3. Призыв Павла к примирению: заключение (7:2−4)
Павел сейчас возвращается к своему призыву к коринфянам примириться с ним. Он снова побуждает их вместить его [в их сердца] (ст. 2), иначе говоря, быть более открытыми в отношениях с ним. Предыдущий отрывок, где речь идет об идолослужении, вероятно, указывает на то, что в среде коринфских христиан Павел не пользовался расположением одной из двух групп: либо евреев, либо язычников. Многие язычники, похоже, находили его учение об идолослужении слишком запретительным или вообще ненужным (ср.: 1Кор 10:23), в то время как верующие евреи, особенно после подстрекательств вновь прибывших иудействующих миссионеров, могли почувствовать недостаточную суровость его требований. В ответ Павел очень четко излагает учение о разделении и призывает коринфян впустить его в их сердца.
Не вдаваясь в подробности, Павел приступает к опровержению трех выдвинутых против него обвинений, а именно: что он кого-то обидел, кому-то повредил и от кого-то искал корысти. Мы точно не знаем, в чем заключались эти обвинения, но они могли быть связаны со сбором денег для верующих в Иерусалиме. Возможно, Павла обвиняют в мошенничестве и безнравственности, проявленных в этом деле. Тем не менее он пишет это не в осуждение коринфян (ст. 3). Если они говорят об этом, то происходит это из-за злобной клеветы других людей. На самом деле, он видит, что в будущем он и коринфяне будут тесно связаны и в жизни, и в смерти. Павел готов с ними вместе и умереть, и жить (ст. 3). Как верующие они вместе делят общую судьбу.
Очевидно, что, несмотря на возникающие трудности, Павел не теряет оптимизма и уверен в своих отношениях с ними. Он пишет, что много надеется на коринфян, и хвалится ими, и говорит, что, несмотря на огорчения, выпадающие ему из-за служения, он исполнен утешением (ст. 4). И тут мы понимаем, какой необыкновенной стойкостью и настойчивостью обладал апостол Павел. Эти качества он, несомненно, приписал бы Божьей благодати и силе Духа Святого (так следует делать и нам).
III. Павел в Македонии: Тит приносит новости из Коринфа (7:5−9:15)
12. Тит приносит новости из Коринфа: «печальное послание» (7:5−16)
Перед тем как сделать «длинное отступление», посвященное служению Нового Завета (2:14 — 7:4), Павел призвал коринфян «простить и утешить» нарушителя. Своим посланием из Македонии Павел продолжает рассказ о своем путешествии, который был прерван на Троаде (2:12−13). Он объясняет, с каким облегчением и благодарностью он наконец-то воспринял весть о поддержке его коринфянами в вопросе о нарушителе.
Ибо, когда пришли мы в Македонию, плоть наша не имела никакого покоя, но мы были стеснены отвсюду: отвне — нападения, внутри — страхи. 6 Но Бог, утешающий смиренных, утешил нас прибытием Тита, 7 и не только прибытием его, но и утешением, которым он утешался о вас, пересказывая нам о вашем усердии, о вашем плаче, о вашей ревности по мне, так что я еще более обрадовался. 8 Посему, если я опечалил вас посланием, не жалею, хотя и пожалел было; ибо вижу, что послание то опечалило вас, впрочем на время. 9 Теперь я радуюсь не потому, что вы опечалились, но что вы опечалились к покаянию; ибо опечалились ради Бога, так что нисколько не понесли от нас вреда. 10 Ибо печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению, а печаль мирская производит смерть. 11 Ибо то самое, что вы опечалились ради Бога, смотрите, какое произвело в вас усердие, какие извинения, какое негодование на виновного, какой страх, какое желание, какую ревность, какое взыскание! По всему вы показали себя чистыми в этом деле. 12 Итак, если я писал к вам, то не ради оскорбителя и не ради оскорбленного, но чтобы вам открылось попечение наше о вас пред Богом. 13 Посему мы утешились утешением вашим; а еще более обрадованы мы радостью Тита, что вы все успокоили дух его; 14 итак я не остался в стыде, если чем-либо о вас похвалился пред ним; но как вам мы говорили все истину, так и пред Титом похвала наша оказалась истинною; 15 и сердце его весьма расположено к вам, при воспоминании о послушании всех вас, как вы приняли его со страхом и трепетом. 16 Итак радуюсь, что во всем могу положиться на вас.
1) Бог утешает смиренных
Зная, что морские путешествия не совершались зимой, можно сделать вывод, что при наступлении поздней осени и отсутствии Тита в положенное время у Павла не было другого выхода, как отплыть (последним кораблем?) в Македонию. Из трех известных церквей в Македонии — в Верии, Фессалонике, Филиппах последняя представляется наиболее вероятным местом встречи, о котором ранее договорились Павел и Тит. Павел действительно мог провести там некоторое время в ожидании Тита, а затем написать это длинное послание.
Похоже, Тит принес одновременно хорошие и плохие новости. С одной стороны, он сообщил Павлу, что дисциплинарная проблема была положительным образом разрешена и что активность коринфян в сборе денег была ниже ожидаемой, но ее, по-видимому, можно было оживить. С другой стороны, Тит мог сообщить Павлу об усилении влияния иудействующих на коринфскую церковь и о нарастании выпадов лично против Павла.
Время ожидания Тита в Македонии было для Павла и его спутников временем страданий. Его слова плоть наша не имела никакого покоя (ст. 5) означают, что ночи они проводили без сна. Из-за их служения Евангелия они были стеснены отовсюду (ст. 5), то есть подвергались интенсивному давлению. Они испытывали отвне — нападения (преследования со стороны евреев или язычников?) и внутри — страхи (беспокойство о безопасности Тита?). Глубокое душевное страдание, заставившее Павла покинуть Троаду, совсем не прекратилось по прибытии в северную Грецию. Боль, являющаяся следствием его апостольской деятельности, была частью его жизни, где бы он ни был — в Коринфе, Эфесе, Троаде или Македонии.
С отчаянием ст. 5 контрастирует успокоение и благодарность, отраженные в следующих стихах (6, 7), которые начинаются со слов Но Бог. Да, боль и страдания Павла были велики, «но Бог…» Слова Павла Бог, утешающий сейчас звучат как рефрен фраз из начальной части послания (1:3−7). Конечно же, апостольское служение означало стеснение и смирение. Тем не менее он мог свидетельствовать, что Бог утешим его. Когда он пишет о Боге Ветхого Завета (Ис 40:1−2), о его деяниях в далеком прошлом, он свидетельствует о деяниях Того же Бога во время его жизни. Бог, именно Этот Бог, утешил Павла в Македонии! Бог Библии, вчерашнего дня, является Богом дня сегодняшнего, всемогущим и дающим утешение Своим людям.
Бог утешил Павла двояким образом. Произошло, наконец, прибытие Тита, которое развеяло опасения, что он мог пострадать от рук грабителей (Павел, вероятно, ожидал, что Тит будет иметь с собой пожертвованные деньги, что могло сделать из последнего привлекательный объект для нападения). Далее, к его огромному облегчению, Тит принес радостное сообщение о положительном ответе коринфян на «печальное» послание. Павел утешился их усердием, плачем и ревностью по нему (ст. 7). Таким образом, Павел обрадовался тому, что они через Тита подтвердили свою верность и выразили сожаление в том, что причинили ему боль.
2) Их ответ: печаль ради Бога
Павел сейчас открывает то, о чем ранее говорил намеками. Причиной его огорчений в Троаде и Македонии было глубокое беспокойство по поводу возможного воздействия на коринфян (сейчас утерянного) послания (2:1−4, 13). Он не скрывает, что на какое-то время сожалел (ст. 8) о суровости послания. Будучи их апостолом, Павел испытывал отеческую любовь к своим детям по благовествованию (1Кор 4:14−15; 2Кор 6:13).
Послание, конечно же, опечалило коринфян, хотя и на время (ст. 8), и с положительным итогом, ибо это была печаль ради Бога (ст. 10). Павел напоминает своим читателям о существовании двух видов печали, или огорчений. Есть печаль мирская (ст. 10), которая в лучшем случае является неглубоким сожалением, которое затем поглощается горечью и жалостью к себе и оканчивается смертью. Но есть печаль ради Бога, которая производит покаяние, выражающееся в усердии, извинении, желании и ревности (ст. 11) и оканчивающееся спасением (ст. 10).
Здесь имеет место игра слов. Отправив послание, Павел почувствовал сожаление о тех огорчениях, которое оно должно было вызвать. Теперь, когда ответ был таким обнадеживающим, на что указывала их печаль ради Бога, он более не сожалеет о своем послании. Коринфяне выразили покаяние, которое не оставляет места сожалению [греч, metamelomai (ст. 8), ametameleton (ст. 10).].
3) Причина появления послания
Комментаторы расходятся во мнении об исходной причине написания утерянного послания. Некоторые придерживаются точки зрения, что поводом послужила дисциплинарная проблема, изложенная в 1Кор 5. Другие полагают, что в Коринфе возникла полемика между неким человеком (вновь прибывшим?) и Павлом. Реальность, однако, такова, что для точного установления проблемы сведений у нас недостаточно. Единственный вывод, который можно сделать: Павел говорит о деле (ст. 11), в котором один человек был оскорбителем, а другой — оскорбленным (ст. 12). Точка зрения, согласно которой Павел был потерпевшей стороной, представляется маловероятной, ввиду того что упоминает он себя не как другую, а как третью сторону (см. ст. 12).
Как оказалось, большинство из них были хорошо расположены к Павлу, как он сам сообщает Титу (ст. 14); возможно, они просто не спешили выражать свою преданность ему. Сейчас же послание, призывавшее продемонстрировать смирение в отношении определенного лица (или лиц), из-за которых и возникла проблема, вызвало живую реакцию ревности по Павлу и его апостольскому авторитету (ст. 7: усердие, плач, ревность, ст. 11: усердие, извинения, негодование, страх, желание, ревность, взыскание).
Можно сделать из этого вывод, что Павел был слишком чувствительным в этом вопросе. Однако очевидно (ст. 12), что основным его намерением было не самооправдание и не наказание оскорбителя. Он, скорее, желал, чтобы сами коринфяне извлекли из этого пользу.
Павел отлично знал, что стояло на кону. Отвергнуть Павла означало отвергнуть Христа, Чьей «властью» (exousia Павел был послан проповедовать у них (10:8; 13:10). Представлявшее угрозу этой проповеди присутствие иудействующих с их «иным благовестием» (11:4) привело к тому, что отношения коринфян с Павлом подверглись испытанию. Павел был им благодарен за исключительно положительный ответ.
4) Тит в Коринфе
Тит передал своему другу волнующее сообщение о том, как его приняли коринфяне. Они приняли его со страхом и трепетом и положительно ответили на его просьбы (ст. 15), так что во время пребывания там дух его был успокоен (ст. 13). Такие новости обрадовали Павла (ст. 13) и дали ему чувство глубокого облегчения. Он хвалился Титу о верности коринфян (ст. 14). Сейчас стало ясно, что его уверенность была обоснованной.
Между прежним и нынешним состоянием Павла есть поразительная разница. Ранее, в Эфесе, он «отягчен был чрезмерно и сверх силы» и не «надеялся остаться в живых» (1:8−9). Позже, уже будучи избавлен от этого и придя в Троаду, он «не имел покоя духу», поскольку не обладал сведениями о реакции коринфян на его послание (2:13).
По прибытии в Македонию он был стеснен отовсюду: отвне — нападения, внутри — страхи из-за того, что там не было Тита. Ясно, что он был обескуражен и подавлен. Сейчас же, в гл. 7, он, напротив, говорит об огромном утешении и радости по поводу того, что произошло с коринфянами. «Длинное отступление» было столь длинным, что можно легко упустить из виду эту примечательную перемену настроения.
Хотя Павел об этом и не говорит, мы можем почувствовать, что уверенность его в силе Божьей стала еще тверже. Эта уверенность проистекает из характера ответа, который коринфяне дали на его «печальное послание». Недооценка воздействия Слова Божьего на тех, кто его слышит и читает — серьезная ошибка. Судя по всему, Павел был поставлен в тупик тем, что коринфяне отвергли его во время «тяжелого визита». Казалось, на этом его служению приходит конец. И тем не менее, так не произошло. Живой Бог способен изменить Своим Словом и Духом самую твердую позицию (включая нашу!). В примере изменившейся позиции коринфян служители Божьего Слова могут черпать ободрение и вдохновение.
5) Божье утешение
Бог задействует людей-посредников, чтобы утешить Своих детей. И Павел воздал благодарение Богу за полученное от Тита утешение. Отрадно сознавать, что Бог утешает нас таким образом, и благодарить Его за людей, через которых Он дает нам утешение.
С нашей стороны, мы не должны забывать проявлять любовь, заботу и подражать Христу, то есть быть людьми, которых Бог всякого утешения использует для ободрения тех, кто в беде. Всегда есть возможность утешить других верующих. Кто-то из наших братьев без работы, кто-то подавлен из-за обстановки на работе. У одной сестры болен муж, у другой — дети проявляют непослушание. В каждой общине всегда кто-то нуждается. Глаза наши всегда должны быть открыты, а сердце должно быть пол но сострадания и заботы. Но, прежде всего, мы должны противостоять искушению бежать нужд людей, потому что, как нам кажется, мы можем с ними не справиться. Тот, у кого есть проблемы, скорее всего, и не ожидает, что кто-то за него их решит; но он обязательно оценит нашу заботу и молитвенную поддержку. Для находящихся в беде важнее всего не разговоры, а соучастие.
2. Призыв Павла уйти от язычества (6:14 — 7:1)
Учение Павла о Новом Завете, начало которого мы находим в гл 3, а завершение — · в данном отрывке, появилось как ответ на деятельность вновь прибывших иудействующих проповедников. Вероятно, они видели в апостоле язычников человека, по крайней мере, равнодушного к нравственным принципам Нового Завета и нарушившего постановление «воздерживаться от оскверненного идолами», принятого на Иерусалимском соборе в конце 40-х годов (Деян 15:20). Фарисействующим христианам-евреям из Палестины указания Павла коринфянам относительно идоложертвенной пищи определенно представлялись недостаточно строгими (1Кор 10:23 — 11:1).
Павел обычно не запрещал есть дома (1Кор 10:25−30) предложенную идолам пищу, прежде чем она продавалась в лавках. Но он строго возражал против вкушения верующими такой пищи в языческих храмах (1Кор 8:10; 1Кор 10:14−22) [См. также: G. D. Fee, 41 Corinthians VI.14 — VIM and Food Offered to Idols', NTS 23 (1977), pp. 140−161.]. Отнюдь не будучи снисходительным к коринфянам в нравственных вопросах, как хотели это представить его критики (Рим 3:8), апостол занял очень твердую позицию в отношении характерных для язычества грехов идолослужения и сексуальной распущенности (1Кор 10:6−8). «Бегайте блуда… <…> …Убегайте идолослужения», — предостерегает он коринфян в своем послании (1Кор 6:18; 1Кор 10:14). Павел желает, чтобы к его предостережению отнеслись очень серьезно — явленный им Новый Завет Христа и Духа никоим образом не допускает поклонения идолам и посещения языческих храмов.
Чувствительность Павла к критике со стороны христиан-евреев по этим вопросам, вероятно, стала более острой после того, как верующие-язычники не смогли полностью отойти от храмовых культов. И вполне возможно, что незадолго до того у них произошло уклонение в идолослужение. «Многие, — пишет он — не покаялись в нечистоте, блудодеянии и непотребстве» (12:21).
Афины были городом «полным идолов» (Деян 17:16), таким же был и Коринф. Столетием позже в своем описании Коринфа Павсаний упоминает, что, помимо храмов Аполлона и Афродиты, там было еще двадцать образов «под открытым небом», шесть храмов, посвященных греческим богам, и пять участков при храмах, где происходили мистерии [Description of Greece, Book II, 2−5 (Loeb edition, pp. 253−273).]. Коринф, по словам Павла, был городом «многих богов» и «многих господ» (1Кор 8:5). Часть этих храмовых комплексов занимали маленькие трапезные, где могли расположиться 10−15 человек. Существовал обычай приглашать своих друзей на трапезу в честь какого-либо божества. В ходе такого пиршества могли происходить моления, посвященные какому-либо богу [См.: G. Н. R. Horsley, New Documents illustrating Early Christianity (Macquarie University Press, 1981), pp. 5−9.]. Тщательное изучение этого отрывка и соответствующих фрагментов из первого послания показывает, что Павел призывал коринфян не посещать эти храмы и не участвовать в проводимых там трапезах.
Этот отрывок первоначально мог быть мини-проповедью [О происхождении этого фрагмента и его авторстве см.: Furnish, pp. 375−383, 140−147.], которую Павел включил в послание. Можно предположить, что она состояла из вступительного поучения, красноречивого пояснения к новозаветным «обетованиям» и завершающего поучения.
Начало увещевания Не преклоняйтесь под чужое ярмо с неверными (ст. 14) является ключом к пониманию всего фрагмента. Все, что следует далее, связано с этим требованием. В этой простой метафоре, основанной на Втор 22:10 (где запрещается впрягать вместе в ярмо вола и осла), дается понять, что «христиане являются племенем, которое отлично от неверующих и которому запрещено неподобающее общение с последними» [Fee, op. с., р. 157.]. Здесь нет призыва, как часто полагают, к христианам отделиться от нехристиан по вероучительным или этическим причинам. Павел истребует полного разрыва с неверующими. Если христианин женат на неверующей, он не должен искать развода (1Кор 7:12−15). Если его приглашают в дом к неверующему, он может прийти (1Кор 10:27). Неверующим не запрещено посещать собрания христиан (1Кор 14:22−25). И в самом деле, как писал ранее Павел, полный разрыв с блудниками, лихоимцами, хищниками, идолослужителями означал бы полный «выход из мира сего» (1Кор 5:9−11). Скорее, как следует из следующего далее красноречивого пояснения, апостол запрещает лишь участие в языческом храмовом богослужении. Учитывая это, представляется сомнительным, чтобы Павел одобрил бы христиан, которые принимают участие в межрелигиозных богослужениях, например с мусульманами и индусами, так как это означало бы смешение с неверными.
Он ставит пять риторических вопросов, изложенных в виде парных сопоставлений. Смысл каждого вопроса в том, что народ Божий должен иметь отличительные особенности и должен отказаться от верований и традиций, характерных для неверных. Поэтому не может быть никакого общения праведности с беззаконием, ничего общего у света с тьмою, никакого согласия между Христом и Велиаром (сатаной), никакого соучастия верного с неверным. Пятый вопрос является наиболее серьезным; он указывает, что не может быть никакой совместности храма Божия (то есть местной церкви) с идолами (ст. 16). Следует повторить, что эти стихи сами по себе не призывают полностью разорвать с миром или удалиться от христиан, с которыми нет вероучительного согласия. Они представляют собой специфическое увещевание не употреблять идоложертвенную пищу и не участвовать в идолослужении, что (некоторые) коринфяне, несомненно, продолжал и делать.
Основное увещевание теперь подкрепляется новозаветными «обетованиями» (7:1). Бог пребывает в храме или общине (1Кор 3:16) живого Бога и ходит среди Своего народа, будучи их Богом (ст 16; см.: Лев 26:11−12; Ос 1:10). Поэтому Павел увещевает выйти из их среды (то есть идолопоклонников), отделиться и не прикасаться к нечистому (то есть к идолам и храмам; ст. 17). Более того, поскольку Бог является Отцом Своих сыновей и дочерей, здесь применим тот же принцип разрыва и удаления (ст. 18). Под «обетованиями» Павел подразумевает цитируемые им ветхозаветные тексты, которые учат, что Бог живет среди Своего народа и что Он их Отец.
Павел завершает свою мини-проповедь заключительным увещеванием, которое, как и предыдущая часть, основано на изначальном призыве не смешиваться с неверными. Павел переходит от увещевания, обращенного к коринфянам, к призыву, обращенному также и к себе: очистим себя… совершая святыню. Церковь как храм, где пребывает Бог, должна очиститься от всякого соприкосновения с поклоняющимся другим богам; ее члены должны совершенствовать свою святость в страхе Божьем. В первом послании Павел учил, что, хотя других богов и не существует, участвовать в языческой трапезе — значит участвовать в поклонении бесам (1Кор 10:20). Как раз от этого и призывает сейчас уйти и очиститься Павел.
В заключение следует подчеркнуть, что речь здесь идет о фундаментальных истинах, касающихся Бога, Христа и христианских убеждений, когда верующие сталкиваются с темным и соблазнительным язычеством. Слова Павла уместны всякий раз, когда христиане впутываются в идолослужение, оккультную или языческую практику. Христиане могут иметь бытовое общение с неверующими, а также пребывать с ними в браке; им лишь воспрещается участвовать в их богослужениях.