Римлянам 7 глава

Послание к Римлянам апостола Павла
Еврейский Новый Завет → Елизаветинская Библия

Конечно же вы знаете, братья, — ибо я говорю тем, кто понимает Пятикнижие — что Пятикнижие имеет власть над человеком до тех пор, пока он жив?

И҆лѝ не разѹмѣ́ете, бра́тїе: вѣ́дѹщымъ бо зако́нъ глаго́лю: ѩ҆́кѡ зако́нъ ѡ҆блада́етъ над̾ человѣ́комъ, во є҆ли́ко вре́мѧ живе́тъ;

Например, замужняя женщина связана Пятикнижием со своим мужем до тех пор, пока он жив. Но если муж умирает, она освобождается от той части Пятикнижия, которая говорит о мужьях.

И҆́бо мѹжа́таѧ жена̀ жи́вѹ мѹ́жѹ привѧ́зана є҆́сть зако́номъ: а҆́ще ли же ѹ҆́мретъ мѹ́жъ є҆ѧ̀, разрѣши́тсѧ ѿ зако́на мѹ́жескагѡ.

Поэтому, если выйдет замуж за другого мужчину при живом муже, будет считаться прелюбодействующей. Но если муж умрёт, она свободна от этой части Пятикнижия, и если она выйдет замуж за другого, она не совершит прелюбодеяния.

Тѣ́мже ѹ҆̀бо, жи́вѹ сѹ́щѹ мѹ́жѹ, прелюбодѣ́йца быва́етъ, а҆́ще бѹ́детъ мѹ́жеви и҆но́мѹ: а҆́ще ли ѹ҆́мретъ мѹ́жъ є҆ѧ̀, свобо́дна є҆́сть ѿ зако́на, не бы́ти є҆́й прелюбодѣ́йцѣ, бы́вшей мѹ́жѹ и҆но́мѹ.

Таким образом, братья мои, вы умерли для Пятикнижия посредством тела Мессии, чтобы принадлежать другому, тому, кто был воскрешён из мёртвых, чтобы приносить плод Богу.

Тѣ́мже, бра́тїе моѧ҄, и҆ вы̀ ѹ҆мро́сте зако́нѹ тѣ́ломъ хр҇то́вымъ, во є҆́же бы́ти ва́мъ и҆но́мѹ, воста́вшемѹ и҆з̾ ме́ртвыхъ, да пло́дъ принесе́мъ бг҃ови.

Ибо когда мы жили по нашей прежней природе, страсти и грехи производили в различных наших частях свою работу посредством Пятикнижия, в результате чего мы приносили плод смерти.

Є҆гда́ бо бѣ́хомъ во пло́ти, стра҄сти грѣхѡ́вныѧ, ѩ҆̀же зако́номъ, дѣ́йствовахѹ во ѹ҆́дѣхъ на́шихъ, во є҆́же пло́дъ твори́ти сме́рти:

Но теперь мы освободились от этой стороны Пятикнижия, потому что умерли для сдерживавшего нас, и потому служим по-новому, как даёт нам Дух, а не по-старому, следуя букве закона внешне.

нн҃ѣ же ѹ҆праздни́хомсѧ ѿ зако́на, ѹ҆ме́рше, и҆́мже держи́ми бѣ́хомъ, ѩ҆́кѡ рабо́тати на́мъ (бг҃ови) во ѡ҆бновле́нїи дѹ́ха, а҆ не въ ве́тхости пи́смене.

Потому, что же скажем? Пятикнижие греховно? Да запретят небеса! Скорее, роль Пятикнижия была в том, что без неё я не знал, что такое грех. Например, я не осознал бы, что такое жадность, если бы Пятикнижие не сказало: "Не пожелай".

Что̀ ѹ҆̀бо рече́мъ; зако́нъ ли грѣ́хъ; Да не бѹ́детъ: но грѣха̀ не зна́хъ, то́чїю зако́номъ: по́хоти же не вѣ́дахъ, а҆́ще не бы̀ зако́нъ глаго́лалъ: не похо́щеши.

Но грех, пользуясь возможностью, предоставленной заповедью, произвёл во мне все возможные неправедные желания — ибо вне Пятикнижия грех мёртв.

Винѹ́ же прїе́мъ грѣ́хъ за́повѣдїю, содѣ́ла во мнѣ̀ всѧ́кѹ по́хоть: без̾ зако́на бо грѣ́хъ ме́ртвъ є҆́сть.

Я был когда-то живым вне рамок Пятикнижия. Но когда настигла меня заповедь, грех ожил,

А҆́зъ же живѧ́хъ кромѣ̀ зако́на и҆ногда̀: прише́дшей же за́повѣди, грѣ́хъ ѹ҆́бѡ ѡ҆живѐ,

и я умер. Заповедь, которая должна была дать мне жизнь, оказалась несущей смерть!

а҆́зъ же ѹ҆мро́хъ: и҆ ѡ҆брѣ́тесѧ мѝ за́повѣдь, ѩ҆́же въ живо́тъ, сїѧ̀ въ сме́рть,

Ибо грех, пользуясь возможностью, предоставляемой заповедью, обольстил меня; и посредством заповеди грех уничтожил меня.

грѣ́хъ бо винѹ̀ прїе́мъ за́повѣдїю, прельсти́ мѧ, и҆ то́ю ѹ҆мертви́ мѧ.

Так что Пятикнижие свято; то есть заповедь свята, справедлива и добра.

Тѣ́мже ѹ҆̀бо зако́нъ ст҃ъ, и҆ за́повѣдь ст҃а и҆ првдна и҆ бл҃га̀.

Тогда стал ли для меня чем-то добрым источник смерти? Да запретят небеса! Скорее, грех производил смерть во мне посредством чего-то доброго, так что грех явно явил себя как грех, чтобы с помощью заповеди я осознал грех как нечто безгранично греховное.

Бл҃го́е ли ѹ҆̀бо бы́сть мнѣ̀ сме́рть; Да не бѹ́детъ: но грѣ́хъ, да ѩ҆ви́тсѧ грѣ́хъ, бл҃ги́мъ мѝ содѣва́ѧ сме́рть, да бѹ́детъ по премно́гѹ грѣ́шенъ грѣ́хъ за́повѣдїю.

Ибо мы знаем, что Пятикнижие от Духа; но я привязан к старому естеству, продан в рабство греху.

(За҄ 95.) Вѣ́мы бо, ѩ҆́кѡ зако́нъ дѹхо́венъ є҆́сть: а҆́зъ же пло́тѧнъ є҆́смь, про́данъ под̾ грѣ́хъ.

Я не понимаю своего собственного поведения — я не делаю того, что хочу делать; вместо этого я делаю именно то, что мне ненавистно!

Є҆́же бо содѣва́ю, не разѹмѣ́ю: не є҆́же бо хощѹ̀, сїѐ творю̀, но є҆́же нена́виждѹ, то̀ содѣ́ловаю.

Итак, если я поступаю так, как не хочу поступать, я соглашаюсь с тем, что Пятикнижие добро.

А҆́ще ли, є҆́же не хощѹ̀, сїѐ творю̀, хвалю̀ зако́нъ ѩ҆́кѡ до́бръ,

Но уже не "истинный я" поступаю так, но грех, поселившийся во мне.

нн҃ѣ же не ктомѹ̀ а҆́зъ сїѐ содѣва́ю, но живы́й во мнѣ̀ грѣ́хъ.

Ибо я знаю, что нет внутри меня ничего доброго — то есть в моём старом естестве. Я могу желать добра, но не могу исполнить!

Вѣ́мъ бо, ѩ҆́кѡ не живе́тъ во мнѣ̀, си́рѣчь во пло́ти мое́й, до́брое: є҆́же бо хотѣ́ти прилежи́тъ мѝ, а҆ є҆́же содѣ́ѧти до́брое, не ѡ҆брѣта́ю.

Ибо я не творю добро, как хочу того; вместо этого, не желая того, я творю зло!

Не є҆́же бо хощѹ̀ до́брое, творю̀, но є҆́же не хощѹ̀ ѕло́е, сїѐ содѣва́ю.

Но если я делаю то, чего не желает "истинный я", уже не "истинный я" делает это, но грех, поселившийся во мне.

А҆́ще ли, є҆́же не хощѹ̀ а҆́зъ, сїѐ творю̀, ѹ҆жѐ не а҆́зъ сїѐ творю̀, но живы́й во мнѣ̀ грѣ́хъ.

Потому я наблюдаю действие правила, своего рода искажённого Пятикнижия, в том, что, несмотря на то, что мне хочется творить добро, зло всегда рядом со мной!

Ѡ҆брѣта́ю ѹ҆̀бо зако́нъ, хотѧ́щѹ мѝ твори́ти до́брое, ѩ҆́кѡ мнѣ̀ ѕло́е прилежи́тъ.

Ибо внутри себя я полностью соглашаюсь с Божьим Пятикнижием,

Соѹслажда́юсѧ бо зако́нѹ бж҃їю по внѹ́треннемѹ человѣ́кѹ:

но в разных своих частях я вижу другой "закон", который противостоит Пятикнижию в моём уме и делает меня пленником "закона" греха, действующего в разных моих частях.

ви́ждѹ же и҆́нъ зако́нъ во ѹ҆́дѣхъ мои́хъ, проти́вѹ вою́ющь зако́нѹ ѹ҆ма̀ моегѡ̀ и҆ плѣнѧ́ющь мѧ̀ зако́номъ грѣхо́внымъ, сѹ́щимъ во ѹ҆́дѣхъ мои́хъ.

Какое же я жалкое существо! Кто спасёт меня от этого тела, приговорённого к смерти?

Ѡ҆каѧ́ненъ а҆́зъ человѣ́къ: кто́ мѧ и҆зба́витъ ѿ тѣ́ла сме́рти сеѧ̀;

Благодарю Бога, Он спасёт! — через Мессию Иисуса, нашего Господа! Подводя итог: умом я раб Божьего Пятикнижия, но своим старым естеством я раб "закона" греха.

Благодарю̀ бг҃а моего̀ ї҆и҃съ хр҇то́мъ гд҇емъ на́шимъ. Тѣ́мже ѹ҆̀бо са́мъ а҆́зъ ѹ҆мо́мъ мои́мъ рабо́таю зако́нѹ бж҃їю, пло́тїю же зако́нѹ грѣхо́вномѹ.

« 6 глава 8 глава »