Исаия 47 глава

Книга пророка Исаии
Под редакцией Кулаковых → Синода́льный перево́д

«Сойди, о дева, Вавилона дочь, с высот своих! 1 Спустись на землю и в пыли сиди, ведь твоего престола больше нет! Не назовут уже тебя, халдеев дочь, красавицей, изысканно одетой!

Сойди́ и сядь на прах, деви́ца, дочь Вавило́на; сиди́ на земле́: престо́ла нет, дочь Халде́ев, и вперёд не бу́дут называ́ть тебя́ не́жною и роско́шною.

Берись за жернова — муку мели, сбрось покрывало, подбери подол — и через реки, голоногой, вброд иди.

Возьми́ жернова́ и мели́ муку́; сними́ покрыва́ло твоё, подбери́ подо́л, откро́й го́лени, переходи́ че́рез ре́ки:

Откроется всем нагота твоя, и срам твой оголится. Я отомщу — не воспротивится никто!»2

откро́ется нагота́ твоя́, и да́же ви́ден бу́дет стыд твой. Совершу́ мще́ние и не пощажу́ никого́.

Святой Бог Израилев — Избавитель наш, ГОСПОДЬ Воинств — имя Его.

Искупи́тель наш — Госпо́дь Савао́ф и́мя Ему́, Свято́й Изра́илев.

«Сиди в безмолвии, во тьме сокройся, дочь халдеев, владычицей царей тебя уже не назовут!

Сиди́ мо́лча и уйди́ в темноту́, дочь Халде́ев: и́бо вперёд не бу́дут называ́ть тебя́ госпоже́ю царств.

Прогневался Я на народ Мой, удел Свой собственный Я разорил, в руки твои предал виновных — не была ты к ним милостива, даже на старца налагала тяжкую ношу.

Я прогне́вался на наро́д Мой, уничижи́л насле́дие Моё и преда́л их в ру́ки твои́; а ты не оказа́ла им милосе́рдия, на ста́рца налага́ла кра́йне тя́жкое и́го твоё.

Говорила: „Владычество мое вечно“, — и не задумывалась о том, что будет в конце, об этом и не помышляла.

И ты говори́ла: «ве́чно бу́ду госпоже́ю», а не представля́ла того́ в уме́ твоём, не помышля́ла, что бу́дет по́сле.

Слушай же теперь, изнеженная: ты сидишь беззаботно, говоришь себе самой:3 „Нет мне в мире подобной! Никогда не останусь вдовою, не узнаю, каково это — терять детей“.

Но ны́не вы́слушай э́то, изне́женная, живу́щая беспе́чно, говоря́щая в се́рдце своём: «я, и друго́й подо́бной мне нет; не бу́ду сиде́ть вдово́ю и не бу́ду знать поте́ри дете́й».

Обе беды нагрянут к тебе разом, в один день — вдовство и потеря детей — сполна придется тебе их изведать, сколь ни сильна ты в своем чародействе, сколь ни владеешь ты волшебством.

Но внеза́пно, в оди́н день, придёт к тебе́ то и друго́е, поте́ря дете́й и вдовство́; в по́лной ме́ре приду́т они́ на тебя́, несмотря́ на мно́жество чароде́йств твои́х и на вели́кую си́лу волше́бств твои́х.

Уповала ты на свое злодейство, приговаривала: „Никто меня не видит“. Сбило тебя с пути твое многознание, сама себе говорила ты: „Нет мне в мире подобной!“

И́бо ты наде́ялась на злоде́йство твоё, говори́ла: «никто́ не ви́дит меня́». Му́дрость твоя́ и зна́ние твоё — они́ сби́ли тебя́ с пути́; и ты говори́ла в се́рдце твоём: «я, и никто́ кро́ме меня́».

Нагрянет беда — не помогут тебе чародейства;4 несчастье придет — не сможешь его отвратить, погибель настигнет, неведомая прежде.

И придёт на тебя́ бе́дствие: ты не узна́ешь, отку́да оно́ подни́мется; и нападёт на тебя́ беда́, кото́рой ты не в си́лах бу́дешь отврати́ть, и внеза́пно придёт на тебя́ па́губа, о кото́рой ты и не ду́маешь.

Так давай займись волхвованием и всеми своими чародействами, в которых ты с юности преуспевала, глядишь, помогут они тебе, может, кого и напугаешь?

Остава́йся же с твои́ми волшебства́ми и со мно́жеством чароде́йств твои́х, кото́рыми ты занима́лась от ю́ности твое́й: мо́жет быть, пособи́шь себе́, мо́жет быть, устои́шь.

Утомилась ты, собирая частые советы, — так пусть теперь выступят звездочеты, пусть спасут тебя предсказатели, предрекающие твою судьбу по новой луне.

Ты утомлена́ мно́жеством сове́тов твои́х; пусть же вы́ступят наблюда́тели небе́с и звездочёты и предвеща́тели по новолу́ниям, и спасу́т тебя́ от того́, что должно́ приключи́ться тебе́.

Но они, как солома, в огне сгорели, не спасли даже самих себя от пламени, не осталось от них ни углей, чтобы согреться, ни огня, чтобы перед ним посидеть.

Вот они́, как соло́ма: ого́нь сожёг их, не изба́вили души́ свое́й от пла́мени; не оста́лось угля́, что́бы погре́ться, ни огня́, что́бы посиде́ть пе́ред ним.

Вот что сталось с теми, с кем ты делила труды, с кем вела дела от самой своей юности, — разбрелись все в разные стороны, и некому больше спасти тебя».

Таки́ми ста́ли для тебя́ те, с кото́рыми ты труди́лась, с кото́рыми вела́ торго́влю от ю́ности твое́й. Ка́ждый побрёл в свою́ сто́рону; никто́ не спаса́ет тебя́.

Примечания:

Под редакцией Кулаковых

1 [1] — Слова «дева», «дочь» используются здесь метафорически (ср. 23:12; 37:22). Вся эта глава — по сути, развернутая метафора, в которой владычица царей (ст. 5, 7), изображаемая и как дева, и как жена, и как мать (ст. 8, 9), представляет собой персонификацию Вавилона.

3 [2] — Или: и никто Мне в этом не помешает! Друг. возм. пер.: и никому не будет пощады.

8 [3] — Букв.: в сердце своем; то же в ст. 10.

11 [4] — Или: избежать ее не сумеешь; или: и знать не будешь, откуда; друг. чтение: против которой ты не знаешь чародейства.

« 46 глава 48 глава »