Библия » Библия говорит Библия говорит сегодня

1 Коринфянам 11 1 Коринфянам 11 глава

11. О богослужении в христианской общине (11:2−34)

Теперь мы приступаем к следующей важной теме, освещающей противостояние разных групп в Коринфе. Речь идет о нормах поведения в церкви при богослужении. Здесь выделяются два важных вопроса: поведение женщин и отношение к Вечере Господней.

1. Введение (11:2)

Для христиан в Коринфе было несомненным и приятным сюрпризом услышать из уст Павла похвалу в свой адрес по поводу того, что они помнят и соблюдают традиции, о которых он им говорил ранее. К таким традициям он относит установление Вечери Господней (11:23), а также (далее) передачу незыблемых евангельских принципов и следование им (15:1 и 3). Само слово «предание» означает двусторонний процесс слушания и передачи информации другим, ее распространения, и обычно используется для описания фундаментальных, лежащих в самой сердцевине Евангелия христианских истин.

Эти предания передавались устно от евангелистов и учителей — новообращенным верующим. Предания составляли важный и авторитетный источник апостольской истины. Павел использовал их при составлении Пасторских посланий, в которых подчеркивал необходимость следования здравому учению и передачи его другим (ср.: 1Тим 4:6; 2Тим 1:13−14; 2Тим 2:2; 2Тим 3:14; 2Тим 4:−,4; Тит 1:9; Тит 2:1).

В культуре, которая не основывалась на литературных источниках, большое значение приобретали достоверные предания. Устное предание может быть действительно весьма достоверным, как показывает простой пример детских стихов. То, что некогда впитала в себя культура общества, становится составной ее частью. Размышляя о богослужении в коринфской церкви, мы должны помнить, что Павел полтора года обучал и воспитывал эту церковь и, таким образом, создал учение, необходимое всем церквам (ср.: 1Кор 14:33). Сейчас можно с определенной долей вероятности утверждать, что оно было своего рода катехизисом для ранней христианской церкви, в основе которого лежали обучение и воспитание учеников. Богословы называют это учение «основополагающими христианскими правилами».

Возможно, Павел не стал бы затрагивать вопрос о соблюдении традиций в ходе богослужения, но, как видно из 11:3−16, в Коринфе были люди, которые стремились посеять рознь в церкви, и в качестве основного предмета спора они выбрали вопрос о головных покрывалах для женщин.

2. О благопристойном участии женщин в богослужении (11:3−16)

В I в. одежда греков, как мужчин, так и женщин, практически не отличалась, за исключением того, что женщины носили головные покрытия (kalumma, или «покрывало, платок»). Этот повседневный головной убор гречанок не был подобием арабской чадры, он покрывал только волосы. Единственными, кто не носил такие покрывала, были гетеры (hetairai), куртизанки из «высших слоев» общества при влиятельных и богатых коринфянах. Кроме того, рабыням брили голову, и такое наказание применялось также к женщинам, уличенным в прелюбодеянии. Предполагают также, что покрывал не носили храмовые проститутки из местного храма Афродиты.

Присутствие на богослужении в церкви не предписывало какой-то особой одежды: мужчины приходили без всяких головных покрытий; женщины, сопровождавшие их, носили повседневную одежду. Очевидно, спор разгорелся, когда некоторые женщины пытались откинуть свои покрывала и свободно распустить волосы (которые они всегда отращивали длинными). Брюс считает, что Павел знал о бытовавшем в греко-римском мире обычае, когда языческие пророчицы пророчествовали с непокрытой головой и всклокоченными волосами. Это, естественно, вызывало большое неудовольствие у мужчин на богослужении, ибо служило знаком отрицания повиновения в Господе жен своим мужьям. В иудейских храмах женщины вообще сидели отдельно от мужчин, за специальной перегородкой; мужчины же всегда молились с покрытой головой. Таким образом, Павел побуждает христиан из иудеев (как мужчин, так и женщин) сделать шаг вперед, он призвает мужчин молиться с непокрытой головой (11:4) и надеется, что женщины примут активное участие и в молитве, и в пророчестве (но в благочестивом повиновении, 11:5).

В основе аргументации Павла лежит важный фактор: он начинает с учения о сотворении, а не об искуплении. Этот простой риторический прием сразу же пресекает возражения тех, кто заявляет, будто Павел противоречит своему собственному учению, например, в Гал 3:28: «...нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе». Фактически, ст. 11 данной главы освещает ту же истину: Впрочем ни муж без жены, ни жена без мужа, в Господе. Что бы мы ни говорили о повиновении (эта тема будет рассмотрена далее), фраза в Господе (которая особенно подчеркивается в греч. варианте) ясно свидетельствует о том, что мужчина и женщина неразрывно связаны между собой во Христе и только во Христе. В этом разделе Павел касается четырех важных тем: повиновение, слава, взаимозависимость и природа.

1) Повиновение (3−6)

В первую очередь Павел подчеркивает модель взаимоотношений с Богом, которые предписываются христианской общине: Всякому мужу глава Христос, жене глава — муж, а Христу глава — Бог (3). Другими словами, Божественный порядок таков: Бог, Христос, муж, жена. Муж не в большей степени выше жены, чем Бог — Христа. Но Христос добровольно избрал повиновение Своему Отцу, аналогичным образом и жена должна избрать подчинение своему мужу. Слово глава (kephale) в редких случаях означает главу, руководителя общины, обычно — источник или происхождение, первоначало. Этим словом описывается исток, верховье реки. Итак, Бог — глава Христа, Христос (как Творец) — глава мужчины, а мужчина («...из ребра его», Быт 2:21 и дал.) глава женщины (также и в 11:8). Третье значение слова kephale (помимо его буквального значения) — определяющая и направляющая роль, и это ближе всего к тому, что мы ныне понимаем под начальством или руководством.

Этот фундаментальный порядок, иерархия, как пишет Павел, отчетливо выявляется в публичном богослужении. Здесь не должно быть никаких обид. В христианском служении мы открыто демонстрируем свою приверженность тому, что совершил Бог во Христе: Он дал нам свободу служить и поклоняться Ему. Эта свобода должна быть публично продемонстрирована; ср.: 2Кор 3:14−18, где мы читаем о Моисее, который (наоборот) должен был покрыть голову в присутствии Бога. Мужчины-христиане не должны покрывать голову, они освобождены от этого, и слава Христа должна быть ясно проявлена через служение молитвы и пророчества, которые совершаются мужчинами с обнаженными головами: «Мы же все, открытым лицем, как в зеркале, взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы в славу, как от Господня Духа» (2Кор 3:18).

Коринфские женщины-христианки должны были покрывать голову (и в молитвенном служении, и в пророчестве), поскольку иначе они не могли бы проявлять себя свободно в богослужении, а отвлекались бы от него. Покрытие головы было знаком повиновения женщины. Мужчина повинуется только Христу; женское же «покрывало» указывает на ее подчинение мужчине. Этот обычай господствовал в обществе, вне церкви, и, по мнению Павла, не следовало нарушать его и в церкви тоже. Нарушая данный обычай, женщина вела себя так, как если бы она была рабыней или виновна в прелюбодеянии (5).

Брюс добавляет несколько слов по поводу общего значения разного рода условностей: «Возможно, некоторые обычаи не так и важны, но не следует нарушать их, дабы не обескураживать окружающих».

Если женщина-христианка ведет себя на общественном богослужении столь вызывающе, что обходится без внешних атрибутов своей покорности, то ей следует (согласно логике ее поведения) остричь волосы и тем самым покончить с неким ее «венцом славы». Но, вероятно, это не гармонировало с христианским стилем поведения (и, конечно, могло быть насмешкой над нормами, принятыми в коринфском обществе), поэтому ей надлежало принять эту условность и покрывать голову, особенно, когда Дух вел ее в молитве или в пророчестве (и когда у нее могло появиться искушение избавиться от всех сдерживающих моментов). Сила аргументации Павла, начавшего разговор с темы сотворения (3), состоит в том, что Бог не ограничил действие какого-то принципа одним моментом во времени только для того, чтобы впоследствии изменить его с точностью до наоборот. Он — Бог порядка, гармонии, отсутствия противоречий: «Он... Себя отречься не может» (ср.: 2Тим 2:13).

2) Слава (7−10)

Наподобие того как христианское богослужение должно надлежащим образом отражать установленную Богом модель богослужения, оно должно отражать и тот факт, что мы были сотворены для прославления Бога (ср.: 10:31). Наше совместное богослужение предназначено для того, чтобы вознести Богу славу, достойную Его имени. Человек (как потомок рода Адамова) был сотворен непосредственно Богом, сотворен Им для Своей радости и Своей славы. Точно так же женщина была сотворена, чтобы служить славой мужу (от которого она ведет свое происхождение) и, исполняя свое назначение, быть его помощницей. В этом смысле женщина — «лучшая половина» мужчины, фактически представляющая его славу (7). Мы читаем в Книге Бытие: «Сотворим человека по образу нашему.. И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их» (Быт 1:26−27). Поэтому образ Божий проявляется только в мужчине и женщине, которые в своей совокупности взаимно дополняют друг друга.

Именно темы славы Божьей касается здесь Павел: муж... есть образ и слава Божия; а жена есть слава мужа. Если Бог должен быть прославлен в процессе богослужения в церкви, то общий священный долг мужчины и женщины — сделать все возможное, чтобы воплотить это в жизнь. В своей жизни, в своей сотворенной сущности женщина являет славу мужчины; покрытием головы (ее «высшая слава»; в СП — ее «честь», ст. 15; doxa — «слава», то же самое греч. слово, что и далее по тексту) она признает, что только Бог должен быть прославлен в христианском богослужении — но не ее муж. Таким образом, «покрывало» (kalummd) выражает ее «власть» (10: exousia) молиться или пророчествовать в ходе богослужения — право, данное ей в рамках организованной надлежащим образом жизни общины и отражающее тот факт, что она наделена даром от Господа нести такое служение.

Брюс полагает, что «в послании, где exousia ("власть") — ключевое слово», появление этого слова в данном фрагменте символизирует власть христианской женщины. «Во Христе она получила равный статус с мужчиной: она может молиться или пророчествовать на собрании в церкви, а ее покрывало стало знаком ее новой власти, авторитета». С этим согласен Баррет: «Покрывало символизирует новый авторитет, власть, данную женщине в новых условиях, в новом завете, разрешающем женщине делать то, что прежде ей было запрещено». С другой стороны, вполне возможно, что Павел рассматривает знак власти над женщиной («над нею», 10) как знак ее повиновения во Христе авторитету своего мужа. Только в таком духе покорности она может свободно участвовать в богослужении в церкви. Не исключено, однако, что Павел имел в виду оба варианта, два аспекта власти. Моррис говорит об этом следующим образом: «Покрытием головы женщина охраняет собственные достоинство и авторитет. В то же время она признает свою зависимость».

Сквозь этот сложный экзегетический лабиринт нас отчетливо ведет путеводная нить, которая, вероятно, представлена желанием Павла сделать все возможное, чтобы богослужение в церкви носило благопристойный характер: «...все должно быть благопристойно и чинно» (ср.: 1Кор 14:40). В церкви царил беспорядок, отдельные ее члены не всегда вели себя достойно, хотя некоторые комментаторы изображают ситуацию несколько странно, то есть усматривают реальную причину отсутствия надлежащего порядка богослужения в коринфской церкви в самих ее руководителях, в ее предстоятелях-епископах (то есть «Ангелах») — с бегающим взглядом и нечистым сердцем. Нам трудно представить себе в точности, что имел в виду Павел, когда утверждал, что женщине надлежит иметь символ власти для Ангелов (10). Требовался ли этот символ в знак благоговейного уважения и признания присутствия ангелов на церковном богослужении? Возможно. Но если мы вместе с Павлом будем думать, что это делалось во славу Бога, Который должен быть прославлен Своим народом в собрании, мы окажемся не так далеки от истины.

3) Взаимозависимость (11−12)

Эта вставка — необходимое внесение коррективы в строгое и ясное учение Павла о том, что мужчина и женщина были сотворены по образу Божьему. В Господе, то есть во Христе, мужчина и женщина (муж и жена) абсолютно взаимозависимы. Апостол приводит убедительные аргументы в пользу того, что жена должна повиноваться своему мужу, и это должно быть продемонстрировано в церкви, когда народ Божий собирается на богослужение. Здесь Павел утверждает с той же силой аргументации, что оба они составляют единое целое во Христе и связаны между собой неразрывными узами взаимной зависимости. Это касается физической общности (12), а также (в еще большей мере) единения в Господе. И мужчина, и женщина обязаны своим существованием Богу, поскольку все сущее от Бога (12). На христианском богослужении такие супружеские пары наглядным образом могут воздать славу Господу тесным единением и взаимозависимостью своих жизней.

4) Природа (13−15)

Павел завершает обсуждение этих довольно сложных и временами слишком далеких для нас проблем доводом, который не имеет отношения ни к природе сотворения мужчины и женщины, ни к их взаимной зависимости, равно как и к их независимости друг от друга. Он просто обращается за примером к природе: Не сама ли природа учит вас, что, если муж растит волосы, то это бесчестье для него, но если жена растит волосы, для нее это честь, так как волосы даны ей вместо покрывала? (14−15). Как это в действительности отражается в разных культурах, сказать трудно, но главная мысль Павла ясна и понятна: Бог создал мужчин и женщин разными и — да здравствует разное (vive la difference)*

Несомненно, существует множество условностей в разных культурах, когда речь идет о роли мужчин и женщин, о работе и правах, которые необходимо пересмотреть или отвергнуть. Как Творец, Бог задумал мужчин и женщин разными, но взаимно дополняющими друг друга по своим качествам.

Каждое человеческое создание должно воздать славу Богу за то, что Бог предназначил ему быть именно таким, каким оно является. Мужчина должен проявлять свойственные ему мужские качества, а женщина — женские; мы не должны позволять тем или иным стереотипам возобладать в нашем сознании, но обязаны ориентироваться на то, что соответствует полноте человеческого образа, в основе которого — совершенный пример Иисуса. Этот принцип поможет нам обойти все подводные камни современной концепции «неразличимости полов». Христианское поклонение может проявиться во всей своей полноте только через мужчину и женщину, созданных и искупленных Богом, представляющих собой модель человечества, сотворенного по образу Божьему.

5) Заключение (16)

Что означает это дополнение? Павел считает, что для собрания в церкви мужчины и женщины должны одеваться просто и естественно. Он хочет, чтобы на таких собраниях прославлялся Бог и чтобы христиане могли свободно поклоняться Ему и славить Его. Он увещевает коринфян: «Не игнорируйте в себе очевидные признаки сотворения. Такими создал нас Бог. Не перечьте здравому смыслу и соблюдайте благопристойность в своем поклонении. Пусть оно будет христоцентричным и во славу Божью». Всегда найдутся христиане, которые любят поспорить, и таких, по-видимому, было немало в Коринфе (16). Поэтому Павел призывает их не затевать споров, а вместо этого обратить внимание на то, что остальные христианские общины приняли его руководящие указания беспрекословно. Почему бы и коринфянам не присоединиться к ним?"

3. Отношение к Вечере Господней (11:17−34)

Здесь внимание Павла приковано к еще одному важному аспекту общественного богослужения. Коринфяне надсмехались над Евхаристией (или Вечерей любви, агапе). Апостол был настолько раздосадован рассказами о происходившем, что пишет по этому поводу довольно резко: ...вы собираетесь так, что это не значит вкушать вечерю Господню (20).

Необходимо исследовать, что лежит в основе этого заявления. Это поможет нам понять обстановку в Коринфе, значение совместной трапезы, а также серьезность обид, связанных с ней.

1) Обстановка в Коринфе (17−22)

Хотя Павел «похвалил» коринфян за соблюдение ими определенных традиций, связанных с общественным богослужением (11:2), здесь он не может произнести слов похвалы (17, 22). Раздоры и распри (schismata, «разделения») в коринфской церкви приняли масштабы раскола: создавались культы отдельных личностей (1:12), проходили бурные дебаты по поводу употребления идоложертвенной пищи; осуждалось несносное поведение отдельных членов церкви (11:21), которое способствовало разделению на богатых и не столь богатых. В церкви царил такой раскол, что во время богослужения напряжение достигало весьма большого накала, в результате чего христиане возвращались с него в худшем состоянии, чем до него, духовно опустошенными (17).

Теперь Павел уже не проявляет наивности. Он понимает, что в каждой церкви отдается предпочтение разным вещам. И обстановка, сложившаяся в Коринфе, его не особенно удивила: Ибо надлежит быть и разномыслиям между вами, дабы открылись между вами искусные (19). Такое разномыслие (см. коммент, к 1:10 и дал.) среди христиан, принимающих верховную власть Господа Иисуса, неизбежно. Но при этом вовсе не обязательно, оставив в стороне все приличия, вступать на путь разделения. Когда такой раскол проявляется и на публичном богослужении, ситуация обретает скандальный характер.

Для Павла разделение в церкви не было неожиданным, потому что он смотрел на вещи реально, но это огорчало его и он искал пути устранения раскола. Создавшаяся ситуации в местной христианской общине, между тем, способствовала возможности произвести проверку на истинность посвящения Христу и Телу Христову на фоне религиозного фанатизма или просто любви к богословским спорам. Павел постоянно предостерегал молодых руководителей церкви (например, Тимофея и Тита) о таких формальных христианах (напр.: 1Тим 1:3−4; 1Тим 6:3−5, 20−21; 2Тим 2:14−18, 23−26; Тит 1:10−14; Тит 3:9−11). Когда претендующие на роль истинных христиан больше всего любят пустые и бесполезные рассуждения о разных богословских нюансах, это демонстрирует их подлинное духовное состояние. Такие люди не являются истинными (dokimoi) христианами, они не выдержали испытания (Рим 16:10) и их громогласные заявления о богословском «здравомыслии» не произведут впечатления на Господа в последний день суда, когда будет тщательно исследовано наше христианское служение (ср.: 1Кор 3:11−15; 1Кор 9:27).

Вполне естественно, что Павел не мог назвать эти церковные собрания в Коринфе Вечерей Господней: они не освящались авторитетом Господа; там вряд ли ощущалось присутствие Божье; и едва ли истинной целью таких собраний было воспоминание о смерти Господа. Так можно ли было назвать их Вечерей Господней? Каждый на этих собраниях был в основном озабочен тем, чтобы удовлетворить свой голод и «упиться» вином (21). Если цель таких встреч — утоление голода и жажды, почему бы каждому не насытиться дома? Разве у вас нет дома на то, чтобы есть и пить?

Вероятно, люди с малым достатком ощущали неприязненное, даже грубое, граничащее с унижением отношение к себе со стороны ряда своих собратьев. Собрание этих людей не производило впечатления одной семьи в Господе. Рассаживались обособленными группками. Принесенная пища не выставлялась на общий стол, каждый ел и пил свое. Некоторые напивались допьяна. В целом, все это свидетельствовало о глубоком разделении в коринфской церкви, но никак не об их единстве.

2) Указания о пище (23−26)

Теперь Павел напоминает коринфянам, для чего предназначена Евхаристия — Вечеря любви (агапе), установленная Самим Господом в ту ночь, в которую предан был Иисус. Намек Павла на Иуду, возможно, в неявной форме указывает на поведение самих коринфян.

Павел поведал коринфянам о том, что он лично получил от Самого Господа. Мы не знаем точно, каким образом это откровение было дано апостолу, но в Гал 1:12 он пишет: «...я принял его и научился не от человека, но чрез откровение Иисуса Христа». Он мог заявить и о непосредственном откровении от Бога относительно учреждения Вечери Господней. Однако слово parelabon, переведенное как «получил», — это описательный термин для устной передачи вести разным поколениям и через разные группы свидетелей. Возможно, речь шла об устном предании, но его истолкование и практическое применение исходили от Господа. Какова бы ни была природа сказанного, эти слова должны были определять смысл, атмосферу и поведение участников празднования Вечери Господней. В первую очередь, требовалось благоговение перед смертью Господа, чего абсолютно не наблюдалось на собраниях коринфян.

Глава любого еврейского дома мог совершить такие действа с хлебом и вином в ходе трапезы и с особой торжественностью — на Пасхальной вечере. Поэтому именно «слова» придают этому действу уникальное значение, а также единение с Личностью, с Тем, кто произнес эти слова. Он взял хлеб... Он возблагодарил... Он преломил его... Он сказал: ...сие есть Тело Мое, за вас ломимое (23−24). Затем Он добавил вызывающие благоговейный трепет повеления: Сие творите в Мое воспоминание. Совершив действия с чашей, после ужина Он произнес: Сия чаша есть новый завет в Моей Крови; сие творите, когда только будете пить, в Мое воспоминание (25).

Слова, произнесенные над чашей, должны были вызвать воспоминания о ключевых текстах Ветхого Завета (напр.: Иер 31:31 и дал.), но Павел подчеркивает, что каждое такое празднование призвано возвещать смерть Господню, доколе Он придет (26). В каждой Вечере Господней сокрыт момент надежды и ожидания (ср. учение Самого Господа в Лк 22:16, 18). Она приковывает наш взор к Его смерти; она обращена в будущее, к Его возвращению.

Главное слово, которое Павел использует здесь для описания того, что произошло, — завет. Именно через пролитие крови Иисуса, пасхального Агнца (5:7), евреи и греки, богатые и бедные, сторонники вседозволенности и строгие приверженцы закона, мужчины и женщины смогли познать полную славы свободу освобождения от пут греха и лично познать Бога. Те, кто обрел эти личные взаимоотношения, эти отношения завета с Господом, естественно, одновременно вошли в отношения завета друг с другом. Таким образом, учреждалось сообщество завета, — и именно это попирали своим поведением коринфяне. Для них в центре была не смерть Христа, не Его второе пришествие. Не любовью к Христу определялось их поведение. Одним словом, это не было Вечерей Господней.

3) Недостойное поведение на Вечере Господней (27−32)

В данном разделе особенно серьезное внимание обращено на торжественность этого обряда. Павел здесь настоятельно предостерегает коринфян, побуждая их не совершать в ходе Вечери Господней того, что может быть недостойным этой особой трапезы.

Привилегия и высокая честь участвовать в Вечере Господней требует предварительного тщательного самоисследования. Недостойное поведение может иметь очень серьезные последствия для участника: он виновен будет против Тела и Крови Господней (27).

Греческое слово enochos («виновный») применяется в суде, служит юридическим термином, и такая судебная атмосфера поддерживается во всем разделе в сочетании с корневым словом суд (krino), которое пять раз встречается в ст. 29−32. Здесь мы сталкиваемся со склонностью Павла к использованию игры слов, в данном случае он использует любовь коринфян к тяжбам и их подверженность духу осуждения. Он говорит при этом достаточно ясно, что в этой сфере им следовало бы строго придерживаться надлежащей дисциплины. Когда Павел упоминает тех, кто ест хлеб и пьет из чаши неподобающим образом, то подчеркивает: такие люди будут виновны против Тела и Крови Господней, где слово «против» (в англ, profaning — «оскверняющий, непосвященный») носит смягчающий характер, сглаживающий тяжесть оскорбления. По сути, они становятся виновными в пролитии крови Христа, то есть присоединяются не к тем, кто разделяет плоды Его страданий, но к тем, кто ответствен за Его распятие.

Как нынешним христианам осознать бесценность участия в Вечере Господней? Как обрести привилегию участия в ней? Это, на самом деле, одна из наиболее часто возникающих пасторских дилемм в современной церкви. Многие христиане отказываются участвовать в Вечере, поскольку считают себя недостойными этого. Есть те (возможно, их гораздо меньше), кто считает, что нет необходимости при этом осуществлять какие-то специальные самоисследования. Таким образом, указания Павла до сих пор остаются наиболее авторитетными и актуальными: испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей (28). Брюс комментирует это следующим образом: «Данный контекст позволяет полагать, что самоанализ христианина специально направлен на то, чтобы убедиться, действительно ли он живет и действует по принципу „любви и сострадания” по отношению к своему ближнему».

Процесс самоисследования с точки зрения этимологии снова связан с корнем слова dokimos (ср.: 1Кор 3:13; 1Кор 9:27; 1Кор 11:19; Рим 16:10). Каждый христианин обязан достичь не столько нравственных или духовных стандартов совершенства (умозрительного или какого-то иного), сколько тщательно и честно рассмотреть свой характер и поведение.

Опасность поджидает всякого, кто не задумывается о Теле Господнем (29): такой человек ест и пьет осуждение себе. Что же означают слова «не рассуждая о Теле»? Можно рассмотреть два варианта. Во-первых, такой человек мог не придавать должного значения церкви как Телу Христову (ср.: 1Кор 10:17): именно это было характерно для коринфян с их распрями и раздорами, которыми они поставили себя в крайне опасное положение. Во-вторых, нам не удается «рассуждать о Теле», если мы не признаем особого присутствия воскресшего Господа на наших церковных собраниях и, что особенно важно, святыни Его Тела и Крови. Для коринфян существовала еще одна опасность: они не отличали эту трапезу от обычного застолья. Такое нередко характерно и для современных христиан, когда мы ловим себя на мысли о том, что торжественная литургия Вечери Господней проходит без должного благоговения, с которым мы должны вкушать пищу Христову, без «веры и благодарения».

Павел выражается достаточно ясно по поводу серьезности такого поведения коринфских христиан (недостойно вкушавших хлеб и вино на общественном богослужении), ибо оно может стать причиной болезни, слабости и даже смерти. Этого не произошло бы, если бы они судили сами себя по справедливости (31). Дети Божьи уже не должны быть судимы из-за своего греха, поскольку за него уже заплачено однажды и сполна Самим Иисусом (ср.: Ин 5:24). В любом случае, Бог сохраняет чистоту Своей трапезы, поэтому присутствует и наказание Отцом Своих детей за нарушение этой чистоты (ср.: Евр 2:5−11).

Каждый христианин должен задать себе самый важный вопрос в свете учения Павла, изложенного в ст. 30, 31: в какой мере слабость и болезнь являют на самом деле мудрость, любовь и, хотя и болезненное, но действенное наказание совершенного Отца? Это, согласно Павлу, скорее не Божественное наказание, а установление порядка: Будучи же судимы, наказываемся от Господа, чтобы не быть осужденными с миром (32).

5) Заключение (33−34)

Таким образом, Павел заключает свое страстное обращение к коринфянам наставлениями в связи с двумя аспектами их церковных богослужений. Он был настолько обеспокоен проявлением их сути, подвергающим их суду Божьему, а также их отношением к Вечере Господней, что особо подчеркнул ее смысл как Вечери любви: ...друг друга ждите... если кто голоден, пусть ест дома (33−34). Согласно предположению Шлаттера, здесь наметилось разделение между Вечерей любви и Евхаристией. Вряд ли это справедливое замечание, но оно напоминает нам, что христианское богослужение в Коринфе носило скорее неформальный характер: оно проходило (по всей вероятности) в частных домах, включало в себя как обязательные, так и произвольные элементы, и не было приурочено к определенному часу и специально построенному зданию, фактически не использовавшемуся в обычные дни. Дальнейшие рассуждения по поводу богослужения Павел приводит в гл. 12−14.

4. Заключение (10:31 — 11:1)

Павел завершает весь раздел четырьмя стихами, представляющими собой важные наставления для жизни христианской общины, которая не является ни иудейской, ни греческой, но имеет иную этническую принадлежность: это церковь Божья (32). Павел здесь оставляет в стороне все барьеры, камни преткновения, связанные с правами и обязанностями, и представляет христианскую свободу в ее истинной созидательной силе — при условии, что она базируется на пяти основополагающих принципах жизни во Христе. Эти формулировки следует принять, размышлять над ними и следовать им.

1) Делать все во славу Божью (31), а не утверждать личную свободу.

2) Стремиться угождать всем во всем (33), а не сосредоточиваться на своих правах.

3) Искать пользы для многих (33), а не своей выгоды или исполнения своих желаний.

4) Стремиться к тому, чтобы спаслись многие (33), а не интересоваться исключительно своим личным спасением.

5) Подражать Христу (11:1), а не хвалиться своими достижениями. Принцип христианской свободы — быть свободным от себя самого, чтобы прославить Бога, подражая Христу.

Нашли в тексте ошибку? Выделите её и нажмите: Ctrl + Enter

Комментарии Дейвида Прайера на 1 послание Коринфянам, 11 глава. Библия говорит сегодня.

ПОДДЕРЖИТЕ НАС

1 Коринфянам 11 глава в переводах:
1 Коринфянам 11 глава, комментарии:
  1. Новой Женевской Библии
  2. Толкование Мэтью Генри
  3. Комментарии МакДональда
  4. Толковая Библия Лопухина
  5. Комментарии Баркли
  6. Комментарии Жана Кальвина
  7. Толкования Августина
  8. Толкование Иоанна Златоуста
  9. Толкование Феофилакта Болгарского
  10. Новый Библейский Комментарий
  11. Лингвистический. Роджерс
  12. Комментарии Давида Стерна
  13. Библия говорит сегодня
  14. Комментарии Скоуфилда


2007–2024. Сделано с любовью для любящих и ищущих Бога. Если у вас есть вопросы или пожелания, то пишите нам: bible-man@mail.ru.