«Прислушайтесь к речам моим!
Хотя бы этим вы меня утешите!
Потерпите меня, пока я говорю,
а когда скажу — что ж, тогда глумитесь!
Разве на людей я сетую?1
И как мне оставаться спокойным?
Посмотрите на меня и ужаснитесь,
рот свой рукой прикройте!
Едва вспомню, меня бросает в дрожь,
и трепет плоть мою сотрясает.
Почему нечестивцы живут до глубокой старости
и, кажется, с годами лишь крепнут?
Дети их подле них благополучны,
внуки их — перед их очами.
В их домах царит мир и спокойствие,
и жезл Божий на них не обрушивается.
Быки у них породистые, осеменяют постоянно,
коровы их телятся, и выкидышей не бывает у них.
Детям их вольготно повсюду,2
словно стадо овчее, резвятся они.
Поют они, на бубнах и цитрах3 играют,
под звуки свирели радуются.
Все дни их проходят в счастье,
и в Шеол они сходят без мучений.4
Говорят они Богу: „Отойди от нас прочь!
Не желаем мы знать путей Твоих!
Кто это такой Всесильный, чтобы Ему служить?
Какой прок молиться Ему?“
Но ведь не в их власти счастье!5
Чужды мне замыслы нечестивцев!..6
Часто ли светильник у нечестивцев гаснет
и приходит ли к ним несчастье?
И обрекает ли Бог их во гневе Своем на страдания?
Иль становятся они подобны соломе на ветру,
мякине, гонимой вихрем?7
Скажете: „Бог для детей злодея приберег кару…“8
Лучше бы Он покарал его самого,
чтобы сам злодей изведал горе!
Пусть своими глазами беду увидит,
гнев Всесильного пусть он сам изопьет!
Какое дело ему до семьи после смерти,
когда дни жизни9 его окончатся?
Скажете: „Бога ли учить мудрости,10
когда Он судит и тех, кто на высоте обитает? ..“
Один до самой смерти полон сил,11
спокоен и счастлив,
тело его молочно бело,
кости его сочны.
А другой умирает в муках,
так и не вкусив добра…
Оба они во прах лягут,
тела обоих покроются червями.
Знаю я ваши мысли и ухищренья,
которыми вы меня одолеть пытаетесь.
Говорите вы: „Где же дом этого знатного?
Где шатер, в котором обитал нечестивец?“
Разве вы не расспрашивали путников
или не принимаете их свидетельство,
что в день погибели пощажен бывает злодей12
и в день гнева13 оставлен в живых?..
Только кто в лицо ему скажет
о его преступленьях?
Кто воздаст ему
за все его деянья?
Хоронят его в богатой гробнице
и у могильного камня ставят стражу.
Сладок сон его во прахе земли,
все идут за ним,14
и тех, кто перед ним, не счесть.
Разве утешите вы меня пустыми словами,
ответами, в которых одна лишь ложь?»
6. Ответ Иова (Гл. 21)
21:1−22 Иов просит теперь послушать его очень внимательно. Его жалоба подразумевает в первую очередь вовсе не человека, хотя его бедственное положение должно вызывать человеческое сочувствие. Иов опровергает доводы утешителей посредством того верного наблюдения, что беззаконные зачастую во всех отношениях процветают и до самой смерти не знают страданий, даже если в их жизни вовсе не было места Богу. Часто ли, вопрошает Иов, грешники в своей жизни пожинают плоды своего беззакония? Часто ли вихрь уносит их, как солому?
Вы говорите, что Бог наказывает детей за грехи отцов. Нет! Пусть Бог карает самих грешников; пусть покажет, что делает это с ними за их грехи. Пусть грешники сами понесут наказание; пусть почувствуют гнев Вседержителя. Когда жизнь нечестивого кончается, так ли заботит его счастье его детей? Но человеку ли учить Бога, Который судит даже высших? (21:19−22 САВ).
21:23−24 Один человек умирает в покое, полный сил и в благополучии. Другой умирает в горестях и нищете. В смерти все равны. Если друзья Иова настаивают на том, что нечестивые всегда бывают наказаны еще в этой жизни, то он обратится к людям, много путешествовавшим, за подтверждением, что нечестивые, хотя и получают, может быть, воздаяние после смерти, очень часто проводят свои земные дни вполне счастливо. Никто их не осуждает и не карает, умирают они точно так же, как и все остальные. В качестве приберегаемой под конец парфянской стрелы Иов бросает упрек: «А вы! Пытались утешать меня без смысла. Лжив каждый ваш ответ!» (21:34 САВ).
Этими словами заканчивается второй круг бесед Иова с тремя его друзьями. Попытки «утешителей» убедить Иова в его греховности почти исчерпали себя; последнюю попытку они, за исключением Софара, предпримут в следующем круге речей.
Главная проблема книги Иова все еще не решена. Почему страдают праведные? Иов, однако, добился некоторого прогресса, и какие-то проблески света уже рассеивают мрак над загадкой его страданий.