починить сломанное. Таким образом, страдание, перенесенное в смирении, вере и любви, может исправить слабость человеческого характера и придать ему недостающее ему величие. Один английский композитор и дирижер, прослушав однажды в исполнении молодой девицы, обладавшей исключительно чистым и ясным голосом и почти совершенной техникой, сказал: «Она будет действительно великой певицей, если что-нибудь разобьет ей сердце». А один английский писатель, рассказывая о том, как его мать потеряла любимого сына, говорит: «Вот тогда-то у моей матери появилась нежность в глазах, и потому-то к ней стали прибегать другие матери, когда они теряли своих сыновей». Страдание сделало с ней то, что обычная жизнь никогда не могла сделать. Страданиями Бог хочет прибавить к жизни человека оттенок блаженства.
б) Страданием Бог утверждает человека. В греческом это слово стерихейн, что значит сделать твердым, как гранит. Физические страдания и сердечная печаль либо ломают человека, либо придают его характеру твердость, которую он нигде больше обрести не сможет. Если человек переносит эти страдания с неизменной верой в Христа, он выходит из них, подобный твердой стали, закаленной в огне.
в) Страданием Бог укрепит человека. В греческом это сфеноун, что значит наполнить силою. Смысл этого слова тот же: жизнь без физических и духовных усилий и без дисциплины становится вялой. Человек до тех пор не может знать, какое место в его жизни занимает вера, пока не пройдет сквозь горнило страданий. Вера, победоносно пронесенная сквозь страдания, печали и разочарования дорога человеку вдвойне: ветер потушит слабое пламя, а большой огонь разожжет в пожар; так и веру испытания.
г) Страданием Бог делает человека непоколебимым. В греческом это фемелиоун, что значит закладывать основание. Печали и страдания часто колеблют нашу веру до тех пор, пока дело не коснется коренных проблем, и вот тогда мы познаем то, чего поколебать нельзя: в минуты испытания мы познаем великие истины, на которых зиждется жизнь.
Но страдания дают все это не каждому: они могут вогнать иных в отчаяние, озлобить их, вообще лишить веры. Но если переносить их в твердой уверенности, что Отеческая рука никогда не причинит бессмысленной боли, тогда страдания принесут такие сокровища, которые не может дать легкая жизнь.
ВЕРНЫЙ ПОМОЩНИК АПОСТОЛОВ (1Пет 5:12)
Петр свидетельствует, что написанное им — это благодать Божия и просит своих слушателей и читателей руководствоваться этим перед лицом трудностей жизни.
Написал же он это, говорит Петр, через Силуана. Греческое диа Силоуаноу значит, что Силуан был ему помощником при написания послания. Силуан — полная форма имени Сила, и его, вероятнее всего, можно отождествить с Силуаном посланий Павла и с Силой в Деяний святых Апостолов. Собрав все упоминания о Силе или о Силуане, мы видим, что он был одним из столпов раннехристианской Церкви.
Вместе с Иудой, прозываемым Варсавою, Сила был послан в Антиохию с знаменательным решением Иерусалимского собора открыть двери Церкви язычникам; а в отчете об этой миссии Сила и Иуда названы мужами начальствующими между братьями (Деян 15:22−27). Но он не просто нес людям благую весть, он излагал ее обильными и проникновенными словами, потому что он был еще и пророком (Деян 15:32). Во время первого миссионерского путешествия Марк оставил Павла и Варнаву и вернулся из Памфилии домой (Деян 13:13); во время подготовки ко второму миссионерскому путешествию Павел отказался взять с собой Марка, и потому Марк отправился с Варнавой, а Павел взял с собой Силу (Деян 15:37−40); с тех пор Сила надолго стал правою рукою Павла. Он был с Павлом в Филиппах, где был схвачен вместе с ним и посажен под стражу (Деян 16:19, 25, 29). Сила снова встретил Павла в Коринфе и благовествовал вместе с ним (Деян 18:5; 2Кор 1:19).
Сила был настолько тесно связан с Павлом, что являлся — вместе с Павлом и Тимофеем — отправителем двух посланий к Фессалоникийцам (1Фес 1:1; 2Фес 1:1). Совершенно очевидно, что Силуан, или Сила, был очень заметной фигурой в ранней Церкви.
Как мы видим в предисловии, вполне может быть, что Силуан был не просто писцом, записавшим это послание со слов Петра и доставившим его по назначению. Одна из трудностей, встающих в связи с Первым посланием Петра, связана с прекрасным греческим языком, которым оно написано. Оно написано таким отличным классическим языком, что кажется просто невозможным, чтобы его написал Петр, рыбак из Галилеи. Ну, а Силуан был не просто значительной фигурой в раннехристианской Церкви, но и римским гражданином (Деян 16:37) и, должно быть, был намного образованнее, чем Петр. Вероятнее всего, он принял активное участие в написании послания и внес в него большой вклад. Как нам известно, когда христианской миссионер в Китае хочет написать послание, он излагает свои мысли на доступном ему китайском языке, а потом отдает его христианину-китайцу, поправить текст и придать ему должную форму; или не просто излагает христианину-китайцу, что он хочет поведать своим читателям, оставляя литературное изложение на его усмотрение. Вероятнее всего, Петр именно так и поступил: либо отдал свое послание Силуану, чтобы он придал ему форму на литературном греческом языке, либо сказал Силуану, что он хотел поведать читателям и попросил его изложить это на хорошем греческом, а сам добавил в последних трех стихах свои личные приветы.
Силуан был одним из тех, без которых Церковь никогда не может обойтись. Он был согласен оставаться на вторых ролях и служить, оставаясь почти совершенно в тени, лишь бы проводилось в жизнь дело Господне. Он довольствовался ролью Павлова помощника, даже если Павел и навсегда закрыл его своей тенью. Он довольствовался ролью писца у Петра, хотя при этом его имя лишь упоминалось в конце послания. И тем не менее, это не мелочь — войти в историю верным помощником, на которого полагались и Павел, и Петр. Церкви всегда нужны такие люди, как Силуан, и многие из них, кому не дано стать такими выдающимися деятелями, как апостолы Петр и Павел, могут помочь им в выполнении их работы.
ПРИВЕТСТВИЕ (1Пет 5:13)
Хотя этот стих и звучит очень просто, в связи с ним встают определенные трудности и вопросы, на которые трудно дать ответ:
1. Кто посылает эти приветствия? В каноническом переводе стоит: «Приветствует вас избранная, подобно вам, церковь в Вавилоне». Но выражение церковь в Вавилоне выделено курсивом, а это значит, что в греческом тексте нет выражения, которое бы звучало просто так: «та, которая, подобно вам, избрана в Вавилоне». В связи с этим есть две возможности:
а) Вполне возможно, что канонический перевод сделан совершенно правильно. Так же написал это выражение и Моффат, который перевел его так: «ваша церковь-сестра в Вавилоне». Но слова эти вполне можно было бы истолковать исходя из факта, что Церковь — невеста Христова и, потому о ней можно сказать так. Но, в общем, все считают что имеется здесь в виду Церковь.
б) Надо помнить, что в греческом тексте действительно нет слова Церковь и потому это выражение в женском роде вполне может означать хорошо известную даму-христианку. Если это так, то лучше всего предполагать, что имеется в виду супруга Петра. Мы знаем, что она действительно сопровождала его в миссионерских путешествиях (1Кор 9:5). Климент Александрийский («Строматы» 7.11.63) рассказывает о том, что она умерла мученической смертью на глазах Петра, воодушевлявшего ее словами: «Помни Господа». Она, очевидно, была хорошо известной фигурой в раннехристианской Церкви.
Мы не намерены становиться в пользу догматика при толковании этой фразы: вполне возможно, что имеется в виду Церковь, но может также быть, что Петр присоединяет к своим приветствиям приветствие своей жены-сестры.
2. Откуда это послание было написано? Приветы посланы из Вавилона. Есть три возможности:
а) Один Вавилон был в Египте, около Каира. Он был основан вавилонянами, бежавшими из Ассирии и назван в память города их предков. Но во время Петра это был почти исключительно военный лагерь, и, кроме того, имя Петра никогда не связывали с Египтом. Этот Вавилон можно отбросить.
б) Был Вавилон на востоке, куда иудеи были уведены в рабство; многие из них так и остались там и не вернулись назад; этот Вавилон был одним из центров иудейской учености. Самый крупный комментарий закона носит название Вавилонского Талмуда. Вавилонские иудеи занимали такое важное место, что историк Иосиф Флавий подготовил для них специальное издание своей истории. Вне всякого сомнения, в Вавилоне находилась большая и значительная колония иудеев, и было бы совершенно естественно, если бы Петр, апостол иудеев, работал и проповедовал там. Но имя Петра нигде не связывается с Вавилоном и нет никаких указаний на то, что он когда-либо был там. Такие великие ученые, как Кальвин и Эразм Роттердамский, считали, что именно этот великий город имеет здесь в виду Петр, но мы в общем считаем, что это маловероятно.
в) Обычно Вавилоном называли Рим, как иудеи, так и христиане. Вне всякого сомнения это имеет место в Откровении, где Вавилон — великая блудница, упоенная кровью святых и мучеников (Откр 17:18). Безбожность, похоть и роскошь древнего Вавилона воплотились, так сказать, вновь в Риме. Петр, вне всякого сомнения, традиционно связан с Римом, и очень похоже на то, что послание написано оттуда.
3. Кто такой Марк, которого Петр называет своим сыном и от которого он посылает приветствия? Если допустить, что упомянутая здесь дама была супругой Петра, то Марк мог в буквальном смысле слова быть его сыном. Но, вероятнее всего, это был евангелист Марк. Предание уже всегда тесно связывало Марка и донесло до нас, что Петр был тесно связан с Евангелием от Марка. Живший в конце второго столетия собиратель старых преданий Папий так описывает Евангелие от Марка: «Марк, бывший толкователем Петра, аккуратно, хоть и не в полном порядке записал все собранное им о деятельности и высказываниях Иисуса Христа; он не был слушателем или последователем Его; он следовал позже, как я уже говорил, за Петром, а Петр применял, на практике учение Иисуса, не пытаясь даже систематизировать высказывания Господа. Так что Марк поступил не плохо, записав таким образом все, что он запомнил, потому что заботился только об одном: ничего не забыть и ничего не извратить из того, что слышал». Из слов Папия вытекает, что Евангелие от Марка — это не что иное, как изложение содержания проповедей Петра.
В этом же духе высказался и Ириней Лионский, заявляя, что после смерти апостолов Петра и Павла в Риме: «Марк, ученик и толкователь Петра, тоже оставил нам в письменной форме то, что проповедовал Петр». В преданиях настойчиво проводится мысль, что евангелист Марк действительно был сыном Петра, и, вероятнее всего, что эти приветы от него.
Подытожим теперь, что же может скрываться за этой фразой. «Она, которая была в Вавилоне и была избрана, как и вы были избраны», может относиться либо к Церкви, либо к жене Петра, тоже умершей мученической смертью. Под Вавилоном может подразумеваться великий город на востоке, а вероятнее всего — великий и порочный Рим. Марк может быть действительно сыном Петра, о котором мы более ничего не знаем, но вероятнее всего он — автор Евангелия, и он же как сын Петра.
В МИРЕ ДРУГ С ДРУГОМ (1Пет 5:14)
Самое интересное в этом стихе — призыв приветствовать друг друга поцелуем любви. На протяжении столетий такой поцелуй был неотъемлемым элементом христианского братства и христианского богослужения; его история и его постепенное исчезновение представляют для нас большой интерес.
У иудеев был такой обычай: ученик целовал своего учителя — раввина в щеку и клал ему руки на плечи. Именно это сделал Иуда, предавая Иисуса (Мк 14:44). Поцелуй был знаком гостеприимного приветствия и уважения, и мы можем видеть, как высоко ценил его Иисус, потому что Он огорчался, когда Его не приветствовали так (Лк 7:45). Послания Павла часто заканчиваются призывом приветствовать друг друга святым целованием (Рим 16:16; 1Кор 16:20; 2Кор 13:12; 1Фес 5:26). В раннехристианской Церкви поцелуй был существенным элементом христианского богослужения. «Разве можно считать совершенной молитву, — спрашивает Тертуллиан, — которую лишили святого целования? Что это за таинство, если люди уходят с него без мира?» («Декс орационе» 18). Как мы видим, здесь целование называется миром. Августин говорит, что «христиане демонстрировали свой внутренний мир внешним поцелуем» («Де Амицитиа» 6). Им обменивались только члены Церкви после молитвы. Иустин Мученик писал: «Кончив молиться, мы начинаем приветствовать друг друга поцелуем. После этого приносят хлеб и чашу вина» (1:65). Поцелую предшествовала молитва «о даровании мира и подлинной любви, не оскверненной лицемерием и хитростью», и он был знаком того, что «наши души слились вместе и изгнали из себя все воспоминания о зле и несправедливости» (Кирилл Иерусалимский, «Чтения по Катехизису» 25:5:3). Поцелуй был знаком того, что все обиды забыты, что все зло прощено, и все участники Трапезы Господней едины в Господе.
Это был прекрасный обычай и, тем не менее, было ясно, что им могли злоупотреблять. Многочисленные дошедшие до нас предостережения также ясно указывают на то, что такие злоупотребления имели место. Афинагор настаивал на том, что этими поцелуями должно обмениваться с крайней осторожностью, потому что «если в них будет мельчайшая примесь скверны, мы лишимся жизни вечной» («Прошение о христианах» 32). Ориген настаивал на том, что поцелуй мира «должен быть святым, целомудренным и чистым», а не подобным поцелую Иуды («Комментарий на послание Павла к Римлянам» 10:33). Климент Александрийский осуждает бессовестное злоупотребление поцелуем, который должен быть таинством, потому что поцелуем «определенные люди вносят в церковь нездоровый элемент и дают повод для грязных подозрений и дурных разговоров» («Педагог» 3:11). Тертуллиан тоже говорит о естественном нежелании мужа-язычника думать о том, что его жену будут так приветствовать в христианской Церкви («К жене» 2:4).
В западной церкви эти проблемы свели постепенно на нет этот прекрасный обычай. Ко времени написания «Канонов Святых Апостолов» в четвертом столетии поцелуями могли обмениваться только люди одного пола — священники приветствовали епископа, мужчины мужчин, женщины женщин. В этой форме поцелуй мира существовал в западной церкви до тринадцатого столетия. Иногда его заменяли чем-нибудь другим: в одних местах для этого использовали маленькую деревянную или железную пластину с распятием. Сперва его целовал священник и передавал прихожанам, каждый из них целовал его и передавал своему соседу в знак общей любви ко Христу и во Христе. В восточных церквах этот обычай еще сохранился, он не угас еще в греческой церкви, в армянской церкви его заменили вежливым поклоном. Можно отметить еще некоторые моменты в связи с поцелуем в ранней Церкви. Христианина целовали при крещении, сперва креститель, потом все прихожане, в знак того, что он желанный брат в семье Христовой. Новопосвященного епископа целовали «поцелуем в Господе». Брачная церемония закреплялась поцелуем, совершенно естественное действие, перенятое у язычников. Умирающий целовал сперва крест, потом его целовали все присутствующие. Умерших целовали перед захоронением.
Нам может показаться, что поцелуй мира теперь где-то в далеком прошлом: он остался от тех дней, когда Церковь была в подлинном смысле слова семьей и братством, когда христиане действительно знали и любили друг друга. Очень жаль, что в современных церквах, особенно с большим числом членов, где никто никого не знает и даже знать не хочет, поцелуй известен разве что как формальность. Это был прекрасный обычай, которому суждено было исчезнуть там, где было утрачено подлинное братство.
«Мир вам всем во Христе Иисусе», — говорит Петр и оставляет своих читателей в мире и покое Божием, который превыше всех печалей и несчастий, которые может принести мир.