Деяния 27 глава

Деяния святых апостолов
Синодальный перевод → Перевод Десницкого

Когда решено было плыть нам в Италию, то отдали Павла и некоторых других узников сотнику Августова полка, именем Юлию.

Итак, было решено отправить Павла на корабле в Италию. Тогда его вместе с некоторыми другими узниками передали центуриону из императорской когорты по имени Юлий.

Мы взошли на Адрамитский корабль и отправились, намереваясь плыть около Асийских мест. С нами был Аристарх, Македонянин из Фессалоники.

Мы сели на корабль из Адрамиттия, который собирался отплыть в сторону Асии, и он отчалил. С нами был Аристарх, македонянин из Фессалоник.

На другой день пристали к Сидону. Юлий, поступая с Павлом человеколюбиво, позволил ему сходить к друзьям и воспользоваться их усердием.

На следующий день мы прибыли в Сидон и Юлий был настолько расположен к Павлу, что позволил ему навестить друзей и взять у них, что нужно для путешествия.

Отправившись оттуда, мы приплыли в Кипр, по причине противных ветров,

Отправившисяь оттуда, мы проплыли мимо Кипра с подветренной стороны, потому что ветра были встречными.

и, переплыв море против Киликии и Памфилии, прибыли в Миры Ликийские.

Далее мы пересекли открытое море напротив Киликии и Памфилии и причалили в Мирах в Ликии.

Там сотник нашёл Александрийский корабль, плывущий в Италию, и посадил нас на него.

Там центурион нашел корабль из Александрии, который направлялся в Италию, и посадил нас на него.

Медленно плавая многие дни и едва поровнявшись с Книдом, по причине неблагоприятного нам ветра, мы подплыли к Криту при Салмоне.

Несколько дней мы едва продвигались вперед и добрались только до Книда. Ветер не давал нам плыть дальше прямо, поэтому мы проплыли с подветренной стороны Крита вдоль мыса Салмона.

Пробравшись же с трудом мимо него, прибыли к одному месту, называемому Хорошие Пристани, близ которого был город Ласея.

С трудом двигаясь вдоль берега, мы достигли места, которое называлось Добрые Пристани, неподалеку от города Ласея.

Но как прошло довольно времени, и плавание было уже опасно, потому что и пост уже прошёл, то Павел советовал,

Так мы потратили слишком много времени. День поста уже прошел и плавание становилось опасным. Павел уговаривал моряков:

говоря им: мужи! я вижу, что плавание будет с затруднениями и с большим вредом не только для груза и корабля, но и для нашей жизни.

— Послушайте, я же вижу, что если мы поплывем дальше, нас ждут опасности, причем пострадает не только груз, но и мы сами.

Но сотник более доверял кормчему и начальнику корабля, нежели словам Павла.

Но центурион прислушался к мнению капитана и владельца корабля, а не к словам Павла.

А как пристань не была приспособлена к зимовке, то многие давали совет отправиться оттуда, чтобы, если можно, дойти до Финика, пристани Критской, лежащей против юго-западного и северо-западного ветра, и там перезимовать.

Для зимовки эта пристань была приспособлена плохо, так что большинство приняло решение отправиться дальше и, если получится, добраться до Феникса и зимовать там (Феникс — гавань на Крите, открытая с юго- и северо-востока).

Подул южный ветер, и они, подумав, что уже получили желаемое, отправились, и поплыли поблизости Крита.

Когда подул легкий южный ветер, они решили, что теперь всё получится, подняли якорь и попыли вдоль Крита.

Но скоро поднялся против него ветер бурный, называемый эвроклидон.

Но тут же из-за острова задул ураганный ветер по названию Эвракилон.

Корабль схватило так, что он не мог противиться ветру, и мы носились, отдавшись волнам.

Он потащил корабль, развернуться не было никакой возможности и нас тащил ветер.

И, набежав на один островок, называемый Клавдой, мы едва могли удержать лодку.

Нас вынесло к какому-то островку под названием Кавда, где мы едва не потеряли свою лодку.

Подняв её, стали употреблять пособия и обвязывать корабль; боясь же, чтобы не сесть на мель, спустили парус и таким образом носились.

Пришлось поднять ее на борт и обвязать борта судна канатами. Моряки боялись, что нас может вынести на отмели Сирта и спустили паруса. А нас всё носила по морю

На другой день, по причине сильного обуревания, начали выбрасывать груз,

жестокая буря, так что пришлось сбрасывать груз за борт,

а на третий мы своими руками побросали с корабля вещи.

а на третий день избавиться даже от корабельных снастей.

Но как многие дни не видно было ни солнца, ни звёзд и продолжалась немалая буря, то наконец исчезала всякая надежда к нашему спасению.

Вот уже много дней не видно было на небе ни солнца, ни звезд, а буря всё не утихала, так что у нас не оставалось никакой надежды на спасение.

И как долго не ели, то Павел, став посреди них, сказал: мужи! надлежало послушаться меня и не отходить от Крита, чем и избежали бы сих затруднений и вреда.

Уже давно никто ничего не ел, и тогда Павел поднялся и обратился к морякам:— Видите, стоило прислушаться к моему совету и не покидать Крита, тогда бы мы избеежали этой опасности и этих потерь.

Теперь же убеждаю вас ободриться, потому что ни одна душа из вас не погибнет, а только корабль.

Но теперь я вас призываю не падать духом: хоть корабль мы и потеряем, но никто из нас не погибнет.

Ибо Ангел Бога, Которому принадлежу я и Которому служу, явился мне в эту ночь

Этой ночью мне явился ангел Того Бога, Которому я служу,

и сказал: «не бойся, Павел! тебе должно предстать пред кесаря, и вот, Бог даровал тебе всех плывущих с тобою».

и сказал: «Не бойся, Павел! Тебе надлежит предстать перед Цезарем, и ради тебя Бог дарует жизнь всем, кто с тобой на корабле».

Посему ободритесь, мужи, ибо я верю Богу, что будет так, как мне сказано.

Так что мужайтесь, друзья! Я доверяю Богу, всё будет именно так, как было мне сказано.

Нам должно быть выброшенными на какой-нибудь остров.

Нас вынесет на какой-нибудь остров.

В четырнадцатую ночь, как мы носимы были в Адриатическом море, около полуночи корабельщики стали догадываться, что приближаются к какой-то земле,

Наступила четырнадцатая ночь, как нас носило по Адриатике. Около полуночи моряки заметили признаки, что мы приближаемся к какой-то земле.

и, вымерив глубину, нашли двадцать сажен; потом на небольшом расстоянии, вымерив опять, нашли пятнадцать сажен.

Она замерили глубину, и она оказалась двадцать саженей, а когда вскоре повторили замер, там было уже пятнадцать.

Опасаясь, чтобы не попасть на каменистые места, бросили с кормы четыре якоря, и ожидали дня.

Опасаясь налетететь на скалы, они бросили с кормы четыре якоря и молились, чтобы поскорее настал день.

Когда же корабельщики хотели бежать с корабля и спускали на море лодку, делая вид, будто хотят бросить якоря с носа,

А потом моряки стали спускать с носа корабля лодку, притворяясь, что собираются бросить еще один якорь. На самом деле они хотели сбежать с корабля.

Павел сказал сотнику и воинам: если они не останутся на корабле, то вы не можете спастись.

Но Павел сказал центуриону и воинам:— Вам не удастся спастись, если они не останутся на корабле.

Тогда воины отсекли верёвки у лодки, и она упала.

Тогда воины перерубили канаты у лодки, и она упала в море.

Перед наступлением дня Павел уговаривал всех принять пищу, говоря: сегодня четырнадцатый день, как вы, в ожидании, остаётесь без пищи, не вкушая ничего.

Перед самым рассветом Павел стал уговаривать всех поесть. Он говорил:— Вот уже две недели, как вы из-за напряженного ожидания ничего не едите и остаетесь голодными.

Потому прошу вас принять пищу: это послужит к сохранению вашей жизни; ибо ни у кого из вас не пропадёт волос с головы.

Прошу вас, примите пищу, это нужно для вашего же спасения! У вас ни один волос не упадет с головы.

Сказав это и взяв хлеб, он возблагодарил Бога перед всеми и, разломив, начал есть.

Сказав это, он взял хлеб, возблагодарил перед всеми Бога, преломил его и начал есть.

Тогда все ободрились и также приняли пищу.

Это придало всем бодрости, так что и остальные принялись за еду.

Было же всех нас на корабле двести семьдесят шесть душ.

Всего нас на корабле было двести семьдесят шесть душ.

Насытившись же пищею, стали облегчать корабль, выкидывая пшеницу в море.

Подкрепившись, мы стали облегчать корабль, выбрасывая в море груз зерна.

Когда настал день, земли не узнавали, а усмотрели только некоторый залив, имеющий отлогий берег, к которому и решились, если можно, пристать с кораблём.

Наступил день и показалась земля, но моряки ее не узнавали. Зато они увидели бухту с песчанным берегом и решили, если удастся, завести в нее корабль.

И, подняв якоря, пошли по морю и, развязав рули и подняв малый парус по ветру, держали к берегу.

Они обрубили якорные канаты (якоря бросили в море), развязали веревки, скреплявшие рулевые весла, подняли передний парус и по ветру направились к берегу,

Попали на косу, и корабль сел на мель. Нос увяз и остался недвижим, а корма разбивалась силою волн.

но налетели на песчанную мель. И вот нос увяз, корабль остановился, а корму разбивали сильные волны.

Воины согласились было умертвить узников, чтобы кто-нибудь, выплыв, не убежал.

Воины хотели было перебить заключенных, чтобы они не сбежали вплавь.

Но сотник, желая спасти Павла, удержал их от сего намерения, и велел умеющим плавать первым броситься и выйти на землю,

Но центурион хотел сберечь Павла и запретил им это. Он приказал тем, кто умел плавать, броситься в воду первыми и плыть к берегу,

прочим же спасаться кому на досках, а кому на чем-нибудь от корабля; и таким образом все спаслись на землю.

а остальным хвататься за доски и прочие обломки корабля. Таким образом все добрались до берега.

« 26 глава 28 глава »