2 Царств 1 глава

Вторая книга Царств
Перевод Десницкого → Елизаветинская Библия

Когда погиб Саул, Давид как раз вернулся с победоносной войны с Амалеком, и два дня оставался Давид в Циклаге.

И҆ бы́сть є҆гда̀ ѹ҆́мре саѹ́лъ, и҆ даві́дъ возврати́сѧ побѣди́въ а҆мали́ка, и҆ пребы́сть даві́дъ въ секела́зѣ дни҄ два̀.

А на третий день пришел человек из того войска, что было с Саулом: разорваны его одежды, посыпана прахом его голова. Приблизившись к Давиду, он поклонился ему до земли.

И҆ бы́сть въ тре́тїй де́нь, и҆ сѐ, мѹ́жъ прїи́де ѿ полка̀ люді́й саѹ́ловыхъ, ри҄зы же є҆гѡ̀ (бѧ́хѹ) раздра҄ны, и҆ пе́рсть на главѣ̀ є҆гѡ̀: и҆ бы́сть є҆гда̀ вни́де къ даві́дѹ (ѻ҆́трокъ), и҆ па́дъ на землѝ поклони́сѧ є҆мѹ̀.

И Давид спросил его: «Откуда ты пришел?» Тот ответил: «я из израильского войска, мне удалось спастись!»

И҆ речѐ є҆мѹ̀ даві́дъ: ѿкѹ́дѹ ты̀ прише́лъ є҆сѝ; И҆ речѐ є҆мѹ̀: ѿ полка̀ ї҆и҃лева а҆́зъ и҆збѣго́хъ.

Давид спросил его: «Что же случилось? Поведай мне!»И тот рассказал: «Народ бежал с поля боя, и многие пали убитыми. Также погибли Саул и сын его Йонатан».

И҆ речѐ є҆мѹ̀ даві́дъ: что̀ сло́во сїѐ; возвѣсти́ ми. И҆ речѐ: ѩ҆́кѡ побѣго́ша лю́дїе ѿ бра́ни, и҆ падо́ша мно́зи ѿ люді́й, и҆ и҆змро́ша, и҆ саѹ́лъ и҆ ї҆ѡнаѳа́нъ сы́нъ є҆гѡ̀ ѹ҆́мре.

И Давид спросил у того вестника: «И откуда же ты знаешь, что погибли Саул и сын его Йонатан?»

И҆ речѐ даві́дъ ѻ҆́трокѹ возвѣсти́вшемѹ є҆мѹ̀: ка́кѡ зна́еши, ѩ҆́кѡ ѹ҆́мре саѹ́лъ и҆ ї҆ѡнаѳа́нъ сы́нъ є҆гѡ̀;

Вестник тот отвечал: «Случилось мне быть на горе Гильбоа, и там едва стоял, опираясь на копье, Саул, а на него неслись колесницы и конное войско.

И҆ речѐ ѻ҆́трокъ возвѣща́ѧй є҆мѹ̀: по слѹ́чаю прїидо́хъ въ го́рѹ гелвѹ́йскѹю, и҆ сѐ, саѹ́лъ напада́ше на копїѐ своѐ, и҆ сѐ, колєсни́цы и҆ вельмѡ́жи собра́шасѧ на́нь:

Оглянулся он, увидел меня и подозвал. Я отозвался: “Вот я!”

и҆ ѡ҆бозрѣ́сѧ вспѧ́ть (саѹ́лъ) и҆ ви́дѣ мѧ̀, и҆ призва́ мѧ, и҆ рѣ́хъ: сѐ, а҆́зъ:

Он спросил у меня, кто я, и я ответил, что амалекитянин.

и҆ рече́ ми: кто̀ ты̀ є҆сѝ; и҆ рѣ́хъ: а҆маликі́тинъ є҆́смь а҆́зъ:

Тогда он велел мне: “Поднимись надо мной и убей меня: изнемогаю я, но жива еще моя душа”.

и҆ рече́ ми: прїидѝ ѹ҆̀бо на мѧ̀ и҆ ѹ҆бі́й мѧ̀, ѩ҆́кѡ ѡ҆б̾ѧ́тъ мѧ̀ тма̀ лю́таѧ, ѩ҆́кѡ є҆щѐ дѹша̀ моѧ̀ во мнѣ̀:

Тогда я поднялся над ним и убил его, и точно знаю, что пал он замертво. Взял я венец, что был у него на голове, и браслет, что был на руке, и принес сюда, тебе, мой господин».

и҆ ста́хъ над̾ ни́мъ, и҆ ѹ҆би́хъ є҆го̀: вѣ́дѣхъ бо, ѩ҆́кѡ не бѹ́детъ жи́въ по паде́нїи свое́мъ: и҆ взѧ́въ вѣне́цъ ца́рскїй, и҆́же бѣ̀ на главѣ̀ є҆гѡ̀, и҆ нара́мницѹ, ѩ҆́же бѣ̀ на плєщѹ̀ є҆гѡ̀, и҆ принесо́хъ сїѧ҄ къ господи́нѹ моемѹ̀ сѣ́мѡ.

Давид схватил и разодрал свои одежды, а равно и все, кто был с ним,

И҆ є҆́мьсѧ даві́дъ за ри҄зы своѧ҄, и҆ раздра̀ ѧ҆̀, и҆ всѝ мѹ́жїе и҆́же съ ни́мъ раздра́ша ри҄зы своѧ҄,

плакали они, рыдали и постились до вечера от скорби о Сауле и сына его Йонатане, и обо всем народе Господнем, об израильтянах, павших от меча.

и҆ рыда́ша и҆ пла́кашасѧ, и҆ пости́шасѧ до ве́чера ѡ҆ саѹ́лѣ, и҆ ѡ҆ ї҆ѡнаѳа́нѣ сы́нѣ є҆гѡ̀, и҆ ѡ҆ лю́дехъ ї҆ѹ́диныхъ и҆ ѡ҆ до́мѣ ї҆и҃левѣ, ѩ҆́кѡ и҆збїе́ни бы́ша мече́мъ.

А у того, кто принес ему эту весть, Давид спросил: «Какого ты племени?» Тот ответил: «Я — сын амалекитянина, жившего среди вас».

И҆ речѐ даві́дъ ѻ҆́трокѹ возвѣсти́вшемѹ є҆мѹ̀: ѿкѹ́дѹ ты̀ є҆сѝ; И҆ речѐ: сы́нъ мѹ́жа прише́лца а҆маликі́тина є҆́смь а҆́зъ.

Давид сказал ему: «Да как же ты посмел поднять руку, чтобы погубить помазанника Господнего?!»

И҆ речѐ є҆мѹ̀ даві́дъ: ка́кѡ не ѹ҆боѧ́лсѧ є҆сѝ воздви́гнѹти рѹ́кѹ твою̀ погѹби́ти хрїста̀ гд҇нѧ;

И Давид приказал одному из своих отроков: «Давай, рази его!» Тот нанес удар и убил амалекитянина.

И҆ призва̀ даві́дъ є҆ди́наго ѿ ѻ҆́трѡкъ свои́хъ и҆ речѐ: и҆дѝ, ѹ҆бі́й є҆го̀. И҆ ѹ҆бѝ є҆го̀, и҆ ѹ҆́мре.

А Давид при том сказал ему: «Ты сам повинен в своей гибели, ты ведь собственными устами засвидетельствовал, что убил помазанника Господнего».

И҆ речѐ є҆мѹ̀ даві́дъ: кро́вь твоѧ̀ на главѣ̀ твое́й, ѩ҆́кѡ ѹ҆ста̀ твоѧ҄ на тѧ̀ возвѣща́ша, глаго́люще: ѩ҆́кѡ а҆́зъ ѹ҆би́хъ хрїста̀ гд҇нѧ.

Вот какую прощальную песнь сложил Давид о Сауле и сыне его Йонатане,

И҆ пла́касѧ даві́дъ пла́чемъ си́мъ ѡ҆ саѹ́лѣ и҆ ѡ҆ ї҆ѡнаѳа́нѣ сы́нѣ є҆гѡ̀,

и научил сынов Иуды этой песне о лучниках (она записана в Книге Праведного):

и҆ речѐ є҆́же наѹчи́ти сы́ны ї҆ѹ҄дины стрѣлѧ́нїю. Сѐ напи́сано въ кни́зѣ првднагѡ.

«Повержена на высотах твоих, Израиль, краса твоя — О как могучие пали!

И҆ речѐ: воздви́гни сто́лпъ, ї҆и҃лю, над̾ ѹ҆ме́ршими на высо́кихъ твои́хъ ѩ҆́звеными: ка́кѡ падо́ша си́льнїи;

Не сообщайте об этом в Гате, не говорите на улицах Ашкелона, чтобы не радоваться филистимлянкам, дочерям необрезанных не ликовать!

не возвѣща́йте въ ге́ѳѣ, нижѐ повѣ́дайте на и҆схо́дищихъ а҆скалѡ́нихъ, да не возвеселѧ́тсѧ дщє́ри и҆ноплемє́нничи, ни да возра́дѹютсѧ дщє́ри неѡбрѣ́занныхъ.

Горы Гильбоа! Ни росе, ни дождю на вас не быть, урожая вашим полям не знать — щит могучих, щит Саула повержен там, словно помазания елеем он был лишен.

Го́ры гелвѹ҄йскїѧ, да не сни́детъ роса̀ нижѐ до́ждь на ва́съ: и҆ се́ла нача́ткѡвъ (жи́тныхъ), ѩ҆́кѡ та́мѡ пове́рженъ бы́сть щи́тъ си́льныхъ: щи́тъ саѹ́ловъ не бы́ти пома́занъ є҆ле́емъ:

Покуда кровь из ран не потечет, покуда сильные не падут — лук Йонатана разить не уставал, меч Саула без добычи не возвращался.

ѿ кро́ве ѩ҆́звеныхъ и҆ ѿ тѹ́ка си́льныхъ лѹ́къ ї҆ѡнаѳа́новъ не возврати́сѧ то́щь вспѧ́ть, и҆ ме́чь саѹ́ловъ не возврати́сѧ то́щь:

В любви и согласии жили Саул и Йонатан, не разлучились они и в смерти своей; быстрее орлов, сильнее львов они были.

саѹ́лъ и҆ ї҆ѡнаѳа́нъ возлю́бленнїи и҆ прекра́снїи неразлѹ́чни, благолѣ́пни въ животѣ̀ свое́мъ, и҆ въ сме́рти свое́й не разлѹчи́шасѧ: па́че ѻ҆рлѡ́въ ле́гцы и҆ па́че львѡ́въ крѣ́пцы:

Дочери Израильские! плачьте о Сауле, что в нарядный пурпур вас облекал, золотые уборы вам дарил.

пла́чите по саѹ́лѣ, дщє́ри ї҆и҃лєвы, и҆́же ва́съ ѡ҆блача́ше въ червлєни́цы со ѹ҆краше́нїемъ ва́шимъ, и҆ возлага́ше ѹ҆краше́нїе зла́то на ри҄зы ва́шѧ:

О как могучие пали на войне! На тех высотах Йонатан сражен —

ка́кѡ падо́ша си́льнїи посредѣ̀ бра́ни; ї҆ѡнаѳа́не, до сме́рти на высо́кихъ твои́хъ ѩ҆́звенъ є҆сѝ:

скорблю о тебе, мой брат Йонатан, как ты был дорог для меня! Выше женской любви я ценил твою любовь.

болѣ́знѹю ѡ҆ тебѣ̀, бра́те мо́й ї҆ѡнаѳа́не, кра́сный мѝ ѕѣлѡ̀, ѹ҆диви́сѧ любо́вь твоѧ̀ ѿ менє̀ па́че любвѐ же́нскїѧ:

О как могучие пали, и оружия бранного не стало!»

ка́кѡ падо́ша си́льнїи, и҆ погибо́ша ѻ҆рѹ҄жїѧ бра҄ннаѧ;

« 31 глава 2 глава »