Бытие 44 глава

Первая книга Моисеева. Бытие
Библейской Лиги ERV → Елизаветинская Библия

Затем Иосиф велел своему слуге: «Наполни мешки этих людей зерном, дай им столько, сколько они смогут унести, и вместе с зерном положи каждому в мешок его деньги.

И҆ заповѣ́да ї҆ѡ́сифъ домострои́телю своемѹ̀, глаго́лѧ: напо́лните врє́тища мѹжє́мъ пи́щи, є҆ли́кѡ мо́гѹтъ понестѝ: и҆ вложи́те комѹ́ждо сребро̀ верхѹ̀ ѹ҆́стїѧ вре́тища:

Младшему брату тоже положи в мешок его деньги и ещё положи в его мешок мою серебряную чашу». Слуга исполнил всё так, как сказал Иосиф.

и҆ ча́шѹ мою̀ сре́брѧнѹю вложи́те во вре́тище ме́ншагѡ, и҆ цѣ́нѹ пшени́цы є҆гѡ̀. Бы́сть же по словесѝ ї҆ѡ́сифовѹ, ѩ҆́коже речѐ.

Рано утром на следующий день братьев отпустили в обратную дорогу.

Ѹ҆́тро возсїѧ̀, и҆ мѹ́жїе ѿпѹсти́шасѧ са́ми, и҆ ѻ҆слѧ́та и҆́хъ.

Как только они вышли из города, Иосиф приказал своему слуге: «Отправляйся вслед за этими людьми, останови их и скажи: „Мы отнеслись к вам по-хорошему, почему же вы отплатили нам злом? Почему вы украли серебряную чашу моего господина?

И҆зше́дше же ѻ҆нѝ и҆з̾ гра́да, не ѿидо́ша дале́че: и҆ речѐ ї҆ѡ́сифъ домострои́телю своемѹ̀: воста́въ гонѝ в̾слѣ́дъ мѹже́й и҆ пости́гни и҆̀хъ, и҆ рцы̀ и҆̀мъ: что̀ ѩ҆́кѡ возда́сте (мѝ) ѕла҄ѧ за блага҄ѧ;

Мой господин пьёт из этой чаши и с её помощью узнаёт разные тайны. Почему вы отплатили ему таким злом?!”»

вскѹ́ю ѹ҆крадо́сте ча́шѹ мою̀ сре́брѧнѹ; не сїѧ́ ли є҆́сть, и҆з̾ неѧ́же пїе́тъ господи́нъ мо́й; ѻ҆́нъ же и҆ волхвова́нїемъ волхвѹ́етъ въ не́й: ѕла҄ѧ соверши́сте, ѩ҆̀же сотвори́сте.

Слуга сделал так, как велел ему Иосиф, и поспешил вслед за братьями.

Ѡ҆брѣ́тъ же и҆̀хъ, речѐ и҆̀мъ по словесе́мъ си҄мъ.

Братья же ответили ему: «Почему правитель обвиняет нас в этом преступлении? Мы бы никогда так не поступили!

Ѻ҆ни́ же рѣ́ша є҆мѹ̀: вскѹ́ю глаго́летъ господи́нъ словеса̀ сїѧ҄; не бѹ́ди рабѡ́мъ твои҄мъ сотвори́ти по словесѝ семѹ̀:

Мы привезли обратно деньги, которые раньше нашли в своих мешках, так зачем же мы стали бы красть серебро или золото из дома твоего господина?!

а҆́ще сребро̀, є҆́же ѡ҆брѣто́хомъ во вре́тищахъ на́шихъ, возврати́хомъ къ тебѣ̀ ѿ землѝ ханаа́ни, ка́кѡ бы́хомъ ѹ҆кра́ли и҆з̾ до́мѹ господи́на твоегѡ̀ сребро̀ и҆лѝ зла́то;

Если ты найдёшь эту чашу у кого-нибудь в мешке, то пусть этот человек будет предан смерти. Можешь убить его, мы же станем твоими рабами».

ѹ҆ негѡ́же а҆́ще ѡ҆брѧ́щеши ча́шѹ ѿ ра҄бъ твои́хъ, да ѹ҆́мретъ: и҆ мы̀ бѹ́демъ рабѝ господи́нѹ на́шемѹ.

«Давайте так и сделаем, — сказал слуга, — и, если я найду у кого серебряную чашу, тот человек станет моим рабом, остальные же будут свободны».

Ѻ҆́нъ же речѐ: и҆ нн҃ѣ, ѩ҆́коже глаго́лете, та́кѡ бѹ́детъ: ѹ҆ негѡ́же а҆́ще ѡ҆брѧ́щетсѧ ча́ша, бѹ́детъ мо́й ра́бъ, вы́ же бѹ́дете чи́сти.

Каждый из братьев поспешно спустил свой мешок на землю и открыл его.

И҆ потща́шасѧ, и҆ све́рже кі́йждо вре́тище своѐ на зе́млю, и҆ ѿверзо́ша кі́йждо вре́тище своѐ.

Слуга стал обыскивать мешки, начиная с мешка старшего брата и кончая мешком младшего, и нашёл чашу в мешке у Вениамина.

И҆зыска́ же ѿ старѣ́йшагѡ заче́нъ, до́ндеже прїи́де до ме́ншагѡ, и҆ ѡ҆брѣ́те ча́шѹ во вре́тищи венїамі́ни.

Братья очень расстроились, разорвали на себе одежды в знак печали, а потом погрузили мешки на ослов и пошли обратно в город.

И҆ растерза́ша ри҄зы своѧ҄, и҆ возложи́ша кі́йждо вре́тище своѐ на ѻ҆слѧ̀ своѐ, и҆ возврати́шасѧ во гра́дъ.

Иуда с братьями вернулись в дом Иосифа, когда он был ещё дома, и упали перед ним на землю.

Вни́де же ї҆ѹ́да и҆ бра́тїѧ є҆гѡ̀ ко ї҆ѡ́сифѹ, є҆щѐ є҆мѹ̀ сѹ́щѹ тѹ̀, и҆ падо́ша пред̾ ни́мъ на зе́млю.

«Зачем же вы это сделали? — спросил Иосиф. — Неужели вы не знаете, что я умею угадывать тайны? Никто не делает это лучше меня!»

Рече́ же и҆̀мъ ї҆ѡ́сифъ: что̀ дѣ́ло сїѐ сотвори́сте; не вѣ́дасте ли, ѩ҆́кѡ нѣ́сть волхвова́тель человѣ́къ, ѩ҆́коже а҆́зъ;

Иуда сказал: «Господин, нам нечего сказать! Мы не можем ничего объяснить и никак не можем доказать, что невинны. Бог осудил нас за иное преступление. Мы все, вместе с Вениамином, будем твоими рабами».

Рече́ же ї҆ѹ́да: что̀ ѿвѣща́емъ господи́нѹ, и҆лѝ что̀ возглаго́лемъ, и҆лѝ чи́мъ ѡ҆правди́мсѧ; бг҃ъ же ѡ҆брѣ́те непра́вдѹ рабѡ́въ твои́хъ: сѐ, мы̀ є҆смы̀ рабѝ господи́нѹ на́шемѹ, и҆ мы̀, и҆ ѹ҆ негѡ́же ѡ҆брѣ́тесѧ ча́ша.

Иосиф ответил: «Я не обращу вас всех в рабство! Только тот, кто украл чашу, станет моим рабом, а все остальные можете идти с миром к своему отцу».

Рече́ же ї҆ѡ́сифъ: не бѹ́ди мѝ сотвори́ти глаго́лъ се́й: мѹ́жъ, ѹ҆ негѡ́же ѡ҆брѣ́тесѧ ча́ша, то́й бѹ́детъ мѝ ра́бъ: вы́ же поиди́те въ цѣ́лости ко ѻ҆тцѹ̀ своемѹ̀.

Тогда Иуда подошёл к Иосифу и сказал: «Господин, позволь говорить с тобой открыто. Прошу тебя, не гневайся на меня: я знаю, что ты — словно сам фараон.

Пристѹпи́въ же къ немѹ̀ ї҆ѹ́да, речѐ: молю́ тѧ, господи́не, да рече́тъ ра́бъ тво́й сло́во пред̾ тобо́ю, и҆ не прогнѣ́вайсѧ на раба̀ твоего̀, ѩ҆́кѡ ты̀ є҆сѝ по фараѡ́нѣ:

Когда мы были здесь раньше, ты спросил нас: „Есть ли у вас отец или брат?” —

господи́не, ты̀ вопроша́лъ є҆сѝ рабѡ́въ твои́хъ, глаго́лѧ: а҆́ще и҆́мате ѻ҆тца̀, и҆лѝ бра́та;

и мы тебе ответили: „У нас есть старик-отец и младший брат. Отец любит его, потому что он родился, когда наш отец был уже стар. Брат этого младшего сына умер, и он остался единственным сыном, родившимся от той матери. Отец очень любит его”.

И҆ рѣ́хомъ господи́нѹ: є҆́сть на́мъ ѻ҆те́цъ ста́ръ, и҆ ѻ҆́трочищь на ста́рость ме́ншїй є҆мѹ̀, а҆ бра́тъ є҆гѡ̀ ѹ҆́мре, ѻ҆́нъ же є҆ди́нъ ѡ҆ста́сѧ ѹ҆ ма́тере своеѧ̀, ѻ҆те́цъ же возлюбѝ є҆го̀.

Когда ты нам повелел: „Приведите ко мне этого брата, я хочу его видеть”,

Ты́ же ре́клъ є҆сѝ рабѡ́мъ твои҄мъ: приведи́те є҆го̀ ко мнѣ̀, да ви́ждѹ є҆го̀.

мы ответили: „Мальчик не сможет прийти, так как он не может оставить своего отца. Если отец потеряет его, то умрёт от горя”.

И҆ рѣ́хомъ господи́нѹ: не возмо́жетъ ѻ҆́трочищь ѡ҆ста́вити ѻ҆тца̀ своего̀: а҆́ще же ѡ҆ста́витъ ѻ҆тца̀, ѹ҆́мретъ.

Ты же нам сказал: „Вы должны привести своего младшего брата, иначе я вам больше не продам зерна”.

Ты́ же ре́клъ є҆сѝ рабѡ́мъ твои҄мъ: а҆́ще не прїи́детъ бра́тъ ва́шъ ме́ншїй съ ва́ми, не приложитѐ ктомѹ̀ ви́дѣти лица̀ моегѡ̀.

Возвратившись к отцу, мы передали ему всё, что ты сказал.

Бы́сть же є҆гда̀ прїидо́хомъ къ рабѹ̀ твоемѹ̀ ѻ҆тцѹ̀ на́шемѹ, повѣ́дахомъ є҆мѹ̀ словеса̀ господи́на на́шегѡ,

Некоторое время спустя отец приказал нам: „Отправляйтесь обратно и купите для нас ещё еды”.

рече́ же на́мъ ѻ҆те́цъ на́шъ: и҆ди́те па́ки и҆ кѹпи́те на́мъ ма́лѡ пи́щи.

Мы возразили отцу: „Мы не можем пойти без нашего младшего брата. Правитель сказал, что не продаст нам больше зерна, пока не увидит нашего младшего брата”.

Мы́ же реко́хомъ: не возмо́жемъ и҆тѝ: но а҆́ще бра́тъ на́шъ ме́ншїй и҆́детъ съ на́ми, по́йдемъ: и҆́бо не возмо́жемъ ви́дѣти лицѐ мѹ́жа, бра́тѹ на́шемѹ ме́ншемѹ не сѹ́щѹ съ на́ми.

Тогда отец сказал нам: „Вы знаете, что моя жена Рахиль родила мне двух сыновей.

Рече́ же ра́бъ тво́й, ѻ҆те́цъ на́шъ къ на́мъ: вы̀ вѣ́сте, ѩ҆́кѡ двои́хъ родѝ мнѣ̀ жена̀:

Я позволил, чтобы один сын ушёл от меня, и его убил дикий зверь, и с тех пор я не видел его.

и҆ ѿи́де є҆ди́нъ ѿ менє̀, и҆ реко́сте, ѩ҆́кѡ ѕвѣ́ремъ снѣде́нъ бы́сть, и҆ не ви́дѣхъ є҆гѡ̀ да́же до нн҃ѣ:

Если вы заберёте у меня другого сына и с ним что-нибудь случится, то я умру от горя”.

а҆́ще ѹ҆̀бо по́ймете и҆ сего̀ ѿ лица̀ моегѡ̀, и҆ слѹчи́тсѧ є҆мѹ̀ ѕло̀ на пѹтѝ, и҆ сведе́те ста́рость мою̀ съ печа́лїю во а҆́дъ.

И вот, представь себе, что будет, если мы теперь возвратимся домой без нашего младшего брата, ведь у нашего отца нет жизни без Вениамина!

Нн҃ѣ ѹ҆̀бо а҆́ще пойдѹ̀ къ рабѹ̀ твоемѹ̀, ѻ҆тцѹ́ же на́шемѹ, и҆ ѻ҆́трочища не бѹ́детъ съ на́ми: (дѹша́ же є҆гѡ̀ свѧ́зана є҆́сть съ дѹше́ю сегѡ̀,)

Если он увидит, что его с нами нет, то умрёт! И в этом будет наша вина: из-за нас отец умрёт в великом горе!

и҆ бѹ́детъ є҆гда̀ ѹ҆ви́дитъ ѻ҆́нъ не сѹ́ща ѻ҆́трочища съ на́ми, ѹ҆́мретъ: и҆ сведѹ́тъ рабѝ твоѝ ста́рость раба̀ твоегѡ̀, ѻ҆тца́ же на́шегѡ, съ печа́лїю во а҆́дъ:

Я взял на себя ответственность за мальчика, сказав отцу: „Если я не приведу его к тебе обратно, то можешь всю мою жизнь считать меня виновным”.

ра́бъ бо тво́й ѿ ѻ҆тца̀ взѧ̀ ѻ҆́трочища, глаго́лѧ: а҆́ще не приведѹ̀ є҆го̀ къ тебѣ̀ и҆ поста́влю є҆го̀ пред̾ тобо́ю, грѣ́шенъ бѹ́дѹ ко ѻ҆тцѹ̀ всѧ҄ дни҄.

И вот теперь я молю тебя: отпусти мальчика обратно вместе с его братьями, я же останусь и буду твоим рабом.

Нн҃ѣ ѹ҆̀бо пребѹ́дѹ тебѣ̀ ра́бъ вмѣ́стѡ ѻ҆́трочища, ра́бъ господи́нѹ: ѻ҆́трочищь же да и҆́детъ съ бра́тїею свое́ю:

Я не могу вернуться к отцу без Вениамина, потому что страшусь того, что случится с моим отцом».

ка́кѡ бо пойдѹ̀ ко ѻ҆тцѹ̀, ѻ҆́трочищѹ не сѹ́щѹ съ на́ми; да не ви́ждѹ ѕлы́хъ, ѩ҆̀же ѡ҆брѧ́щѹтъ ѻ҆тца̀ моего̀.

« 43 глава 45 глава »