Иов 24 глава

Книга Иова
Библейской Лиги ERV → Пераклад Чарняўскага 2017

«Почему же Бог Всемогущий не назначает даты Своего суда, почему Его последователи не знают, когда этот день придёт?

Чаму не ўтоены час ад Усемагутнага і тыя, што пазналі Яго, не ведаюць дзён Яго?

Межи передвигают люди, крадут стада и на другие пастбища уводят.

Адны пераносяць межы, рабуюць статкі і пасвяць іх,

У сирот они отбирают ослиц, а у вдов уводят под залог быков, требуя расплаты по долгам.

у сірот адбіраюць асла, бяруць у заклад вала ўдавы,

Они сбивают с дороги бедных и заставляют прочь убраться их.

убогіх збіваюць са шляху, і ўсе пакорлівыя зямлі змушаны хавацца.

Как дикие ослы в пустыне бродят бедные в поисках хлеба, только так они могут добыть пропитание своим детям.

Другія, як аслы на пустыні, выходзяць яны на працу сваю, чуваючы дзеля здабычы, дзеля хлеба для дзяцей на пустыннай зямлі.

Они собирают остатки в чужих полях и подбирают на виноградниках грешных.

Жнуць яны не на сваім полі і збіраюць вінаград у бязбожніка.

Нет одежды у них, и они спят нагими, потому что нечем укрыться им от холода.

Начуюць яны голыя, без адзення, і не маюць чым накрыцца ў холад.

От горных дождей они промокают насквозь, и прячутся в камнях за неимением крыши.

Мокнуць яны пад горным дажджом і, не маючы прыстанішча, туляцца да скал.

Оторваны сироты от груди, и младенцы взяты в залог за долги.

Адрываюць сірот ад грудзей і ўбогага бяруць у заклад.

У них одежды нет, поэтому работают они нагими. Другим снопы они вяжут, а сами всегда голодны.

Голыя ходзяць яны, без адзення, і галодныя зносяць снапы.

Они выжимают масло олив, давят виноград и всё равно страдают от жажды.

Сярод муроў выціскаюць алей і, тупаючы ў выціскальнях, смагнуць.

Над городом разносятся стоны умирающих, и души раненых молят им помочь. Однако Господь не слышит вопли их.

У гарадах, паміраючы, стогнуць; і душа зраненых крычыць, ды Бог не забараняе гэтага.

Есть те, кто против света восстают, не знают воли Божьей, а их поступки законам Господа противоречат.

Яны былі супраць святла, і не ведалі шляхоў Яго, і не затрымліваюцца на сцежках Яго.

С рассветом встает убийца, убивает бедных и слабых, а ночью становится вором.

На світанні ўстае забойца, забівае ён няшчаснага і беднага, а ноччу ён будзе, быццам злодзей.

Глаза прелюбодея ищут сумрака, он думает: „Никто не увидит меня”, и лицо своё закрывает.

Вока чужаложніка чакае цемры, кажучы: “Не ўбачыць мяне вока”, і хавае ён твар свой.

Во тьме злодеи проникают в дома, а днём сидят взаперти, опасаясь дневного света.

У поцемках падкопваюцца яны пад дамы, а днём яны хаваюцца і не ведаюць святла.

Их утро — темень густая, знакомы им ночные страхи.

Калі ж нечакана заззяе зараніца, яны лічаць яе ценем смерці; калі нават развіднее — [для іх] гэта страхі ценю смяротнага.

Они подобны обломкам на поверхности воды, уносимые паводка потоком. Над землёю их лежит проклятье, и никто не соберёт в садах их виноград.

Лёгкі такі на паверхні вады, і праклятая доля яго на зямлі, і няма нікога, хто б накіраваў яго да вінаграднікаў.

Как тающий снег съедает жара, так и могила глотает тех, кто согрешил.

Суш і спякота занадта высушылі воды, і гэтак пекла — тых, што зграшылі.

Не помнят их люди, даже матери о них забывают, и только черви им рады. Злобные люди будут сломлены словно сухие ветви.

Хай забудзецца пра яго ўлонне маці, хай станецца ён асалодай чарвям, хай не застаецца аб ім успаміну, але, як дрэва, хай зломіцца злачыннасць.

Они обижают женщин бездетных, и вдовам отказывают в помощи они.

Ліха ўчыніў ён бясплоднай, якая не нараджае, і ўдаве не ўчыніў ён дабра.

Своей могучею рукою Бог силы злых лишает, даже если они влиятельны и имениты, не могут быть уверены, что жизнь свою им удастся сохранить.

Ён здужвае сілай сваёю магутных, і калі ён падымецца, то не будзе верыць жыццю свайму.

Недолго злобные могут чувствовать себя в безопасности — не укрыться им от Господних глаз.

Але Бог даў яму месца бяспечнае, на якое ён абапёрся, але вочы Яго на шляхах яго.

На миг возвысятся они, а потом исчезнут. Пожухнут и увянут как трава, и срезанными будут как колосья.

Падняліся яны невысока і не ўтрымаюцца, і паніжаны будуць, як усе, і прападуць, і, як вярхі каласоў, будуць зрэзаны.

Если это не так, кто докажет, что я неправ, кто обратит в ничто слова мои?»

Калі гэта не так, хто можа мяне аспрэчыць, што я схлусіў, і нікчэмнасцю палічыць мае словы?»

« 23 глава 25 глава »