Заметки на полях
Краткое содержание: Он показывает, что мы должны тесно примкнуть к закону Христову, поскольку Его закон является законом жизни и законом Духа.
Стих 1. «Итак, нет ныне никакого осуждения», хотя грех остается, как мы уже говорили, потому что они служат «плотию закону греха» Рим 7:25, «тем, которые» верою «во Христе Иисусе», и Христос в них {примечание: Ин 6:56: «Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь», — то есть тот, кто верит в Меня, — «пребывает во Мне, и Я в нем».}, «живут не по плоти», следуя похотям плоти в своих делах, хотя они и чувствуют эти похоти, и побеждают их Духом, в котором они ходят. В греческом оригинале добавлены слова «но по духу». [которые присутствуют также и в Синодальном переводе. — Переводчик.]
Стих 2. «Потому что закон духа», написанный «перстом Божиим» Втор 9:10, то есть «любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым» Рим 5:5, «жизни», потому что он «животворит», в то время как «буква убивает» 2Кор 3:6, «во Христе Иисусе», верой в Него, «освободил меня от закона греха», то есть освободил от желаний членов моих и плоти моей, а именно от закона буквы, потому что он писал ранее, что это является законом человеческим Рим 7:2 [«законом замужества». — Переводчик.], понимая под этим грех и разложение, или «страсти греховные» [Рим 7:5. — Перев..], «и смерти».
Стих 3. «Как закон, ослабленный плотию, был бессилен», а именно — он был бессилен освободить нас от закона наших членов, так, что он не мог осудить грех и избавить нас от него, но он, напротив, становился все слабее и слабее, а грех все возрастал, достигая ужасающих масштабов; что касается слов «ослабленный плотию», то причина этого заключается в том, что он [Закон] не был исполнен. Этот Закон учрежден только духом веры, ибо что невозможно для Закона, то возможно для веры; и Закон учрежден, подтвержден и основан на том, что возможно, как он говорит выше Рим 3:31: «Итак, мы уничтожаем закон верою? Никак; но закон утверждаем» {примечание: «поддерживать Закон» — значит учреждать и исполнять его, а «ослаблять» Закон — значит обесценивать, игнорировать и не исполнять его.}; «то Бог послал Сына Своего», с тем чтобы Он воплотился [вочеловечился] «в подобии плоти греховной», потому что Он не был греховной плотью, но при этом был подобен нам во всех отношениях, кроме греха (здесь идет речь о том подобии, которое имело место с медным змеем из Чис. 21), «в жертву за грех», то есть чтобы Он понес на Себе наказание за грех, не за тот грех, который был в Его плоти [ибо Он безгрешен], но за тот грех, который Он принял на Себя, «и осудил», то есть Он (его) уничтожил, «грех» {примечание: 2Кор 5:21: «Ибо не знавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех, чтобы мы в Нем сделались праведными пред Богом». И в Гал 3:13: «Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за нас клятвою — ибо написано: проклят всяк, висящий на древе…» и т. д. Это именно то, о чем он говорит здесь: «…за грех и осудил грех…».}, то есть разложение и похотливость, «во плоти», то есть тот грех, который существует в нашей плоти.
Стих 4. «Чтобы оправдание закона», то удовлетворение, которого требует Закон, «исполнилось» Духом, излитым ради Христа, «в нас», верующих во Христа, «живущих не по плоти», то есть [чтобы удовлетворение исполнилось] не в похотях плоти, которые мы совершаем своими делами, хотя и чувствуем эти похоти, «но по духу». Но они [эти дела] являются делами Духа, даже несмотря на то, что наша плоть противится этому.
Стих 5. «Ибо живущие по плоти», в природном, плотском состоянии, не рожденные свыше от Духа через Крещение или покаяние, «о плотском помышляют», то есть о добрых делах, совершаемых творениями; о таких вещах, которые угодны им и кажутся благими и правильными им самим, а потому они не соглашаются «с законом, что он добр» Рим 7:16, но помышляют о другом, «а живущие по духу» люди, рожденные свыше от Духа и от Бога для того, чтобы стать новыми творениями, помышляют «о духовном», то есть о добром, о несотворенном, о том, что является Самим Богом. {примечание: Гал 5:19 и далее: «Дела плоти известны; они суть: прелюбодеяние, блуд, нечистота, непотребство, идолослужение, волшебство, вражда… Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера». И мы должны обратить внимание на то, что термин «дух» означает здесь внутреннего человека, что очевидно из противопоставления «плоти» и «духа». И далее в Рим 8:10 он говорит: «…Дух жив для праведности». Но «дух», то есть внутренний человек, не существует, если человек не имеет Святого Духа. Таким образом, мы вполне можем допустить, что термин «плод духа» следует понимать как плоды Святого Духа. Однако лучше интерпретировать «дух» внутреннего человека как доброе дерево, приносящее добрый плод, а «плоть» — как худое дерево, производящее худой плод. Лучше сказать, что Святой Дух делает дерево добрым, чем утверждать, что дерево является добрым само по себе.}
Стих 6. «Помышления [в версии перевода Библии, использовавшейся Лютером, здесь используется слово «мудрость». — Прим.] плотские», то есть размышления, проявление согласия, уважения и одобрения к плотским делам, «суть смерть», а именно — вечная смерть души, «а помышления [«мудрость» — см. прим. выше] духовные», то есть размышления, проявление согласия, уважения и одобрения к вещам духовным, к тому, что относится к духу обновленного человека, «жизнь», то есть жизнь души пред Богом, «и мир», внутренний мир в сердце.
Стих 7. «Потому что плотские», относящиеся к ветхому человеку, «помышления» (sapientia) — то же слово, которое выше было переведено как «мудрость» (prudentia) [1] [см. предыдущие прим. по тексту], немецкое слово Gutdünckel, то есть размышления, суждения, «суть вражда против Бога», потому что они не от Бога, но от дьявола, это то, о чем в Книге Бытие (Быт 3:7) сказано: «И открылись глаза у них обоих» {примечание: поэтому пророк говорит (Плач 3:51): «Око мое опечаливает душу мою…» (то есть мудрость плоти), а также Иов в 3-й главе своей Книги проклинает день (рождения) своей мудрости, потому что это неугодно Богу (противоречит воле Божьей) и ведет к тому, что благим и добрым начинает казаться нечто отличающееся от высшего блага, а высшее благо — это Сам Бог, хотя то, что сотворено, приносит удовольствие и радость.}. Существует причина такой вражды: «ибо закону Божию не покоряются», потому что они следуют своим похотям и не отказываются от них, «да и не могут» {примечание: потому что похотливость не может покориться Богу, следовательно, нам не стоит пытаться очиститься от нее, но мы должны трудиться, чтобы вырвать ее с корнем, как нам сказано в Мф 12:33: «Или признайте дерево хорошим и плод его хорошим…» и т. д.}. Однако по благодати человек также вполне очищается от этого.
Стих 8. «Посему живущие по плоти», из-за своей похоти и своих дел плоти, «Богу угодить не могут», потому что очень многие из них самонадеянны и дерзки, потому что они получают удовлетворение от духовно благих вещей из-за плотских помышлений, которые «суть вражда против Бога».
Стих 9. «Но вы не по плоти живете», то есть не в ветхом человеке, а потому и не в его помышлениях и не в его вражде по отношению к Богу, «а по духу», то есть в обновленном человеке, в помышлениях Духа и в мире с Богом, «если только», в греческом оригинале сказано: «если в самом деле», то есть причина этого заключается в том, что «Дух Божий», то есть Святой Дух, Который созидает нового человека Своим присутствием, «живет в вас» по благодати. «Если же кто Духа Христова не имеет», даже если он называется христианином [носит имя Христа] и имеет все духовные дары и великие дела, «тот и не Его», потому что он подчинен букве Закона и является мертвым членом [и духовно мертв].
Стих 10. «А если Христос в вас», «то тело», ваше тело, «мертво», то есть подчинено смерти и значит неизбежно умрет {примечание: как сказано в Быт 2:17: “…Ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертию умрешь», то есть навлечешь на себя неизбежность смерти. Ибо то, что неизбежно произойдет, рассматривается как нечто такое, что уже случилось.}, {примечание: но не настолько мертво, чтобы оно не могло ожить снова; в самом деле, оно будет воскрешсено.} «для греха, но» ваш «дух», то есть внутренний человек, «жив для праведности». В греческом оригинале праведность — iastitia, то есть [дух жив] добродетелью веры во Христа, которая оправдывает. {примечание: комментируемый Лютером вариант библейского перевода в данном месте имеет несколько иной оттенок. Переведенный дословно, он выглядит следующим образом: «А если Христос в вас», верой, как мы уже неоднократно упоминали выше, «хотя тело», ваше тело, «мертво», то есть подчинено смерти, значит неизбежно умрет, «из-за греха», не из-за человеческоой слабости, но в качестве наказаниея за грех, «но», ваш «дух жив из-за праведности». — переводчик.}
Стих 11. «Если же Дух», Святой Дух «Того», Бога Отца, «Кто воскресил из мертвых Иисуса, живет в вас, то Воскресивший Христа (Иисуса) [2] из мертвых», то есть Бог Отец, «оживит», значит даст вам жизнь вечную, ибо Он воскресил не Его одного, «и ваши смертные тела», чтобы они могли не быть более ни мертвыми, ни смертными {примечание: ранее он использовал выражение: «тело мертво» (стих 10), однако здесь он говорит о «смертных телах». Блаженный Августин в книге «О добродетелях и прощении грехов», I, глава 5, говорит: «Он старательно избегает термина ‘смертное’, предпочитая ему термин ‘мертвое’. Ибо, прежде чем тело преобразуется в то состояние нетления, которое обещано при воскресении святых, оно может быть ‘смертным’, хотя не достигшим смерти. Точно так же, как это наше тело [тело, которым мы обладаем сейчас] может ‘приболеть’ [3], но при этом не заболеть. Ибо чье тело не подвержено болезням? Хотя по каким-то причинам [при определенных обстоятельствах] оно может умереть, не успев заболеть. Так и это тело было теперь уже смертным, но оно не становилось мертвым телом иначе, кроме как из-за греха. Но поскольку в грядущем воскресении преображение будет состоять не только в том, что более не будет смерти, но также и в том, что не будет смертности, апостол не говорит: ‘Он воскресит ваши мертвые тела’, но говорит о ‘смертных телах’, то есть они [тела] не только более не будут мертвыми, но также не будут и смертными» [4].} «Духом Своим, живущим в вас», то есть тем Духом, который воскресил ваш дух к вечной жизни.
Стих 12. «Итак, братия», поскольку Дух Божий обитает в нас, «мы не должники плоти», то есть мудрости и похоти плоти {примечание: как выше, в главе Рим 6:18: «Освободившись же от греха, вы стали рабами праведности».}, «чтобы жить по плоти», то есть по собственному усмотрению, самим по себе.
Стих 13. «Ибо если живете по плоти», повинуясь похоти плоти, как было описано выше, в главе 6, «то умрете», духовно и навеки, потому что сейчас вы живы, «а если духом», посредством духа, по милости [благодатью], которой обладает внутренний человек, «умерщвляете дела», то есть поступки и желания «плотские» {примечание: здесь он объясняет, что значит «умертвить земные члены» Кол 3:5 и «упразднить тело греховное» Рим 6:6. И здесь «дела» — это не сами поступки, потому что духовные люди не имеют таких дел, но это порочные желания, о которых он говорит в главе Рим 7:19: «…Злое, которого не хочу, делаю». Но он не использует слова «совершаю» (perficio), как мы достаточно подробно упоминали в дискуссии о различии между facere («делать») и perficere («сделать, совершить»), а также между facta («дела») и perfecta («свершения»).}, так, что они не преобладают, «то живы будете», вы будете иметь духовную жизнь вечно.
Стих 14. «Ибо все, водимые», то есть движимые, или побуждаемые «Духом Божиим», Святым Духом, «суть сыны Божии», как и те, кто с усердием и готовностью, то есть исключительно по милости, борются против дел плоти. {примечание: ибо «плотские помышления суть вражда против Бога» Рим 8:7. Таким образом, сыны Божьи враждебно настроены по отношению к помышлениям плоти, потому что Он Сам также является врагом их [то есть врагом помышлений плоти].}
Стих 15. «Потому что вы не приняли», как те, которые не являются сынами Божьими, поскольку они не водимы Духом, «духа рабства», который делает нас рабами, а не сынами, «чтобы опять жить в страхе», который правит волей, не желающей исполнять дела Закона, «но приняли Духа», Святого Духа, посредством Которого Бог принимает нас Своими сынами, «усыновления» {примечание: апостол создает антитезу, когда говорит: «Потому что вы не приняли духа рабства, …но приняли Духа усыновления…». Он не хочет сказать «сыновства», но «усыновления», чтобы отдать должное благодати Божьей (показав «процесс становления Его сынами»). Ибо они являются сынами Божьими не по природе и не как Его потомки (один лишь Христос может называться Сыном Божьим в этом смысле слова), так же как и не по добродетелям (как самонадеянно полагали иудеи), но по благодати усыновления. И он добавляет слова: «чтобы опять жить в страхе», желая показать различие между этим и служением праведности в духе свободы, как (показано) выше, в главе 6.} [5], слова, которых нет в греческом оригинале, «Которым взываем», голосом сердца, то есть разумом веры, и безо всякого страха: «Авва», что значит «Отче!». {примечание: в греческом оригинале используется Αββα ὁ πατήρ, то есть Авва, что означает Отче.}
Стих 16. «Сей Самый Дух», Святой Дух, «свидетельствует», укрепляя нашу веру в Бога, «духу нашему, что мы — дети Божии» {примечание: ибо тот, кто имеет сильную веру и уповает на то, что он — сын Божий, и в самом деле является таковым, потому что без Духа никто не может [этого]. Поэтому блаженный Бернар пишет [об этом] в своей проповеди к празднику Благовещения [6].}, {примечание: вопреки сказанному в Еккл 9:1: «…Человек ни любви, ни ненависти не знает во всем том, что пред ним».}. Ибо мы являемся теми, кто мы есть согласно нашей вере, и мы имеем столько, сколько у нас есть согласно нашей вере. Таким образом, тот, кто всей душой верует и уповает, что он — сын Божий, воистину является Сыном Божьим, потому что в Евангелии от Марка (Мк 11:24) мы читаем: «…Все, чего ни будете просить в молитве, верьте, что получите, — и будет вам». А также в Евангелии от Матфея (Мф 9:29): «По вере вашей да будет вам».
Стих 17. «А если дети, то и наследники» всего благого, что Божье, «наследники Божии», Бога Отца, «сонаследники же Христу», потому что по благодати мы являемся братьями Того, Кто есть Сын Божий по плоти, «если только», при условии [7]; в греческом оригинале сказано: «если только» (εἴπερ) [что совпадает с Синодальным переводом. — Переводчик.]; «с Ним страдаем» {примечание: «страдать с» (compati) обычно воспринимается в значении «сострадать», то есть «чувствовать сожаление» (misereti), но здесь это словосочетание имеет значение «страдать вместе» со Христом, то есть пере жить то же, что пережил и выстрадал Христос. [Для русского читателя данное примечание не столь актуально, потому что в силу особенностей русского языка данная фраза именно так и понимается, как ее комментирует Лютер. — Переводчик.]}, то есть вместе со Христом и испытываем подобное, «чтобы с Ним и прославиться», то есть чтобы мы могли вместе со Христом принять славу и наследство.
Стих 18. «Ибо думаю, что нынешние временные», то есть «относящиеся к этому краткому и ограниченному периоду» «страдания», то есть несчастья, «ничего не стоят», поскольку и в самом деле они ничего не стоят {примечание: ибо они сто́ят чего-то или ничего не стоят не по нашим суждениям, но наше суждение верно и истинно, если они оцениваются так, как они того стоят; надменный не делает этого.} «в сравнении с тою славою», которая уже уготовлена Богом, но еще не открыта, «которая откроется в нас», то есть в тех, кто избран.
Стих 19. «Ибо {примечание: он говорит здесь о творении так, словно оно чувствует, живет и терзается тем, что оно вынуждено служить всему безбожному в злоупотреблениях и проявлениях неблагодарности по отношению к Богу, хотя все сотворенное создано так [для того], чтобы через него и в нем Бог мог быть прославлен Своими святыми. Поэтому вполне естественно, что оно (творение) ожидает такой своей доли.} тварь», то есть мироустройство, структура [материя], составляющая весь мир, «с надеждою», потому что она в рабстве и в плену у недостойного, «ожидает», жаждет «откровения» в воскресении и прославлении «сынов Божиих». Почему вы говорите, что она ожидает этого?
Стих 20. «Потому что тварь покорилась суете», то есть была порабощена, «не добровольно», то есть не по своей воле, но по нужде, «но по [Его] воле», воле Божьей, «покорившего ее, в надежде», то есть [Бог] покорил ее недостойному. {примечание: «...ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных» Мф 5:45.}
Стих 21. «Что и сама тварь», Мф 24:35: «Небо и земля прейдут…», «освобождена будет от рабства тлению» {примечание: это то, на что указывают слова: «Небо и земля прейдут…» Мф 24:35, — не в отношении сущности [материи, вещества], но в отношении тленности. Как философы понимают это — их личное дело. Со своей стороны, я не истолковываю эти слова так, будто они относятся к материи [сущности] (равно как и то, что они [небо и земля] не должны более существовать), но так, что они не будут более подвержены разложению, но должны быть славными. Ибо слово «прейдут» подразумевает это, а именно то, что они будут изменены. Как Христос совершил изменение в Своей Пасхе [8], то есть было совершено преобразование в славу бессмертия, так и все святые названы галилеянами [9], то есть теми, кто переходит, теми, кто будет изменен в славу. Поэтому мы читаем в последней главе 2 Послания Петра: «…Мы…ожидаем нового неба и новой земли…» 2Пет 3:13, а также в Ис 65:17: «Ибо вот, Я творю новое небо и новую землю…», и в Пс 101:27: «Они погибнут, а Ты пребудешь; и все они, как риза, обветшают, и, как одежду, Ты переменишь их, — и изменятся».}, в котором она пребывает, изменившись в нетленное служение, в самом деле, в действительную свободу, то есть «в свободу славы» {примечание: снова он использует антитезу: «рабство тлению» и «свобода славы» (как он делает обычно), потому что теперь творение в рабстве, в своем собственном тлении, к погибели нечестивцев, но затем, когда оно было после своего освобождения от этого разложения, оно будет служить «в свободу славы детей Божиих».}, то есть в славу «детей Божиих», потому что это служение действительно будет Его свободой, точно так же как праведный, можно сказать, был избавлен от рабства греху к служению праведности, или, скорее, в свободу праведности. Потому что служить Богу — значит господствовать.
Стих 22. «Ибо знаем, что вся тварь совокупно», ибо «призванным по Его изволению, все содействует ко благу», как мы читаем далее, в Рим 8:28, «стенает» об искуплении и славе детей Божьих и о себе {примечание: и здесь обратите внимание, насколько радостно и с какой готовностью произносится молитва о праведных и против нечестивых, поскольку вся тварь стенает об освобождении праведных, а также о своем собственном освобождении, и, тем самым, вопиет против безбожных, затем — мы делаем это, и, в конце концов, Сам Дух делает это.} «и мучится» {примечание: «и мучится» [в оригинале здесь используется выражение «в родовых муках». Отсюда дальнейшие комментарии. — Переводчик.]. То есть она озабоченно трудится, чтобы положить конец этому тлению и чтобы она могла произвести славу подобно тому, как беременная женщина мучается во время родов, но, родив, она больше не помнит тех своих страданий (ср. Ин 16:21.}, но не была рождена «доныне».
Стих 23. «И не только она» [в оригинале: «и не только тварь», откуда вытекают последующие комментарии. — Переводчик.], чего нет в греческом оригинале [10], «но и мы сами», верующие, избранные, «имея начаток Духа» {примечание: он использует метафору, упоминая о начатках, или первых ростках, произрастающих из земли, ростках, которые являются началом урожая и порождают предвкушение жатвы.}, — мы пока еще не обладаем всем урожаем целиком, потому что мы — «начатки Его созданий» Иак 1:18. Но в будущем мы будем совершенны, согласно 1Ин 3:2: «…Мы теперь дети Божии; но еще не открылось, что будем. Знаем только, что, когда откроется, будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть», «и мы в себе стенаем», то есть внутри себя, где никто не видит нас, какие мы есть, кроме Бога, и мы молимся, стеная и уповая, «ожидая», горячо и ревностно жизни грядущей и «усыновления», [принятия нас сынами Божьими], [11]. Данный фрагмент отсутствует в Синодальном переводе Библии; Лютер также отмечает это в своих комментариях словами: «Чего нет в оригинале». — Переводчик.], «искупления тела нашего» {примечание: но те, кто имеют духа страха, не понимают всего этого и снова впадают в страх, а потому они не желают, чтобы это осуществилось.}, его изменения [перехода] от смертности к бессмертию, от тления к славе.
Стих 24. «Ибо мы спасены» вечным спасением «в надежде», в которой мы ожидаем, «надежда же» на то, что с упованием ожидается, «когда видит, не есть надежда», и он поясняет свою мысль следующими словами: «ибо если кто видит, то чего ему и надеяться?», потому что он уже имеет и удерживает это.
Стих 25. «Но когда надеемся того, чего не видим», и чего не имеем и не держим в руках, «тогда ожидаем в терпении», ибо неоправдавшаяся надежда [надежда, которая откладывается] огорчает душу.
Стих 26. «Также и Дух», Святой Дух, «подкрепляет (нас)» мольбами и ходатайствами «в немощах наших {примечание: потому что человек, каким бы праведным он ни был, никогда не мог бы сам, своими собственными силами, столь пылко уповать на грядущую славу. Таким образом, неизреченными воздыханиями Дух ходатайствует за них, делая то, что они сами не могут. Ибо даже если мы молим о вечной славе, — о ее скорейшем приходе, или о том, чтобы она была дана нам каким-то определенным образом, — мы все равно не знаем, о чем нам следует просить, поскольку слава даваемая, или ускоренная таким образом [по просьбе, основанной на нашем собственном разумении], могла бы оказаться для нас вредной, тем более это относится к случаю, когда речь идет о временных дарах!}», в наших физических слабостях, в нашем бессилии; «ибо мы не знаем, о чем», что касается нашего прошения, «молиться, как должно», что касается состояния нашего ума или способа нашей молитвы, как мы читаем в Мф 20:22: «...Не знаете, чего просите», и в Ин 13:7: «...Что Я делаю, теперь ты не знаешь», «но Сам Дух», Святой Дух, «ходатайствует», заступается «за нас воздыханиями неизреченными», воздыханиями, которые не могут быть выражены словами никем из людей, как не могут быть поняты никем, кроме Бога {примечание: он как бы говорит, что это такие воздыхания, что никто, кроме Бога, не может правильно понять их, как мы читаем в Пс 37:10: «Господи! пред Тобою все желания мои, и воздыхание мое не сокрыто от Тебя».}. Они не похожи на все другие воздыхания. Но один лишь Бог.
Стих 27. «Испытующий же сердца», самые глубокие помышления человеческие, и даже лучше, чем мы сами, «знает», понимает и утверждает {примечание: как мы читаем в Пс 1:6: «Ибо знает Господь путь праведных».} [одобряет], «какая мысль», желание, ибо для Бога эти воздыхания не являются неизреченными, «у Духа», Святого Духа. Таким образом, говорю я, Он знает, «потому что Он ходатайствует», заступается «за святых по воле Божьей», то есть за то, что угодно Богу и согласуется с Его волей. Так как он [Павел] сказал, что всякая тварь и мы сами, и Дух — все воздыхаем о святых, он подтверждает это следующими словами:
Стих 28. «Притом знаем», я говорю и утверждаю, что Сам Дух ходатайствует, чтобы это не показалось странным, «что любящим Его, призванным по Его изволению» {примечание: он использует выражение «по изволению» в абсолютном смысле, не добавляя слов «Божьему» или «Его». Потому что фактически существует только одно изволение, а именно — изволение Божье, как знают те, кто понимает Бога. Ибо ничье другое изволение, кроме Божьего, не исполняется, и только с Божьим соизволением сообразуются все твари, как мы читаем в Книге Иудифи (16:14): «Да работает Тебе всякое создание Твое» [Книга Иудифи не входит в Синодальное издание. — Перев].} [быть святыми], [12], что отсутствует в греческом оригинале, согласно Его предопределению, ибо не все призваны по предопределению, потому что «...много званых, а мало избранных» Мф 22:14, «всё», как доброе, так и злое, «содействует {примечание: в греческом оригинале слово “содействует” используется в единственном числе, и так лучше, [Данное примечание не столь актуально для русского читателя, поскольку в русской версии перевода это слово также используется в единственном числе. В той версии, которую комментирует Лютер, это слово приводится во множественном числе: “содействуют”. Отсюда, собственно, комментарий Лютера. — Перев]. потому что оно ссылается на Духа Святого: это удивительно, что Он ходатайствует, но Он также способствует святым во всем, что они делают. И это объяснение термина “ходатайствует”: Он ходатайствует вместе с нами точно так же как Он совершает все остальное вместе с нами.} ко благу», то есть ко спасению.
Стих 29. «Ибо кого Он предузнал», кого Он предвидел еще до того, как они родились, «тем и предопределил» {примечание: потому что Бог творит и спасает не с закрытыми глазами, как Иосиф предположил в случае со своим отцом Иаковом в своего рода предопределении (см. Быт 48:17 и далее).}, определил заранее, учредил заранее, предызбрал, предложил [13] «(быть) подобными» {примечание: эту конструкцию следовало бы построить следующим образом: «Тем, кого Он предузнал быть подобными, тем и предопределил быть подобными». Дело обстояло не так, будто Он предузнал, что они будут подобными благодаря собственным заслугам [добродетелям], ибо тогда Он бы сказал: «Тем, кого Он предузнал как людей, которые станут [сделаются, сами станут] подобными».} по славе и сиянию, равно как и по страданиям и позору, «образу», примеру и образцу, «Сына Своего», Иисуса Христа, «дабы Он был первородным», началом, образцом, образом всех, согласно Своей человечности, потому что, согласно Своей божественности, Он — Единородный, не имеющий братьев, «между многими братиями», то есть среди всех избранных, число которых велико. {примечание: это выражение («число велико») используется в эмфатическом, возвышенном смысле и не должно восприниматься как учение о том, что Христос является первородным среди многих, но не всех братьев, ибо Писание говорит в Пс 88:7: «...Кто между сынами Божиими уподобится Господу?» Но смысл этого заключается в следующем: Он является первородным среди всех Своих братьев, которые очень многочисленны, о чем мы читали выше в Рим 5:19: «...Сделаются праведными многие».}
Стих 30. «А кого Он предопределил», преднамерил, избрал, «тех и призвал» к вере Словом, «а кого призвал, тех и оправдал» {примечание: потому что Он прославляет не всех, кого оправдывает, оправдывает не всех, кого призывает, и призывает не всех, кого предузнает. Следовательно, апостол утверждает эту последовательность только в отношении тех, кого Он «предузнал быть подобными...», и т.д.} Духом веры, «а кого оправдал, тех и прославил», «возвысил», то есть прославил в вечной жизни.
Стих 31. «Что же сказать», этим он как бы сам и отвечает: «Ничего», «на это?» в противовес этим непреложным истинам. «Если Бог» лично, Сам Судья всего человечества «за нас», не наша «невинная» жизнь, или добродетели нашей праведности, но Он, Тот, кто может все, «кто против нас?» {примечание: точно так же как справедливо было бы и обратное: если Бог был бы против нас, то кто был бы за нас?}, ибо все творения подвластны Творцу.
Стих 32. «Тот, Который» для того, чтобы показать, что Он за нас, а не против нас, «Сына Своего [14]» вечного «не пощадил», что касается Его присвоенной природы, «но предал Его за всех», ибо нет ни одного, кто не нуждался бы в Нем, «нас», людей недостойных, «как с Ним не дарует [15] нам и всего?»; этим он как бы говорит, что не даровать этого Ему было бы невозможно, поскольку в Своем Сыне Он сотворил и содержит всё, Евр 1:3: «...Держа все словом силы Своей...» и Пс 32:6: «Словом Господа сотворены небеса...».
Стих 33. «Кто будет обвинять», то есть кто будет обвинителем и выдвинет обвинение против нас, «избранных Божиих?», предопределенных Его нерушимым Словом? Абсолютно никто, ибо далее мы читаем следующие слова: «Бог оправдывает их», то есть Он вменяет им [веру в] праведность и защищает их. {примечание: см. краткие комментарии к фрагменту Рим 2:15 во второй части книги.}
Стих 34. «Кто осуждает?[17]» {примечание: и точно так же: кто выступит в защиту, если Бог осуждает?}, ибо никто не в силах. Причина этого заключается в следующем: «Христос (Иисус)», наш Посредник и Защитник, то есть Он — Тот, Кто «умер, но и воскрес», не для того, чтобы Он мог быть поглощен смертью, но скорее для того, чтобы Он мог поглотить смерть: «Он и одесную Бога», в славе, «Он и ходатайствует» (он использует здесь термин interpello вместо postulo, использованного выше) «за нас» как наш Первосвященник, ибо если любовь Божья к нам столь безмерна, то как же мы можем не любить Его?
Стих 35. «Кто отлучит нас», то есть сделает так, чтобы мы больше не любили Его, «от любви {примечание: Стапуленсис хочет, чтобы этот фрагмент понимался так, будто в нем говорится об активной любви Христа (Христос любит), а не о пассивной любви (Христа любят) [19]. Однако блаженный Августин, с другой стороны, в книге «О благодати и доброй воле» (гл. 17), пишет: «Апостол превозносит эту любовь, то есть волю, пылающую божественной любовью, и говорит: ‘Кто отлучит нас от любви Божией?’ [20]. И любое истолкование хорошо, потому что тот факт, что наша любовь непобедима, обусловлен не ее собственной силой, но любовью Божьей, любовью Того, Кто любит нас и дает нам любовь к Себе, как Августин говорит в следующем фрагменте: «Однако Апостол пишет о нашей любви, в противном случае он сказал бы: ‘Кто может отделить Бога от Его любви к нам?’ Но он говорит: ‘Кто отлучит нас...’ и т.д.».} Божией», то есть «воли, пылающей божественной любовью», как говорит Августин в своей книге «О благодати и доброй воле», гл. 17, «скорбь...(?)». Св. Августин пишет: «Это заявление вытекает из более раннего выражения: ‘...Если только с Ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться’ Рим 8:17. Этот фрагмент целиком направлен на увещевание, чтобы слушатели не были сокрушены преследованиями, если они живут по плоти, которая страшится временных невзгод и бедствий и ищет временых благ», «или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч?», другими словами: будем ли мы навеки разлучены, если страдаем от всего этого? Более того, написано, что мы должны испытывать все это, «как написано».
Стих 36. Пс 43:23: «За Тебя», то есть изза Твоей любви и по воле {примечание: ибо нечестивых также убивают, но не «ради Бога».} Твоей, «умерщвляют нас», убивают, «всякий день», то есть постоянно, до конца мира сего; «считают нас за овец, обреченных на заклание», ибо, похоже, должно быть больше «овец на выгоне» и овец для размножения, которые остаются в миру.
Стих 37. «Но все сие» зло «преодолеваем», будучи «более, чем победителями», твердо «укорененными и утвержденными в любви» Еф 3:18, «силою Возлюбившего нас», потому что Его любовь приводит нас к триумфу через нашу любовь к Нему. {примечание: потому что не мы сами любим Его, но Он первым возлюбил нас и по-прежнему любит. Не Он любит нас потому, что мы любим Его, но мы любим Его, потому что Он любит нас (см. 1Ин 4:10.}
Стих 38. «Ибо я уверен» {примечание: фраза «я уверен» противоречит утверждению из Еккл 9:1: «...Человек ни любви, ни ненависти не знает во всем том, что пред ним». Дело в том, что апостол говорит о себе самом и обо всех избранных, потому что он твердо знает из откровения, что является «избранным сосудом» Деян 9:15, и мы также уверены в избранных и во всех нас. Ибо, хотя это точно и определенно, что избранные Божьи спасены, тем не менее, никто не уверен, что он был избран по всеобщему правилу. И это именно то, о чем говорится в данном фрагменте.}, он не говорит: «я думаю», потому что он держится Христа твердой верой, «что ни смерть», потому что «... Верующий в Меня, если и умрет, оживет» Ин 11:25 и «... Не бойся убивающих тело...» Мф 10:28, «ни жизнь», потому что мы должны пренебрегать нашей земной жизнью и презирать ее из-за той вечной жизни, которую Христос нам дает, «ни Ангелы», имеются в виду падшие, то есть демоны, «ни Начала», демоны, которые отпали от всех, «ни Силы», также и люди, отпавшие от всех, со всеми их явными безумиями или тайными заблуждениями, что имеет место в случае с еретиками. Ибо Христос преодолел их, восторжествовав над ними Собою, верой Кол 2:15; «ни настоящее», то есть добро и зло современного мира, «ни будущее», ни могущество (чего нет в греческом оригинале), то есть мирские силы.
Стих 39. «Ни высота», то есть все «высокое и величественное», что существует в этом мире, такие явления, как звание и сан, должность, благородство (знатность) семьи, богатство, слава, степени, «ни глубина», то есть все, что внизу, как в случае с подчиненными людьми, «ни другая какая тварь», то есть все, что не вошло в уже перечисленное, но что можно было бы добавить в этот перечень, «не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем». {примечание: причина всего этого заключается в том, что «лев от колена Иудина победил» все это (см. Откр 5:5, о чем повествуется в Евангелии от Иоанна (Ин 16:33): «...Но мужайтесь: Я победил мир», и в Первом послании Иоанна (1Ин 4:4): «...Тот, кто в вас, больше того, кто в мире», и снова в (Ин 10:27 и далее): «Овцы Мои слушаются голоса Моего, и Я знаю их, и они идут за Мною...и никто не похитит их из руки Моей». И причина этого объясняется далее: «Отец Мой, Который дал Мне их, больше всех, и никто не может похитить их из руки Отца Моего» Ин 10:29. Так, пророк Михей (Мих 5:8) говорит нам: «И будет остаток Иакова между народами, среди многих племен, как лев среди зверей лесных..., который, когда выступит, ...никто не спасет от него...» и т.д.}
Дополнительные примечания, составленные переводчиком английской версии
[1] Смотрите во второй части данной книги — сравнение sapientia и prudentia.
[2] Лютер приводит это имя в скобках, следуя тем самым предположению Фабера, который опустил его вовсе, полагая, что оно отсутствовало в оригинальном тексте.
[3] Августин извиняется за введение термина egrotabilis.
[4] De peccatorum meritis et remissione, I, 4f., Patrologia, Series Latina, XLIV, 111f.
[5] Слова filiorum dei опущены в тексте Фабера, и Лютер также зачеркнул их.
[6] Сравните с тем, что говорится по этому поводу во второй части данной книги, а также в Patrologia, Series Latina, CLXXXII, 383.
[7] Лютер вычеркнул из текста слова si tamen.
[8] Опущено в силу неактуальности для русского читателя.
[9] Сравн.: Luther’s Works, 27, p. 289. Смотрите также: W, III, 504, 20 ff,; IV, 363, 1.
[10] Лютер подчеркнул слово illa, чтобы показать, что это спорный вариант. Очевидно, что он согласен с Фабером, который опустил данное слово из своего текста и пояснил это словами: «illa — это излишество».
[11] Лютер заключил слова filiorum Dei в скобки, следуя, вероятно, тексту Фабера.
[12] Лютер подчеркнул слово sancti, чтобы показать, что это спорный вариант. Фабер опустил данное слово в своем тексте.
[13] Prediffinivit, prestituit, preelegit, proposuit.
[14] Лютер зачеркнул suo в своем тексте. В тексте Фабера также опускается это слово.
[15] Лютер исправил здесь donavit, поставив глагол в будущем времени: donabit.
[16] Смотрите также во второй части книги.
[17] Лютер принял вариант Фабер: condemnabit, зачеркнув est qui condemnet в своем печатном тексте.
[18] Ср. стих 27 выше.
[19] В своих комментариях этого фрагмента Фабер Стапуленсис писал: «Есть такие, кто думают, что это говорит о любви Павла к Богу как о состоянии исступления...но апостол, похоже, восхваляет не свою собственную любовь, но любовь Бога к нам» (W, LVI, 85, n.18).
[20] Augustine, De dratia et liberto, 17,34, Patrologia, Series Latina, XLIV, 902.
Комментарий
Стих 3. «Как закон, ослабленный плотью, был бессилен…». Итак, где же свободная воля? Где же те люди, которые пытаются утверждать, что мы из побуждений наших естественных сил можем любить {примечание: дословно: «производить деяние любви». — переводчик.} Бога больше всего на свете? Если бы я сказал, что от нас требуется невозможное, то был бы повсюду предан анафеме. Но в рассматриваемом фрагменте Апостол говорит, что Закон в самом деле не мог осудить грех, что он сам по себе был бессилен из-за плоти. Это то, о чем я говорил раньше очень часто, а именно — что мы не можем исполнить Закон самостоятельно и что бесполезно говорить, будто мы можем исполнить Закон благодаря сущности [совершенных нами] дел, а не по намерению Законодателя, словно желание и возможность находятся в наших силах, а не приходят путем, установленным Богом, а именно — по благодати. И на основании такого рассуждения [делается вывод, что] благодать полезна, но отнюдь не является необходимостью, и что мы не получили порочную природу через грех Адама, но совершенны в своих естественных силах. По этой причине философия прожужжала нам все уши о том, будто наш разум всегда выступает за лучшее {примечание: это перекликается с утверждением из работы Аристотеля «Никомахова этика» (Nicomachean Ethics, I, 1102b, 15): «Рациональный принцип подталкивает их к лучшим целям».} и мы сочинили множество историй о законе природы.
Конечно, это правда, что закон природы [сущности] известен всем людям и что наш разум выступает за лучшее, но какое лучшее? Он выступает за лучшее не с позиции Божьей, но с нашей собственной позиции, то есть за то, что по сути есть благо, проявляющееся порочным путем. Ибо он во всем ищет себя и своего, но не Бога. Бога же ищет только вера в любви.
Следовательно, знание, добродетель и любые другие блага, которых желают, ищут и обретают путем использования собственных естественных способностей, — всё это блага, проявляющиеся [или обретаемые] порочным путем. Ибо они формируют отношения не с Богом, но с творением, то есть с самим собой. Потому что как человек может соотносить все с Богом, если он не любит Его более всего на свете? Как человек может любить того, Кого он не познал? Как человек может знать, если он находится под проклятием {примечание: дословно: «под порочностью», «под беззаконием». — переводчик.} первородного греха, во мраке и в оковах, если говорить о его интеллекте и чувствах? Таким образом, пока вера не дает света и любовь не освобождает нас, ни один человек не может ни иметь, ни делать ничего хорошего, но только порочное, даже когда он совершает благое.
Вывод
Распространенное утверждение о том, что человеческая природа в общем и целом знает добро и желает его {примечание: см. комментарий 521 в первой части книги.}, но ошибается и не желает его в отдельных [каких-то особенных] случаях, звучало бы лучше, если бы мы сказали, что в отдельных случаях человеческая природа знает, что такое добро, и желает его, но в общем и целом — она не знает и не желает его. Причина заключается в том, что она не знает ничего, кроме собственного блага или того, что хорошо, почетно и благотворно для нее самой, она не знает ничего, что хорошо для Бога и для окружающих людей. Таким образом, она знает и желает в большей мере частного, да, только того, что является отдельным [частным] благом. И это согласуется с Писанием {примечание: см. Ис 2:9−22.}, которое описывает человека настолько обращенным к себе {примечание: см. комментарии к Рим 6:6 выше, в 6-й главе второй части.}, что он использует не только физические, но и духовные блага для собственных целей, и во всем ищет только своего.
Такая извращенность является сейчас естественной для нас — это естественная [природная] порочность и естественная греховность. Поэтому человек не получает поддержки от своих естественных сил, но нуждается в помощи каких-то внешних сил. Это любовь, без которой он всегда согрешает против заповеди: «Не пожелай», то есть: «Ничего не обращай во благо себе и ничего не ищи для себя, но живи и твори только для Бога, думай только о Нем». Ибо тогда человек, наряду с отдельными благими явлениями, будет знать всякое добро и будет судить обо всем. Таким образом, исполнение Закона невозможно для нас.
По этой причине Блаженный Августин в своей работе «О благодати и свободной воле» (гл. 16) говорит: «Он заповедует нечто такое, чего мы не можем сделать, чтобы мы могли знать, чего мы должны просить у Него. Ибо это вера, которая требует в молитве того, чего требует Закон». {Примечание: Августин, De gratia et libero arbitrio, 16, 32, Patrologia, Series Latina, XLIV, 900.}
Вывод
Тщетно некоторые люди преувеличивают свет естества, сравнивая его со светом благодати, поскольку на самом деле «свет естества» скорее является мраком и чем-то противоположным благодати. Он проклят Иовом и Иеремией {примечание: см. Иов 3:1 и далее; Иер 20:14.}, потому что является «погибельным днем» и отвратительным зрелищем, так как этот свет появился сразу же после совершения греха, как говорит Писание: «И открылись глаза у них…» Быт 3:7. Ибо благодать не имеет перед собой ничего и никого, кроме Бога, по направлению к Которому она течет, — она видит только Его, она ищет только Его, она движется к Нему, и всё остальное, что она видит между собою и Богом, она пропускает мимо, как будто не видя этого, и направляется только к Богу. Вот кто такие «правые сердцем» Пс 7:11, и вот что такое «дух правый» Пс 50:12.
Естество же ставит перед собой не цель, но себя, — двигаясь и направляясь к себе, оно видит и ищет только себя, действует во всем только в своих интересах, оно игнорирует все остальное и даже Самого Бога, будто не видя ничего этого, оно направлено только на себя. Вот что такое «сердце развращенное» Пс 100:4 и «сердце злобное» Притч 26:23. Как благодать поставила Бога превыше всего и — даже вопреки собственным интересам — видит и предпочитает Его себе, стремится только к тому, что принадлежит Богу, не преследуя собственных интересов, так естество, с другой стороны, ставит себя превыше всего и даже на место Бога, ищет только своего, но не Божьего. Таким образом, оно само для себя является первым и величайшим идолом.
Во-вторых, оно из Бога делает идола и обращает истину Божью в ложь, и, наконец, оно делает идолов из всего сотворенного и из всех даров Божьих. Благодать же никогда не удовлетворяется тем, что видит, если она не видит Бога в этом и над этим; она желает всего того, надеется на то и радуется всему тому, что существует, предстает пред очами и достигается во славу Божью. Естество же, напротив, полагает, что все, что оно видит, ничтожно, если это не служит его выгоде, не существует для него и не сделано для него. И оно оценивает все это только тогда, когда оно может присвоить это себе и приспособить для собственной выгоды, себе на пользу и во благо.
Это является духовным блудом, беззаконием и ужасным внутренним извращением. Таким образом, эта мудрость не является светом, и намного вернее ее можно назвать тьмой, разве что кто-то мог бы назвать ее светом потому, что он видит и понимает все это собственным рассудком и чувствами, но эта мудрость является тьмой, поскольку она обращает все знание внутрь себя и на себя. Ибо, как Апостол говорит здесь, она не может любить Бога и Его Закон.
И признаком всего этого является тот факт, что естество радуется и пребывает в мире, когда эти вещи вливаются в него, но оно теряет покой, когда они идут другим путем. Совсем иначе благодать, которая обретает покой, исполняя только волю Божью и стремясь совершать только ее, так что во всем, что бы ни случилось с ней, она удовлетворена как собой, так и всем остальным. Что делает и чего желает Бог, всего этого желает и благодать, и во всем этом она находит удовольствие, как бы неприятно для нее это ни было. Действительно, она всегда славит и благословляет Бога, даже когда на ее долю выпадают самые отвратительные вещи. Она знает, как радоваться в печали и стенать в радости. Этого плоть не может совершить своими силами.
«…Ослабленный плотью…». Блаженный Августин говорит в отношении данного фрагмента: «Закон был ослаблен тем, что он не обеспечивал исполнения того, что заповедовал, — и это не по своей собственной вине, но ‘плотью’, то есть через людей, которые, устремившись к плотским благам, не возлюбили праведности Закона, но предпочли им преходящие удовольствия». {Примечание: Августин, Expositio quarundem propositionum ex epistula ad Romanos, 48, Patrologia, Series Latina, XXXV, 2072.} Такое происходит, когда Закон соблюдается из страха наказания или из соображений выгоды и по этой причине сердце и воля далеки от него, а именно — [когда Закон соблюдается] не потому, что Бог так пожелал и заповедал, но потому, что это [его соблюдение] обещает блага и предотвращает зло. Ибо только совершенно свободная любовь делает или не делает что-либо потому, что она угождает Богу, нисколько не заботясь о каком-то ином благе и не страшась никакого зла, но желая лишь исполнять волю Божью. Естество неспособно на это, это может лишь благодать, даруемая Духом Святым через веру во Христа.
Вывод
Выражение «Закон, ослабленный…» должно больше относиться к сердцу или к предрасположенности, нежели к внешним деяниям. Ибо люди в самом деле соблюдают Закон внешне, внутренне же, в сердцах своих, они ненавидят его, как мы читаем в Псалме: «Которые с ближними своими говорят о мире, а в сердце у них зло» Пс 27:3, что означает, что они не могут своими силами внутренне быть такими же хорошими, какими они кажутся внешне. Таким образом, как я уже говорил, опираясь именно на знание этого факта, Апостол столь смело и решительно утверждает во 2-й главе, что те, кто учат нас не красть, сами являются ворами и т. д., ибо он знает наверняка, что без благодати они не исполняют добровольно того, чему учат своими устами или показывают [внешне] своими делами, поскольку без благодати все они в равной мере являются частью всего падшего человечества {примечание: что касается использования этого выражения (massa perditionis) [переведенного на русский язык словосочетанием «все падшее человечество». — Переводчик.], то оно уже использовалось выше — см. концовку комментариев к п. 20 в 1-й главе второй части, а также начало комментариев к п. 21 в 9-й главе второй часчти. Данный фрагмент взят из работы Августина De gratia Christi et de peccato originali, II, 29, 34, Patrologia, Series Latina, XLIV, 301.}, о чем написано в Быт 8:21: «Помышление сердца человеческого — зло от юности его…» (и оно вовсе не склонно ко благу, предписываемому Законом).
Итак, более всего остального давайте уясним из совершенного знания Закона, что мы немощны, и тогда мы увидим, насколько необходим был Христос, Даятель Духа и благодати.
«…В жертву за грех и осудил грех…». Блаженный Августин говорит относительно данного фрагмента следующее:
«Ибо смерть Господня является причиной того {примечание: дословно: «смерть Господня достигла того…». — переводчик.}, что мы не боимся более смерти и не стремимся более к материальным благам, не боимся временного зла, [то есть не пребываем в состоянии], в котором была плотская мудрость в котором предписания Закона не могут быть исполнены. Но когда христианин лишается этой мудрости, праведность Закона исполняется [совершается], поскольку он не ходит более по плоти, но ходит в Духе» {примечание: Августин, Expositio quarundem propositionum ex epistula ad Romanos, 48, Patrologia, Series Latina, XXXV, 2072.}
Из этих слов очевидно, что такие выражения, как «грех» и «мудрость плоти» должны пониматься здесь как одно и то же. Ибо «осудить грех» (как говорит Блаженный Августин {примечание: там же}) — значит отделить и устранить «мудрость плоти», потому что, когда она удалена, мы больше не боимся смерти и не любим эту жизнь. Таким образом, Закон исполняется потому, что один лишь Бог возлюблен. Ибо тот, кто благодаря Богу не боится смерти, подобным же образом не любит эту жизнь больше Бога и, таким образом, внутренне он ненавидит самого себя, но любит Бога превыше всего. Потому что любящий Бога больше, чем себя, несомненно, любит Бога превыше всего на свете, поскольку человек никого и ничто не любит так, как самого себя. И это невозможно для плоти, потому что мудрость плоти побуждает человека любить самого себя более всего на свете, даже больше Бога. Если бы плоть могла любить Бога совершенной любовью, «то Христос напрасно умер» Гал 2:21, поскольку в этом случае плоть была бы нормальна, здорова и любила бы Бога, и Апостол был бы не прав, говоря: «Потому что плотские помышления… закону Божию не покоряются, да и не могут» (стих 7). Таким образом, снова возникает возражение против утверждающих, будто воля своими естественными силами может порождать наивысшую любовь к Богу. {Примечание: дословно: «…деяние любви к Богу». — переводчик.} И тщетен их аргумент, когда они говорят: «Все, чего разум может требовать относительно того, что должно желаться или исполняться, того воля может желать, а разум велит, что мы должны любить Бога превыше всего, таким образом, воля может желать этого». Истина заключается в том, что это является ошибочным заключением вместе со всем, что отсюда вытекает. Скорее, заключение должно быть следующим: тогда воля может желать того, чтобы Бог был любим превыше всего, как это требуется. Но отсюда вовсе не следует, что она [воля] может любить Бога превыше всего — она лишь желает, чтобы это было, делая для этого очень мало, то есть она имеет лишь небольшую часть необходимого желания.
Если бы это не было так, то тщетным было бы высказывание, которое обычно имеет форму утверждения, а именно — что Закон был дан для того, чтобы смирить надменных людей, самонадеянно полагающихся на собственные силы.
И как же Христос «за грех… осудил грех», как Своей смертью Он дал нам возможность не бояться более смерти или отделить «мудрость плоти от людей»? Только добродетелью Его смерти, которой Он заслужил то, чтобы Дух был дан нам и чтобы «мудрость плоти» была взята от нас. Ибо Дух убивает «мудрость плоти» и оживляет внутреннего человека, давая людям возможность презирать смерть, отказываться от жизни и любить превыше всего только Бога, как мы читаем в Песн 8:6: «Ибо крепка, как смерть, любовь; люта, как преисподняя, ревность…». Дух приводит нас также к осуждению своей похоти, поскольку теперь тот факт, что мы ненавидим похоть и выбираем любовь, является не нашим деянием, но даром Божьим. Таким образом, Апостол говорит, что Бог проклял и разрушил грех нашей плоти, — Он сделал так, что мы разрушили его [этот грех] Его Духом, излитым верой в наши сердца.
И заметьте также, что он не говорит, будто «Он осудил грех во плоти из-за греха во плоти», потому что он хочет подчеркнуть различие между понятиями «грех» и «грех во плоти». Ибо грех, по той причине, по которой осужден грех во плоти, сам по себе является наказанием греха, который Христос принял на Свою плоть — плоть, которая была без греха, но все же в подобие которой [греховной плоти] Он облачился ради наказания греха. Таким образом, грех, существующий во плоти всех других людей, осужден из-за греха Того, в Чьей плоти не было греха.
«Как закон… был бессилен». {Примечание: при дословном переводе: «Чего Закон не мог бы совершить». — переводчик.} Апостол скорее предпочитает сказать «Чего Закон не мог бы сделать», нежели «Чего мы не могли бы сделать», даже несмотря на то, что эта неспособность относится не к кому-то, а к нам, — к тем, которые были немощны и неспособны исполнить Закон. Но он делает это, придерживаясь своего обычая, а также потому, что этого требует повод. Ведь он выступает прежде всего против полагающихся на силы собственного естества и думающих, что для [достижения] праведности и [совершения] добрых дел нет необходимости ни в чем другом, кроме знания Закона, подобно иудеям и всем надменным людям, которые и по сей день, так же как это было в Исх 20:19, твердят: «Говори ты с нами, и мы будем слушать», а также в Исх 19:8: «Всё, что сказал Господь, исполним». Итак, все эти люди полагают, будто Закона достаточно для них. И они заблуждаются тем более тяжко, чем больше они думают, что Закон исполняется внешними деяниями. Апостол возражает против их тщетной веры в Закон и в знание его [Закона], говоря, что Закон не мог исполнить того, на что они самонадеянно надеялись, а именно — [Закон не смог] упразднить грех и обрести праведность. В этом Закон не виноват, но их мнение о Законе и упование на него тщетны и глупы. Разумеется, Закон сам по себе очень хорош. Все это напоминает ситуацию с больным человеком, который хочет выпить вина потому, что он полагает, будто здоровье вернется к нему, если он сделает это. И тогда, если доктор, нисколько не критикуя вино, скажет ему: «Вино не может исцелить тебя, оно только усугубит твою болезнь», то этот доктор осуждает отнюдь не вино, но лишь необоснованное упование больного человека на это вино. Ибо для того, чтобы выздороветь, он нуждается в ином лекарстве, а потом уже может пить это вино. Таким образом, наше развращенное естество также нуждается в ином, нежели Закон, лекарстве, с помощью которого оно может оправиться, чтобы затем быть способным исполнять Закон.
Стих 7. «…Плотские помышления {примечание: в версии, используемой Лютером, дословно: «Мудрость плоти», отсюда дальнейшие комментарии. — переводчик.} суть вражда против Бога…». В этой главе было бы лучше повсюду использовать слово «благоразумие» [помышление] (prudentia), нежели «мудрость» (sapientia), как делает Блаженный Августин и как это представлено в греческом тексте. Ибо существует общее согласие по поводу того, что слово «благоразумие» используется всеми людьми применительно к нашим деяниям, в то время как слово «мудрость» применяется к нашему мышлению. Но здесь Апостол высказывается в этическом [моральном] смысле также и о том, что мы делаем. «Благоразумие» — это то, что позволяет нам избирать благое и избегать зла. Эти вещи двойственны, и, таким образом, он описывает здесь двойственное благоразумие.
«Благоразумие плоти» избирает то, что хорошо для кого-то, и избегает того, что невыгодно для него, оно отвергает всеобщее благо и избирает то, что приносит вред обществу. Это благоразумие, управляемое плотью, то есть нашей похотливостью и своеволием, благоразумие, которое находит удовольствие только в себе и использует в своих интересах всех остальных, включая Самого Бога, — оно во всем ищет удовлетворения собственных интересов. Это благоразумие приводит человека к такому мнению, что он сам является высшей и окончательной целью жизни, идолом, благодаря которому он всё производит, обо всём переживает, ко всему стремится, всё планирует и говорит. Он считает благом только то, что хорошо для него лично, и пороком — только то, что плохо для него. Это беззаконие, эта извращенность и порочность вновь и вновь осуждаются Писанием, которое называет их блудом и идолопоклонничеством, и это, как мы уже говорили ранее в главе 6, глубоко сидит в нашем естестве, в действительности — это сама наша суть, израненная и возбужденная, так, что без благодати она становится не только неизлечимой, но также искаженной до полной неузнаваемости. Но для того, чтобы мы могли ясно понять эту извращенность, давайте обозначим ее степени в соответствии с ее целями, которые (как утверждалось повсюду) являются объектами чрезмерного удовлетворения.
Внешние блага:
1. богатства, власть, почести;
2. родители, друзья, семья;
3. родственники, дети, жена.
Физические блага:
1. здоровье;
2. сила;
3. красота.
Духовные блага:
1. талант;
2. память;
3. разум;
4. благоразумие.
Знание и мастерство:
физичекие и умственные силы;
природные обретенные и т.д.
Физическая, то есть человеческая мудрость:
свободные искусства и философия и т.д.
Интеллектуальная мудрость в знании и таинствах:
о Писании, о сотворении.
Искренняя благодать в праведности, молитвы, дары Святого Духа и т. д., в размышлениях. Бог, как Он открыт {примечание: Deus affirmative и Deus negative, похоже, являются ссылками на утверждения Дионисия Ариопагита из его работы De coelestia hierarchia, 2, 3, Patrologia, Series Graeca, III, 142. Смотрите также прим. 706.} нам в Своих божественных свойствах.
Бог дал все это людям, как бы облачив их в одеяние. Но «помышления плотские» пристали [прилипли] ко всем этим одеяниям. Не то чтобы все люди одеты во все это, так же как они не равны в каждом из них, но в каждом человеке одно сильнее, другое слабее, и один человек облачен во многие [«одеяния»], а другой — в немногие. Все это, говорю я вам, человек обращает к себе, во всем этом он ищет своего высшего блага и из всего этого он делает для себя отвратительных идолов, ставя их на место истинного Бога, поскольку он не приписывает их происхождение Богу и не доволен, если их забирают у него. Таким образом, его можно лишить всего этого только против его воли.
Итак, есть люди, которые не согласны отказаться даже от малейших из этих благ, например от богатства; другие, если они и отказываются от богатства, не могут отказаться от почестей; если от почестей, то не от детей, родителей, друзей и т. д.; и даже если они отказываются от всего этого, то они все равно льнут к своему здоровью, красоте или жизни и так далее — таких ловушек и вопросов бесконечное число. Наше естество не может разобраться даже с малейшими из них, что уж говорить про большие. Но благодать быстро находит выход, как говорит Писание Пс 24:15: «Он извлекает из сети ноги мои». Все эти вещи — «сети ловца» Пс 90:3, не то чтобы они становятся сетями, как добрые творения, но они становятся ими из-за греховности благоразумия плоти.
«Благоразумие духа» — это выбор общего блага и избежание общего зла, отказ от личного блага и выбор личного зла для себя. Ибо это благоразумие направляется любовью, которая «не ищет своего» 1Кор 13:5, но ищет Божьего и того, что является благом для всех творений. Оно считает благом только то, что хорошо в глазах Божьих и приносит пользу всем; а злом [оно считает] только то, что порочно в глазах Божьих и является злом для всех людей. Оно не имеет иной цели, кроме Бога. Поэтому оно также находит удовольствие во всем, что в Боге и с Богом. Это легко описать словами, но только Дух может достичь этого, и только человеку, испытавшему это, дано понять. Ибо то, что многое неожиданно исчезает, превращаясь в ничто, и ни во что не ставится душой, да и сама душа неожиданно отвращается от всего и вместе с Марией требует только одного Лк 10:38 и далее, — всё это деяние Духа. Но Марфа, проходя через всё это и борясь со всем этим, беспокоится о многом, «забывая заднее и простираясь вперед» Флп 3:13.
Конечно, есть люди, которые отреклись от богатства, живут в бедности и их души избежали этой ловушки. Но взгляните! Они попались в другую ловушку, а именно — в своеволие, или заблуждения молитв, праведности, знания, изучения, или во что-то более незначительное — например, почести, тщеславие и т. д. Таким образом, нам нужно много трудиться, чтобы «мудрость плоти», сокрытая в столь многих ловушках, могла быть преодолена благоразумием духа, многими молитвами и слезами.
Это ловушки, которые Св. Антоний видел в миру {примечание: это описывается в Vitae patrum. Смотрите Patrologia, Series Latina, LXXIII, 785 и 953.}; в муках он спросил: «Кто может избежать всего этого?» И ему пришел ответ: «Только смирение [поможет избежать это]». Ибо я перечислил лишь восемь великих ловушек, но если бы кто-то взялся классифицировать их более подробно, то насчитал бы намного больше. Конечно, верно, что если человек избежал ловушки богатства в одной области, например [он не подвержен] любви к деньгам, он все равно может попасться в эту же ловушку в другой области, например [он может быть подвержен] любви к обладанию чем-то, — землями или чем-то другим, — и это такой же порок, как и все остальные.
Таким образом, те явления, которые из-за «благоразумия плоти» превращаются для человека в ловушку и камень преткновения, становятся тропой к Богу и приближением к Нему через благословение и благоразумие духа.
Поэтому Апостол говорит: «…О плотском помышляют», то есть о физических благах, которые являются объектами их наслаждения и которые мы перечислили выше. Ибо выражение «благоразумие плоти» относится не только к явлениям, представляющим собой лишь плотские наслаждения, но ко всему, что находится по эту сторону {примечание: дословно: «что является этой стороной Бога». — переводчик.} и чем можно обладать только в этой жизни. Ибо жизнью грядущей невозможно обладать в сотворенном мире, но только в Творце, Который является благом, относящимся к «благоразумию духа».
По этому поводу Блаженный Августин говорит: «Тот называется врагом Божьим, кто не повинуется Его Закону; это [неповиновение] происходит из-за благоразумия плоти, то есть когда человек ищет временных преимуществ и страшится временного зла. Ибо общее определение благоразумия заключается в том, что человек стремится к благу и избегает зла». Затем, процитировав слова «Потому что плотские помышления суть вражда против Бога», он продолжает показывать, почему Апостол сказал «вражда», — а именно потому, что «он не подчиняется Божьему Закону, чтобы какие-нибудь приверженцы манихейства {примечание: манихейство развило свою систему убеждений на основе дуализма, в котором свет был исходным принципом, источником всего благого, а тьма была исходным принципом зла.} не стали думать, будто сущность, возникающая от противоположного принципа, враждебна Богу». «Но мы повинуемся Закону Божьему, когда это благоразумие [плоти] уничтожено, так что благоразумие духа занимает его место, и потому мы не уповаем на временные преимущества и не страшимся временного зла. Ибо одна и та же сущность нашей души имеет благоразумие плоти, когда она прилипает к низменным желаниям, и благоразумие духа, когда она избирает то, что свыше и любит это. «Как можно сказать, что сущность воды такова, что она замерзает при охлаждении и испаряется при нагревании, в таком же смысле и здесь сказано, что ‘плотские помышления… закону Божию не покоряются, да и не могут’. Но когда вода испаряется, становясь паром после ее нагревания, никто не может назвать ее снегом». {Примечание: Августин, Expositio quarundem propositionum ex epistula ad Romanos, 49, Patrologia, Series Latina, XXXV, 2073.} Так же и Господь говорит в Мф 12:33: «Или признайте дерево хорошим и плод его хорошим; или признайте дерево худым и плод его худым», то есть если «благоразумие плоти», которое является деревом худым, не изменено в «благоразумие духа», которое является деревом добрым, оно не может производить доброго плода, даже если его плод и выглядит подобно доброму плоду. Ведь не дерево происходит от плода, а плод от дерева. И добродетель не происходит от поступков и деяний, как учит Аристотель {примечание: Nicomachean Ethics (Никомахова этика), III, 7. Ученые чаще цитируют фрагмент из «Этики», II,1: «Мы становимся праведными, совершая праведные поступки».}, но дела происходят от добродетелей, как учит Христос. Ибо второе предполагает первое и предпосылка какого-то дела является сущностью, силой и причиной, побуждающей к действию. Более того, эти временные блага должны пониматься как явления [вещи] вне Бога, независимо от того, как мы постигаем их, чувствами или интеллектом, и независимо от того, чем это является — жизнью, знаниями или праведностью, что мы уже отмечали выше. Подобным же образом порочным является все, что противостоит [противоречит] этим явлениям и вещам, то есть смерть, невежество, грех и т. д. Тот, кто благоразумен в духе, не страшится ничего из перечисленного, равно как он не избирает и не оценивает этого. Но тот, кто благоразумен во плоти, ужасно боится смерти, глупости, греха и т. д.
Таким образом, если вы чувствуете, что боитесь смерти и не любите ее, то это является наивернейшим свидетельством того, что вы все еще погружены в «благоразумие плоти». Подобным же образом, если вы боитесь греха, если вы страшитесь грядущего суда, если вы утратили надежду из-за своего греха, то все это свидетельствует о том, что благоразумие плоти все еще пребывает и остается живым в вас. Не то чтобы нам не следует бояться греха и суда, но нам следует знать, для чего нужно благоразумие плоти, так, чтобы немощный человек мог трудиться для освобождения от этого ужаса и обрести упование милостью Божьей. Ибо такие немощные люди все еще находятся под Законом, если они не воздыхают о благодати и не обращают свое лицо к ней, чтобы обрести избавление.
Те же, кто обладают «благоразумием духа», любят волю Божью и приветствуют ее, потому что они сообразуются с ней. Таким образом, хотя они и знают, что по воле Божьей до́лжно быть последнему суду и что всё исполнится ужасом и познает Его гнев, все же они не страшатся, но ожидают этого с радостью и надеждой на то, что это будет скоро. Таким образом, то, что для других является величайшим ужасом, для них — высшая радость, потому что они, полностью настроив свою волю созвучно Его воле, хотят того же, чего желает Бог. Ибо везде, где присутствует эта воля, нет ни печали, ни страха, но, скорее, — осуществление того, что человек желает и к чему стремится, и безмятежное достижение его желаний. В Пс 96:8 мы читаем: «И веселятся дщери Иудины ради судов Твоих, Господи».
И наш Господь, предрекая ужасы Судного дня, добавил такие слова: «Когда же начнет это сбываться, тогда восклонитесь и поднимите головы ваши, потому что приближается избавление ваше» Лк 21:28.
Следовательно, то, что некоторые люди мучаются по поводу невзгод, ожидающих их и других людей в будущем, — все это суета и тщета. Ибо нам не следует думать о том, как, используя страх, избежать этих невзгод, равно как мы не должны проповедовать об этих невзгодах так, чтобы люди пугались и бледнели при мысли о них, за исключением разве что тех людей, которые увязли в грязи мира сего, для которых такая проповедь благотворна и полезна, дабы они устрашились и покаялись; но для раскаявшихся грешников и тех, кто уже стенает, проповедь и ободрение должны быть такими, чтобы они могли с радостью научиться ждать этого [Судного] дня и молиться о том, чтобы он пришел поскорее. Ибо не страхом, но любовью следует нам избегать гнева Божьего, невзгод и ужаса Суда, и наша совесть успокаивается только сообразуясь с волей Божьей. Ибо какая польза в том, чтобы страшиться Судного дня? Ведь страшащийся ненавидит его и не желает его прихода. Но не может быть такого, чтобы он не пришел, как невозможно, чтобы он пришел во благо и для избавления человека, ненавидящего его приход. Ибо такова воля Божья и Его благое соизволение, чтобы он пришел; тот же, кто страшится его прихода, противится воле Божьей и, значит, подлежит справедливому осуждению как «восстающий против Господа» (см. Числ 14:9). Поэтому Апостол прав, говоря в 2Тим 4:8: «И не только мне [готовится венец], но и всем возлюбившим явление Его», и в 2Пет 3:11−12: «Если так все это разрушится, то какими до́лжно быть в святой жизни и благочестии вам, ожидающим и желающим пришествия дня Божия…», а также в Тит 2:12−13: «Научающая нас, чтобы мы, отвергнувши нечестие и мирские похоти, целомудренно, праведно и благочестиво жили в нынешнем веке, ожидая блаженного упования и явления славы великого Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа». И наш Господь говорит в Лк 12:36: «И вы будьте подобны людям, ожидающим возвращения господина своего с брака…».
Никто не победил этот страх, кроме Христа, Который одолел всякое вре́менное зло и даже вечную смерть. Таким образом, те, кто веруют в Него, не имеют более никакой причины бояться, но с блаженной гордостью смеются и радуются во всем этом зле, потому что они не находятся на грани гибели или поглощения, но собираются испытать, дождаться и узреть победу Христову, завершенную в этом зле. И поэтому они говорят: «Смерть, где твоя победа? Смерть, где твое жало?» {примечание: см. (1Кор 15:55 и Ос 13:14): «Смерть! где твое жало? ад! где твоя победа?». — переводчик.} Таким образом, смерть и зло непреодолимы силой, равно как их невозможно избежать бегством или страхом, но в немощи (то есть посредством недостатка силы) они должны быть переносимы с терпением и послушанием. Этому Христос учит нас на Своем примере, ибо Он пришел [в этот мир] с уверенностью и готовностью встретить смерть и страдания.
Стих 14. «Ибо все, водимые Духом Божиим, суть сыны Божии».
«Быть водимым Духом Божьим» — значит умерщвлять плоть, то есть ветхого Адама, делая это свободно, быстро и радостно, то есть презирать и отвергать все, что не является Богом, даже самих себя, и, таким образом, «не бояться смерти и ее спутников, лютых наказаний», а также «отказаться от тщетных удовольствий мира сего и его развращенных, убогих наград» {примечание: эти две цитаты взяты соответственно из гимнов Virginis proles и Jesu corona celsior, включенных в Августинский требник.}, добровольно оставить все благое и принять вместо него злое. Это несвойственно нашей сути, но является работой Духа Божьего в нас.
Стих 15. «Потому что вы не приняли духа рабства…». Апостол выдвигает антитезу, то есть [использует] противоречие, или сравнение, или противопоставление. Он противопоставляет друг другу термины «раб» и «сын», подобно тому как это делается в Ин 8:35: «Но раб не пребывает в доме вечно: сын пребывает вечно». Таким образом, дух рабства противопоставляется сыновнему духу, а рабский страх противопоставляется сыновней любви. Поэтому термин «рабство» следовало бы понимать абстрактно, то есть, если можно так сказать {примечание: Лютер извиняется за введение нового слова servietas вместо более привычного отвлеченного существительного servitus.}, термин «рабство» происходит от слова «раб», как термин «сыновство» происходит от слова «сын».
И здесь термин «рабство» используется в смысле «рабства греху», как мы читаем в Ин 8:34: «Всякий, делающий грех, есть раб греха»; это рабство, от которого Закон не может освободить нас. Ибо только страхом и угрозой он заставляет нас исполнять дела Закона, но не умерщвляет этим дела плоти, а скорее лишь усиливает их, ибо это усиливает нашу ненависть к Закону, нашу любовь ко греху и желание грешить.
Этот дух называется духом «страха» по двум причинам. Во-первых, как мы уже сказали, потому что он принуждает не желающих того людей совершать дела Закона из страха, угрожая им наказанием, и, таким образом (поскольку тот, кого боятся, неизбежно становится ненавидим), в своих сердцах они удаляются от намерений и целей Закона тем дальше, чем больше их вынуждают приближаться к ним внешне, в делах, как это описано в Исх. 20 — люди стояли на расстоянии и боялись приблизиться к горе. И, таким образом, когда сердце и лучшее, что есть в человеке, отвращается от Бога и отвергает Его Закон, он начинает практиковать повиновение Закону не иначе, как своей меньшей [худшей] частью, то есть плотью, и во внешних делах, и в обрядах. Поэтому Господь говорит лицемерам: «Приближаются ко Мне люди сии устами своими и чтут Меня языком; сердце же их далеко отстоит от Меня» (Мф 15:8; Ис 29:13). Во-вторых, этот дух называется духом страха потому, что такой рабский страх также вынуждает людей отказываться от внешнего исполнения дел Закона во времена тяжких испытаний. Этот страх следовало бы назвать скорее мирским страхом, нежели страхом рабским, ибо это относится не к исполнению Закона, но к рабской боязни утратить преходящие блага или пострадать от надвигающегося зла, и, таким образом, это даже еще хуже, чем рабский страх. Относительно этого страха Иоанн говорит в 1Ин 4:18: «В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх…».
Обратите внимание, как глубоки слова Писания. Почти никогда мы не избавляемся от этого страха, потому что никто из нас не лишен похотей плоти и не избавлен от своего ветхого человека. И там, где присутствует похоть, неизбежно существует страх утраты того, чего мы так желаем и к чему так стремимся. Поэтому никто не наделен совершенной любовью. Утверждение «Всякий, делающий грех, есть раб греха» Ин 8:34 выглядит простым, и на первый взгляд кажется, что оно не относится ко многим людям, но когда мы всматриваемся в суть дела, то обнаруживаем, что оно относится ко всем без исключения. Ибо все люди — рабы греха, потому что все грешат, если не во внешних делах, то уж, по крайней мере, в своих похотливых мечтаниях и наклонностях, что мы уже в достаточной мере рассмотрели выше.
«Дух страха», согласно истолкованиям данного фрагмента Блаженным Августином, — это «тот, кто имеет власть смерти» (то есть дьявол), «которого принимают не могущие исполнить предписаний Закона в том виде, как он был дан, потому что они продолжают служить своим плотским желаниям». {Примечание: Августин, Expositio quarundem propositionum ex epistula ad Romanos, 52, Patrologia, Series Latina, XXXV, 2074.}
Но можно выразиться иначе и лучше: этот дух является деянием «благоразумия плоти», боящейся Закона; он появляется вместе с установлением и принятием Закона, но он сокрыт до тех пор, пока Закон не становится известен. Это символизируется фрагментом из 4-й главы Книги Исход, когда Моисей в страхе побежал от жезла, который, будучи брошен на землю, превратился в змею. То же самое происходит, когда Закон провозглашается человеку, не знавшему его и привыкшему его нарушать, — он впадает в уныние от Закона и утомляется им, сожалея и горюя по поводу утраченной свободы, которая теперь недоступна ему. Это дух страха.
И Павел продолжает: «…Чтобы опять жить в страхе». Этим он как бы говорит: «До этого вы пребывали в духе страха и под надсмотрщиком, который правил вами, то есть под Законом. Теперь, когда вы освобождены, вы не приняли этого духа страха второй раз, но скорее [вы приняли] Духа усыновления в уповающей вере». И он описывает эту веру самыми значительными словами, а именно: «…Которым взываем: ‘Авва, Отче!’». Ибо в духе страха невозможно взывать, потому что [пребывая в духе страха] мы едва ли можем открыть уста свои или бормотать что-либо. Вера укрепляет сердце, чувства и голос, страх же связывает все это и ограничивает, о чем в достаточной мере свидетельствует наш собственный опыт. Страх не взывает «Авва!», но, скорее, он ненавидит Отца и бежит от Него, как от врага, и ропщет на Него, как на тирана. Ибо люди, пребывающие в духе страха, а не в Духе усыновления, не чувствуют того, как благ Господь (Пс 33:9; 1Пет 2:3). Скорее, Он кажется им жестоким и грубым, и в сердце своем они считают Его тираном, хотя устами зовут Его Отцом, совсем как тот раб из евангельской истории, который, спрятав деньги своего господина, сказал ему: «Господин! я знал тебя, что ты человек жестокий, жнешь, где не сеял…» Мф 25:24. Таковы люди, недовольные тем, что Бог не принимает никаких человеческих заслуг и добродетелей, но просто милует. Они говорят: «Ты заповедал невозможное, Ты не дал благодати, но дал лишь знание — этим я и обладаю по сей день, и этим я воздаю». Скорее, им следовало бы радоваться, потому что Он возложил нашу надежду не на нас самих, но на Себя и на Свою милость. Все, думающие так, тайно говорят в сердцах своих: «Бог действует как тиран, Он не Отец, а враг», что также истинно. Но они не знают, что каждый должен согласиться с этим врагом, и что таким образом, и только таким образом, Он становится другом и Отцом. Ибо Он не снизойдет до нашего образа мышления и не изменится для нас, чтобы мы могли стать Его друзьями и чадами. Поэтому мы не должны бояться Его, равно как нам не следует страшиться того, чего Он желает и что любит. Но это не может произойти до тех пор, пока мы не будем иметь Его Духа так, чтобы в том же Духе мы любили то же самое, что любит Он, и ненавидели то же, что Он ненавидит, точно так же, как это делает Он. Ибо мы не можем любить то, что любит Бог, пока не имеем любви, воли и Духа, принадлежащих Ему. Ведь если должно быть сответствие [сообразованность] в том, что следует любить, то должно быть также соответствие и в чувстве любви. И эти люди названы людьми, подобными Богу, и сынами Божьими потому, что они водимы Духом Божьим.
Различие между двумя этими разновидностями людей символизируется, с одной стороны, теми, кто давал Христу уксус или вино, смешанное с желчью и смирной, когда Он страдал {примечание: см. Мк 15:23,36; Мф 27:48; Пс 68:22. — переводчик.}, и, с другой стороны, теми, от кого Он получил кусок печеной рыбы и сотового меда после воскресения. {Примечание: см. Лк 24:42. — переводчик.} Ибо первое означает, что Бог горче желчи и смирны. И они дали Ему то, что имеют, то есть озлобленное, израненное и печальное сердце, то есть сердце, не имеющее надежды. И, отведав это, Господь отказывается пить. Люди же, относящиеся ко второму классу, так как Бог для них подобен меду, предлагают Ему это сладкое счастье своего сердца, которое Он принимает и вкушает в присутстви всех их. О первой группе сказано в Иер 15:10: «…А все проклинают меня [говорит Господь]» и в Ис 8:21: «И будут они… хулить царя своего и Бога своего». Действительно, разве это не хула — думать в сердцах наших, что Бог является врагом и противником, противостоять Ему чувствами и волей и, если это возможно, противодействовать Ему всеми своими силами, вплоть до попыток уничтожить Бога и Его волю или изменить Его волю в подобие нашей воли, то есть превратить ее в ничто? Ибо желать того, чтобы кто-то был превращен в ничто, — это наихудшее проклятие, и все осужденные и обладающие благоразумием [«мудростью»] плоти надеются, что именно это и произойдет с Богом.
Более того, то, что это восклицание является не только воплем уст, но исходит из сердца, очевидно из Гал 4:6 и далее: «А как вы — сыны, то Бог послал в сердца ваши Духа Сына Своего, вопиющего: ‘Авва, Отче!’ Посему ты уже не раб, но сын; а если сын, то и наследник…». Эти слова звучат подобно рассматриваемому фрагменту, и они говорят о том же самом, что достаточно ясно.
Стих 16. «Сей Самый Дух…». В своей проповеди на Благовещение Блаженный Бернар, исполненный того же Святого Духа, очень ясно показывает, что это свидетельство является верой нашего сердца в Бога. Он говорит в своей проповеди: «Я верю, что это свидетельство состоит из трех частей. Ибо, прежде всего, необходимо веровать, что вы не можете иметь отпущения грехов иначе, как по доброте Божьей.
Во-вторых, что вы не можете совершить никакого доброго дела, если только Сам Бог не дает вам такой возможности. И, наконец, что вы не можете заслужить вечной жизни никакими своими делами, если только это не дано вам по благодати». {Примечание: Patrologia, Series Latina, CLXXXIII, 383.} Но этого еще недостаточно, и мы должны рассматривать все это как некое начало и основание веры. Ибо если вы веруете, что никто кроме Него не может смыть ваши грехи, то правильно делаете. Но все же вы должны добавлять к этому следующее: вы веруете в это не потому, что вы способны сделать это [уверовать] сами, но Дух должен заставить вас поверить в это, «потому что через Него вам дано прощение грехов. Это является свидетельством, которое Святой Дух производит в наших сердцах, говоря: ‘Твои грехи прощены тебе’. Ибо таким образом Апостол верует, что человек оправдан верой» (тем, что вы веруете — как сами по себе, так и по избранию — в то, что Христос умер и искупил ваши грехи). «То же самое относительно добродетелей и заслуг: если вы веруете, что не можете иметь их иначе, как через Него, то этого еще недостаточно, до тех пор, пока Дух истины не породит свидетельства, что вы имеете эти добродетели через Него». Это происходит, когда вы веруете, что совершаемые вами дела приемлемы и угодны Богу, чем бы они в конце концов ни обернулись. Однако вы можете иметь уверенность в том, что они угодны Ему, когда понимаете, что, совершая все эти дела, вы являетесь абсолютным ничтожеством в Его глазах, даже если эти дела благи и исполняются из покорности, и даже если вы не совершаете никаких порочных дел. Это то смирение и та воздержанность в отношении добрых дел, которые делают их угодными Богу. «Это же касается вечной жизни: то есть недостаточно веровать, что Он просто дарует вам ее, но необходимо иметь свидетельство Духа, что вы войдете в жизнь вечную по благоволению Божьему».
Эти три постулата явственно просматриваются в написанных Апостолом библейских фрагментах. Ибо он говорит: «Кто будет обвинять избранных Божиих?» (стих 33), то есть мы уверены, что никакие грехи не будут вменяться нам. Подобным же образом о добродетелях он говорит: «Притом знаем, что любящим Бога, призванным по Его изволению, все содействует ко благу» (стих 28), и еще о вечной славе: «Ибо я уверен, что ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе…». (стихи 38, 39).
Стих 19. «Ибо тварь… ожидает…» Апостол размышляет иначе, чем это делают философы и метафизики. Ибо философы направляют свой взгляд на существующее положение вещей таким образом, что они размышляют только о том, что собой представляют какие-то явления или вещи и какими качествами они обладают, Апостол же отвлекает наше внимание от рассмотрения настоящего состояния вещей, а также от их сущности и случайных свойств и направляет нас к их будущему состоянию. Ибо он не использует таких терминов, как «сущность», «деятельность» твари или ее «действие», «бездействие» и «побуждение», но, используя совершенно новое чудесное теологическое выражение, он говорит об «ожидании (предвкушении) твари», так, что, поскольку его душа может слышать ожидание твари, он направляет свое внимание не на саму тварь вопрошает не о ней, а, скорее, о том, чего она ожидает. Но увы, насколько глубоко и болезненно мы запутались в категориях и рассуждениях о том, что представляет собой какая-то вещь или какое-то явление! В какое огромное количество метафизических вопросов мы вовлекаем себя! Когда же мы поумнеем и увидим, сколько драгоценного времени мы тратим понапрасну на тщетные вопросы, пренебрегая при этом более важными и существенными? Мы всегда действуем таким образом, поэтому сказанное Сенекой касается нас самым непосредственным образом: «Мы не знаем, что делать, потому что мы познали несущественное. В самом деле, мы не знаем, что является благотворным, потому что мы познали лишь то, что разрушает нас». {Примечание: Сенека, Epistulae, 45, 4.}
Я же, со своей стороны, считаю своим долгом перед Господом выступать, возражая против философии, и убеждать людей обращать внимание на Святое Писание. Потому что возможно, что если бы другой человек, не повидавший всего этого, совершал бы это [вместо меня], он мог бы быть напуган, или мог бы не поверить в это. Однако я был мучим этими исследованиями много лет, я испытывал и слышал это вновь и вновь, и пришел к пониманию того, что это тщетное исследование, ведущее к погибели.
Поэтому я призываю вас всех настолько серьезно, насколько только могу, поскорее закончить все эти исследования, начать заботиться не об их учреждении и защите, но лишь о том, чтобы относиться к ним так, как делаем мы, когда познаём бесполезные искусства для того, чтобы уничтожать их, и изучаем заблуждения для того, чтобы опровергать их. То есть мы изучаем также и эти вещи для того, чтобы избавляться от них, или, по меньшей мере, только для того, чтобы научиться говорить с теми людьми, с которыми мы должны проявлять свое несогласие. Ибо сейчас самое время для того, чтобы нам предпринять новые исследования и познать Иисуса Христа, «и притом распятого» 1Кор 2:2.
Таким образом, вы будете лучшими философами и лучшими исследователями сущности явлений, если научитесь у Апостола рассматривать то, как тварь ожидает, стонет и мучается в «родовых схватках», то есть как она отворачивается с омерзением от того, что существует сейчас, и желает того, что все еще в будущем. Ибо тогда исследование сути вещей, их случайных свойств и различий быстро станет бесполезным. В результате безумие философов напоминает человека, который, присоединившись к строителю [став помощником строителя] и дивясь тому, как обрубаются, отпиливаются и откалываются брусья и балки, глупо удовлетворяется всем этим, нисколько не интересуясь тем, что же строитель собирается в конце концов построить в результате всех этих стараний. Этот человек пустоголов и невежествен, и работа такого помощника бессмысленна. Так же и творение Божье, мастерски приготовленное для будущей славы, обозревается глупцами, взирающими только на его устройство, но никогда не понимающими его конечной цели. Таким образом, разве мы не сбиваемся с пути окончательно, когда обращаем свои помыслы к восхвалению и прославлению философии? Взгляните, как мы ценим изучение сущности, а также действие и бездействие вещей, и сами вещи отвергают свою суть, свое действие или бездействие, и ропщут на это!
Мы восхваляем и прославляем познание именно того, что испытывает досаду и неудовлетворение по отношению к себе! И я спрашиваю: разве тот, кто смеётся над плачущим и стенающим человеком, а затем хвастливо утверждает, что видит его счастливым и улыбающимся, не является сумасшедшим? Конечно, такого человека совершенно справедливо называют сумасшедшим и помешанным. В самом деле, если бы только простые и необразованные люди глупо полагали, что философия имеет какое-то значение, и не знали бы, как истолковать воздыхания о естественном порядке вещей, то это было бы еще терпимо. Но сейчас мудрецы и теологи, зараженные той же самой «мудростью [благоразумием] плоти», извлекают счастливую науку из печального творения и из воздыхания они радостно собирают свое знание, проявляя при этом удивительную силу.
Таким образом, Апостол прав, когда в Кол 2:8 он выступает против философии, говоря: «Смотрите, (братия,) чтобы кто не увлек вас философиею и пустым обольщением, по преданию человеческому…». Ясно, что если бы Апостол хотел, чтобы какая-то философия воспринималась как нечто полезное и благое, он не осуждал бы ее столь решительно. Таким образом, мы приходим к заключению, что всякий, кто докапывается до сущности и деяний творения, вместо его [творения] стенаний и ожиданий, несомненно, является безумцем и слепцом, ибо он не знает, что творения являются также делом Божьим. Это явственно вытекает из рассматриваемого библейского фрагмента.
Стих 20. «Потому что тварь покорилась суете…». Под термином «тварь» в данном фрагменте большинство ученых понимают человека, потому что человек имеет отношение к любой сотворенной вещи. Но лучше описывать человека посредством термина «суета», о чем верно и истинно говорится в Пс 38:6: «Подлинно, совершенная суета всякий человек живущий». Ибо несомненно истинно то, что если бы человек, ветхий человек, не существовал, то не было бы и суеты. Потому что все, что сотворил Бог, было «хорошо весьма» Быт 1:31, и по сей день хорошо, как Апостол говорит в 1Тим 4:4: «Ибо всякое творение Божие хорошо…» и в Тит 1:15: «Для чистых все чисто…». Таким образом, тварь становится суетной, порочной и вредоносной извне, а не по собственной вине, а именно — потому, что она извращена и рассматривается [оценивается] лучше, чем она есть на самом деле, порочным мышлением, или любовью и наслаждением человеческим, в то время как человек, способный положиться на Бога и находить удовлетворение только в Боге, если рассматривать это с позиции разума и духа, является достаточно самонадеянным и дерзким, чтобы полагать, что он имеет мир и удовлетворение в этих сотворенных вещах. Именно этой суете (то есть извращенному удовольствию) подчинено творение, точно так же как, например, трава сама по себе является хорошим растением и отнюдь не бесполезна, [поскольку] она необходима и полезна для животных, однако она бесполезна для человека с точки зрения ее употребления в пищу — и все же, если бы она использовалась для употребления в пищу людьми, то ей придавалось бы большее значение, чем то, которое принадлежит ей по сути. Это то, что совершают все люди, не любящие Бога по-настоящему, искренне, и не жаждущие Его ревностно. Каждый человек, рожденный от Адама и живущий без Святого Духа, поступает так. Таким образом, Пс 13:3 имеет в виду всех нас, провозглашая: «Все уклонились, сделались равно непотребными…», то есть суетными.
И из-за человека все творение стало тщетным и суетным, хотя и не желало этого. Поэтому мы читаем в Еккл 1:2 и далее: «…Суета сует, — все суета! Что пользы человеку (то есть что он обретает, кроме суеты?) от всех трудов его, которыми трудится он под солнцем?» Он весьма многозначительно добавляет, что человек не имеет ничего, кроме суеты. Потому что сотворенные вещи сами по себе хороши, и знающие Бога познаю́т также и эти вещи не тщетным и суетным, но правильным путем, и они используют их, но не получают от них тщетного удовольствия. Поэтому мы читаем в Тит 1:15: «Для чистых все чисто…», но для оскверненных [нечистых] нет ничего чистого. Таким образом, одни и те же вещи одновременно чисты и нечисты из-за различия тех, кому они принадлежат [свойственны].
Стих 21. «…И сама тварь освобождена будет…». Здесь он говорит о двух вещах. Во-первых, что тварь будет освобождена, а именно — освобождена от суеты, когда неблагочестивые будут осуждены и отринуты и когда ветхий человек будет уничтожен. Это освобождение производится теперь каждый день в жизни святых. Во-вторых, что тварь не только не будет более суетной и тщетной, но также она не будет впредь подвержена развращению. Таким образом, мы читаем в Ис 30:26: «И свет луны будет, как свет солнца, а свет солнца будет светлее всемеро, как свет семи дней…». Многие ученые говорят по этому поводу, что солнце в первые семь дней, в течение которых был сотворен мир, было намного ярче, чем сейчас, но затем оно померкло из-за порочности человеческого греха, после того как человек впал во грех на шестой или седьмой день. И в будущем солнце будет в семь раз ярче, чем оно было даже тогда. Хотя это мнение не лишено логических оснований, все же оно не может быть доказано на основании Писания. Равно как из утверждения Исаии вовсе не вытекает, что мы должны так считать, потому что выражение «Свет солнца будет светлее всемеро» может пониматься экзегетически «как свет семи дней», то есть как если бы сияние семи дней было одним сиянием, то есть сиянием всех семи дней, вместе взятых.
Стих 24. «Надежда же, когда видит, не есть надежда…». Хотя с лингвистической точки зрения это утверждение может быть фигуральным, все же с теологической позиции оно является наиболее прямолинейным и утвердительным, потому что оно выражает очень сильные эмоции. Ведь надежда, приходящая от желания того, что мы любим, всегда увеличивает любовь промедлением. Получается так, что объект надежды и надеющийся человек становятся чем-то единым через возбужденность [напряженность] упования, как говорит Блаженный Августин: «Душа — это, скорее, то, где она любит, чем то, где она живет». {Примечание: веймарское издание (W, LVI, 375, n. 10) предполагает, что это высказывание, скорее, принадлежит Бернару Клервоскому, см. De praecepto et dispensatione, 20, 60: Neque enim praesentior spiritus noster est ubi animat quam ubi amat, нежели Августину.} Существует популярная поговорка: «Это мой огонь». {Примечание: переведено дословно. Можно было бы перевексти: «Это меня сжигает [распаляет]». В русском языке тоже встречаются подобные выражения, когда, например, говорят: «Он этим загорелся». — переводчик.} И поэт говорит: «Пламя мое, Аминтас». {Примечание: Вергилий, «Буколики» (Eclogues), III, 66.} И Аристотель в работе «О душе», книга III {примечание: Аристотель, De anima, III, 1,2,5,7.}, говорит, что разум и то, что может быть понято, восприятие и то, что может быть постигнуто [воспринято], как по своим общим потенциальным возможностям, так и по своей цели становятся едиными. Так любовь преобразует любящего в возлюбленного. Так надежда изменяет уповающего в то, на что уповают, но то, на что уповают, не появляется. Таким образом, надежда преобразует его в неизвестные, скрытые и темные тени, так что он даже не знает, на что он надеется, и все же он знает, на что он не уповает. Так душа становится надеждой и одновременно тем, на что уповают, потому что она обитает в том, чего она не видит, то есть в надежде. Если бы эта надежда была видимой, то есть если бы тот, кто уповает, и то, на что он уповает, обоюдно признали бы друг друга, то он не преобразовывался бы более в то, на что уповает, то есть в надежду и неизвестное, но был бы унесен прочь, к видимым вещам, и наслаждался бы познанным.
Стих 26. «…Ибо мы не знаем, о чем молиться…»
Вывод
Если нам кажется, что все оборачивается не так, как мы просим, а совершенно наоборот, то это не плохой признак, но, напротив, очень хороший. Точно так же, как если все оборачивается именно так, как мы просим, это отнюдь не является добрым признаком.
Причина этого заключается в том, что замыслы Божьи и воля Его намного превосходят наши замыслы и желания, о чем сказано в Ис 55:8−9: «Мои мысли — не ваши мысли, ни ваши пути — пути Мои, говорит Господь. Но как небо выше земли, так пути Мои выше путей ваших, и мысли Мои выше мыслей ваших». И в Пс 93:11 сказано: «Господь знает мысли человеческие, что они суетны». А также в Пс 32:10: «Господь разрушает советы язычников, уничтожает замыслы народов».
Отсюда вытекает, что когда мы в молитве просим Бога о чем бы то ни было, и Он слышит наши молитвы и начинает давать нам то, чего мы желаем, Он делает это таким образом, что все наши представления, то есть понятия [об этом], нарушаются, так что Он может показаться нам после наших молитв еще более оскорбленным и мы можем даже подумать, что Он совершает еще меньше того, что Он совершал до наших молитвенных просьб. И Он делает все это потому, что такова природа Божья — сначала разрушить и ниспровергнуть все, что есть в нас, прежде чем дать нам благое, как сказано в Писании: «Господь делает нищим и обогащает… низводит в преисподнюю и возводит» 1Цар 2:7,6.
По Своему благословеннейшему замыслу Он дарует нам возможность принять Его дары и Его деяния. И мы способны принять Его деяния и замыслы, только когда наши собственные замыслы исчезли и наши дела прекратились, и мы совершенно покорились Богу как внутренне, так и внешне. Именно это Он имеет в виду, говоря: «Мои мысли — не ваши мысли, ни ваши пути — пути Мои…» Ис 55:8. Таким образом, когда все кажется нам безнадежным, и все идет вопреки нашим молитвам и желаниям, — вот тогда возникают те неизреченные воздыхания. И тогда «Дух подкрепляет (нас) в немощах наших» Рим 8:26. Ибо если бы Дух не помогал нам, то мы не смогли бы перенести это деяние Божье, когда Он слышит нас и исполняет то, о чем мы просим. Тогда душе говорится: «Надейся на Господа, мужайся, и да укрепляется сердце твое, надейся на Господа» Пс 26:14. И еще: «Покорись Господу и надейся на Него… И Он совершит» Пс 36:7,5. Здесь происходит то, о чем сказано в Ис 28:21: «...Чтобы сделать дело Свое, необычайное дело, и совершить действие Свое, чудное Свое действие» и в Пс 102:11: «Ибо, как высоко небо над землею (то есть отнюдь не соответственно нашим мыслям и представлениям), так велика милость Господа к боящимся Его». Поэтому не имеющие такого понимания Бога и воли Его поступают как те, о ком сказано в Пс 105:13,24: «Но… не дождались Его изволения… И презрели они землю желанную…». Эти люди уповают на собственные набожные намерения и [самонадеянно] полагают, что они ищут, желают и молятся обо всем праведно и достойно. И когда то, что они пожелали совершить, не приходит к ним немедленно, они погибают и впадают в отчаяние, думая, что Бог либо не слышит их, либо не желает удовлетворять их просьб, хотя им следует уповать с тем большей уверенностью, чем больше они видят, что все идет вопреки их желаниям, ибо они знают, что они — «персть. {Примечание: прах — переводчик.} Дни человека, как трава…» Пс 102:14−15.
Но они желают быть как Бог и хотят, чтобы их помыслы были не под Богом, но вне Его, чтобы они были полностью равноценны Его помыслам, то есть были совершенны, а это все равно как если бы глина, которая по сути своей подходит [лишь] для того, чтобы сделать из нее кувшин или вазу, могла в своем исходном виде быть образцом или моделью, которую горшечник замыслил из этой глины сформировать, — то есть это совершенно немыслимо и невозможно. {Примечание: см. лютеровские заметки на полях к проповеди Иоганна Таулера «Об усмирении шторма», написанные примерно в то же время, что и данные лекции, и содержащие совершенно аналогичное утверждение (W, IX, 102, 17−27).} Они глупы и надменны в этом и не знают ни Бога, ни себя самих. Ибо в Ис 64:8 сказано так: «Но, ныне, Господи, Ты — Отец наш; мы — глина, а Ты — образователь наш, и все мы — дело руки Твоей». Поэтому такие люди не имеют Духа и не хотят, чтобы совершались дела Божьи, но они хотят формировать себя сами. Имеющие же Духа принимают помощь от Него. Таким образом, они не теряют надежды, но имеют уверенность, даже несмотря на то, что они видят, как все развивается вопреки тому, о чем они столь искренне молились. Ибо работа Божья должна быть скрыта и всегда непостижима, даже когда она осуществляется. Причем скрыта она всегда только таким, и никаким иным образом, что нам кажется, будто все идет вопреки нашим понятиям и представлениям. Потому Гавриил говорит Деве Марии: «Дух Святый найдет на Тебя…», то есть Он сойдет на тебя тем путем, который выше твоего понимания: «…и сила Всевышнего осенит Тебя» Лк 1:35, то есть ты не поймешь, и потому не спрашивай о том, как именно это произойдет.
Ибо таким образом Он действовал в своем деле — деле, присущем Ему, которое является первым примером всех Его деяний, то есть во Христе. И затем, когда Он пожелал прославить Его и посадить Его в Своем Царстве, чего настоятельно ожидали и на что надеялись все ученики в своих святейших мыслях, Он послал Его на смерть, вопреки всем ожиданиям, чтобы Он умер, был уничижен и сошел в преисподнюю. Так он побудил и св. Августина сойти в бездну, и наперекор молитвам его матери Он побудил его пойти на погибель, с тем чтобы воздать ей намного больше того, о чем она просила. И так же он поступает со всеми святыми.
Это именно то, о чем говорит Пс 15:3: «К святым, которые на земле, и к дивным Твоим — к ним все желание Мое» и Пс 4:4: «Знайте, что Господь отделил для Себя святого Своего…», а именно потому, что: «…Господь слышит, когда я призываю Его» и Пс 110:2: «Велики дела Господни, вожделенны для всех, любящих оные». Ибо может ли это быть более чудесным, чем в случае, когда Он посылает великое искушение распутной жизнью человеку, который молится о целомудрии, или немощи человеку, который молится о силе? Но если человек переносит это, Он дарует ему даже больше того, о чем тот просил. Это как раз то, о чем сказано в Еф 3:20: «А Тому, Кто действующею в нас силою может сделать несравненно больше всего, чего мы просим или даже помышляем…» и в 2Кор 9:8−9: «Бог же силен обогатить вас всякою благодатью… как написано: ‘расточил, раздал нищим’…» (то есть тем, кто сохранил себя в покорности).
Вывод
Мы всегда осознаём заранее, что и зачем делаем сами, еще до того, как что-то сделали, но мы не понимаем деяний Божьих, пока они не исполнены. Иер 23:20: «В последующие дни вы ясно уразумеете это [намерения сердца Его]», что означает, что в начале или сначала мы понимаем собственные намерения, но в конце мы понимаем намерения сердца Божьего. Ин 14:29: «Дабы вы поверили, когда сбудется». Потому что, как я уже говорил, как в случае с художником, который [неожиданно] наталкивается на какой-то материал, пригодный и подходящий для использования в произведении искусства, пригодность этого материала в определенном смысле является неощущаемой молитвой о форме, которую художник понимает и на которую он обращает внимание, готовясь сделать то, к чему его призывает этот материал своей пригодностью; точно так же и Бог наталкивается на наши чувства и наши мысли, видя, о чем мы молимся, для чего мы пригодны и чего мы желаем. Затем, следуя этому запросу, Он начинает отливать форму, соответствующую Своему искусству и Своему замыслу. И тогда форма и образ нашего мышления неизбежно разрушаются. Так мы читаем в Быт 1:2: «И тьма над бездною [лицом бездны] {примечание: при дословном переводе цитаты, используемой Лютером: «…И тьма была над лицом бездны». Отсюда последующие комментарии. — переводчик.}; и Дух Божий носился над водою». Обратите внимание, что здесь сказано: «над лицом бездны», а не просто «над бездною» {примечание: в Синодальном переводе сказано «над бездною», поэтому у русского читателя здесь могут возникнуть некоторые трудности с пониманием. — переводчик.}, потому что когда Дух приходит к нам и собирается исполнить то, о чем мы молим, внешне кажется, что Он противостоит нам.
Что касается этой терпимости и стойкости Божьей, ознакомьтесь с работами Таулера {примечание: Иоганн Таулер (1300−1361) был одним из ведущих учителей-мистиков. Для ознакомления с оценкой его позиции Лютером см. Luther’s Works, 31, pp. 128−129; 48, pp. 35−36.}, который пролил на этот вопрос больше света, чем другие, писавшие на немецком языке. Да, в самом деле, таково значение слов: «Ибо мы не знаем, о чем молиться…». Таким образом, Дух, помогающий нам в наших немощах, является необходимым. Кто бы мог поверить, что эти слова столь глубоки!
Поэтому Христос говорит Своим ученикам в Ин 14:16: «И Я умолю Отца, и даст вам другого Утешителя…». Но «Утешитель» — это «Заступник» или «Защитник». Одним этим словом Он явственно утверждает то, о чем Апостол говорит в рассматриваемом фрагменте: «Ибо мы не знаем, о чем молиться…». Тот, кто ищет защитника, исповедует [тем самым], что он не знает, о чем ему следует говорить или молиться, и тот, кто нуждается в утешителе, исповедует этим свою уверенность в том, что он безнадежен и низвергнут. Вот что происходит с нами, когда Бог слышит наши молитвы. Ибо когда мы просим только о том, что целительно и является благом, и ни о чем другом, но получаем противоположное, мы неизбежно впадаем в уныние и печаль, так как все потеряно и признано негодным. Таким образом, мы нуждаемся в том, чтобы кто-то вмешался и заступился за нас и чтобы этот заступник понимал всё это и молился за нас, и в это время поддерживал нас, чтобы мы не впадали в отчаяние.
Вывод
К первой благодати, так же как и к славе, мы всегда имеем пассивное отношение — отношение, подобное тому, которое женщина имеет к зачатию ребенка. Ибо мы также являемся невестой Христовой. Таким образом, хотя мы, молясь, просим о благодати, когда благодать приходит и душа должна быть оплодотворена Духом, ей не следует ни молиться, ни действовать, но необходимо пребывать в полном покое и бездействии. Конечно, это трудноисполнимо, и это нас ужасно огорчает и заставляет страдать. Потому что душа, не обладающая силой понимания или желания, — это душа, содержащаяся во тьме, а это подобно уничтожению и исчезновению, что вызывает яростную антипатию. По этой причине она [душа] часто лишает себя великодушной милости.
Термином «первая благодать» я называю не то, что изливается на нас в начале обращения, как в случае Крещения, сокрушения или раскаяния, но, скорее, всю ту благодать, которая следует за этим и является новой, то есть то, что мы называем возрастанием благодати.
Ибо сначала Бог дарует нам [как бы] «действующую» благодать, которую Он позволяет использовать и которой позволяет оперировать до того момента, пока Он не начнет изливать на нас другую разновидность благодати, и когда она излита, Он позволяет ей взаимодействовать, несмотря на то, что когда она была впервые излита, она была действующей и первой благодатью. Она называется «первой благодатью» всегда по отношению к себе самой, так как сначала она действует, а затем, уже, во-вторых, — взаимодействует. Таким образом, безумцы, как говорится в пословице {примечание: немецкий вариант этой пословицы: Wenn Gott grüsst, soll man dunken.}, не знают ни того, как приветствовать Бога, когда они встречают Его, ни того, как принять дары, которые Он предлагает им. Благоразумный же принимает их с терпением и радостью. Ибо в данный момент мы имеем величайшую нужду в благоразумии, так чтобы мы были мудрыми не в тех вещах, которые очевидны (ибо в этом случае мы впадем в отчаяние), но скорее в грядущих и неведомых вещах, которые не кажутся очевидными. {Примечание: см. Евр 11:1.}
По этой причине Апостол использует в данном фрагменте очень важное слово: «Испытующий же сердца знает, какая мысль у Духа…» (стих 27). В греческом оригинале это выражено так: «Он знает, какова мудрость [каково благоразумие] Духа». Греческое слово frovnhma означает «мудрость» [«благоразумие» или «помышления»], как сказано выше: «Помышления духовные — жизнь и мир» {примечание: при дословном переводе цитаты, используемой Лютером: «Мудрость [благоразумие] Духа есть жизнь и мир». — переводчик.} (стих 6). Ибо здесь используется то же самое слово.
И заметьте, что когда Апостол использует выражение «Ибо мы не знаем, о чем молиться…», он отнюдь не пытается сказать, что святые и благие люди просят о том, что противно [воле Божьей] или вредно, но скорее — что они просят о слишком малом, о чем-то таком, что слишком скромно или незначительно по сравнению с тем, что Бог желает даровать им. Таким образом, он говорит о «наших немощах» (стих 26), а не о «наших беззакониях», ибо мы слишком немощны и незначительны, чтобы просить о чем-то большом. Таким образом, обращая внимание на наши молитвы и удовлетворяя наши просьбы, Бог разрушает наше немощное мышление и наши все еще слишком смиренные представления и дает нам то, чего Дух требует для нас. Это как если бы какой-то человек написал своему отцу письмо и попросил у него серебра, в то время как отец намерен дать ему тысячу слитков золота. Отец выбрасывает это письмо и не придает ему никакого значения, и когда сын узнает об этом и понимает, что серебро, о котором он просил, не будет дано ему, он опечаливается.
Потому Господь говорит сыновьям Зеведеевым в Мф 20:22: «Не знаете, чего просите…», хотя они и просили чего-то благого. Но за этим следует вопрос: «Можете ли пить чашу, которую Я буду пить?» Этим Он как бы говорит: «Ваше прошение не будет удовлетворено тем путем, каким вы просите, — вы не просите о чаше, и все же вы будете пить ее, и вы просите меньше, чем вам следовало бы. Таким образом, эта немощь будет распята в вас через чашу страдания и вы будете [сделаны] сильными». Также в Ин 16:24 Он говорит: «Доныне вы ничего не просили во имя Мое; проси́те и полу́чите, чтобы радость ваша была совершенна». Как это может быть истинным, когда Он учит их молиться: «Отче наш…» Мф 6:9? Но они просили во имя себя самих, а не во имя Христа, то есть они просили о чем-то меньшем, чем Христос, не в Духе Святом, но по плоти. И поэтому Он продолжает: «В тот день будете просить во имя Мое» Ин 16:26. Ибо во имя Христа молится тот, кто молится также и в страданиях.
Давайте подведем итоги. Нет лучшего доказательства того, что мы не знаем, о чем молиться, чем тот факт, что мы не получаем, как следовало бы, тех благ, которые Бог предлагает нам, но из-за нашей немощи мы пугаемся и пустились бы бежать, если бы Дух не молился за нас и не помогал нам в этой нашей немощи. Ибо человек, просящий о чем-то, но не принимающий этого, когда оно ему дается, несомненно, должен быть признан человеком, который сам не знает, чего просит. И он заслуживает того, чтобы о нём сказали: «Ты безумец, зачем же ты молился, если не желаешь принимать?» Таким образом, ему следовало бы принять те [как ему кажется] страх и ужас, которые дает Бог, и сделать это с радостью, которая больше, чем желание, с которым он молился о Его даре.
Но не проповедуем ли мы в таком случае мир, в котором Божья сила, премудрость, праведность и милость больше и чудеснее, если их не понимают? Ибо мы принимаем вещи метафизически, то есть соответственно тому, как мы понимаем их, а именно — как то, что очевидно, а не скрыто, хотя Он скрыл Свою силу именно под видом немощи, Свою премудрость — под видом безумия, Свою благость — под видом суровости, Свою праведность — под видом грехов и Свою милость — под видом гнева. Следовательно, те, кто видят немощь, не понимают силы Божьей и т. д. Так, в Пс 80:8 сказано: «Из среды [дословно: «из тайника»] грома Я услышал тебя». Обратите внимание на выражение «из тайника», которое означает: «Когда за громовым раскатом гнева скрывается сладость милости», то есть Он слышит нас, когда делает противоположное тому, что мы ожидаем. Мы просим о спасении, и Он, для того чтобы спасти нас, усиливает наше проклятие, скрывая Свой ответ под видом громовых раскатов. Это символично описано в Исх 5:5 и далее, где мы видим, что Он, собираясь освободить народ, еще более ожесточил сердце фараона против них, так что казалось, будто Он вовсе не желает спасать их. И в Пс 30:20 мы читаем: «Как много у Тебя благ…», то есть как велики Твои благословения, «…которые Ты хранишь для боящихся Тебя…» {примечание: при дословном переводе цитаты, используемой Лютером: «…которые Ты укрыл от боящихся Тебя…». — переводчик.}, которые Ты не показываешь всем «…и которые приготовил уповающим на Тебя пред сынами человеческими…» и т. д. {Примечание: «Ты укрываешь их… скрываешь их под сению…». — переводчик.}
Стих 28. «Притом знаем, что любящим Бога, призванным по Его изволению, все содействует ко благу». На этот фрагмент опирается вся оставшаяся часть данной библейской главы. Ибо Он желает, чтобы для избранных, возлюбленных Божьих, и тех, кто любит Бога, Дух производил все во благо, [чтобы им было во благо] даже то, что само по себе порочно. Он приближается, да, с этого момента он начинает обсуждать вопрос о предопределении и предызбрании, что не является настолько глубокой темой, как об этом обычно думают, и что скорее является чудесной и сладкозвучной темой для тех, кто обладает Духом, но горькой и самой суровой темой для мудрости плоти [для мудрых по плоти].
Ибо нет другой причины или основания, почему многочисленные бедствия и несчастья не отделяют святых от любви Божьей, кроме того факта, что они не просто были призваны, но «призваны по его изволению», и, таким образом, только для них и ни для кого другого Он делает так, что «все содействует ко благу». Ибо если бы это не было соизволением Божьим и если бы наше спасение зависело от нашей воли и от наших дел, то оно зависело бы от случая [от случайного стечения обстоятельств], от какого-то случая, который мог бы быть изменен каким-то одним пороком — я уже не говорю обо всех пороках вместе взятых! Но теперь, когда Апостол говорит: «Кто будет обвинять…? Кто осуждает?… Кто отлучит…?» (стихи 33−35), он показывает, что избранные спасены не случайно, но это неизбежно. Здесь нам показано, что никакая случайность не может воспрепятствовать нашему спасению, равно как никакое наше, пусть даже исключительно могучее, сопротивление злу, столь обильно окружающему нас, не может ему способствовать. Действительно, Он спасает нас таким образом и подвергает Своих избранных, как уже было упомянуто здесь, воздействию столь многих злобных сил, каждая из которых стремится стащить избранных Божьих вниз, в вечные муки, проклятие и блуждание во тьме, для того, чтобы показать, что Он спасает нас не по нашим собственным заслугам и добродетелям, но исключительно по Своему избранию и согласно Своей неизменной воле, пред самым лицом столь многих злобных и ужасающих врагов, тщетно пытающихся нанести нам урон. Ибо если бы Он не проводил нас через столь многие пугающие явления, то Он оставлял бы нам возможность высоко ставить наши собственные добродетели и заслуги.
Теперь же Он показывает, что мы спасены благодаря Его нерушимой любви. И, таким образом, Он одобряет не нашу волю, но Свою неизменную и твердую волю предопределения. Ибо как человек мог бы пройти через все эти испытания, в которых он тысячу раз утратил бы надежду, если бы не вечная и прочная любовь Божья, которая ведет его через них, и если бы не присутствие Духа, помогающего нашей немощи и ходатайствующего за нас воздыханиями неизреченными? Ведь в таких ситуациях человек даже не знает, что ему следует делать или о чем ему просить. Действительно, он мог бы молиться о том, чтобы ему не проходить через эти беды, и это было бы глупо, потому что это действовало бы против его спасения. Таким образом, «мы не знаем, о чем молиться», особенно в наших немощах, то есть в этих страданиях.
Где же в таком случае наша праведность? Где наши добрые дела? Где наша свободная воля и случайность обстоятельств? Ибо каждый должен проповедовать таким образом. Это значит проповедовать верно. Это значит подавлять «мудрость плоти». До сих пор Апостол лишь обрубил ей [мудрости плоти] руки, ноги и язык, теперь же он стремительно подавляет и убивает ее всю. Ибо теперь он видит, что в нем самом нет абсолютно ничего, но все благое, что имеет к нему отношение, целиком и полностью заключается в Боге. Наши теологи {примечание: веймарское издание упоминает Скота, Била, Оккама, д’Айлли, Узингена и Трутветтера (W, LVI, 382, n. 21).}, однако, какими бы блестящими они ни были, полагают, что достигли чего-то великого, внося концепцию «случайности» [непредвиденности, зависимости от обстоятельств], которая утверждает, что избранные спасены неизбежно, но точнее — по «необходимости последствия» [то есть по необходимости, обусловленной последствиями предыдущего случайного события], а не по «необходимости последовательности» [то есть по необходимости, обусловленной установленной последовательностью событий]. {Примечание: «необходимость последствия» (necessitas consequentiae) — это необходимость лоческого заключения, вытекающего из возникшей предпосылки. Но поскольку предпосылка подвержена пересмотру, эта необходимость является не абсолютной, а относительной. «Необходимость последовательности» (necessitas consequentis) — это необходимость, которой обусловлено все, что следует. Фома Аквинский приравнивает это к necessitas absoluta (см. Ludwig Schütz, Thomas-Lexikon, 2d ed., p. 521). Лютер рассматривает эту проблему также в работе De servo arbitrio. Смотрите Luther’s Works, 33, pp. 36−41.} Это просто пустые слова, особенно потому, что они пытаются объяснить или, по меньшей мере, дать основания для того, чтобы выражение «случайность последствия» {примечание: «Случайность последствия» (Consequentis contingerei или contingens consequentis) означает: «произвольность [то есть не неизбежность] того, что следует».} понималось так, будто спасение происходит или не происходит по нашей собственной воле. Я сам когда-то понимал это таким образом. Но выражение «случайность последствия» не имеет никакого отношения к нашей теме и не может быть основанием для того, чтобы задавать вопрос, является ли данное последствие случайным, поскольку это определяется только Богом. Таким образом, звучит смехотворно, когда человек говорит: «Избранные неизбежно спасены по необходимости последствия, но не по необходимости последовательности, то есть последовательность — это не Бог, или потому что это не Бог, и, таким образом, человек спасается по необходимости последствия. Ибо что же еще означает выражение ‘быть случайным’ [зависеть от обстоятельств], если не ‘быть тварью, а не Богом’?» Таким образом, они подменяют понятие «неизбежность события» другим понятием — «неизбежность сущности вещи [явления]». Здесь нет места для такой двусмысленности. Ибо никто не спрашивает и не сомневается в том, случайна ли тварь по своей сущности, то есть подвержена ли она изменению и, таким образом, подвластна ли она Богу или чему-то неизменному, но вопрос касается неизбежности последствия, то есть — неизбежно ли происходит то, что предопределил Бог? И они согласны, что это неизбежно. И все же, дав полный ответ, они делают совершенно излишнее добавление, описанное выше. Ибо если вы знаете, что всё происходит всецело по необходимости последствия, то какой смысл в дальнейшем знании того, является ли это в данный момент случайным или нет?
Это подобно тому, как если бы кто-то спросил: если сын неизбежно должен убить своего отца, произойдет ли это неизбежно? И вы ответили бы: это произойдет по неизбежности последствия, разве что кроме того случая, если сын не является отцом или отец не имеет сына. Таким образом, задающие этот вопрос хотят знать, может ли случайность нарушить неизбежность последствия, и они предполагают, что знают случайность, и что вы основываете свое утверждение на petitio principii {примечание: Petitio principii — логическое заблуждение, включающее в качестве исходного постулата (на котором строятся последующие рассуждения) утверждение с необоснованной предпосылкой или недоказанное заключение. В другой версии перевода это выражено так: «... что вы строите свое утверждение на напрашивающемся вопросе». — переводчик.}, когда говорите, что существуют случайные вещи, но они не препятствуют [ничего не меняют]. Ваш ответ является правильным, однако вы учите излишним, неуместным и не относящимся к делу вещам. Если ваши оппоненты менее образованы, то они в любом случае зададут такой вопрос: «Является ли случайность какого-либо события препятствием для предопределения Божьего?» И ответ на этот вопрос заключается в том, что у Бога просто нет никакой случайности, но все это лишь нам кажется случайным. Ибо даже лист с дерева не падает на землю без воли Отца Небесного. Таким образом, как сущность вещей, так и время находится в Его руках. Поэтому они делают ошибочное, двусмысленное заявление, относя необходимость саму по себе либо к субъекту [к теме], либо к связующему утверждению, поскольку вопрос относится только к связующему предложению или ко времени, но никогда не относится к субъекту или теме.
Мы будем разбираться с этим вопросом тремя путями. Во-первых, мы соберем доказательства неизбежного предопределения, содержащиеся в словах Писания и деяниях Божьих. Во-вторых, мы проанализируем возражения, исключения, доводы [противников] и побуждения тех, кто перекладывает вину на Бога. В-третьих, мы успокоим и утешим тех, кто устрашен этими вещами, и покажем приятные аспекты по этой теме, чтобы вдохнуть надежду.
I
В рассматриваемой и последующей главах Апостол последовательно, начиная, как я уже сказал, со слов: «Знаем, что любящим Бога…», почти в каждом своем слове имеет дело с первым пунктом, который мы собираемся рассмотреть.
Он говорит, во-первых: «…Призванным по Его изволению…». Отсюда явственно вытекает, что другие не призваны по Его изволению. {Примечание: при дословном переводе: «по Его замыслу», «согласно Его цели». Такие же варианты можно найти в некоторых современных переводах на русский язык: «Мы знаем, что Бог все направляет ко благу тех, кто любит Его и кого Он призвал по своему замыслу» (Слово Жизни, Новый Завет в современном переводе). — переводчик.} Термин «изволение» [«замысел»] описывает предопределение Божье, свободное избрание и обсуждение или совет. Блаженный Августин в 1-й книге своей «Исповеди» говорит: «Ты чудесен, о Боже, Ты меняешь Свое мнение, но не меняешь Своего совета». {Примечание: Августин, Confessions, I, 4, 4, Patrologia, Series Latina, XXXII, 663.}
Во-вторых, в следующей главе, на основании двух повествований об Исааке и Измаиле и об Иакове и Исаве, Апостол показывает, что люди различаются только предопределением Божьим, о чем он ясно и выразительно говорит в (Рим 9:8 и далее).
В-третьих, в этой же самой главе он использует два фрагмента, первый из которых говорит об избранных: «Кого миловать, помилую…» {примечание: в современном переводе это звучит несколько более выразительно: «Я помилую тех, кого должно помиловать». При дословном переводе из текста: «Я помилую того, кого Я помилую». — переводчик.} (Рим 9:15; Исх 33:19), а второй — о распутниках и негодяях: «Для того самого Я и поставил тебя…» (Рим 9:17; Исх 9:16). И он продолжает: «Итак, кого хочет, милует; а кого хочет, ожесточает» Рим 9:18. Об этом же он пишет и в главах 10 и 11, что совершенно очевидно.
В-четвертых, можно привести утверждения из Ин 10:29: «И никто не может похитить их из руки Отца Моего».
В-пятых, Ин 13:18: «Не о всех вас говорю: Я знаю, которых избрал». И Ин 6:44: «Никто не может придти ко Мне, если не привлечет его Отец, пославший Меня». И вновь, в той же главе: «И будут все научены Богом» (Ин 6:45; Ис 54:13; Иер 31:34).
В-шестых, Пс 113:11: «Бог наш на небесах: творит все, что хочет». И 2Тим 2:19: «Но твердое основание Божие стоит, имея печать сию: ‘познал Господь Своих’».
Кроме того, у нас есть доказательства неизменного Божьего предопределения в Его делах: во-первых, в том, что произошло с Измаилом и Исавом, с фараоном и египтянами в последующих главах.
Во-вторых, Бог подвергает Своих святых всевозможным несчастьям и бедам, которые окружают их порой со всех сторон, но все же Он не теряет Своих святых. Таким образом, Он достаточно ясно показывает прочность Своего избрания, то есть то, что ни одна тварь не может изменить Его избрание, хотя Он возбуждает всякую тварь к противостоянию, что иллюстрируется примером с ожесточением фараона.
В-третьих, Он демонстрирует Свое предызбрание тем фактом, что позволяет многим людям от самого их рождения вести благопристойную жизнь и творить добрые дела, но, несмотря на все это, они не обретают спасения. С другой стороны, Он позволяет многим людям совершать страшные злодеяния, и все же они неожиданно обращаются в веру и обретают спасение. Примерами таких людей являются Савл и Манассия. Подобным же образом можно упомянуть предателя и вора Иуду и вспомнить много других случаев с падшими женщинами и откровенными грешниками. С другой стороны, Он отвергает ученых мужей и людей, преуспевших в добрых делах. Так он отверг одного из 40 мучеников. {Примечание: это упоминание о 40 воинах-христианах из римского «Молниеносного легиона», которые, согласно легенде, приняли мученическую смерть при Лицинии, будучи подвергнуты суровому холоду в Армении. Один из этих сорока воинов утратил храбрость и бежал.}
II
Существует немало возражений против предопределения, но они проистекают от «мудрости плоти». Поэтому всякий, кто не отрекся себя и не научился подчинять свои вопросы воле Божьей, не научился осаживать их, всегда будет спрашивать, почему Бог желает того, чего Он желает, почему делает то, что Он делает, — и такой человек никогда не найдет ответа на свои вопросы. И это вполне закономерно. Потому что эта безумная мудрость ставит себя над Богом и судит о Его воле как о чем-то нижестоящем и подчиненном, хотя на самом деле судить об этом может [только] Он Сам. Таким образом, несколькими словами Апостол разрушает все возражения. Прежде всего он отвергает безрассудные попытки судить о воле Божьей: «А ты кто, человек, что споришь с Богом?» Рим 9:20. Этим он как бы говорит: «Ты подвластен воле Божьей, так почему же тогда ты возомнил о себе, что можешь спорить с Ним, и пытаешься уловить Его?» Затем он добавляет яркое и убедительное обоснование: «Не властен ли горшечник над глиною?» Рим 9:21.
Таким образом, первое и самое слабое возражение таково: человеку, дескать, была дана свободная воля, посредством которой он либо заслуживает, либо не заслуживает чего-то. Ответ на это возражение таков: свободная воля без благодати не имеет абсолютно никаких сил для достижения праведности, но неизбежно является грехом. Поэтому Блаженный Августин прав, когда в своей книге «Против Юлиана» называет это «скорее связанной, чем свободной волей». {Примечание: Августин, Contra Julianum, II, 8, 23, Patrologia, Series Latina, XLIV, 689.} Ибо, когда мы обладаем благодатью, тогда воля действительно освобождается, особенно в отношении спасения. Разумеется, она всегда свободна естественным образом, но только по отношению к тем вещам, которые подвластны ей и ниже ее, но не по отношению к тем вещам, которые стоят над ней, поскольку она пленена грехом и в своем настоящем состоянии не может выбрать то, что является благом в глазах Божьих.
Второе возражение заключается в том, что «[Бог] … хочет, чтобы все люди спаслись…» 1Тим 2:4, и Он отдал Своего Сына за нас, людей, и создал человека для жизни вечной. Подобным же образом говорят, что всё существует для человека, а сам человек существует для Бога, то есть для того, чтобы Он мог получать удовольствие от него, и т. д. {Примечание: Августин, De doctrina christiana, 31, 34 ff., Patrologia, Series Latina, XXXIV, 32 ff.} Эти и другие подобные им утверждения могут быть опровергнуты столь же легко, как и первое. Ибо данные библейские фрагменты всегда относятся только к избранным, о чем Апостол говорит в 2Тим 2:10: «Посему… всё… ради избранных». Ведь в абсолютном смысле Христос умер не для всех, потому что Он говорит: «Ибо сие есть Кровь Моя нового завета, за многих…», — Он не говорит «за всех», — «…изливаемая во оставление грехов» (Мк 14:24; Мф 26:28).
В-третьих, [нам возражают, что] Бог не осуждает никого, кто без греха, и якобы тот, кто неизбежно {примечание: То есть по независимым от себя причинам, в любом случае. — переводчик.} пребывает во грехе, — осужден несправедливо. Ответ на это возражение таков: мы все неизбежно находимся во грехе и осуждены, но никто не втянут в грех силой или против своей воли. Ибо тот, кто ненавидит грех, уже находится вне его и принадлежит к избранным. Но тем, кого Бог ожесточает, Он попускает добровольно желать греха, пребывать и оставаться во грехе и любить беззаконие. Такие люди неизбежно находятся во грехе, но по необходимости неизбежности {примечание: «Необходимость неизбежности» звучит достаточно громоздко, однако более краткую формулировку здесь привести затруднительно. Имеется в виду, что эта необходимость [нахождения во грехе] связана не с тем, что человека заставляют это делать силой, но с тем, что это неизбежно. — переводчик.}, а не силой.
В-четвертых [нам возражают, что непонятно], почему Он велит совершать людям то, чего не хочет, чтобы они делали? И, что еще хуже, Он Сам ожесточает волю людей, так что они предпочитают действовать вопреки Его Закону. Поэтому, мол, причиной того, что люди грешники и находятся под проклятием, является Сам Бог. Это сильнейшее и основное возражение. И на него Апостол отвечает, главным образом, когда говорит, что Бог желает, чтобы было так, и в этом желании Он непорочен. Ибо всё от Него, и глина принадлежит горшечнику. Итак, Он дает заповеди, чтобы избранные могли исполнять их, а распутные и негодные запутались в них — так, чтобы Он мог явить и тем и другим Свой гнев и Свою милость.
Тогда «мудрость плоти» говорит: «Это жестоко и ужасно, что Бог ищет славы в моих страданиях и бедствиях». Заметьте, как голос плоти всегда говорит: «Мое, мое». Избавляйтесь от этого «мое» и говорите лучше: «Слава Тебе, Господь!» И тогда вы будете спасены. Ибо мудрость плоти такова, что она ищет только своего и страшится своих страданий больше, чем она боится не прославить Бога, и, таким образом, она ищет своей воли более, нежели воли Божьей. Следовательно, мы должны смотреть на Бога и думать о Нем иначе, чем о человеке. Ибо Он никому и ничем не обязан. Поэтому Он говорит Иову (Иов 41:3): «Кто предварил Меня, чтобы Мне воздавать ему? под всем небом все Мое». Апостол цитирует этот фрагмент в конце 11-й главы: «Ибо кто дал Ему наперед, чтобы Он должен был воздать?» Рим 11:35.
III
Но это очень трудное дело для «мудрости плоти», которая начинает еще больше негодовать по этому поводу и доходит до богохульства, потому что этим она задавливается до смерти и умаляется до абсолютного ничтожества, и она понимает, что спасение никак не приходит в результате собственых дел, но приходит извне, а именно — от Бога, Который избирает. Обладающие же «мудростью духа» находят в этом невыразимое удовольствие, о чем Апостол совершенно ясно говорит здесь и что видно в случае с Анной, матерью Самуила в 1Цар 2 гл. Между этими двумя крайностями есть люди, находящиеся посередине {примечание: см. комментарии к Рим 2:14 во второй части данной книги.}, которые начали отвращаться от «мудрости плоти» или приближаться к «мудрости духа», люди, которые с радостью желают исполнять волю Божью, но они малодушны и трепещут, слыша эти учения. Таким образом, несмотря на то, что эти слова, являющиеся самой совершенной и питательной [духовной] пищей, по-прежнему не до конца приятны им, однако в результате процесса антиперистаза {примечание: данный термин появляется уже у Аристотеля в «Физике», VIII, 267 (a), 16.}, то есть благодаря тому факту, что противоположности привлекательны [друг для друга], они находят эти слова утешительными. Так, например, нет слов, более действенных для устрашения, смирения и уничтожения нашей надменности и самонадеянности относительно добродетелей и заслуг. Если же кто испуган и бледнеет, то это наилучший и счастливейший признак, ибо Писание гласит: «На ком же еще почиет Мой Дух, если не на том, кто смирен и трепещет пред Словом Моим?» {примечание: здесь использован дословный перевод по тексту, потому что цитаты, на которые ссылается Лютер, существенно отличаются от данного фрагмента как по содержанию, так и по контексту: «И почиет на Нем Дух Господень, дух премудрости и разума… А вот на кого Я призрю: на смиренного и сокрушенного духом и на трепещущего пред словом Моим» (Ис 11:2; Ис 66:2). — переводчик.} Этим людям Христос также говорит: «Не бойся, малое стадо! ибо Отец ваш благоволил дать вам Царство» Лк 12:32. И в Ис 35:4 мы читаем: «Скажите робким душею: будьте тверды, не бойтесь; вот Бог ваш,… Он придет…». Ибо если бы Он не видел, что они думали обратное, а именно — страшились и отчаивались обрести Царство, то Он не сказал бы: «[Вы, робкие душою] … будьте тверды, не бойтесь; вот Бог ваш…придет…». И еще: «Блажен муж, боящийся Господа…» Пс 111:1. И повсюду в Писаниях люди, боящиеся Слова Божьего, получают похвалу и утешение. Ибо они в отчаянии от самих себя, и Слово Божье завершает свою работу в них, то есть создает в них страх Божий. Ибо, как если кто ожесточен к Слову Божьему и полагается на себя, то это очень дурной признак, так если кто трепещет перед Словом и боится его, то это самый лучший признак, о чем сказано в Пс 143:6: «…Пусти стрелы Твои, и расстрой их».
Таким образом, если кто-то слишком страшится того, что он не избран, или же сомневается относительно своего избрания, то пусть он воздает благодарения за такой страх и радуется, что он боится, ибо он знает твердо, что Бог, Который не может лгать, сказал: «Жертва Богу дух сокрушенный…», то есть дух, пребывающий в отчаянии: «…Сердца сокрушенного и смиренного Ты не презришь, Боже» Пс 50:19. Более того, он сам знает, что означает слово «сокрушенный». Таким образом, ему следует смело положиться на верность Бога, Который дает обетование, и, таким образом, освободить себя от своих прежних представлений о Боге, как о Том, Кто наводит страх и ужас, и стать избранным, обретя спасение.
Конечно, нечестивцам, по крайней мере в этой жизни, несвойствен страх скрытого суда Божьего, — скорее, это характеризует избранных. Ибо нечестивые пренебрегают им и не обращают никакого внимания, или же в отчаянии они бесцеремонно заявляют: «Если я проклят, то я [так и так] буду проклят».
Существует три типа избранных.
К первому типу относятся те, кто удовлетворены волей Божьей и не ропщут на Бога, но [просто] полагаются на то, что они избраны и не желают быть проклятыми.
Второй тип лучше первого. Относящиеся к нему покорены, примирены и удовлетворены, даже если бы Бог не хотел спасать их, но считал бы их нечестивцами, или, по крайней мере, они хотят быть удовлетворены этим.
Третий тип — самый лучший и высший из всех. К нему относятся те, кто фактически готовы отправиться ад, если Бог желает того, что, по всей вероятности, происходит со многими в смертный час. Эти люди совершенно очищены от собственной воли и «мудрости плоти». Они понимают значение библейского фрагмента: «Ибо крепка, как смерть, любовь; люта, как преисподняя, ревность…» Песн 8:6. Прекрасное сравнение, потому что любовь сравнивается с суровыми и жестокими вещами, хотя сама она кажется мягкой и сладостной. И действительно, любовь является удовольствием в чем-то ином, ибо она радует и приносит удовлетворение возлюбленному. Но в нашем мире Бог дает эту любовь Своим избранным мимолетно и умеренно, ведь очень опасно иметь ее часто и надолго, ибо «они уже получают награду свою» Мф 6:2. Но эта любовь к чему-то такому, чего мы жаждем, говорю я вам, подобна преисподней, она сурова и сильна, и так Бог воспитывает Своих избранных в этой жизни чудесным образом. Так, невеста говорит в Книге Песни Песней: «Я изнемогаю от любви» Песн 2:5.
Таким образом, под терминами «любовь» или «милосердие» мы должны всегда понимать крест и страдания, что ясно вытекает из рассматриваемого фрагмента. Ибо без этого душа становится ленивой и «прохладной», начинает пренебрегать любовью Божьей и не жаждет больше Его, источника воды живой. Эта любовь в самом деле является сладкой, но не в пассивном принятии, а в активном проявлении себя, то есть, говоря общими словами, она является сладостной по отношению к своей цели [своему объекту], но горькой по отношению к своему предмету [субъекту]. Ибо она желает всег благ другим и демонстрирует их [эти блага], но при этом она берет все зло на себя и принимает это как свое. Поскольку «[любовь] не ищет своего… [но] все покрывает… все переносит» 1Кор 13:5,7.
Комментарии Мартина Лютера на послание к Римлянам, 8 глава. Комментарии Мартина Лютера.
Публикуется с разрешения фонда «Лютеранское наследие» в России.
Лекции Мартина Лютера на послания Римлянам и Галатам.
© 1996−97, 2021−22.