ТЫСЯЧЕЛЕТНЕЕ ЦАРСТВО ХРИСТА И СВЯТЫХ (Откр 20)
Ввиду того, что эта глава имеет большое значение, потому что она является основой так называемого хилиазма или милленаризма, лучше прочитать ее сперва целиком, а потом рассмотреть детально.
Миллениум — это срок в тысячу лет; а хилиазм происходит от греческого слова хилиос, тысяча. Короче говоря, в самой простой форме хилиазм (милленаризм) учит, что в течение тысячи лет до конца света Христос будет царствовать на земле в Царстве Своих святых, после чего произойдет окончательная битва, воскресение всех, последний суд и конец мира.
Отметим здесь два обстоятельства. Во-первых, в ранней Церкви это учение было типичным и сегодня еще имеет своих приверженцев. Во-вторых, во всем Новом Завете эта идея ясно изложена только в этом отрывке.
Картина такова, что, во-первых, дьявол будет на тысячу лет скован в бездне. После этого будут воскрешены мученики, принявшие мученическую смерть за Христа, хотя остальная часть человечества, в том числе и христиане, которые не умерли мученической смертью, не воскреснет. За этим последует период в тысячу лет, во время которого будут царствовать Христос и Его святые. После этого будет на короткое время освобожден дьявол. Затем последует окончательная битва и общее воскресение. Дьявол будет окончательно побежден и брошен в огненное озеро; его сторонники будут сожжены огнем небесным, т. е. чьи имена занесены в книгу жизни, получат блаженство, а те, чьи имена не занесены в книгу жизни, тоже будут брошены в озеро огненное.
Это учение больше нигде в Новом Завете не встречается, но оно являлось преобладающим в ранней Церкви, особенно среди тех, кто получил свое христианство из иудейских источников. И в этом наш ключ к проблеме. Это учение не является специфически христианским; его источником являются определенные иудейские верования о мессианском веке, широко распространенные в первом веке до Р.Х.
Иудейские верования о Мессии никогда не были чем-то застывшим. Они были разными в разные эпохи и у разных мыслителей. В основе его, однако, лежала идея о том, что придет Мессия и установит на земле эпоху, в которую иудейский народ займет господствующее положение.
Сперва все верили, что установленное таким образом мессианское царство будет длиться вечно. Бог воздвигнет царство, которое никогда не будет разрушено; оно сокрушит и разрушит другие царства, а само будет стоять вечно (Дан 2:44). Это будет владычество вечное (Дан 7:14, 27).
Но в первом веке до Р. Х. эта идея претерпела изменения. Люди чувствовали, что этот мир так неизлечимо порочен, что в нем вообще никогда нельзя будет создать Царства Божия, и потому возникла идея, что Мессия будет царствовать ограниченное время, после которого наступает конец мира.
Более распространенной была вера в то, что век мира сего будет такой же, как время, которое потребовалось на его создание, а это время считалось равным 6000 лет. «Пред очами Твоими тысяча лет, как день вчерашний» (Пс 89:5). «У Господа один день, как тысяча лет, и тысяча лет, как один день» (2Пет 3:8). Отсюда каждый день творения считали равным 1000 лет. И потому считали, что Мессия придет в 6000-ый год, а седьмая тысяча, равнозначная субботе — дню отдыха в истории творения, — будет Царством Мессии.
Основываясь на этом отрывке из Откровения, хилиазм или милленаризм получили широкое распространение в ранней Церкви, хотя общепринятым он не был никогда.
Иустин Мученик считал его неотъемлемой частью правоверности, хотя и соглашался с тем, что есть хорошие христиане среди тех, кто его не принимают. «Я и другие благонамеренные во всяких отношениях христиане уверены в том, что будут воскресение мертвых и тысяча лет в Иерусалиме, который тогда будет украшен и расширен, как говорят пророки Иезекииль, Исайя и другие («Диалог с Трифоном Иудеем», 80). Ириней Лионский («Против ересей» 5:32) твердо придерживался веры в тысячелетнее царство на земле. Помимо прочего он считал, что, коль скоро святые и мученики пострадали на земле, будет вполне справедливо, если они на земле пожнут плоды своей верности. И Тертуллиан настаивал на том, что придет тысячелетнее царство. Папий, собравший во втором веке много материала по Евангелиям, настаивает на том, что Иисус проповедовал учение о тысячелетнем царстве.
Мы уже говорили о том, что хотя многие в ранней Церкви приняли веру в тысячелетие, как часть имевшейся у них ортодоксии, другие все-таки отвергали ее. Евсевий почти с презрением отвергал утверждения Папия. «Предполагают, что он усвоил себе эти идеи, — говорил он, — благодаря неправильному пониманию апостольских писаний, не уяснив себе, что вещи, о которых они говорили, выражены в мистических образах» («Церковная история» 3:38).
Одним из моментов, который вызывал недоверие к тысячелетию, являлся тот факт, что оно, вне всяких сомнений, склонялось к материалистической интерпретации, которая предлагала физические наслаждения наравне с духовными. Евсевий рассказывает о том, как великому богослову Дионисию пришлось иметь дело в Египте с некоторым весьма уважаемым епископом, по имени Непос, который учил и говорил о «тысячелетнем периоде телесной роскоши на этой земле» («Церковная история» 7:24). Еретик Церинт сознательно говорил о тысячелетнем «чревоугодничестве и удовлетворении сексуальных страстей, об объедении, пьянстве и браке» («Церковная история» 3:28). Иероним едва ли не с презрением говорил об этих «полуиудеях, которые ожидают Иерусалима, переполненного золотом и драгоценными камнями с небес, в котором все народы будут служить Израилю» («Комментарий на книгу Исайи» 60:1).
Ориген порицал тех, которые ожидали в тысячелетии телесных наслаждений. Святые действительно будут есть, но это будет хлеб жизни; они будут пить, но это будет чаша мудрости («О началах» 2.11.2:3). Августин же — мы могли бы так сказать, — нанес едва ли не смертельный удар учению о тысячелетии. В одно время он сам был сторонником этого учения о тысячелетии, однако, он всегда помышлял о духовных благословениях. Суит так обобщает позицию Августина: «Он научился видеть в пленении сатаной предсказанное Господом связывание сильного еще более сильным (Мк 3:27; Лк 11:22); в тысяче лет — весь период между первым пришествием и последней битвой; в царствовании святых — все время Царствия Небесного; в данном им праве судить — связывание и освобождение грешников; в первом воскресении — духовное соучастие в воскресении Христа, которое принадлежит всем крещенным» («О граде Божьем» 20:7). Августин придал духовный оттенок всей идее тысячелетнего царства.
Хилиазм, учение о тысячелетнем царстве, никогда не было общепринятым учением Церкви; настоящий отрывок является единственным текстом в Новом Завете, где оно проповедуется определенно и однозначно.
ЗАКОВЫВАНИЕ САТАНЫ В ЦЕПИ (Откр 20:1−3)
Бездна в представлении иудеев была огромной пещерой под поверхностью земли, иногда место, куда отправлялись все умершие, иногда место, где содержались особые грешники в ожидании наказания. Туда вела глубокая расселина и ее то и замкнул ангел, чтобы удержать дьявола в бездне.
Именно бездны больше всего и боялись дьяволы. В рассказе об одержимом бесами из страны Гадаринской бесы просили Иисуса, чтобы не повелевал им идти в бездну (Лк 8:31).
Печать была положена на расселину, чтобы обеспечить надлежащее заключение узника, точно также, как печать была положена на гроб Иисуса, чтобы гарантировать, что Он не исчезнет (Мф 27:66).
Дьявол будет содержаться в бездне в течение тысячи лет. Уже сам факт того, как слово тысяча употребляется в Писании, предостерегает нас от того, чтобы понимать его в буквальном смысле. В Пс 49:10 сказано, что скот на тысяче холмов принадлежит Богу; и в Иов 9:3 сказано, что человек не сможет ответить Богу ни на одно из тысячи обвинений. Тысяча просто значит очень много.
По прошествии срока в тысячу лет дьявол будет на короткое время освобожден. Суит полагает, что причина этого последнего освобождения дьявола заключается в том, что после долгого периода мира и праведности, когда, так сказать, не было никакого врага, люди могли начать относиться к своей вере просто, не задумываясь над нею. Освобождение дьявола — это испытательный срок для христиан, а такой испытательный срок иногда очень важен для сохранения подлинной веры.
ПРИВИЛЕГИЯ СУДИТЬ (Откр 20:4−5)
В первом воскресении из мертвых восстанут лишь те, кто умер и страдал за веру. Воскресение всех произойдет только после прошествия тысячелетнего царствования Христа на земле. У тех, кто доказал свою особую верность Христу есть и особая привилегия.
К ним относятся две категории людей. Во-первых, те, кто умер мученической смертью за Христа — души обезглавленных. Это значит самую жестокую смерть. Во-вторых, те, кто не поклонялся зверю и не принял его знак на чело свое. Суит считает, что это те, кто, даже не будучи мученически убиты, добровольно понесли страдания, позор, были посажены в тюрьмы, потеряли ради Христа свое состояние, дом и личные отношения.
В античности, в эпоху гонений, употреблялись два термина. Мученики — это те, кто действительно умер за свою веру; а исповедники — это те, кто вынес за свою верность Христу все, кроме смерти. И те, кто умер за Христа, и те, кто жил для Христа, получат свою награду.
Все, кто был верен Христу, получит привилегию судить. Эта идея неоднократно встречается в Новом Завете. Иисус заявляет, что когда Он сядет на престоле славы Своей, двенадцать Его апостолов сядут на двенадцати престолах судить двенадцать колен Израилевых (Мф 19:28). Павел напоминает ссорящимся друг с другом коринфянам, что святые будут судить мир (1Кор 6:2). И опять же не надо понимать это буквально. Это символическое выражение идеи, что в грядущем мире будет восстановлено равновесие с этим миром. В этом мире христианин может оказаться под судом людей; в мире грядущем роли поменяются, и те, кто считал себя судьями, будут судимы.
ПРИВИЛЕГИЯ СВИДЕТЕЛЬСТВОВАТЬ О ХРИСТЕ (Откр 20:6)
В 20:6 приведены привилегии христиан, верных Христу даже тогда, когда эта верность им дорого стоила.
1. Над ними смерть не имеет никакой власти. Вторая смерть не властна над ними. Они не должны бояться физической смерти, потому что это врата в жизнь вечную.
2. Они будут священниками Бога и Христа. В латинском священник — понтифекс, что значит строитель мостов.
Священник — строитель мостов между Богом и человеком, и он, как представляли себе это иудеи, имеет право непосредственного доступа в присутствие Бога. Те, кто был верен Христу, получат право свободного доступа в присутствие Бога и привилегию вводить других к Иисусу Христу.
3. Они будут царствовать с Христом. Во Христе даже самый простой человек становится царем.
ПОСЛЕДНЯЯ БИТВА (Откр 20:7−10)
По истечении тысячи лет дьявол будет освобожден, но он ничему не научился и продолжает свое старое дело. Он соберет народы на последнюю битву с Богом.
Последний приступ враждебных народов на Иерусалим — одна из стандартных в иудейском мировоззрении картин последнего времени. В частности, об этом говорится в Дан 11 и в Зах 14:1−11.
И здесь мы наталкиваемся на картину Гога и Магога, которая глубоко, хоть и странно, отпечаталась в иудейском мировоззрении. Впервые она появляется в Иез 38−39. Гог в земле Магог, князь Роха, Шеха и Фувала собирается в большой поход против Израиля, и в конце терпит полнейшее поражение. Вполне возможно, что первоначально Гога связывали со скифами, вторжения которых все очень страшились.
Со временем Гог и Магог стали в иудейском мировоззрении символами всего, что враждебно Богу. Раввины учили, что когда-нибудь Гог и Магог объединятся и поведут свои силы против Иерусалима и будут разбиты рукой Мессии.
Вражеские армии пришли под руководством дьявола, окружили стан народа Божия и Его возлюбленный город, то есть Иерусалим; полчища их уничтожены огнем с неба, а дьявол, прельщавший народ, брошен в озеро огненное и серное, чтобы разделить участь зверя и лжепророка. Бог одерживает полную победу.
ПОСЛЕДНИЙ СУД — 1 (Откр 20:11−15)
А теперь идет последний суд. Бог, судия, восседает на великом белом престоле, который символизирует неприступную чистоту.
Может быть, для некоторых здесь возникнет трудность. Обычно в Новом Завете в качестве судии выступает Иисус Христос. В Ин 5:22 Иисус говорит: «Отец не судит никого, но весь суд отдал Сыну». В притче об овцах и козлах судией выступает Иисус Христос на престоле славы Своей (Мф 25:31−46). В речи Павла в Афинах говорится, что Бог назначил день, в который будет праведно судить мир через Иисуса (Деян 17:31). В 2Тим 4:1 сказано, что Иисус будет судить живых и мертвых.
На эту, кажущуюся на первый взгляд, трудность есть два ответа.
Во-первых, Отец и Сын настолько едины, что нет ничего особенного в том, что действия Одного приписываются Другому. Собственно, Павел так и делает. В Рим 14:10 он пишет: «Все мы предстанем на суд Христов» [у Баркли: на суд Божий], а в 2Кор 5:10 он пишет: «Всем нам должно явиться пред судилище Христово».
Во-вторых, может быть, Бог потому выступает судией, что вся книга Откровения отражает иудейское мировоззрение; в представлении иудея, даже обратившегося в христианство, Бог был совершенно один, и ему казалось естественным, что судией будет Бог.
В описании Иоанна суд начинается с того, что убежал мир нынешний; небо и земля бежали от присутствия Бога. Иоанн мыслит в образах и картинах, хорошо знакомых по Ветхому Завету. Бог положил основание земли, и небеса — дело рук Его. И тем не менее справедливо, что «они погибнут... и все они, как риза, обветшают, и, как одежду, Ты переменишь их, — и изменятся» Пс 101:25−27. «Небо и земля прейдут» (Мк 13:31). «Небеса с шумом прейдут, стихии же, разгоревшись, разрушатся, земля и все дела на ней сгорят» (2Пет 3:10). Новому человеку во Христе нужен новый мир во Христе.
ПОСЛЕДНИЙ СУД — 2 (Откр 20:11−15 (продолжение))
За этим следует суд человечества.
Это суд малых и великих. Нет таких великих, которые могут избежать суда Божия, и нет таких малозначительных, чтобы они не получили свое воздаяние.
Упоминаются два рода книг. В первой книге записаны дела людей. Это типичная для Писания идея. «Судьи сели, и раскрылись книги» (Дан 7:10).
Когда нынешний век начнет проходить, книги раскроются пред лицом тверди, и все вместе увидят (3Езд 6:20).
Идея заключается попросту в том, что Бог ведет книгу всех дел человека; и, таким образом, всю нашу жизнь мы пишем свою судьбу; не столько Бог судит человека, скорее человек сам записывает свое осуждение.
Вторая книга — книга жизни. И она часто упоминается в Писании. Моисей готов быть изглаженным из книги, если Бог не может простить его народу его грех (Исх 32:32). Псалмопевец молит Бога изгладить нечестивых из книги живых и не писать их с праведниками (Пс 68:29). Пророк Исайя говорит о вписанных в книгу для житья в Иерусалиме (Ис 4:3). Павел говорит о своих сотрудниках, которых имена — в книге жизни (Флп 4:3). Воскресший Христос обещает церквам в Сардисе, что имени побеждающего не изгладит Он из книги жизни (Откр 3:5). Те, имена которых не написаны в книге жизни, переданы на уничтожение (Откр 13:8). За этим стоит идея, что у каждого правителя была книга-список живущих у него граждан, и, конечно, когда человек умирал, его имя изымалось из списка. Записанные в книгу жизни — это живые, активные граждане Царствия Божия.
Во время суда море отдаст мертвых. Здесь две идеи. Во-первых, в древнем мире захоронение было крайне важным актом; считалось, что дух человека, не получившего захоронения, должен блуждать, бездомно, ни на небе, ни на земле. И, конечно, те, кто умер в море, не могли быть захоронены. Даже такие, говорит Иоанн, должны явиться на суд Божий. Во-вторых, как это выразил Суит: «Случайности смерти не помешают предстать пред судией». Как бы человек ни умер, при каких бы обстоятельствах это ни произошло, он не уйдет от наказания и не лишится своей награды.
И, наконец, смерть и ад повержены в озеро огненное. Ненасытные чудовища, поглотившие стольких, в конце концов истреблены сами. На суде все те, кто не записан в книгу жизни, осуждены на озеро огненное вместе с дьяволом, их хозяином, а для тех, чьи имена стоят в книге жизни, смерть исчезла навсегда.