Евреям 8 Евреям 8 глава

Новый Завет — часть 1
(Евреям 8:1−13)

Главное же в том, о чем говорим, есть то: мы имеем такого Первосвященника, Который воссел одесную престола величия на небесах и есть священнодействователь святилища и скинии истинной, которую воздвиг Господь, а не человек. Всякий первосвященник поставляется для приношения даров и жертв; а потому нужно было, чтобы и Сей также имел что принести. Если бы Он оставался на земле, то не был бы и священником, потому что здесь такие священники, которые по закону приносят дары, которые служат образу и тени небесного, как сказано было Моисею, когда он приступал к совершению скинии: «смотри», сказано, «сделай всё по образу, показанному тебе на горе». Но Сей Первосвященник получил служение тем превосходнейшее, чем лучшего Он ходатай завета, который утвержден на лучших обетованиях. Ибо если бы первый завет был без недостатка, то не было бы нужды искать места другому. Но пророк, укоряя их, говорит: «вот, наступают дни, говорит Господь, когда Я заключу с домом Израиля и с домом Иуды новый завет, не такой завет, какой Я заключил с отцами их в то время, когда взял их за руку, чтобы вывести их из земли Египетской, потому что они не пребыли в том завете Моем, и Я пренебрег их, говорит Господь. Вот завет, который завещаю дому Израилеву после тех дней, говорит Господь: вложу законы Мои в мысли их, и напишу их на сердцах их; и буду их Богом, а они будут Моим народом. И не будет учить каждый ближнего своего и каждый брата своего, говоря: познай Господа; потому что все, от малого до большого, будут знать Меня, потому что Я буду милостив к неправдам их, и грехов их и беззаконий их не воспомяну более». Говоря «новый», показал ветхость первого; а ветшающее и стареющее близко к уничтожению (Евр 8:1−13).

Главное (kephalaion) означает основной момент, не итог, как сказано в Переводе короля Иакова. То, что написано здесь, — главное из того, что говорилось до этого в послании. «Вот то, что мы подчеркиваем с самого начала: первосвященство Иисуса Христа», — заявляет автор. Там представлены и объяснены многие вещи, но все они связаны, прямо и опосредованно, с первосвященством Христа.

В центре восьмой главы — Новый Завет. Но во вступлении к обсуждению собственно завета автор сначала упоминает еще два момента, связанных с превосходством Иисуса как Первосвященника этого завета: 1) Его восседание по правую руку Бога и 2) Его небесное святилище.

Его восседание

Главное же в том, о чем говорим, есть то: мы имеем такого Первосвященника, Который воссел одесную престола величия на небесах (Евр 8:1).

Как мы уже упоминали ранее, левитские священники никогда не садились. «И всякий священник ежедневно стои́т в служении и многократно приносит одни и те же жертвы, которые никогда не могут истребить грехов» (Евр 10:11). Работа священника никогда не могла быть завершена, потому что жертвы, которые он приносил, не были эффективны постоянно. Их надо было повторять снова и снова. Неся служение у жертвенника, таким образом, священник никогда не отдыхал, потому что никогда не завершал свою работу. Ни в скинии, ни в храме не было места, где священники могли бы сесть. Ковчег завета в Святом-святых не был местом для сидения. В любом случае, было бы богохульством со стороны первосвященника (единственного человека, которому позволялось войти в Святое-святых, и только ненадолго раз в год) сесть на крышку ковчега, которая символизировала Божий престол и Его особое присутствие.

Но когда Иисус Христос принес Свою жертву, Он воссел (см. Евр 1:3). Он мог это сделать, потому что Его работа была завершена. Одними из Его последних слов на кресте были: «Совершилось!». Он одним славным деянием добился того, чего все священники ветхого завета не добились и никогда не могли добиться — прощения грехов людей и, следовательно, их примирения с Богом. Какая замечательная и чудесная работа! Он сделал всё одной жертвой, принеся в жертву Себя. В том, что касается нашего спасения, Он воссел. Он совершил всё, что могло быть совершено, всё, что нужно было совершить. Но люди до сих пор пытаются что-либо добавить к простой, чистой Божьей благодати и спасению верой, хотя абсурдно думать, будто к деянию Христа надо что-то добавлять. Спасительное усилие нашего Господа не нуждается ни в каких добавлениях, потому что оно абсолютно совершенно.

Эта истина должна была быть самой радостной новостью из всех возможных для иудеев. Только представьте себе: окончательная жертва, завершенное дело, так что первосвященник мог сесть — и по правую руку Бога!

Местом по правую руку монарха символизировались почет, возвышение и власть. Стоять по правую руку было почетным, но сидеть там — высший почет. Христос воссел одесную престола величия, Божьего небесного, вечного престола.

Идея восседания по правую руку могла напомнить некоторым иудеям о синедрионе, иудейском правящем совете семидесяти старейшин. Эта группа обладала как гражданской, так и религиозной властью и действовала как администрация и как суд. Даже при римском правлении синедрион обладал существенной властью, что видно из его роли в аресте и распятии Иисуса. Это была разновидность верховного суда, и более того. Когда члены синедриона сидели и вершили суд, по обе стороны от председательствовавшего судьи сидело по писцу или секретарю. Писец по левую сторону записывал осуждения, а писец по правую — оправдания. Иисус сказал, что пришел в мир не осуждать, а спасти (Ин 3:17). Как Первосвященник, Он теперь восседает на месте, которое связано не только с почетом и властью, но и с милосердием. Он сидит там, ходатайствуя (Евр 7:25) — записывая оправдания — тех, кто принадлежит Ему.

Иисусу Христу было дано почетное место. Он вошел в небесное Святое-святых. Он воссел вместе с Богом на Его престоле. Еще более поразительно то, что мы, как верующие, однажды будем приглашены воссесть на том же самом престоле. «Побеждающему дам сесть со Мною на престоле Моем, как и Я победил и сел с Отцом Моим на престоле Его» (Откр 3:21).

Послание к евреям неоднократно напоминает нам, что Христос находится по правую руку Бога. Я думаю, что назначение этих напоминаний — заверить тех, кто был лишен храмового служения в Иерусалиме, что им не надо бояться утратить происходившее в символическом, вре́менном Святом-святых. У них есть истинный, совершенный, вечный Священник в настоящем, небесном Святом-святых, по отношению к которому земное было всего лишь бедным и преходящим изображением. В настоящем Святом-святых Иисус Христос нес служение и ходатайствовал за них. Таким образом, финальный аргумент в пользу превосходства священства Иисуса Христа — Его вознесение на небеса, чтобы воссесть по правую руку Отца, на месте почета, милосердия и ходатайства.

Когда мы говорим о восседании Иисуса по правую руку Бога, на ум приходит трагическая, но прекрасная история из Книги Деяний. Непосредственно перед тем, как Стефана вывели из Иерусалима, чтобы забить камнями до смерти за его впечатляющую проповедь перед синедрионом, он, «воззрев на небо, увидел славу Божию и Иисуса, стоящего одесную Бога» (Деян 7:55). Когда дело касается искупления, Иисус сидит, потому что Он отдыхает от исполненного дела искупления. Но когда кто-то из Его детей попадает в неприятности, Он встает, потому что занимает положение действия. Его сила и Его энергия немедленно активизируются ради Его возлюбленных. Он сидит как наш Искупитель, но Он стоит как Помощник и Ходатай в момент, когда это необходимо.

Тот факт, что Иисус Христос, во всей Своей славе, во всем Своем великолепии, во всем Своем возвышении на небесах, беспокоится о том, чтобы нести служение нам, поразителен, чудесен и вызывает смирение. Он всегда несет служение. Даже в Своей славе теперь на престоле Бога Он нисходит, чтобы встать и служить ради нас, когда мы нуждаемся в Нем. Он не принял Свое величие как нечто, чем Он эгоистично наслаждается. В Иисусе Христе величие и служение объединены в совершенстве.

Его святилище

…И есть священнодействователь святилища и скинии истинной, которую воздвиг Господь, а не человек. Всякий первосвященник поставляется для приношения даров и жертв; а потому нужно было, чтобы и Сей также имел что принести. Если бы Он оставался на земле, то не был бы и священником, потому что здесь такие священники, которые по закону приносят дары, которые служат образу и тени небесного, как сказано было Моисею, когда он приступал к совершению скинии: «смотри», сказано, «сделай всё по образу, показанному тебе на горе» (Евр 8:2−5).

Святилище, в котором Иисус — священнодействователь, безгранично превосходит то, где несли служение иудейские священники. Как и следовало ожидать, превосходящий Священник несет служение в превосходящем святилище. Он не священнодействует в храме из кедра и золота или в храме из белого мрамора, какими бы прекрасными и впечатляющими они ни были, а тем более в скинии, сделанной из шкур животных. Когда Послание к евреям было написано, скиния уже не использовалась тысячу лет, а храму Ирода предстояло стоять менее пяти лет. Но святилище Иисуса — скиния истинная, которую воздвиг Господь, а не человек и которая никогда не может истлеть, обрушиться или быть разрушенной.

Слово истинная здесь используется не как противопоставление ложному. Истинная израильская скиния не противопоставлена ложным скиниям или храмам соседей-язычников. Не означает это также, что сама скиния Израиля была в какой-то степени ложной. Она была временной и несовершенной, но не ложной. «Истинный» здесь противопоставлено символическому или нереальному. Это сравнение между символическим и временным — и реальным и постоянным. «Сим Дух Святой показывает, что еще не открыт путь во святилище, доколе стои́т прежняя скиния. Она есть образ настоящего времени» (Евр 9:8−9).

Некоторые греческие философы-мистики утверждали: всё, что мы видим, слышим и осязаем, — это только тень или отражение «реального» соответствия в ином мире. Мир, который мы ощущаем, — не настоящий, не истинный мир; он — только представление, эфемерная копия. Где-то существует, например, универсальная, настоящая лошадь, а те, на которых мы ездим, — лишь тени. Где-то есть настоящий стул, а те, на которых мы сидим, — лишь его отражения.

Автор Послания к евреям говорит нечто похожее. Он не был греческим философом. Он писал Божье откровение. Но в некотором отношении эти философы были не так уж и неправы. Этот несовершенный, невечный мир — просто приходящая в упадок имитация безгранично более великой реальности (2Пет 3:13). Подобным образом, Ветхий завет и все его обряды, церемонии, жертвенники, жертвы, скиния и храмы были всего лишь тенями и символами, изображениями и отражениями реалий нового завета. У них всех есть небесные соответствия. Земное поклонение, даже самое искреннее и благочестивое, — только далекое отражение поклонения на небесах. Земное священство — только неадекватная тень реального священства.

Всякий первосвященник поставляется для приношения даров и жертв; а потому нужно было, чтобы и Сей также имел что принести (Евр 8:3).

Стих 3 начинается с перехода от общего к частному. Вполне вероятно, что в данный момент возник вопрос: «Если Христос завершил Свое дело и воссел на небесах, значит ли это, что Ему теперь нечего делать? Вся ли Его священническая работа завершена?» Как мы уже указывали выше, ответ на это — нет! Его жертва принесена и окончательна. Его искупительная работа завершена. Но Его служение священника не закончено. Если всякий первосвященник поставляется для приношения даров и жертв, то Иисус Христос, как совершенный Первосвященник, работает не меньше. Он воистину несущий служение священник.

Когда мы обсуждали Евреям 5, мы вкратце затронули тему различий между дарами и жертвами. Дары — это хлебное приношение, а жертвы — кровное приношение. Дары приносились в знак личной преданности, верности и благодарности Богу. А кровное приношение было необходимо для очищения от греха. Священники были обязаны приносить и то, и другое. Даже простейшее хлебное приношение сам мирянин не мог вознести Богу. Он приносил его, но Богу его мог представить только священник.

Иисус уже принес одну окончательную кровную жертву, которая достаточна для всех людей всех времен. Эта Его работа полностью завершена, потому что нет и никогда не будет необходимости в каких-либо дополнительных жертвах для очищения от греха. Но потребность искупленных Им людей приходить к Богу с преданностью, верностью и благодарностью не исчезла. Эти дары хвалы и благодарности Иисус продолжает приносить за нас Отцу.

Никто из нас не может славить Бога, или благодарить Его, или посвящать себя Ему в поклонении, повиновении и служении без Иисуса Христа. Как ни один израильтянин не мог принести дар или жертву Богу без священника, так и христиане не могут сделать этого без своего Первосвященника. Мы не можем исповедоваться в грехе или искать прощения без Христа, как не можем прийти к Богу без Христа. Всё ценное и полезное, что мы делаем как верующие, должно быть сделано через нашего Господа. «И всё, что вы делаете, словом или делом, всё делайте во имя Господа Иисуса Христа, благодаря через Него Бога и Отца» (Кол 3:17; см. также Еф 5:20).

То есть очевидно, что Иисус продолжает нести служение ради нас. Он постоянно приносит дары — поклонение, хвалу, покаяние, посвящение, благодарность — из сердец Своего народа Своему Отцу.

Если бы Он оставался на земле, то не был бы и священником, потому что здесь такие священники, которые по закону приносят дары, которые служат образу и тени небесного, как сказано было Моисею, когда он приступал к совершению скинии: «смотри», сказано, «сделай всё по образу, показанному тебе на горе» (Евр 8:4−5).

Если бы храм продолжал стоять, Христос «не был бы и священником» — ведь Он не мог нести служение для нас на земле при условиях ветхого завета. Во время Своего земного служения Иисус исцелял больных, воскрешал мертвых, проповедовал на холмах и в синагоге, прощал грехи и называл Себя истинным Сыном Бога. Но Он никогда не претендовал на право нести служение в храме. Он не осмеливался сделать ни шага к внутренним святилищам — не больше, чем любой другой иудей Его времени, который не был священником. Он не принадлежал к колену священников, а следовательно, не имел права для старого, земного служения. Бог никогда не смешивает тень с сущностью, прообраз с реальностью. Иисус не мог приносить старые жертвы в старом, земном святилище. Он приносит новые дары в новом, небесном святилище — построенном Богом, а не людьми (Евр 8:2).

Скиния, построенная под руководством Моисея по образу, не была той оригинальной моделью, согласно которой затем был построен более сложный храм, а затем — и неизмеримо более сложное небесное святилище. Небесное святилище — это не усовершенствованный, улучшенный вариант земного. Наоборот. Земное было лишь тенью, слабой копией небесного — которое предшествовало земному в вечности. Дары, жертвы, святилище и даже сами священники были копиями и тенями своих небесных соответствий.

Тень не имеет субстанции сама по себе и не имеет независимого существования или значения без той реальности, которая эту тень отбрасывает. Тень существует только как свидетельство реальной вещи. Копия, конечно, может быть полезной. Копия договора, например, может быть полезна во многих отношениях — чтобы проверить имена, даты, условия и тому подобное. Но в суде имеет ценность только оригинал. Копия хороша для проверки условий, но только настоящий договор может привести их в действие.

Зачем тогда удовлетворяться копией, когда мы можем иметь оригинал? Зачем иудею было удовлетворяться старым священством и старыми жертвами — которые только копии и тени прощения и примирения — когда он мог иметь реальное прощение и реальное примирение в Иисусе Христе? И какой ветхозаветный священник мог сравниться с Первосвященником Нового Завета?

Высший завет

Но Сей Первосвященник получил служение тем превосходнейшее, чем лучшего Он ходатай завета, который утвержден на лучших обетованиях (Евр 8:6).

Превосходнейшее восседание Иисуса и Его превосходнейшее святилище — доказательства Его превосходнейшего служения. Его превосходнейшее служение — доказательство превосходнейшего завета, Ходатаем которого Он является и который обладает превосходнейшими обетованиями.

Ходатай (mesitēs) — это тот, кто стоит между двумя людьми и сводит их вместе, посредник в разрешении спора или конфликта. Он должен представлять обе стороны. В религии священник — посредник между Богом и человеком. Во многих ложных религиях есть священники, которые утверждают, что делают это: примиряют людей с Богом или богами. Это, конечно, псевдо-ходатаи, потому что, хотя они и могут представлять людей в какой-то степени, они вовсе не представляют Бога. У ветхого завета с Израилем были свои ходатаи. В церемониальных вопросах это были священники, и только священники. Моисей, однако, тоже действовал как ходатай — ветхого завета (Гал 3:19; Исх 20:19; Втор 5:5). В некотором отношении пророки были ходатаями — ходатаями Божьего Слова для Израиля.

Ходатаи Израиля, которые законным образом делали Божье дело, не были ложными, как ходатаи других религий. Однако они не были и истинными ходатаями в том же смысле, в каком земная скиния, хоть она и не была ложной, не была и истинной (Евр 8:2). Ходатаи Израиля были истинными только в том смысле, что были подобающими — были тем и делали то, чего хотел от них Бог. Они не были совершенны, тем не менее, в плане действенности. Они не могли привести людей к Богу. Они были не настоящими ходатаями, а только отражениями истинного Ходатая, Который должен был прийти. Они тоже были копиями и тенями.

Новый завет имеет не только лучшего Ходатая, но и лучшие обетования. Все заветы основаны на обещаниях. Иногда обещания дает только одна сторона, иногда обе. Иногда эти обещания основаны на определенных условиях, иногда нет. Но обещания присутствуют всегда. В том, что касается Божьих заветов, всегда имеют значение Его обещания. Люди нарушают свои обещания, а Бог нет. Благо и сила всегда на Божьей стороне. Следовательно, существенные обетования всегда даются Им. А значит, это Божьи обетования в новом завете названы здесь «лучшими».

Ибо если бы первый завет был без недостатка, то не было бы нужды искать места другому. Но пророк, укоряя их, говорит: «вот, наступают дни, говорит Господь, когда Я заключу с домом Израиля и с домом Иуды новый завет» (Евр 8:7−8).

Ветхий завет не ложный, но у него есть недостатки. Ибо если бы первый завет был без недостатка, то не было бы нужды искать места другому. На его недостатки, его ограничения указал Иеремия, один из собственных пророков иудеев. Евр 8:8−12, за исключением первых нескольких слов стиха 8, — прямая цитата из Иеремии 31. Автор говорит: «Посмотрите, что в вашем собственном Писании сказано о преимуществах нового завета. Вам следовало ожидать новый завет, и вы должны уже знать, что он будет превосходить ветхий. Один из ваших собственных величайших пророков сообщил вам об этом сотни лет назад». Однако миллионы иудеев даже сегодня упорно держатся за ветхий завет, хотя их собственное Писание, через их собственного возлюбленного пророка, предсказало им более двух тысяч лет назад, что появится и новый завет.

В цитате из Иеремии мы отмечаем по меньшей мере восемь факторов, показывающих, что новый завет превосходит ветхий.

Написан Богом

Завещание — разновидность завета и прекрасно иллюстрирует Божьи заветы с Его народом. Хотя в исполнении завещания может участвовать много людей, оно написано одним человеком — тем, кому принадлежит. Тот, кто включен в завещание, не играет никакой роли в определении того, что ему достанется. Он может только принять или отвергнуть — но не может изменить то, что ему завещано.

Новый завет во Христе, Мессии, основан исключительно на Божьих всевышних условиях. Я заключу новый завет, — сказал Господь Иеремии.

Отличается от прежнего

Само то, что завет во Христе — новый и лучший, делает очевидным, что он в какой-то степени отличается от прежнего. Но это не просто улучшение или модификация. Он не «слегка» отличается, а радикальным образом другой в сравнении со старым. Как будет упомянуто далее, он подобен старому в том, что был заключен Всевышним с тем же самым народом. Но его основная природа и обеспечение совершенно отличны. Бог заключил новый завет, который «не такой завет, какой Я заключил с отцами их» (Евр 8:9).

Заключен с Израилем

В этом отношении новый завет в точности таков, как ветхий; он заключен с Израилем, с иудеями. Я заключу с домом Израиля и с домом Иуды новый завет (Евр 8:8; см. также ст. 10). Бог никогда не заключал завета с язычниками, и, насколько я могу видеть из Писания, Он никогда этого не сделает. Новый завет заключен и не с церковью, как некоторые, похоже, думают. Он заключен с тем же народом, с которым был заключен ветхий завет: Израилем. Язычники могут участвовать в новом завете, как они могли участвовать в ветхом (см. Быт 12:3). Но оба завета были заключены с одним лишь Израилем. Израиль как народ отверг Бога, отвергнув Его Сына. Но Бог никогда не отказывался от Израиля и не передавал Своего завета с ним кому-то другому.

Оригинальное и основное имя иудейского народа — Израиль. После трагического разделения царства две его части назывались Израиль (на севере) и Иудея (на юге). Но двенадцать колен вместе всегда назывались Израиль, или Израиль и Иудея. Мы иногда слышим о «потерянных коленах Израиля», когда вспоминается тот факт, что северные колена никогда не возвращались из своего плена. Однако те израильтяне, которые не были угнаны Ассирией в 722 г. до Р. Х., смешались с Иудеей, так что двенадцать колен до сих пор существуют. Хотя они и утратили свои племенные различия, Бог знает, кто они, и их утрата для человеческой истории ничем не повредила Божьему завету с ними (см. Откр 7:4−8).

Как мы уже упоминали — и это прекрасно видно из всего Нового Завета, — язычники, в вере, могут разделить блага Евангелия наравне с иудеями. Язычники могли участвовать и в завете Моисея, и даже в завете Авраама, потому что в Аврааме должны были благословиться все народы мира. Но ни один из этих заветов не был заключен с язычниками. «Спасение — от Иудеев», — сказал Иисус (Ин 4:22).

Бог не прибавил никаких условий или требований к завету с Авраамом. Этот завет был просто провозглашением Божьего намерения благословить Авраама, его потомков и весь мир через них. В завете с Моисеем Бог дал много требований, много законов. Его часто называют заветом закона. Израиль должен был повиноваться, и на горе Синай он согласился повиноваться всем требованиям завета. Многие из обещанных Богом благословений Израилю были даны при условии этого обещанного повиновения. Но прежде чем заповеди были даны, Он сказал Израилю: «Вы будете у Меня царством священников и народом святым» (Исх 19:6). Его благословение в конечном итоге не зависело от его повиновения или его верности. Его благословение вечно. Израиль утратил много благословений из-за своего непослушания, но не утратил своего призвания (Рим 11:29). Он нарушил все законы завета, но не нарушил завета. Иудеи сегодня по-прежнему нарушают законы завета и теряют благословения завета. И иудеи сегодня по-прежнему отвергают благодать нового завета и теряют его благословения. Но при всем их непослушании, при всем их неверии и отвержении они не нарушили и не могут нарушить ни один из заветов, которые Бог заключил с их народом.

Когда язычники спасаются, они становятся потомками Авраама — духовными потомками. «Познайте же, что верующие суть сыны Авраама. И Писание, провидя, что Бог верою оправдает язычников, предвозвестило Аврааму: “в тебе благословятся все народы”» (Гал 3:7−8). Завет Авраама исполнился в каждом из нас, когда мы приняли единственное требование нового завета — веру в Иисуса Христа. «Если же вы Христовы, то вы семя Авраамово и по обетованию наследники» (Гал 3:29).

В настоящее время, фактически, язычники принимают больше участия в новом завете, чем иудеи. Но однажды это изменится. После того как у язычников будет достаточно времени, чтобы откликнуться на Евангелие, весь Израиль будет спасен (Рим 11:26). Его день настанет. Он будет возвращен в русло спасения завета (см. Рим 11:17−24).

Это не закон

…Не такой завет, какой Я заключил с отцами их в то время, когда взял их за руку, чтобы вывести их из земли Египетской, потому что они не пребыли в том завете Моем, и Я пренебрег их, говорит Господь (Евр 8:9).

Благословения ветхого завета давались при условии повиновения Израиля закону, который Бог дал вместе с заветом. Так как Израиль не повиновался, Бог пренебрег их. При законе Его забота зависела от послушания Израиля. Его непослушание не отменяло завета, но отменяло все его благословения. Это был завет закона.

Не таков новый завет.

Внутренний, не внешний

Вот завет, который завещаю дому Израилеву после тех дней, говорит Господь: вложу законы Мои в мысли их, и напишу их на сердцах их; и буду их Богом, а они будут Моим народом (Евр 8:10).

Новый завет будет иметь другой тип закона — внутренний, а не внешний. Всё при старом порядке было в основном внешним. При ветхом завете послушание достигалось прежде всего через страх перед наказанием. При новом оно достигается через обожающую любовь и поклонение в благодарности. Раньше Божий закон был начертан на каменных скрижалях и его писали на запястьях, лбах и дверных притолоках в качестве напоминания (Втор 6:8−9). Но даже и когда ветхий закон был дан, считалось, конечно же, что он должен быть в сердцах Его народа (Втор 6:6). Однако люди не могли писать в своих сердцах, как писали на дверях. В то время верующим еще не было дано Святого Духа, Который единственный может изменить сердца. Но сейчас Дух пишет Божий закон в мыслях и сердцах тех, кто принадлежит Ему. При новом завете истинное поклонение внутреннее, а не внешнее; реальное, а не обрядовое (см. Иез 11:19−20; Иез 36:26−27; Ин 14:17).

Личный

И не будет учить каждый ближнего своего и каждый брата своего, говоря: познай Господа; потому что все, от малого до большого, будут знать Меня (Евр 8:11).

Будучи внутренним, новый завет должен быть личным. Он личный не только в том, что Божий закон (Его слово) пребывает в нас, но и в том, что Сам Его Дух (Который есть личность) пребывает в нас. У каждого верующего есть внутри Помощник, внутренний Учитель, внутренний Друг. «Утешитель же, Дух Святой, Которого пошлет Отец во имя Мое, научит вас всему и напомнит вам всё, что Я говорил вам» (Ин 14:26).

Приносит полное прощение

…Потому что Я буду милостив к неправдам их, и грехов их и беззаконий их не воспомяну более (Евр 8:12).

Это вершина нового завета. Здесь то, в чем люди нуждаются больше всего — и что ветхий завет символизировал, но не мог дать. Обещание ветхого завета наконец исполнилось! При ветхом завете грехи никогда не могли быть по-настоящему забыты, потому что они никогда не были по-настоящему прощены. Они только покрывались, чем символизировалось и предвосхищалось истинное прощение в Иисусе Христе. Но по отношению к тем, кто принадлежит Его дорогому Сыну — уверовали они при ветхом завете или при новом, — Бог забывает каждый грех.

Для нынешнего времени

Говоря «новый», показал ветхость первого; а ветшающее и стареющее близко к уничтожению (Евр 8:13).

Когда делятся Евангелием с иудеями — будь то в новозаветные времена или сегодня, — одним из самых больших камней преткновения становится мысль, что ветхий завет ушел в прошлое, что он больше не имеет ценности для иудеев или для кого-либо еще. Да, Бог не чтит этот завет больше. Он заключил новый завет, безгранично лучший, чем прежний, через Своего Сына, Иисуса Христа, собственного Мессию иудеев. Иудею трудно понять, что ветхий завет с его законами и церемониями был всего лишь символом, изображением Божьего замысла для них и для мира.

Их нежелание признавать Иисуса как Мессию подобно истории человека, у которого есть изображение давно утраченного дорогого друга. Он часто смотрит на этот портрет с любовью, надеждой и ожиданиями. Этот портрет — прекрасное изображение и напоминание о друге, а как следствие, становится дорог сам портрет, а не друг. Но однажды друг появляется и говорит: «Привет! Вот я во плоти, лично!». Но тот, к кому он пришел, продолжает смотреть только на портрет, не признавая присутствия друга. Он так долго был сосредоточен на портрете, что не узнаёт или не хочет узнавать того, кто изображен, когда тот приходит лично. Символ стал заменой реальности. К символу относятся как к реальности, тогда как сама реальная вещь считается нереальной. То, что сам друг мог сделать, — игнорируется, хотя портрет не может сделать ничего.

Ветхий Завет как символ не плох и никогда не был плохим. Он имел прекрасное, данное Богом назначение. Он указывал на Сына, представлял Сына, предвещал Сына до того, как Он пришел на землю. Но теперь, когда Сын пришел, у символа больше нет цели и Бог хочет упразднить его.

Провозгласив установление нового завета, Бог объявил старый завет ветшающим, больше не имеющим ценности. Фактически, старый завет должен исчезнуть. Человек, ставший автором Послания к евреям, не мог знать, насколько буквально эта истина исполнится уже через несколько лет после написания им послания. Когда Тит разрушил Иерусалим, он разрушил и храм — который только недавно достроили. Без храма не было жертвенника, не было Святого-святых. Следовательно, не было жертв и несущих служение священников. А без священства и его жертвоприношений не могло быть и ветхого завета. Когда стих 13 был написан, ветшающий завет был близок к уничтожению. И меньше чем через пять лет он полностью исчез.

Старой системе жертвоприношений фактически пришел конец, когда завеса разорвалась надвое и была принесена жертва Христа (Мф 27:50−51; Мк 15:37−39; Лк 23:44−46). В это время в результате уникальной жертвы Христа, которую никогда не надо повторять, все люди во Христе получили прямой доступ к Богу (1Тим 2:5−6). Разрушением храма завершилась отмена ветхого завета — было устранено место жертвоприношений, у которого больше не было назначения.

Век закона Моисея и левитских священников завершился. Век Сына наступил и будет продолжаться всегда.