Толкование Далласской семинарии
1Ин 3:1. Автор послания только что говорил о том, как распознать факт рождения человека свыше по его поведению, а теперь он обращает внимание читателей на величие Божией любви, которая сделала это рождение возможным: Смотрите, какую любовь дал нам Отец, чтобы нам называться и быть детьми Божиими. В Библии слово «называться» обычно равносильно понятию «быть» (например, 1Кор 1:2, где выражение «призванным святым», судя по другим переводам, можно понимать как «названным святыми», т. е. действительно являющимися святыми). Верующие называются «детьми Божиими» потому, что они есть «рожденные (текна) от Отца».
Восприятие вещей, которое Иоанн доводит до сознания своих читателей, миру, однако, недоступно. Поскольку мир не познал Его (Бога или Христа), едва ли можно ожидать, чтобы он признал верующих Его детьми. Умение узнавать детей — это способность, данная исключительно христианам.
1Ин 3:2−3. Но даже и верующим она дана как способность духовного порядка. Хотя мы теперь дети Божии, мы не имеем никаких видимых физических признаков этого. Физическая перемена произойдет в нас только при втором пришествии Христа. Знаем только, что, когда откроется, будем подобны Ему (1Кор 15:52−54; Флп 3:21). Эта перемена произойдет потому, что мы увидим Его, как Он есть.
Но и в ожидании этого события истина состоит в том, что всякий, имеющий сию надежду на Него (местоимение «Него», по-видимому, относится ко Христу — Источнику такой надежды), очищает себя, так как Он чист Представляется, что апостол продолжает тут мысль о рождении свыше. Каждый, кто возлагает свою надежду на Сына Божия, находится под воздействием внутреннего очищения, столь же полного, сколь полна собственная чистота Христа («так как Он чист»). В этих стихах Иоанн подготавливает почву для заявления, которое ему предстоит сделать далее (1Ин 3:6, 9) — относительно того, что рождение свыше предполагает полное очищение от грехов.
1Ин 3:4. Тут автор послания пишет о грехе — как о чем-то прямо противоположном чистоте, о которой он говорил в 3 стихе: Всякий, делающий грех, делает и беззаконие (тен аномиан поиеи — «делает беззаконие»), и грех есть беззаконие (аномиа). Обычно в греческом Новом Завете слово аномиа употребляется в общем смысле, как в русском языке, к примеру, слово «зло»; однако, в эсхатологических контекстах «беззаконие» принимает особый смысловой оттенок (Мф 7:23; Мф 13:41; Мф 24:12; 2Фес 2:7).
Видимо, и тут — вскоре после того, как он говорил об «антихристах», употребляет его в особом смысле Иоанн. Возможно — с целью уничтожающей характеристики греха. Как можно заключить из 1 Ин 3:7 «антихристы» относились ко греху снисходительно, и против этого-то и выступает апостол. Согрешая, человек делает зло; грех и есть зло, настаивает Иоанн. Нельзя относиться к нему легко, снисходительно.
1Ин 3:5−6. Тот факт, что грех — это серьезная вещь, автор послания подчеркивает следующими словами: Он (Христос) явился для того, чтобы взять грехи наши, и… в Нем нет греха. Через Боговоплощение в наш мир пришел Тот, Кто, будучи абсолютно безгрешен, имел целью устранить грех из жизни Своих последователей (Ин 1:29; Евр 9:28а). Из того, что человек «пребывает» в некоей безгрешной Личности, логически следует, что он и сам должен стать безгрешным, так как его «я» перерождается в сторону освобождения от греха, и он получает новую природу.
Такой вывод неизбежно вытекает из данного текста Писания. Но, кажется, будто иной вывод напрашивается из следующего стиха: Всякий, пребывающий в Нем, не согрешает; всякий согрешающий не видел Его и не познал Его. Между прочим, в других переводах, в частности, в одном из английских, читаем: «Тот, кто живет в Нем, перестает грешить. Продолжающий грешить не видел Его» Широкое распространение получило объяснение этого стиха в том смысле, что верующий не будет грешить «по привычке», и что грех не может быть «образом жизни» христианина.
Однако в греческом тексте нет слов, которые можно было бы передать как «грешить по привычке» или «продолжать грешить». Эти фразы появились в переводных текстах на основании толкования грамматической формы настоящего времени в греческом языке, и в наши дни многие исследователи Нового Завета ставят их под сомнение.
Дело в том, что нигде более в Новом Завете не находится подтверждения тому, что настоящее время, само по себе, без дополнительных, поясняющих слов, может нести подобную смысловую нагрузку. Отсюда упомянутое толкование стиха 6, а также 1Ин 3:9 — представляется несостоятельным. Иоанн не имеет в виду, что верующие могут стать абсолютно безгрешными, как не имеет в виду и того, что не достигшие совершенства христиане потеряют свое спасение. Подобное понимание противоречит ходу рассуждений Иоанна, да и всему Священному Писанию. Точка зрения автора послания — проста и недвусмысленна. Грех — это результат духовного невежества и слепоты по отношению к Богу: «всякий согрешающий не видел Его и не познал Его» (стих 6б).
Греху нет места там, где есть видение и познание Бога. Он не может быть составной частью «опыта пребывания» во Христе: «всякий, пребывающий в Нем, не согрешает» (стих 6а). Но хотя самое утверждение это не может быть поставлено под вопрос, возникает кажущееся несоответствие между ним и тем, что Иоанн говорил раньше, а именно, что верующий, настаивающий, будто не имеет греха, обманывает себя (1:8).
Возможно, решение этой проблемы следует искать в 3:3, где очищение человека, «имеющего… надежду на Него», уподобляется чистоте Христа («так как Он чист»). Из этого следует, что в каком-то смысле жизнь, подвергшаяся духовному обновлению, — безгрешна в существе своем и основе. Для верующего греховное состояние — ненормально и неестественно; в своем развитии жизнь его устремляется прочь от греха.
Факт остается, однако, фактом: совершенно безгрешное существование недостижимо для христиан, пока они живут на земле. Следовательно, сказанное в 1:8, 10 остается истиной, и все-таки противоречия тут нет. Возрожденный христианин продолжает бороться с воздействием на него плотских вожделений, одолевать которые он может только при помощи Духа Святого (Гал 5:16−26).
Подтверждение этой точки зрения находим и у Павла. Собственная борьба с грехом позволила ему прийти к выводу: «Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех» (Рим 7:20). Другими словами, Павел не воспринимал грех как некую органическую часть того, что было им на самом сокровенном уровне его внутреннего «я» (сравните Рим 7:25). Ту же мысль имел он в виду, когда писал в Послании к Галатам: «и уже не я живу, но живет во мне Христос» (2:20). Если лишь Христос живет в человеке, в Нем не остается места греху. До тех пор, пока верующий находится под действием Бога, грех бессилен по отношению к нему (толкование на 1Ин 3:9).
1Ин 3:7−8. Эти стихи заставляют думать, что в доктринах «антихристов» царила путаница между понятиями греха и праведности. По-видимому, они сознательно жили во грехе, нимало об этом не беспокоясь, и в то же время утверждали, что ни в чем не виноваты, и поведение их — праведно. Против такого подхода к вещам и предостерегал Иоанн: Да не обольщает вас никто (греческое слово планао, переведенное на русский язык как «обольщает», а на английский — как «не сбивает с толку», встречается также в 2:26 и 1:8).
Кто делает правду, тот праведен, подобно как Он праведен (сравните 1:9; 2:1, 29). Праведная природа рождает только праведность. Напротив: Кто делает грех, тот от диавола. Было бы ошибкой легко отнестись к этим словам. Любой грех, какого бы рода или степени он ни был, является по своей природе сатанинским. И это потому, что сначала диавол согрешил (сравните Ин 8:44). Грех происходит от диавола и соответствует постоянному его состоянию. Какой бы грех ни совершать — значит совершать нечто угодное диаволу.
И в то же время — препятствовать работе Сына Божиего, Который явился (сравните 1Ин 3:5; Евр 9:28б), чтобы разрушить дела диавола. Даже и самый маленький грех — помеха на пути Христовой работы. Верующие призваны побеждать «лукавого» (1Ин 2:13−14), который здесь назван «диаволом», и не участвовать в его делах.
1Ин 3:9. Заявление это следует воспринимать так, как оно сформулировано: Всякий, рожденный от Бога (сравните 2:29; 4:7; 5:1, 4, 18) не делает греха именно по той причине, что семя Его пребывает в Нем; и он не может грешить, потому что рожден от Бога. «Семя Его» или «семя Бога» — это Его природа, которая дается каждому верующему в момент его спасения (Ин 1:13; 2Пет 1:4). Смысл сказанного здесь в том, что дитя наследует природу своего Отца. Мысль о том, что безгрешный Отец может рождать детей, которые грешат, но немного, чужда автору Послания.
Как обычно, Иоанн прибегает к резким противопоставлениям. Любой грех — от диавола (1Ин 3:8), корениться в новой природе христианина (в Божием семени) он не может, и поэтому дитя Божие не может грешить и не грешит. Объяснение здесь то-же самое, что и к стиху 6. «Новый человек» (Еф 4:24; Кол 3:10) — это новое совершенное творение.
Настаивая на этой истине, апостол Иоанн стремился развенчать ложное учение о грехе. Грех это то, что исходит от сатаны, и только от него. Исходить из того, что является обновленной природой христианина, он не может.
1Ин 3:10а. Буквально эта фраза звучит так: «В том проявляют себя дети Божии и дети диавола» Слова «в том», вероятно, подразумевают все сказанное прежде. Резко противопоставляя друг другу грех и праведность, Иоанн предлагает простой способ выявления детей Божиих на основе их принципиального отличия от детей диавола.
Обратившись к русскому тексту, видим, что ключом к главной мысли автора является слово «узнаются»; мысль эта перекликается с теми, которые высказаны в стихах 2:29 и 3:1. Поскольку дитя Божие безгрешно по своей новой природе, то «проявить» или «выявить» себя через грех, подобно тому, кто рожден от диавола, оно не может, тогда как истинный характер неспасенного человека может быть «узнан» именно в совершаемом им грехе; христианин, согрешая, скорее скрывает, нежели «выявляет» свою подлинную суть. Если читатели сталкиваются с кем-то, действительно совершающим праведные дела, тогда, и только тогда, могут они оценивать его действия как результат рождения свыше (2:29) и видеть в них проявление любви Божией (3:1). Приведенное соображение крайне важно для понимания дальнейших суждений Иоанна.
В. Как проявляется любовь к братьям (3:10б−23)
На время апостол оставляет тему о рождении свыше, к которой снова возвратится только в 4:7. Назначение раздела, который начинается с этого места, — в определения праведности, в первую очередь в аспекте братской любви христиан друг к другу; а также в том, чтобы показать, каким образом такая любовь выражает себя.
1. ЧТО НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ЛЮБОВЬЮ (3:10б−15)
1Ин 3:10б. Мысль, высказанную в начале 10-го стиха, правильнее было бы рассматривать не как имеющую продолжение во второй части этого стиха, а как заключительную к предыдущему разделу (выше ссылку на звучание 10а в греческом оригинале); 10б в свете этого следует рассматривать как начало нового параграфа.
Всякий, не делающий правды, не есть от Бога. Выражение «не есть от Бога» (ек тоу теоу) означает лишь то, что источник действий такого человека не в Боге лежит. «Не… от Бога» то, что он делает. Отсутствие праведности и братской любви не может исходить от Бога. Прежде апостол уже заявил, что всякий грех исходит от диавола (стих 8). Это выражение — «от Бога» (ек тоу теоу) Иоанн употребит еще семь раз (4:1−4, 6−7; 3Ин 1:11).
Объединяя теперь понятие праведности (которое разбирается им в 1Ин 2:29 — 3:7) с понятием любви (о каковой в 3:2−9 речи не было), автор послания перекидывает тем самым мост к новой теме. Он приступает теперь к рассмотрению любви как к подлинному проявлению обновленной жизни, о которой уже говорил ранее. Любовь — это праведность в действии.
1Ин 3:11−12. Иоанн не оставляет тут сомнения в том, что обращается к верующим: Ибо таково благовествование, которое вы (христиане) слышали от начала, чтобы мы (христиане) любили друг друга. Но прежде, чем объяснить своим читателям, что такое любовь, апостол говорит о том, что любовью не является. И показывает это на примере отношения Каина к его брату Авелю. Каин убил брата своего (Быт 4:8), и этот поступок его был от лукавого (ек тоу понероу).
Причиной убийства явилась злая зависть со стороны Каина, потому что «дела брата его (были) праведны» (Быт 4:2−7). Приводя этот пример, Иоанн касался больного места — ведь нередко один христианин ненавидит другого именно из чувства вины за собственную жизнь, которая «проигрывает» на фоне жизни его собрата. Полезно не забывать, что подобные реакции — сатанинского происхождения, о чем прямо говорит Иоанн.
1Ин 3:13. И характер они носят сугубо мирской — такие вот ненавистнические отношения, которые дышат убийством, недаром мир ненавидит христиан. И это не должно удивлять читателей Иоанна. (которых лишь в этом послании апостол называет «братия мои»). Что же другое можно ожидать от мира? Ненависть — явление ненормальное только в среде христиан, потому так решительно и предостерегает против нее Иоанн.
По смыслу его данный стих следует рассматривать как бы в скобках.
1Ин 3:14. Апостол далее говорит, что в противоположность миру: мы знаем, что мы перешли из смерти в жизнь, потому что любим братьев. «Мы» в первом случае несет в оригинале чисто патетическую нагрузку и может означать: «мы, апостолы, знаем». Но даже и в этом случае автор, несомненно, подразумевал, что мысль, высказанную им, читатели применят к себе, включив себя во второе «мы». Ибо любовь к своим братьям свидетельствует о том, что имеющий ее вошел в сферу божественной жизни (Ин 13:35).
Выражение «перешли из смерти в жизнь» встречается еще в Ин 5:24 (в чуть видоизмененный форме), где речь идет об обращении ко Христу. Но едва ли можно полагать, что словосочетание, к которому Иоанн прибегает в своих Писаниях всего два раза, Имеет лишь какой-то один определенный смысл. Здесь о значении его следует судить в контексте. Из сказанного в 1Ин 3:14б−15, по-видимому, следует, что сферы «смерти» и «жизни» Иоанн понимал как нечто переживаемое человеком «на опыте» и определяемое его действиями и поведением. Если так, то в данном стихе речи об обращении нет.
Выражение не любящий брата пребывает в смерти расшифровывается в 15 стихе.
1Ин 3:15. Обычно этот стих толкуют в том смысле, что истинный христианин не может ненавидеть своего брата, поскольку с моральной точки зрения ненависть равна убийству. Но при более внимательном рассмотрении стиха такая точка зрения не подтверждается.
Иоанн начинает его со слов всякий, ненавидящий брата своего. Если бы апостол считал, что только неспасенные люди могут ненавидеть верующих, то местоимение «своего» было бы здесь попросту неуместным (толкование на 2:9). И, кроме того, полагать, будто человек по-настоящему верующий не способен на ненависть и даже на убийство, — значит, находиться во власти иллюзии. Давид убил благочестивого Урию Хетеянина (2Цар 12:9), а апостол Петр много веков спустя предупреждал своих читателей-христиан: «Только бы не пострадал кто из вас, как убийца» (1Пет 4:15).
Следовательно полагать, будто слова апостола в 1Ин 3:15 не могут быть отнесены к спасенным, — значит полностью игнорировать реальное положение вещей. Факт состоит в том, что ненависть к своему брату во Христе равносильна в духовном смысле убийству (Мф 5:21−22) точно так же, как похотливый взгляд есть в духовном смысле эквивалент прелюбодеяния (Мф 5:28).
Автор послания настоятельно заявляет: никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. Греческое слово, переведенное как «пребывающий», собственно, означает (в форме инфинитива) — «быть прочным», оставаться неизменным — и в данном случае имеет особое значение. Апостол не говорит, что тот, кто ненавидит брата своего, не имеет жизни вечной, но — что она в нем не пребывает, т. е. не имеет в нем прочных корней, не обитает в нем неизменно. Но поскольку для Иоанна жизнь вечная — это Сам Иисус Христос (Ин 14:6; 1Ин 1:20; 1Ин 5:20), то заявление его надо понимать в том смысле, что в убийце Христос не имеет прочных корней, Он не пребывает в нем постоянно.
Ненависть одного христианина к другому приравнивается таким образом к убийству в моральной сфере. Как это выразил Иоанн в 3:14б, верующий, который не любит брата своего, «пребывает в смерти». Здесь то же слово «пребывает» имеет оттенок «оставаться», т. е. на практике упомянутый верующий все еще остается в мирской сфере (стих 13). Поскольку в сердце своем такой человек является убийцей, он не может всерьез претендовать на тот род близкого общения с Богом и Христом, которое выражается словом «пребывать» или «пребывание».
Вечная жизнь (т. е. Христос) не может «сотворить Себе обители» в его сердце до тех пор, пока там живет дух убийства. Связь такого христианина с его Господом катастрофически нарушена, его духовный опыт не выходит за пределы смерти. (Сравните это с тем, что было сказано апостолом Павлом: «Ибо если живете по плоти, то умрете» — Рим 8:13). Слова Иоанна звучат беспощадно. Но те церкви, которые отрицают, что они применимы к верующим, лишь вредят себе. Многовековый опыт христианской церкви свидетельствует о том, как остро она нуждается в этом поучении Иоанна. Ибо ненавидеть, к сожалению, способны не только неспасенные люди.
2. ЧТО ТАКОЕ ЛЮБОВЬ (3:16−18)
1Ин 3:16. Ненависти резко противопоставлена истинно христианская любовь. Ей настолько чужд дух убийства, что имеющий ее скорее пожертвует своею жизнью за других, нежели отнимет чужую жизнь. Это мы видим на примере Иисуса Христа, Который «положил за нас душу Свою». Следуя Его примеру, христиане должны быть готовы к таким же жертвам ради братьев своих.
1Ин 3:17−18. Однако, это может и не понадобиться — отдать жизнь за другого. Но вот материальным «достатком» своим (пищей и одеждой) верующий может поддержать жизнь другого; если в нем живет истинная христианская любовь, он, видя брата своего в нужде, не затворяет от него сердца своего. По-настоящему любовь проверяется не на словах, не на языке, но — делом и истиною.
3. ЧТО ДАЕТ ЛЮБОВЬ ВЕРУЮЩЕМУ (3:19−23)
1Ин 3:19−20. Слова: И вот, почему узнаем, что мы от истины, по-видимому, продолжают то, что было сказано в стихах 17−18. В действенной любви своей христиане, помогая другим в их нуждах, могут быть уверены, что поступают по истине (сравните это выражение «мы от истины» с выражениями «от Бога» — стих 10 и «от лукавого» — стих 12).
Вторая половина 19-го стиха и весь 20 стих трудны для понимания, и смысловой оттенок их не одинаков в переводе на разные языки. Вторую половину 19-го стиха следует, по-видимому, читать — «и чем успокаиваем… сердца наши». А вот его толкование: Если сердце (наше) осуждает нас, то мы должны успокаивать его тем, что Бог больше сердца вашего и знает все. Ведь именно в той сфере, где проявляется взаимная любовь христиан друг к другу, Христом установлен столь высокий эталон, что верующий может ощущать глубокое беспокойство по поводу своего несоответствия этому эталону.
Но если сердце его осуждает его, христианин может напомнить себе, что Бог-то помнит и учитывает все те вещи, которые его собственное сердце в данный момент «упускает из виду». Если дела практической любви, к которым призывает Иоанн, не чужды этому верующему, то сердце свое, снедаемое чувством вины, он может успокоить тем, что Бог хорошо знает, как предано оно истине. Это место в послании Иоанна приводит на память ответ Петра на последний обращенный к нему вопрос Христа! «Любишь ли ты Меня?» — «Господи! Ты все знаешь; Ты знаешь, что я люблю Тебя» (Ин 21:17).
1Ин 3:21−22. Сердце, нашедшее успокоение в уповании на то, что Бог знает все, исполняется новым особым доверием к Нему. В русском тексте стоит слово «дерзновение» (как бы результат упомянутого доверия); именно так переведено греческое слово «парезиа», впервые употребленное Иоанном после 2:28 (сравните 4:17; 5:14).
Таким образом, апостол как бы достигает в суждениях своих известного компромисса; он состоит в том, что практически являя свою любовь, верующий принимает активное участие в «делах истины», а, значит, может успокаивать свое сердце, «осуждающее» его, и быть смелым («дерзновенным») в своих молитвах, и на молитвы его придет ответ, поскольку он сознательно подчинил свою волю воле Божией (потому, что соблюдаем заповеди Его (сравните 2:3) и делаем благоугодное пред Ним). Здесь, конечно, подразумевается, что и упомянутые молитвы не противоречат воле Божией (5:14−15).
1Ин 3:23. Прежде автор послания уже провозгласил, что молитвенная жизнь, исполненная доверия к Богу, а потому — успешная, строится на основе выполнения Его «заповедей» (стих 22). Теперь Иоанн суммирует их все в одной заповеди: «верить и любить». Фраза чтобы мы веровали во имя Сына Его Иисуса Христа — соответствует первой в этом послании ссылке на веру. Причем в греческом тексте предлог «во» отсутствует, и данная фраза звучит как «веровать имени Сына Его». Но речь, конечно, идет о вере во имя Христа, без которого немыслима подлинно христианская молитва (Ин 14:12−15; Ин 16:24).
23 стих 3 главы является как бы кульминацией того параграфа, который начинается с 18 стиха. Если верующие активно участвуют в делах любви (стих 18) и имеют «дерзновение» в молитвах (стих 21), то они исполняют заповеди Божии (сравните 2:3; 3:24; 5:2−3), ибо живут жизнью, исполненной доверия ко Христу, — доверия «дерзновения» (3:23 сравните 3:14; 4:7, 11, 21), проистекающего из любви. Но если так понимать веру и любовь, если они — неразлучны друг с другом, то люди, имеющие эту веру и эту любовь, — неуклонно следуют единой «заповеди» Божией.
Г. Как распознать, присутствует ли Бог в нас (3:24 — 4:16).
После решающего для темы его послания заявления, которое сделано им в 2:28, ход рассуждений Иоанна можно условно разбить на две «подтемы»:
1) Рожденный от Бога узнается по праведности, которую он имеет, и
2) эта праведность проявляется в любви к братьям, подобной той, которой Христос возлюбил нас, и которая, в свою очередь, дает верующему дерзновение в молитвах (3:10б−23). А теперь апостол показывает, что если человек живет жизнью любви и веры, то это свидетельствует о том, что в нем «пребывает» Бог.
I. РАСПОЗНАНИЕ ДУХА ИСТИНЫ (3:24 — 4:6)
1Ин 3:24. О двух вещах говорит апостол в этом стихе. В первый раз в этом послании он говорит о том, что Бог, или Христос, пребывает в каждом послушном верующем: И кто сохраняет заповеди Его (2:3; 3:23; 5:2−3), тот пребывает в Нем, и Он в том. Истина о таком вот взаимном пребывании верующего и Бога друг в друге явствует из притчи о виноградной лозе и ветвях (Ин 15:4−5, 7).
Далее. На этот стих приходится первое из шести в этом послании прямых упоминаний о Духе Святом (сравните 1Ин 4:2, 6, 13; 5:6, 8; в 2:20 сравните «помазание от Святого»). Пребывает ли в нем Бог, верующий может узнать из того, действует ли в его жизни Дух Святой. Апостол затем показывает, что Божий Дух — это Дух как веры, так и любви (4:1−6 и 4:7−16). А вера и любовь — это два аспекта единой в своей «двусторонности» Божией заповеди (3:23).